Глава 69
Все эти события происходили уже без участия Ивана. Он тихо седел на лесном складе и старательно делал вид, что все происходящее его не касается. Продолжал регулярно читать газеты, отвечал на письма поставщиков и внимательно слушал рассуждения умных людей в Купеческом клубе. Не скрывал, что сейчас его больше всего волнует продажа домика в Голландии, который достался ему от покойного дядюшки. Из-за слухов о новой войне, на него так и не нашлось покупателей.
Но однажды Иван обнаружил, что за ним следят. На улице на пятки не наступали, но стоило зайти в какую-нибудь лавку или кофейню, как следом заходил человек, старавшийся встать так, чтобы слышать все разговоры. Появляться на причалах вблизи готовившихся к отплытию судов стало рискованно. Тут же в опасной близости начинали топтаться трое-четверо дюжих парней, готовых броситься на тебя при первой попытке покинуть английский берег.
Поэтому все сомнительные бумаги пришлось уничтожить, а в «Лондонском Меркурии» дать объявление о поступлении на склад новой партии дубовых брусьев трехлетней выдержки. Те, кто имеют прямую связь с князем, поймут, что нужно делать. Но в любом случае следовало выяснить обстановку и задать несколько вопросов одному из старых знакомых в Адмиралтействе. Если он промолчит или сделает вид, что не понял вопроса, — следует немедленно исчезнуть.
Однако все прояснилось и без такой беседы. В дверь склада неожиданно ввалился капитан Хинсток. Опять в новом виде. Куртка из толстого сукна, из под которой выглядывала вязанная красная фуфайка, высокие кованные сапоги и, главное, крепкий запах рыбы и дешевого табака не оставляли сомнений в том, что теперь капитан занимается ловом трески и угрей, румян словно спелое яблочко. Клинышек седой бороды торчит как кинжал, а серые глаза светятся стальным блеском. Сколько же лет этому старому разбойнику? Неужели под семьдесят? Дай Бог так выглядеть каждому, кто дотянет до пятидесяти!
— Вот ты где укрылся, лейтенант! Едва тебя нашел. Как идет торговля? Да ты начал толстеть! — голос капитана оглушительно гремел в узких проходах между штабелями досок.
На вопросы о здоровье и делах он только махнул рукой: «Мне еще рано селиться в деревне, возиться с курами и цветочками. А в городе скучно жить без дела».
— Разве торговля «черным деревом» перестала приносить прибыль?
— Это дело верное, каждый фунт дает три. А то и пять! Хотя случается, что больше половины чернокожих бедняг помирает, не увидев берегов Америки. Но мы их крестим в первый же день, прямо в корабельном трюме. Так что численность христианских душ пополняется исправно за счет этих язычников, — усмехнулся капитан. — Плохо, что при такой торговле приходится много пить.
— Кто же вас заставляет?
— Ты же знаешь, что на африканском берегу мы сами не занимаемся заготовкой «черного дерева». Местные «короли», «герцоги» и «маркизы» — как вспомню их мерзкие рожи, так начинает тошнить! — заранее поставляют товар на причалы. Все они бессовестные торгаши, нас презирают и пытаются всучить калек и стариков вместо первосортных работников. Мы, конечно, сбиваем цену, в долгу не остаемся, и переговоры тянутся неделями. Вот для того, чтобы сделка состоялась, и приходится поить целую ораву чернокожих аристократов. Да еще выслушивать их барабанную музыку и закусывать всякой дрянью, где столько перца, что захватывает дух!
— Это ужасно!
— А в мои годы и при африканской жаре даже разбавленный ром валит с ног и отшибает память. Поэтому я сделал два рейса, все наладил и передал дело зятю… Жалко, что ты, лейтенант, не согласился принять участие в этой торговле.
— Спасибо за доверие. Торгую лесом, прибыль небольшая, но стабильная.
— Не хочешь вернуться на королевскую службу? Скоро начнется новая война и будет интересная работа.
… Так вот в чем причина визита капитана. Значит, в Адмиралтействе не забыли о лихих делах Джона Карпентера. Тогда кто же установил слежку? Вот пускай капитан и задаст начальству такой вопрос.
— Какая уж тут королевская служба! — печально вздохнул Иван. Его голос задрожал, совсем как у несчастного влюбленного юноши в чувствительной пьесе «Ромео и Джульетта». Не в той, которую написал мистер Шекспир и которую показывают в театре для образованных джентльменов, а в другой. Ее играют в балагане возле восточных доков. В ней, к большому удовольствию публики, актеры объясняются на уличном языке, и свои любовные приключения кончают веселой свадьбой. — Столько лет верно служил британской короне, а теперь попал под подозрение. А почему — не знаю!
— Потому, что ты дурак! — отрезал капитан. — Начал тонуть в мелочах, которыми должны ведать простые клерки или ученики. Перестал чувствовать окружающую обстановку, теряешь способность к риску. Пенсы выгадываешь, а фунты теряешь… Ты не обижайся, я это на себе испытал. Поэтому и оставил дело зятю. Каждому свое. И нам, которых полоскала океанская волна, Господь указывает…
— Сэр? Меня ни на один день не оставляют без присмотра! — Иван весьма невежливо перебил рассуждения капитана. Следовало воспользоваться моментом и добиться ясного ответа.
— Разве ты газет не читаешь? Враги окружили Англию! Испанцы опять зашевелились, в дружбу с французами никто не верит. Оказалось, что и шведы собираются на нас напасть. А они воевать умеют. Вот какая сейчас обстановка, — капитан снисходительно взглянул на Ивана. — Поэтому люди волнуются, чувствуют, что иностранные шпионы ходят рядом. Вот на тебя и поступил донос!
— Какой?
— Хозяйка твоего дома настоящая патриотка. Видела, что к тебе приходили двое подозрительных иностранцев. Между собой говорили на каком-то шипящем языке, а ты их уверял, что сделка состоится. Она уверена, речь шла о вторжении в Англию!
— Это были знакомые купцы из Данцига. Один из них поляк. О чем они говорили между собой, не знаю. Проводил их в таможню, где они оформили все необходимые бумаги.
— Должен понимать, что в таможне одна служба, а в твоем квартале другая. А почему у своего священника давно не показывался? Забыл, что исполнение Акта о единоверии обязательно для всех честных граждан? Он же знает, что ты ездил в Голландию, и опасается, не отшатнулся ли ты от англиканской церкви? Не вступил ли в какую-нибудь секту?
— Верно, сэр, давно не был в церкви. Все мешали торговые дела.
— Сходи, покайся, успокой старика. В его приходские книги постоянно заглядывают королевские чиновники, задают разные вопросы о прихожанах. Еще не забудь пожертвовать на сирот и бедняков. И не скупись, — капитан говорил без обычной улыбки.
— Виноват, сэр! — Иван понял, что, занимаясь шведскими делами, ослабил внимание к собственной безопасности. Оставалось лишь жаловаться на задержку грузов, падение цен, интриги конкурентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135