Несколько раз, когда количество выпитого пива превышало критическую норму, Люси устраивала просмотры голливудских фильмов с их «папой» в главной роли. Однажды «папа» даже играл Джеймса Бонда.
Егор позвонил в дверь.
– Мальчики, быстро открывать! – раздался из-за двери бодрый голос Люси. – Гость валит просто косяком – гость пошел!
А Егор думал, в чем же на сей раз предстанет веселая Денискина мамашка. В его прошлый визит Люси походила на оксфордского профессора и после того, как накормила ребят ужином, показала им свою новую незаконченную работу – множество искривленных пространств, как матрешки, входят одно в другое; глаза, полные ужаса, глаза, полные иронии и лукавства; в нижней части картины – разрыв общей ткани полотна, и там восходит солнце… И то ли потому, что за солнечным кругом были прорисованы глаза, то ли еще почему, но создавалось ощущение, что какой-то мощный и спокойный взгляд наблюдает за вами из этого разрыва.
– А что это? – спросил тогда Егор.
В ответ Люси прочитала целую лекцию, и смысл ее сводился к тому, что Создатель вдохнул жизнь в множество Миров, а Человек – всего лишь зеркало для Создателя, и все множество Миров он видит в этом зеркале.
– …Ну тогда другое дело, – произнес слегка ошарашенный Егор, а Денис лишь ухмыльнулся.
– Это что! – говорил позже Денис, когда они спускались по лестнице. – Иногда она несет такую пургу!.. Редко, конечно, обычно она – совершенно нормальный человек. Как-то она мне сказала, что где-то есть мост, который соединяет берег искусства и берег науки, берег религий и еще много разных берегов. И «тело» этого моста сделано из того же материала, из которого состоит Любовь. Это ее фраза, слово в слово. Я ничего в этом не понял, чушь скорее всего, но звучит красиво. Она иногда говорит странные вещи, но нечасто, и все равно я ее люблю.
…На сей раз Люси была увлечена Тибетом. Тибет – колыбель человечества, поэтому праздник предполагалось выдержать в гималайском стиле. Но так как никто из друзей Дениса особой привязанности к «колыбели человечества» не питал, Люси сочла возможным ограничиться китайской кухней. Ей удалось продать пару своих самых шизоидных (как выразился Денис) работ какому-то банку, в котором все, вплоть до управляющего, считали себя чуть ли не тайными адептами оккультизма, и теперь Люси была при деньгах. Она наготовила больше десятка блюд, половину с использованием негритянско-китайских соусов «Анкл Бенз», всем выдали палочки, было вкусно и забавно. Нона– полная и царственная грузинка, подруга Люси – испекла по собственному рецепту огромный шоколадно-ореховый торт, и ребята единодушно присвоили ему звание Самого Вкусного Торта в Мире. Так же, как Люси обожала пиво. Нона не расставалась с сигаретой, она постоянно что-то там колдовала с картами и была в курсе всех астрологических новостей. Ребятам Нона очень Нравилась; Егор считал, что в молодости она была потрясающе красива.
Люси решила не экспериментировать с рисовой водкой («пьяный тинейджер опасней пылесоса», – заметила по этому поводу Нона), но пива ребята получили вдоволь. Нона рассказывала о том, как она летала в детстве к феям. Люси невозмутимо заявила, что она и сейчас летает, а в последний раз пролетала над вершинами Гкмалаев (в этот момент Денис подмигнул Егору) и видела Город Цезарей. На что Нона ответила, что хватит пугать детей всякой ерундой, пора собирать старые кости и дуть на спектакль Романа Виктюка. При этом обе дамы весело переглянулись, заявив, что пришло время приобщиться к «новой мужской культуре», заодно освободив представителей молодежной кулыуры от своего застойного общества. Как только они ушли, Денис дал команду «расслабиться», объявив дискотеку, и небрежно бросил через плечо:
– В моем доме не целоваться! Если только с именинником. – А потом затащил Егора на кухню покурить. – Вот, раз пошла такая пьянка… – Денис извлек нераспечатанную пачку сигарет «Кэмел», и ребята в один голос весело прокричали:
– Только для настоящих мужчин – «Кэмел-Троффи» – сигареты «Верблюд»!
У Дениса была очень живописная кухня – они ее делали с Люси собственными руками: длинный деревянный стол, вдоль стола идут скамейки. На цепях подвешены скрипящие полки с разными экзотическими безделушками, в углу что-то наподобие рыбацкой сети, а под потолком – большое колесо-люстра, которую при желании можно было считать штурвалом пиратского корабля.
Денис торжественно открыл пачку «Кэмел».
– Ничего, старик, когда-нибудь и мы отправимся в настоящее путешествие «Кэмел-Троффи»…
– Как раз говорят, что в этих соревнованиях участвуют не профессионалы, а любители. – У Егора загорелись глаза. – Может, удастся?!
– Если у меня когда-нибудь будет много денег, я их буду тратить только на путешествия!
Они с удовольствием сделали по глубокой затяжке, выпуская густой влажный дым, превращающий кухню в африканскую саванну, а потом Денис, неожиданно смущаясь, сказал:
– Старик, ты только не подумай, что у нас вся семейка слегка чокнутая. Обещаешь?!
– Конечно… Я так и не думаю. Ты чего это?!
– Потому что я должен тебе что-то рассказать. Только – никому! Обещаешь?
– Дениска…
– Понимаешь, старик, что-то со мной не то… Я никому об этом не говорил…
– Чего не говорил?
– О новых игровых автоматах. Мы ходили тогда с ребятами, помнишь, я рассказывал?.. Ну, потом там со мной… это…
– Да знаю я все! Ты тогда просто перепугался, с любым может случиться.
– Не в этом дело. Люси запретила мне туда ходить, она сказала, что это плохое место. А я хожу каждый день и сегодня тоже…
– Ни фига себе!.. Ты чего – дочь миллионера?
– Не смейся. Понимаешь, тянет меня к этим игровым автоматам.
– Еще бы не тянуло – суперкомпьютер! Всех тянет. Говорят, так здорово – маму родную забудешь! Ну что я тебе рассказываю…
– Со мной это по-другому…
– А на Западе эти игры вообще как форма наркомании, даже к психиатрам обращаются.
– Егор, послушай: когда я пришел после того, как… я…
– Ну ясно, после того раза.
– Да… Так вот, когда я пришел в тот четверг, у меня и денег-то было чуть-чуть. А Робкоп, это который на автоматах сидит, сказал, что старым клиентам – полцены!
– Классно!
– А я-то был всего второй раз.
– Значит, у них такая политика – заманить клиента! Капитализм.
– Вот именно, заманить…
– Радоваться надо. Я б с удовольствием заделался старым клиентом.
– Понимаешь, там еще несколько ребят играют вместе со мной. С них он берет по полной кассе, я специально наблюдал. А мне на следующей неделе вообще до семидесяти пяти процентов скинуть обещал.
– Класс! А что тебя беспокоит? Может, ты создаешь им массовость.
– Только приходи каждый день, говорит, тогда получишь скидку.
– Ты думаешь, может, он педик?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Егор позвонил в дверь.
– Мальчики, быстро открывать! – раздался из-за двери бодрый голос Люси. – Гость валит просто косяком – гость пошел!
А Егор думал, в чем же на сей раз предстанет веселая Денискина мамашка. В его прошлый визит Люси походила на оксфордского профессора и после того, как накормила ребят ужином, показала им свою новую незаконченную работу – множество искривленных пространств, как матрешки, входят одно в другое; глаза, полные ужаса, глаза, полные иронии и лукавства; в нижней части картины – разрыв общей ткани полотна, и там восходит солнце… И то ли потому, что за солнечным кругом были прорисованы глаза, то ли еще почему, но создавалось ощущение, что какой-то мощный и спокойный взгляд наблюдает за вами из этого разрыва.
– А что это? – спросил тогда Егор.
В ответ Люси прочитала целую лекцию, и смысл ее сводился к тому, что Создатель вдохнул жизнь в множество Миров, а Человек – всего лишь зеркало для Создателя, и все множество Миров он видит в этом зеркале.
– …Ну тогда другое дело, – произнес слегка ошарашенный Егор, а Денис лишь ухмыльнулся.
– Это что! – говорил позже Денис, когда они спускались по лестнице. – Иногда она несет такую пургу!.. Редко, конечно, обычно она – совершенно нормальный человек. Как-то она мне сказала, что где-то есть мост, который соединяет берег искусства и берег науки, берег религий и еще много разных берегов. И «тело» этого моста сделано из того же материала, из которого состоит Любовь. Это ее фраза, слово в слово. Я ничего в этом не понял, чушь скорее всего, но звучит красиво. Она иногда говорит странные вещи, но нечасто, и все равно я ее люблю.
…На сей раз Люси была увлечена Тибетом. Тибет – колыбель человечества, поэтому праздник предполагалось выдержать в гималайском стиле. Но так как никто из друзей Дениса особой привязанности к «колыбели человечества» не питал, Люси сочла возможным ограничиться китайской кухней. Ей удалось продать пару своих самых шизоидных (как выразился Денис) работ какому-то банку, в котором все, вплоть до управляющего, считали себя чуть ли не тайными адептами оккультизма, и теперь Люси была при деньгах. Она наготовила больше десятка блюд, половину с использованием негритянско-китайских соусов «Анкл Бенз», всем выдали палочки, было вкусно и забавно. Нона– полная и царственная грузинка, подруга Люси – испекла по собственному рецепту огромный шоколадно-ореховый торт, и ребята единодушно присвоили ему звание Самого Вкусного Торта в Мире. Так же, как Люси обожала пиво. Нона не расставалась с сигаретой, она постоянно что-то там колдовала с картами и была в курсе всех астрологических новостей. Ребятам Нона очень Нравилась; Егор считал, что в молодости она была потрясающе красива.
Люси решила не экспериментировать с рисовой водкой («пьяный тинейджер опасней пылесоса», – заметила по этому поводу Нона), но пива ребята получили вдоволь. Нона рассказывала о том, как она летала в детстве к феям. Люси невозмутимо заявила, что она и сейчас летает, а в последний раз пролетала над вершинами Гкмалаев (в этот момент Денис подмигнул Егору) и видела Город Цезарей. На что Нона ответила, что хватит пугать детей всякой ерундой, пора собирать старые кости и дуть на спектакль Романа Виктюка. При этом обе дамы весело переглянулись, заявив, что пришло время приобщиться к «новой мужской культуре», заодно освободив представителей молодежной кулыуры от своего застойного общества. Как только они ушли, Денис дал команду «расслабиться», объявив дискотеку, и небрежно бросил через плечо:
– В моем доме не целоваться! Если только с именинником. – А потом затащил Егора на кухню покурить. – Вот, раз пошла такая пьянка… – Денис извлек нераспечатанную пачку сигарет «Кэмел», и ребята в один голос весело прокричали:
– Только для настоящих мужчин – «Кэмел-Троффи» – сигареты «Верблюд»!
У Дениса была очень живописная кухня – они ее делали с Люси собственными руками: длинный деревянный стол, вдоль стола идут скамейки. На цепях подвешены скрипящие полки с разными экзотическими безделушками, в углу что-то наподобие рыбацкой сети, а под потолком – большое колесо-люстра, которую при желании можно было считать штурвалом пиратского корабля.
Денис торжественно открыл пачку «Кэмел».
– Ничего, старик, когда-нибудь и мы отправимся в настоящее путешествие «Кэмел-Троффи»…
– Как раз говорят, что в этих соревнованиях участвуют не профессионалы, а любители. – У Егора загорелись глаза. – Может, удастся?!
– Если у меня когда-нибудь будет много денег, я их буду тратить только на путешествия!
Они с удовольствием сделали по глубокой затяжке, выпуская густой влажный дым, превращающий кухню в африканскую саванну, а потом Денис, неожиданно смущаясь, сказал:
– Старик, ты только не подумай, что у нас вся семейка слегка чокнутая. Обещаешь?!
– Конечно… Я так и не думаю. Ты чего это?!
– Потому что я должен тебе что-то рассказать. Только – никому! Обещаешь?
– Дениска…
– Понимаешь, старик, что-то со мной не то… Я никому об этом не говорил…
– Чего не говорил?
– О новых игровых автоматах. Мы ходили тогда с ребятами, помнишь, я рассказывал?.. Ну, потом там со мной… это…
– Да знаю я все! Ты тогда просто перепугался, с любым может случиться.
– Не в этом дело. Люси запретила мне туда ходить, она сказала, что это плохое место. А я хожу каждый день и сегодня тоже…
– Ни фига себе!.. Ты чего – дочь миллионера?
– Не смейся. Понимаешь, тянет меня к этим игровым автоматам.
– Еще бы не тянуло – суперкомпьютер! Всех тянет. Говорят, так здорово – маму родную забудешь! Ну что я тебе рассказываю…
– Со мной это по-другому…
– А на Западе эти игры вообще как форма наркомании, даже к психиатрам обращаются.
– Егор, послушай: когда я пришел после того, как… я…
– Ну ясно, после того раза.
– Да… Так вот, когда я пришел в тот четверг, у меня и денег-то было чуть-чуть. А Робкоп, это который на автоматах сидит, сказал, что старым клиентам – полцены!
– Классно!
– А я-то был всего второй раз.
– Значит, у них такая политика – заманить клиента! Капитализм.
– Вот именно, заманить…
– Радоваться надо. Я б с удовольствием заделался старым клиентом.
– Понимаешь, там еще несколько ребят играют вместе со мной. С них он берет по полной кассе, я специально наблюдал. А мне на следующей неделе вообще до семидесяти пяти процентов скинуть обещал.
– Класс! А что тебя беспокоит? Может, ты создаешь им массовость.
– Только приходи каждый день, говорит, тогда получишь скидку.
– Ты думаешь, может, он педик?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131