Его окружали худенькие подростки, у дверей почтительно согнулся прыщеватый юнец, от засаленного фартука которого несло тухлой рыбой. Впрочем, и без этого в каюте стоял весьма тяжелый запах потных тел и грязной одежды.
Иван вежливо приветствовал сидевших и уселся на свободный сундучок рядом с бледным юношей с синяком под глазом и крупной бородавкой над левой бровью. Было время ужина, и слуга в вонючем фартуке расставил тарелки и разлил пиво по жестяным кружкам. На столе стояла корзина с круглыми галетами, каждая толщиной в палец, а плечистый пододвинул к себе блюдо с куском копченой свинины. Начал отрезать от него куски и раскладывать на тарелки. Но сразу можно было заметить, что не все сидящие за столом получают равные доли.
— Ты не страдаешь морской болезнью? — спросил он Ивана.
— Во время качки рыб не кормлю.
Было не трудно догадаться, какие порядки установились в мичманской каюте и кто в ней верховодит. На «Кентавре» капитан и старший лейтенант держали эту юную вольницу под строгим контролем. В свободные часы проводили с ними практические занятия, иногда, в качестве награды, приглашали на обед в кают-компанию. Такой же порядок существовал и на других кораблях, где мичманы выполняли отдельные поручения, а наиболее способные из них и самостоятельные задания. Провинившихся, согласно обычаям, заведенных во всех британских школах, пороли и сажали в карцер, а тех, кто после обязательного трехлетнего обучения проваливался на экзамене, ожидала презрительная кличка «королевский дармоед». Впрочем, в «петушиную яму» начальство старалось не заглядывать. Считалось, что суровые условия, а порой грубость и жестокое обращение лишь помогают воспитанию настоящих морских офицеров, способных быстро находить правильное решение в любой обстановке и готовых управлять сотнями насильно завербованных матросов. Только для таких парней открывался путь из кокпита наверх, в офицерские, капитанские и адмиральские каюты.
— Я также не страдаю от качки, а за питание внес деньги наравне со всеми, — произнес сидевший рядом с Иваном мичман, на тарелке которого оказался совсем тоненький ломтик свинины.
— Ты, Бородавка, плавал только в пруду. Зачем казна платит за твое содержание и обучение? Таким недомеркам не место на военном корабле! — ответил плечистый парень и подкрепил свои слова отборной руганью.
Несомненно, что офицер, исполнявший на «Стойком» обязанности капитана, так занят оснащением нового корабля, что не имеет времени для наведения порядка среди мичманов. И уж, конечно, не следит за соблюдением чистоты, их манерами и выражениями.
— Артур Рочестер, ты делишь порции несправедливо! — не сдавался бледный мичман. — Можешь сколько угодно угрожать и размахивать кулаками. Но все знают, что ты путаешь названия снастей и парусов. Ты уже провалился на экзамене. Подумай сам, зачем казна тратит деньги на тебя, «королевского дармоеда»?
В голову говорившего полетела кружка. Вслед за тем Артур с грозным видом поднялся из-за стола.
— Сейчас ты, Джек Фишер, получишь новый урок! Клянусь небом, мы, Рочестеры, состоящие в прямом родстве с Клиффордами, осененными милостью Тюдоров, не прощаем обид! — произнес он, пересыпая свои слова самой отборной руганью. — Твой отец всего лишь жалкий торгаш и владеет двумя лоханками, которые возят уголь в Лондон. И ты хочешь стать офицером королевского флота! Делаешь замечания мне, потомственному дворянину! Да я вколочу твою башку ниже плеч! Будешь смотреть на мир через собственные ребра, как попугай из клетки!
— Он моложе тебя и слабее, — произнес Иван, придержав замахнувшегося для удара Артура. — Джентльмен не должен так себя вести. Тем более, если он хочет стать офицером королевского флота.
— Заткнись, наглая голландская жаба! — Артур начал терять самообладание. — Мы уже слышали, что к нам присылают проходимца из страны трусов и торгашей. У твоих земляков нет чести и совести, вы только и делаете, что наживаетесь на перепродаже чужого товара!..
— Ты сам бывал в Голландии? — Иван попытался сменить тему разговора. Не хотелось начинать службу на новом месте со скандала.
— Струсил? Обделался перед британской силой? Шпион! — Артур приблизился вплотную, дышал в лицо винным перегаром.
Теперь уступать было нельзя. Такое обвинение надо смывать кровью.
— Слышал английскую пословицу — «моряк никогда не откажется от драки», — улыбнулся Иван. — На корабле найдется просторное место, где можно будет побеседовать без лишних свидетелей?
Место нашлось, и еще полупустая кладовая для галет и сухарей быстро превратилась в удобный зал, вместивший всех желающих. Слугу поставили сторожить у трапа, двое секундантов приняли у соперников куртки и рубашки, кто-то принес второй фонарь. Все со знанием дела рассматривали мускулистые торсы бойцов, оценивали их качества, азартно делали ставки.
Артур оказался серьезным противником, знал приемы, двигался быстро, бил сильно. Иван не уступал ему ни в весе, ни в росте, но оказался выносливее. Заметил, что противник теряет дыхание и слабо держит удар. После очередной бурной атаки ударил по ребрам, заставил лихорадочно глотать воздух. Бой продолжался, и Артур начал промахиваться, а потом упал. После второго падения уже не смог подняться.
Через три дня, весь облепленный пластырями, Артур приковылял в мичманскую каюту. Молча смотрел, как Джек Фишер делит мясо на равные порции (Иван наотрез отказался стать старшим в кокпите и принять на себя эту почетную обязанность). Затем собрал свои вещи и, невразумительно пробормотав прощальные слова, ушел. Тут же стало известно, что его переводят на другой корабль.
— Тетушка Артура хорошо знакома с одним из адмиралов, — пояснил Джек. — Если бы Рочестеры были побогаче, то купили бы сыну патент армейского офицера. Но ему приходится служить во флоте, хотя он слабо знает морское дело, а семья не славится поставками «просоленных жеребцов».
— Это кто такие?
— Так называют морских офицеров, которые долго служат и становятся командирами кораблей. Мои дед и прадед были простыми рыбаками, а отец занялся поставками каменного угля из северных шахт. Но в морских боях они принимали участие, а недавно брат отца стал старшим офицером на линейном корабле. Я тоже стану военным моряком!
Теперь койки Ивана и Джека висели рядом, а на занятиях они сидели за одним столом, пользовались одними книгами и таблицами. На фрегате все уже слышали о поединке, и на Ивана смотрели с уважением. Особенно рядовые матросы, в отношении которых Артур не скупился на ругань, наказания и штрафы.
— Артур и в самом деле происходит из древнего дворянского рода? — Иван задал новый вопрос.
— Чепуха! — его предки были конюхами Клиффордов, которые управляли одним из поместий Тюдоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
Иван вежливо приветствовал сидевших и уселся на свободный сундучок рядом с бледным юношей с синяком под глазом и крупной бородавкой над левой бровью. Было время ужина, и слуга в вонючем фартуке расставил тарелки и разлил пиво по жестяным кружкам. На столе стояла корзина с круглыми галетами, каждая толщиной в палец, а плечистый пододвинул к себе блюдо с куском копченой свинины. Начал отрезать от него куски и раскладывать на тарелки. Но сразу можно было заметить, что не все сидящие за столом получают равные доли.
— Ты не страдаешь морской болезнью? — спросил он Ивана.
— Во время качки рыб не кормлю.
Было не трудно догадаться, какие порядки установились в мичманской каюте и кто в ней верховодит. На «Кентавре» капитан и старший лейтенант держали эту юную вольницу под строгим контролем. В свободные часы проводили с ними практические занятия, иногда, в качестве награды, приглашали на обед в кают-компанию. Такой же порядок существовал и на других кораблях, где мичманы выполняли отдельные поручения, а наиболее способные из них и самостоятельные задания. Провинившихся, согласно обычаям, заведенных во всех британских школах, пороли и сажали в карцер, а тех, кто после обязательного трехлетнего обучения проваливался на экзамене, ожидала презрительная кличка «королевский дармоед». Впрочем, в «петушиную яму» начальство старалось не заглядывать. Считалось, что суровые условия, а порой грубость и жестокое обращение лишь помогают воспитанию настоящих морских офицеров, способных быстро находить правильное решение в любой обстановке и готовых управлять сотнями насильно завербованных матросов. Только для таких парней открывался путь из кокпита наверх, в офицерские, капитанские и адмиральские каюты.
— Я также не страдаю от качки, а за питание внес деньги наравне со всеми, — произнес сидевший рядом с Иваном мичман, на тарелке которого оказался совсем тоненький ломтик свинины.
— Ты, Бородавка, плавал только в пруду. Зачем казна платит за твое содержание и обучение? Таким недомеркам не место на военном корабле! — ответил плечистый парень и подкрепил свои слова отборной руганью.
Несомненно, что офицер, исполнявший на «Стойком» обязанности капитана, так занят оснащением нового корабля, что не имеет времени для наведения порядка среди мичманов. И уж, конечно, не следит за соблюдением чистоты, их манерами и выражениями.
— Артур Рочестер, ты делишь порции несправедливо! — не сдавался бледный мичман. — Можешь сколько угодно угрожать и размахивать кулаками. Но все знают, что ты путаешь названия снастей и парусов. Ты уже провалился на экзамене. Подумай сам, зачем казна тратит деньги на тебя, «королевского дармоеда»?
В голову говорившего полетела кружка. Вслед за тем Артур с грозным видом поднялся из-за стола.
— Сейчас ты, Джек Фишер, получишь новый урок! Клянусь небом, мы, Рочестеры, состоящие в прямом родстве с Клиффордами, осененными милостью Тюдоров, не прощаем обид! — произнес он, пересыпая свои слова самой отборной руганью. — Твой отец всего лишь жалкий торгаш и владеет двумя лоханками, которые возят уголь в Лондон. И ты хочешь стать офицером королевского флота! Делаешь замечания мне, потомственному дворянину! Да я вколочу твою башку ниже плеч! Будешь смотреть на мир через собственные ребра, как попугай из клетки!
— Он моложе тебя и слабее, — произнес Иван, придержав замахнувшегося для удара Артура. — Джентльмен не должен так себя вести. Тем более, если он хочет стать офицером королевского флота.
— Заткнись, наглая голландская жаба! — Артур начал терять самообладание. — Мы уже слышали, что к нам присылают проходимца из страны трусов и торгашей. У твоих земляков нет чести и совести, вы только и делаете, что наживаетесь на перепродаже чужого товара!..
— Ты сам бывал в Голландии? — Иван попытался сменить тему разговора. Не хотелось начинать службу на новом месте со скандала.
— Струсил? Обделался перед британской силой? Шпион! — Артур приблизился вплотную, дышал в лицо винным перегаром.
Теперь уступать было нельзя. Такое обвинение надо смывать кровью.
— Слышал английскую пословицу — «моряк никогда не откажется от драки», — улыбнулся Иван. — На корабле найдется просторное место, где можно будет побеседовать без лишних свидетелей?
Место нашлось, и еще полупустая кладовая для галет и сухарей быстро превратилась в удобный зал, вместивший всех желающих. Слугу поставили сторожить у трапа, двое секундантов приняли у соперников куртки и рубашки, кто-то принес второй фонарь. Все со знанием дела рассматривали мускулистые торсы бойцов, оценивали их качества, азартно делали ставки.
Артур оказался серьезным противником, знал приемы, двигался быстро, бил сильно. Иван не уступал ему ни в весе, ни в росте, но оказался выносливее. Заметил, что противник теряет дыхание и слабо держит удар. После очередной бурной атаки ударил по ребрам, заставил лихорадочно глотать воздух. Бой продолжался, и Артур начал промахиваться, а потом упал. После второго падения уже не смог подняться.
Через три дня, весь облепленный пластырями, Артур приковылял в мичманскую каюту. Молча смотрел, как Джек Фишер делит мясо на равные порции (Иван наотрез отказался стать старшим в кокпите и принять на себя эту почетную обязанность). Затем собрал свои вещи и, невразумительно пробормотав прощальные слова, ушел. Тут же стало известно, что его переводят на другой корабль.
— Тетушка Артура хорошо знакома с одним из адмиралов, — пояснил Джек. — Если бы Рочестеры были побогаче, то купили бы сыну патент армейского офицера. Но ему приходится служить во флоте, хотя он слабо знает морское дело, а семья не славится поставками «просоленных жеребцов».
— Это кто такие?
— Так называют морских офицеров, которые долго служат и становятся командирами кораблей. Мои дед и прадед были простыми рыбаками, а отец занялся поставками каменного угля из северных шахт. Но в морских боях они принимали участие, а недавно брат отца стал старшим офицером на линейном корабле. Я тоже стану военным моряком!
Теперь койки Ивана и Джека висели рядом, а на занятиях они сидели за одним столом, пользовались одними книгами и таблицами. На фрегате все уже слышали о поединке, и на Ивана смотрели с уважением. Особенно рядовые матросы, в отношении которых Артур не скупился на ругань, наказания и штрафы.
— Артур и в самом деле происходит из древнего дворянского рода? — Иван задал новый вопрос.
— Чепуха! — его предки были конюхами Клиффордов, которые управляли одним из поместий Тюдоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135