Расскажи все толком, по порядку.
— Я и сам многого не пойму в своей биографии, но она такая вот, сикось-накось, что поделаешь. — Олег усмехнулся, по-детски наивно улыбнулся и вздохнув, продолжал уже серьёзно: — Мои родители были совсем молодые, когда я родился. Отец — лейтенант. Военный лётчик. Мать только что закончила медицинское училище. Пока отец служил на Дальнем Востоке, я был с родителями, а когда его перевели на крайний север, в Заполярье, меня, двухгодовалого, привезли сюда, в село Зорино, и оставили временно у бабушки.
А вышло так, что вместо временно я застрял тут на всю жизнь.
— Бабушка по матери?
— По отцу.
— Редкий случай, — сказала Марина. — Обычно женщина оставляет ребёнка у своей родной матери, а не у свекрови.
— Бабушка по матери, — сказал Олег, — жила в Москве. С большой семьёй в коммунальной квартире. Спровадить туда условия не позволяли.
— Почему — спровадить? Не думаю, чтоб твои родители хотели тебя спровадить. Ведь всё-таки крайний север, Заполярье.
— Да, — согласился Олег. — Бабушка говорила, что они боялись меня там простудить, поэтому и оставили здесь, пока подрасту. Пока подрастал, с отцом случилось несчастье. Попал в аварию и погиб.
Олег умолк.
— А мать? — спросила Марина после паузы.
— А что мать, — сказал Олег уклончиво. — Уехала к своим в Москву, в тесную битком набитую жильцами коммунальную квартиру. Написала бабушке письмо, что как только будет возможность, приедет и заберёт меня. А возможности всё не было. С жильём туго. Поступила в медицинский институт. Учиться надо. Кругом сложности. Не успела окончить институт, снова вышла замуж. И опять за военного.
— За лётчика?
— Нет, он служил в какой-то большой должности в штабе Московского военного округа.
— Ну теперь-то уж, наверно, появилась возможность…
— Да, она приехала за мной, но вместо меня чуть не получила заряд дроби.
— Вот это здорово, — Марина уставилась на Олега, округлив глаза.
— Мать в письме предупредила, что едет, — продолжал Олег свой рассказ. — Думала, наверно, что ей тут будут рады. С удовольствием меня отдадут. А бабушка, наоборот, в слезы. Дед, не долго думая, отвёз меня в соседнюю деревню к дяде Трофиму — спрятал на всякий случай.
— Вот это здорово, — повторила Марина. — Ну, приехала мать. И что дальше?
— Что дальше? — переспросил Олег. — Дальше мать и старики долго выясняли отношения. Что тут происходило, толком не знаю. Говорят, дед сильно шумел, а когда мать пригрозила, что в следующий раз придёт с милицией и отнимет меня силой, дед схватил со стены ружье и пригрозил застрелить её и милицию. Словом, черт те что тут было. Во всяком случае мать в тот же день уехала. Слава Богу, благополучно унесла ноги и больше здесь не появлялась. А после неё дважды приезжал какой-то полковник из Красноярска, видимо по просьбе отчима — ведь отчим был шишкой в Московском военном округе. Полковник долго уговаривал бабушку решить вопрос полюбовно, предлагал всякие компромиссные варианты, но бабушка — ни в какую. Так на этом всё и кончилось.
— А суд был? — спросила Марина. — В таких случаях обычно суд говорит последнее слово.
— Мать, видимо, из благодарности, что бабушка шесть лет няньчилась со мной, не стала доводить дело до суда и накалять обстановку.
— Ну и что дальше-то?
— Ничего.
— Как ничего. Вы хоть виделись?
— Как мы увидимся, если дед меня спрятал.
— То есть ты хочешь сказать, — Марина чуть не поперхнулась. — Ты хочешь сказать, что за всю свою жизнь ни разу не видел матери?
— Ну да, — сказал Олег и вдруг спохватился: — То есть, как не видел. Я её видел, но не помню. Мне два года было, когда мы расстались.
Марина сокрушённо покачала головой.
— Но ты хоть в курсе дела, жива она или нет?
— Да, в курсе дела, — ответил Олег. — Жива. Каждый год шлёт к праздникам и к дню моего рождения открытки.
— А ты посылаешь?
— Вся переписка идёт через бабушку. Бабушка регулярно сообщает ей о моих делах и о моём здоровье.
— Но ведь ты уже слава Богу не маленький. Мог бы и сам написать.
— Не могу. Я не знаю как к ней обращаться и что писать.
— Ужас, — произнесла Марина с чувством. — Поскольку она замужем, значит у тебя, наверно, есть братья, сестры.
— Возможно.
— Ты хоть собираешься налаживать с ними контакт?
— А зачем? У них своя жизнь, у меня своя.
— Ну ты меня сегодня огорошил, дорогой мой, — сказала Марина, глядя на Олега. — Помнишь в первый день нашего знакомства я сказала, что хочу знать о тебе все и попросила рассказать о себе. Что ты сказал? Ты сказал несколько слов: имя, отчество, фамилию, родился первого июля шестьдесят седьмого года в Хабаровске — и все.
— Между прочим, имя-то мне мать другое давала, — сказал Олег и опять усмехнулся.
Марина отпрянула, словно хотела рассмотреть своего друга получше.
— Нет, вы с бабусей меня сегодня доканаете, — сказала она.
— А больше нечего рассказывать. И вообще, все это в прошлом. Не переживай.
— Как нечего рассказывать. А имя? Ну, какое оно у тебя было вначале? Говори скорее.
— Иностранное, — сказал Олег, улыбаясь. — То ли тогда мода была на иностранные имена, то ли у матери пристрастие к ним. В общем, в начале у меня было имя Альберт. Бабушке оно не понравилось. И хотя она до сих пор называет меня Аликом, заставила получить паспорт на имя Олега.
— С тобой не только не пропадёшь, — сказала Марина, — но и не соскучишься. Я, конечно, постараюсь не придавать всему этому значения, но буду рада, если ты встретишься с матерью и пригласишь её на нашу свадьбу.
— Будет сделано, — с готовностью ответил Олег и обнял Марину и крепко прижал к себе.
Они долго ещё говорили о предстоящей совместной семейной жизни, о селе Зорино, где Олег вырос, о стариках, заменивших ему родителей, о раскопках в экспедиции и о всякой всячине. Они не видели, как потух костёр на берегу Ангары и как Нифон оседлал кобылу и уехал домой.
Было слишком поздно, уже заполночь, и Марина не отважилась идти к бабке Анисье. И не хотела ехать ночью в экспедицию. Не нравилась ей езда на мотоцикле в темноте, хотя и с зажжённой фарой. Решила подремать до рассвета, сидя на лавочке. Положила голову Олегу на плечо и незаметно уснула. Олег сидел не шелохнувшись и не сомкнул глаз — боялся её разбудить. Он и не хотел спать. Был слишком счастлив, торжествуя и ласково обнимая Марину и слегка касаясь губами её волос.
Марина проснулась сама, когда стало светать. С Ангары повеяло прохладой.
— Боже мой, — прошептала она, поёживаясь. — Уже утро. Пора, наверно, ехать.
— Пора, — сказал Олег. — Тебе надо хорошо выспаться до работы. А тут что за сон.
— Что ж, поехали, — сказала, вздохнув, Марина и поднялась с лавочки.
Олег быстро доставил её в экспедицию. Договорился встретиться после обеда и поехал домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
— Я и сам многого не пойму в своей биографии, но она такая вот, сикось-накось, что поделаешь. — Олег усмехнулся, по-детски наивно улыбнулся и вздохнув, продолжал уже серьёзно: — Мои родители были совсем молодые, когда я родился. Отец — лейтенант. Военный лётчик. Мать только что закончила медицинское училище. Пока отец служил на Дальнем Востоке, я был с родителями, а когда его перевели на крайний север, в Заполярье, меня, двухгодовалого, привезли сюда, в село Зорино, и оставили временно у бабушки.
А вышло так, что вместо временно я застрял тут на всю жизнь.
— Бабушка по матери?
— По отцу.
— Редкий случай, — сказала Марина. — Обычно женщина оставляет ребёнка у своей родной матери, а не у свекрови.
— Бабушка по матери, — сказал Олег, — жила в Москве. С большой семьёй в коммунальной квартире. Спровадить туда условия не позволяли.
— Почему — спровадить? Не думаю, чтоб твои родители хотели тебя спровадить. Ведь всё-таки крайний север, Заполярье.
— Да, — согласился Олег. — Бабушка говорила, что они боялись меня там простудить, поэтому и оставили здесь, пока подрасту. Пока подрастал, с отцом случилось несчастье. Попал в аварию и погиб.
Олег умолк.
— А мать? — спросила Марина после паузы.
— А что мать, — сказал Олег уклончиво. — Уехала к своим в Москву, в тесную битком набитую жильцами коммунальную квартиру. Написала бабушке письмо, что как только будет возможность, приедет и заберёт меня. А возможности всё не было. С жильём туго. Поступила в медицинский институт. Учиться надо. Кругом сложности. Не успела окончить институт, снова вышла замуж. И опять за военного.
— За лётчика?
— Нет, он служил в какой-то большой должности в штабе Московского военного округа.
— Ну теперь-то уж, наверно, появилась возможность…
— Да, она приехала за мной, но вместо меня чуть не получила заряд дроби.
— Вот это здорово, — Марина уставилась на Олега, округлив глаза.
— Мать в письме предупредила, что едет, — продолжал Олег свой рассказ. — Думала, наверно, что ей тут будут рады. С удовольствием меня отдадут. А бабушка, наоборот, в слезы. Дед, не долго думая, отвёз меня в соседнюю деревню к дяде Трофиму — спрятал на всякий случай.
— Вот это здорово, — повторила Марина. — Ну, приехала мать. И что дальше?
— Что дальше? — переспросил Олег. — Дальше мать и старики долго выясняли отношения. Что тут происходило, толком не знаю. Говорят, дед сильно шумел, а когда мать пригрозила, что в следующий раз придёт с милицией и отнимет меня силой, дед схватил со стены ружье и пригрозил застрелить её и милицию. Словом, черт те что тут было. Во всяком случае мать в тот же день уехала. Слава Богу, благополучно унесла ноги и больше здесь не появлялась. А после неё дважды приезжал какой-то полковник из Красноярска, видимо по просьбе отчима — ведь отчим был шишкой в Московском военном округе. Полковник долго уговаривал бабушку решить вопрос полюбовно, предлагал всякие компромиссные варианты, но бабушка — ни в какую. Так на этом всё и кончилось.
— А суд был? — спросила Марина. — В таких случаях обычно суд говорит последнее слово.
— Мать, видимо, из благодарности, что бабушка шесть лет няньчилась со мной, не стала доводить дело до суда и накалять обстановку.
— Ну и что дальше-то?
— Ничего.
— Как ничего. Вы хоть виделись?
— Как мы увидимся, если дед меня спрятал.
— То есть ты хочешь сказать, — Марина чуть не поперхнулась. — Ты хочешь сказать, что за всю свою жизнь ни разу не видел матери?
— Ну да, — сказал Олег и вдруг спохватился: — То есть, как не видел. Я её видел, но не помню. Мне два года было, когда мы расстались.
Марина сокрушённо покачала головой.
— Но ты хоть в курсе дела, жива она или нет?
— Да, в курсе дела, — ответил Олег. — Жива. Каждый год шлёт к праздникам и к дню моего рождения открытки.
— А ты посылаешь?
— Вся переписка идёт через бабушку. Бабушка регулярно сообщает ей о моих делах и о моём здоровье.
— Но ведь ты уже слава Богу не маленький. Мог бы и сам написать.
— Не могу. Я не знаю как к ней обращаться и что писать.
— Ужас, — произнесла Марина с чувством. — Поскольку она замужем, значит у тебя, наверно, есть братья, сестры.
— Возможно.
— Ты хоть собираешься налаживать с ними контакт?
— А зачем? У них своя жизнь, у меня своя.
— Ну ты меня сегодня огорошил, дорогой мой, — сказала Марина, глядя на Олега. — Помнишь в первый день нашего знакомства я сказала, что хочу знать о тебе все и попросила рассказать о себе. Что ты сказал? Ты сказал несколько слов: имя, отчество, фамилию, родился первого июля шестьдесят седьмого года в Хабаровске — и все.
— Между прочим, имя-то мне мать другое давала, — сказал Олег и опять усмехнулся.
Марина отпрянула, словно хотела рассмотреть своего друга получше.
— Нет, вы с бабусей меня сегодня доканаете, — сказала она.
— А больше нечего рассказывать. И вообще, все это в прошлом. Не переживай.
— Как нечего рассказывать. А имя? Ну, какое оно у тебя было вначале? Говори скорее.
— Иностранное, — сказал Олег, улыбаясь. — То ли тогда мода была на иностранные имена, то ли у матери пристрастие к ним. В общем, в начале у меня было имя Альберт. Бабушке оно не понравилось. И хотя она до сих пор называет меня Аликом, заставила получить паспорт на имя Олега.
— С тобой не только не пропадёшь, — сказала Марина, — но и не соскучишься. Я, конечно, постараюсь не придавать всему этому значения, но буду рада, если ты встретишься с матерью и пригласишь её на нашу свадьбу.
— Будет сделано, — с готовностью ответил Олег и обнял Марину и крепко прижал к себе.
Они долго ещё говорили о предстоящей совместной семейной жизни, о селе Зорино, где Олег вырос, о стариках, заменивших ему родителей, о раскопках в экспедиции и о всякой всячине. Они не видели, как потух костёр на берегу Ангары и как Нифон оседлал кобылу и уехал домой.
Было слишком поздно, уже заполночь, и Марина не отважилась идти к бабке Анисье. И не хотела ехать ночью в экспедицию. Не нравилась ей езда на мотоцикле в темноте, хотя и с зажжённой фарой. Решила подремать до рассвета, сидя на лавочке. Положила голову Олегу на плечо и незаметно уснула. Олег сидел не шелохнувшись и не сомкнул глаз — боялся её разбудить. Он и не хотел спать. Был слишком счастлив, торжествуя и ласково обнимая Марину и слегка касаясь губами её волос.
Марина проснулась сама, когда стало светать. С Ангары повеяло прохладой.
— Боже мой, — прошептала она, поёживаясь. — Уже утро. Пора, наверно, ехать.
— Пора, — сказал Олег. — Тебе надо хорошо выспаться до работы. А тут что за сон.
— Что ж, поехали, — сказала, вздохнув, Марина и поднялась с лавочки.
Олег быстро доставил её в экспедицию. Договорился встретиться после обеда и поехал домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122