Солнце совсем уже скатилось на запад, медленно опускаясь в воды Атлантики, и лишь тогда наблюдатели англичан, сидящие на топах самых высоких мачт, смогли различить бледную черную полосу, выделяющуюся на горизонте и согласно поспешным прикидкам отстоящую милях в двенадцати от берега Корнуолла. Так вот где стоял их враг! Зловещая длина и плотность этой темной линии вдалеке породила дурные предчувствия и тревогу, достаточные, чтобы утихли самые шумные хвастуны и на время приумолкли самые яростные оптимисты.
Однако опытные моряки нашли в этой ситуации много удовлетворительных сторон. Армада Медины-Сидонии, видимо, еще не знала, что этой ночью Дрейк и Хоуард прошли поперек фронта их кораблей и стояли теперь под попутным ветром, имея перед ними преимущество и потому способные наброситься на них с тыла с яростью волков.
Когда наступил рассвет с благоприятным северо-западным ветром, галион «Коффин», вероятно, ввиду его малых размеров и прекрасных скоростных качеств, — нужно снова отдать должное строительному мастерству Генри Уайэтта, заставившего Хьюберта убрать с корабля лишние надстройки, — отправили на разведку, пытаясь установить курс противника. Сердце капитана Коффина затрепетало от волнения, когда Клоуг, его штурман, приказал развернуть все паруса. И вот под своим личным зелено-золотым знаменем, затрепетавшим на марсе фок-мачты, он устремился к отдаленной массе вражеских кораблей.
Поднявшись на грот-рей, Хьюберт всмотрелся в строй противника и понял, что Медина-Сидония, сухопутный генерал, расположил свои корабли в таком порядке, словно вел в сражение армию. В общих чертах, строй испанцев напоминал широкую подкову, с наружного края которой стояли главные силы, а центр занимали огромные, захватывающие дух каракки Испании и Португалии. На каждом шипе подковы тоже стояли крупные корабли.
Перед строем армады курсировали два больших галеаса: Хьюберт даже издалека мог различить взмахи их весел. Внутри, под защитой стенок этой подковы, находилось внушительное число транспортов с запасами продовольствия, военного снаряжения и прочих необходимых в длительной военной экспедиции запасов. Подсчитать точное количество всех кораблей, усеявших темно-синие воды у Эддистоуна, оказалось совершенно невыполнимой задачей, и потому, верный своим инструкциям, галион «Коффин» приблизился лишь настолько, чтобы убедиться в маршруте армады — а шла она медленно к берегу, как если бы собиралась ударить по Плимуту.
Как только галион «Коффин» доставил эту информацию на галион «Месть»и Дрейк, в свою очередь, поднялся на палубу «Королевского ковчега», оттуда поступил общий сигнал: преследовать противника.
Верховный адмирал лорд Хоуард шел в авангарде, а Дрейк растянул эскадру как можно дальше в сторону моря — избрав свою излюбленную позицию, дающую ему уйму свободного пространства для тех стремительных маневров, которыми он и славился. Увы, до сих пор не появились отряды Хоукинса и Фробишера, шедшие вдоль берега. Куда же они могли запропаститься?
Глава 17
ПЕРВАЯ КРОВЬ
В данный момент фрегат «Морской купец» оказался почти последним в ряду кораблей Дрейка, так как вице-адмирал решил пустить в дело сначала самые мощные свои корабли, оставив, как он надеялся, покалеченных или выведенных из строя испанцев в жертву для своих менее мощных судов. Бой завязался около 9 часов утра, когда лорд Хоуард стремительно подошел из Атлантики, стреляя из пушек по сравнительно беззащитному арьергарду. После нескольких рассеянных пристрелочных выстрелов пушки заворчали все громче и громче, пока не стало казаться, что непрерывно бушует гроза под завесой порохового дыма, постепенно заволакивающего один корабль за другим.
— Ей-богу, — с разгоревшимися ярко-голубыми глазами прокричал Питер, — может показаться, что перед нами плывет целый город.
Темный серовато-коричневый дым низко стлался над морем, и потому с «Морского купца» видны были лишь стеньги и марсели — вторые, над фоком и гротом паруса — с красными иерусалимскими крестами. Теперь, когда фрегат приближался к месту боя, они различили несколько английских кораблей, ведущих сильный обстрел двух гигантских каракк, — позже выяснилось, что это были «Сан-Хуан»и португальский флагман «Гран-Грин», 1100-тонное, крупнейшее в бискайской эскадре судно, развернувшее флаг дона Мартинеса де Рекальдо, второго флагмана главнокомандующего «Непобедимой армады» герцога Медина-Сидония. Оба судна мужественно сопротивлялись частому смертоносному огню, ведущемуся с английских галионов.
Один за другим, в кильватерном строе, корабли Хоуарда и Дрейка проплывали мимо этих чудовищ и с дальней дистанции поливали их бортовыми залпами, пробивавшими здоровенные зияющие дыры в фальшбортах. Попадая в корабли, ядра крушили все подряд, и от этих ударов, бешено кружась, в небо взлетали даже рангоутные брусья. Кроме того, английские тридцати — и сорокафунтовые ядра превращали в кровавое месиво обряженных в доспехи испанских солдат, набившихся в эти плавучие крепости. С каракк доносился оглушительный рев: солдаты жаждали получить возможность взять на абордаж проклятых еретиков. Напрасно капитаны кораблей объясняли разъяренным полковникам и генералам, что вражеские корабли чересчур проворны, особенно потому, что у них выгодное положение относительно ветра. Военные могли разоряться как хотели, но вести громоздкие плавучие крепости на абордаж было решительно невозможно.
Неожиданно из пелены порохового дыма вынырнул небольшой испанский галион арьергарда и устремился прямо на «Морского купца».
— К нему на сближение! — прокричал Уайэтт, стараясь перекрыть весь этот грохот орудий.
Несмотря на то что вражеское судно размерами казалось вдвое больше английского корабля, он повел на него свой фрегат. Каким-то краешком глаза он заметил волочащуюся рядом с галионом часть сломанной мачты, его порванные в клочья и напоминающие морские водоросли паруса. За обломок мачты цеплялись с полдюжины смуглолицых матросов, напрасно призывающих на помощь.
Питер обошел пять орудий, составляющих батарею правого борта фрегата, тут и там сказал ободряющие слова, а потом возложил свою руку на плечо одного из бывших узников долговой тюрьмы, начинавшего всхлипывать.
— Не бойся, браток, — внушительно проговорил Питер, — мы раздолбаем этот галион.
Парень повернулся к нему и зашмыгал носом.
— Да я и не боюсь, — выдохнул он возмущенно-сдавленным голосом, — просто волнуюсь — вот и все.
— Тогда раздуй фитиль, братишка, и жди моего приказа.
С азартно горящим взглядом Питер подождал, пока «испанец» не замаячил менее чем в сотне ярдов. Несколько ярких вспышек — и четыре ядра просвистели над «Морским купцом», но не причинили ему вреда — лишь дырка осталась в его грот-марселе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141