Ливилла удивлённо поднялась с кресла. Прежде Гай не жаловал её особым вниманием. Конечно, в Риме было велено почитать её, как всех сестёр императора. Но Калигула был дружен только с Друзиллой и Агриппиной. На Ливиллу из-за разницы в возрасте он смотрел, как на неразумную девчонку.
Проходя мимо жены, Гай велел ей:
— Забери Друзиллу, вымой её и покорми. Сама, не перекладывая материнские обязанности на рабынь!
Цезония послушно подняла с земли дочь. Приказ не удивил её: любящий отец, Гай требовал от жены быть преданной матерью.
Калигула отдёрнул полог шатра и жестом пригласил Ливиллу внутрь. Она вошла, любопытно озираясь. На столике небрежно стоял полуоткрытый ларчик с драгоценностями Цезонии. Ливилла потрогала камни, стараясь оценить их стоимость.
Калигула остановился за спиной сестры. Тяжело задышал, разглядывая нежный пушок, покрывающий кожу на шее и лопатках.
— Как ты прекрасна сегодня, Юлия! — прошептал он, невесомым движением касаясь её узких плеч.
Гай не случайно назвал Ливиллу Юлией. Таково было первое имя сестры — родовое имя. Все женщины из рода Юлиев звались так. И Друзилла тоже. Калигула в очередной раз пытался обмануть себя, выискивая новую Юлию Друзиллу.
— Что? — сестра удивлённо повернулась к нему.
Гай резко схватил её за плечи и притянул к себе. Настойчиво поцеловал полуоткрытые губы, провёл языком по шее, крепко сжал рукой небольшую грудь.
— Оставь меня, — задыхаясь, попросила Ливилла.
Калигула не слушал её. Наконец он обрёл новую Друзиллу! Ливилла была так похожа на покойную сестру!
— Гай! Не смей меня трогать! — отчаянно отбиваясь, кричала девушка. — Я тебе не Друзилла! Со мной ты не сможешь творить пакости!
Услышав любимое имя, произнесённое вкупе со словом «пакости», Калигула отрезвел. Теперь он и сам видел что Ливилла и впрямь не похожа на Друзиллу. Гай обиделся на младшую сестру, не пожелавшую стать для него той, другой.
— Я не могу тебя трогать, а другие могут?! — угрожающе шептал он, подталкивая Ливиллу в сторону походного ложа. Позабыв обо всем, он намеревался овладеть ею, проникнуть в хрупкое, запретное брату тело. Найти в ней Друзиллу. — Тощему самонадеятельному Сенеке ты позволяешь все! Кстати, почему он ещё не умер, как ты обещала?
Ливилла тихо заплакала. Гай, вспотевший и тяжело дышащий, пугал её. У девушки не было сил противиться.
— Гай, оставь её! — раздался решительный голос от входа в шатёр.
Калигула удивлённо отпрянул от Ливиллы и оглянулся. Около шёлкового полога стояла Агриппина, бледная и серьёзная.
Калигула подошёл к Агриппине. Схватил её за шею сильными руками.
— Ты почему вмешиваешься? — прищурившись, прошипел он.
Агриппина не потеряла самообладания.
— Я понимаю, — не отводя глаз от лица брата, ответила она. — Ты ищешь Друзиллу. Но Ливилла не заменит тебе покойную. Видишь ли… — Агриппина замялась, подыскивая нужные слова. — Друзилла любила тебя. Вот в чем разница между нею и Ливиллой!
Гай опустил руки. Неизбывное отчаяние нахлынуло на него, заставив скривиться в горькой гримасе. Калигула тяжело опустился на ложе и заплакал, обхватив голову руками и покачиваясь в такт всхлипам. В который раз он осознал, что Друзилла не вернётся, сколько ни наряжай других женщин в рыжий парик и ни зови их именем сестры. Есть только одна надежда встретиться с нею: на небе, где она, богиня Пантея, ждёт бога Гая.
Ливилла поспешно ускользнула из шатра, придерживая на плече разорванную тунику. Агриппина провела её взглядом и присела около брата.
— О, Гай! — искренне пожалев его, она погладила рыжие волосы, ставшие настолько жидкими, что розовая кожа местами проглядывала между прядями.
Не прекращая плакать, Калигула прильнул мокрым лицом к сестринской груди. Как хорошо, как надёжно почувствовал себя он. Словно в детстве, рядом с ласковой матерью. Он успокаивался, и в душе постепенно зарождалась гаденькая мысль: не сделать ли Агриппину Друзиллой, коль скоро младшая сестра отказывается?!
Перестав всхлипывать, Гай скосил глаза. Его голова покоилась на груди Агриппины. Он видел, как соблазнительно пышная плоть выступает из низкого выреза туники. Калигула высунул язык и провёл им по нежной коже. Будь у него язык по-змеиному длинный — дотянулся бы до соска.
Агриппина вздрогнула и подняла ладонями голову Гая, заставляя его встретиться с ней взглядом. У туманных глаз сестры был на удивление трезвый, рассчетливый взгляд. Он понял: Агриппину нельзя покорить силой, как Ливиллу. Но с ней можно договориться!
— Ты могла бы полюбить меня? — прямо спросил он.
Она хладнокровно улыбнулась. Полюбить искренне и безрассудно, как Пассиена Криспа или, на худой конец, Агенобарба в начале их встречи? Конечно, нет! Но постель и любовь — разные вещи.
— Только в том случае, если ты прогонишь Цезонию и сделаешь меня твоей императрицей! — шепнула она, ослепляя брата блеском серо-зелёных глаз и мелких зуб между пухлыми губами.
— Я сделаю! — восторженно пообещал он и потянулся к сестре, приоткрыв рот для поцелуя.
Агриппина ловко вывернулась из его объятий. Отбежала от ложа и остановилась посередине шатра, сухая и неумолимая.
— Сначала сделай! — требовательно проговорила она.
Её поведение произвело на Калигулу не то впечатление, на которое рассчитывала молодая женщина. Гай был слишком непредсказуем и отличался этим от всех мужчин, которых знала Агриппина.
— Шлюха! — крикнул Калигула, схватив со столика кувшин для умывания и запустив его в сестру. — Обе вы потаскухи: и ты, и Ливилла! Я наблюдал за вами. За все путешествие вы ни одной ночи не провели добродетельно!
Агриппина попятилась к выходу. Гай в несколько прыжков настиг её и схватил за плечо.
— Мне больно! — укоряюще шепнула она.
Калигула встряхнул сестру, заставив её болезненно поморщиться. Почти насильно вывел её из шатра.
— Солдаты! — громко крикнул он.
Легионеры, услыхав призыв императора, сходились к палатке. Гай поманил центуриона Басса и шепнул в подставленное ухо:
— Отыщи Ливиллу! Куда она удрала?
Ливилла пряталась в шатре, который делила с Агриппиной. Ауфидий Басс отыскал её и, настойчиво подталкивая, отвёл к Гаю Цезарю.
— Убери руки! — Ливилла высокомерно взглянула на центуриона и передёрнула плечом. — Я сама дойду!
Она подошла к брату и остановилась перед ним, обиженно прикусив нижнюю губу. Гай взял Ливиллу за плечо левой рукой и развернул её лицом к солдатам. Правой он таким же образом держал Агриппину.
— Солдаты! — обратился император к собравшимся легионерам. — Пока трусливые патриции наслаждаются пирами, роскошными зрелищами и отдыхом на виллах, вы делите со своим цезарем опасность и превратности войны! Я достойно отблагодарю вас!
Легионеры одобрительно зашумели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106