После войны Алой и Белой розы у нас не осталось древних дворянских родов. За тридцать лет они перерезали друг друга, а оставшиеся были перебиты во время борьбы короля Карла с парламентом. Теперь в Англии правят «новые дворяне», которые получили свои земли и титулы сравнительно недавно. Среди них много потомков мелких землевладельцев и городских торговцев. Их представители заседают в парламенте и издают законы.
— Но король сохраняет свою власть?
— Он глава государства, но его права ограничены. Согласно цивильному листу, парламент выплачивает определенную сумму на содержание двора и королевской семьи.
— Кто оплачивает расходы на армию и флот?
— Парламент контролирует сбор налогов и выделяет деньги на военные нужды согласно статьям бюджета.
Слушать Джека было очень интересно, английские порядки он объяснял просто и понятно. В свои 16 лет много знал, живо интересовался политикой и экономикой, читал газеты и был в курсе событий в королевском дворце и парламенте. Сам же мечтал о карьере военного моряка и был уверен, что после воцарения королевы Анны война за испанское наследство получит новое развитие.
— Наша Анна не очень образованна, — уверенно заявлял он. — Часто болеет, любит играть в карты и выращивать цветы, но в здравом уме ей не откажешь. Многие считают, что она имеет сердце настоящей английской патриотки и хорошо понимает, что нужно государству. В парламенте сторонники войны поддерживают ее политику, которая открывает новые рынки для английских товаров.
Эти слова подкреплялись всем, что происходило в порту. На причалы непрерывным потоком прибывали люди, оружие, различное снаряжение и продовольствие. На «Стойком» Ивану не пришлось долго оставаться среди мало знакомых людей. В командование фрегатом вступил мистер Франклин, вместе с которым прибыли боцман Симеон, Громобой и еще десятка два матросов и канониров с «Кентавра». Командование мудро решило, что опытных специалистов выгоднее направить на новый корабль. Там они не разболтаются, но подучат молодых и обеспечат своевременный выход в море полноценной боевой единицы. А на ремонте старого фрегата пусть получат практику новобранцы.
В короткий срок «Стойкий» закончил погрузку, провел необходимые парусные и артиллерийские учения. В одной из портовых гостиниц, предварительно оцепленной морскими пехотинцами и полицией, вся команда попрощалась с девушками Портсмута. Гуляли вахта за вахтой, и ослабевших парней целыми баркасами отвозили на фрегат.
Затем на «Стойкий» прибыл адмирал со штабными чинами, все тщательно проверил и выслушал рапорт капитана. В кают-компании состоялся торжественный завтрак и был поднят тост за здоровье королевы. По этому случаю и команда получила добавочную порцию рома и прокричала троекратное «ура».
— В бой, отважные моряки, защитники британской торговли! Вперед за славой и наградами! — напутствовал адмирал команду и отбыл на флагманский корабль.
Под звуки оркестров и гром салюта «Стойкий» отбыл из Портсмута.
Глава 27
В Бискайском заливе фрегат настиг жестокий северо-западный ветер. Небо быстро потемнело, а проносившиеся мимо стаи птиц своими тоскливыми криками словно предупреждали моряков о приближающейся буре. Закутанный в непромокаемый плащ, толстая материя которого была пропитана салом, капитан Франклин встал возле рулевых. Он внимательно вглядывался в небо и время от времени отдавал короткие приказания.
Старший офицер и боцман быстро обходили корабль, проверяли крепление снастей, шлюпок, всего, что могло сдвинуться со своего места во время качки. Громобой яростно ругался и наводил страх на канониров, буквально ощупывая каждую пушку.
— Барометр быстро падает, а Бискайский залив самое распроклятое место во всем океане, — приговаривал он. — Ядра и все остальное крепите намертво! Пушки подать назад, чтобы они не наваливались на борт. Не дай Бог, если какая-нибудь из них сорвется. Она проломит обшивку и сделает пробоину размером с амбарные ворота!
Быстро менялся цвет воды. Из зелено-голубого он становился темно-синим, почти черным. Волны с белыми гребнями пены поднимались все выше, сталкивались друг с другом, вздымали тучи брызг. На фрегате убавили паруса, но один не уберегли — его мгновенно разорвало в клочья. Ветер выл и свистел в снастях, и вскоре к этим звукам добавился гул падающих волн и их глухие удары в корабельный борт. Первое время во внутренних помещениях что-то гремело и звенело. Но скоро порядок был наведен и слабо закрепленные вещи водворены на место и крепко-накрепко принайтованы. Теперь раздавался лишь скрип и скрежет брусьев и досок корабельного набора. Изделие портсмутских судостроителей проходило суровую проверку самого повелителя морей — Нептуна.
«Стойкий» медленно взбирался на очередную волну, на какое-то мгновение замирал на ее вершине, а затем стремительно скатывался вниз. В ложбине между темными стенами кипящей воды он выпрямлялся и медленно начинал подъем на новый гребень. Переваливался на другой борт и пробивался сквозь буруны, которые то и дело обрушивались на верхнюю палубу, так что она на некоторое время скрывалась под водой. Порой волна била в борт и подбрасывала фрегат как детскую игрушку. Тогда раздавалась команда капитана и, повиснув на штурвале, рулевые пытались уйти от нового удара. Но это удавалось не всегда — закрепленные на палубе шлюпки разбило в щепки, а загон со свиньями и курами, взятыми как запас свежей провизии, смыло за борт. Как ни крепили орудийные порты и люки, но запоры и крепления не выдерживали, и вода то и дело врывалась во внутренние помещения. К счастью, помпы работали исправно, и уровень воды в трюмах не достигал угрожающей отметки.
Шторм утих на третьи сутки и сменился свежим ветром. Все это время фрегат непрерывно мотало вверх и вниз, клало с одного борта на другой. Океан в полной мере показал свою грозную силу, но пощадил корабль и его команду. Обошлось без серьезных повреждений, но погибли двое матросов, которые сорвались с рей во время работы с парусами. Несколько человек попали в лазарет с переломами и ушибами, но все без исключения надолго запомнили эти штормовые дни.
И поняли смысл старинной матросской пословицы, которая гласит, что все люди делятся на живых, мертвых и тех, кто находится в море.
Хотя Иван не страдал от качки и в море был не первый год, но и его растрясло основательно. Все свои вахты выстоял как положено, помогал укачавшимся молодым мичманам, крепил с матросами паруса. Не раз брался за топор и паклю, чтобы вместе с плотником и его помощниками укрепить люки и порты. Намучались с кормовым окном в капитанскую каюту, которое все-таки вышибло волной.
Одним словом, пришлось, как говорят англичане, побывать «Джеком для всех работ».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135