Я намерен рассказать тебе о
нем прежде, чем ты сделаешь еще один шаг, а пока я говорю, ты почувствуешь
протекающую от меня к тебе энергию. Я хочу, чтобы ты была как можно более
сильной. Когда ты сделаешь следующий шаг, я хочу, чтобы ты ни разу не
останавливалась, пока не доберешься до середины. Может быть я буду кричать
тебе указания. Сразу же делай то, что я тебе говорю, не думая об этом.
Сперва я расскажу тебе о Вуалях, местах сопротивления...
Сколько говорил, не знаю...
Я следил, как она приблизилась к первой Вуали.
- Не обращай внимания на холод и шоки, - сказал я. - Они не причинят
тебе вреда. Пусть тебя не отвлекают эти искры. Ты скоро наткнешься на
сильное сопротивление. Не ускоряй дыхания.
Я следил, как она пробивалась.
- Хорошо, - одобрил я, когда она вышла на легкий отрезок, решив не
говорить, что следующая Вуаль будет намного тяжелее. - Кстати, не подумай,
что сходишь с ума. Скоро он начнет играть с тобой в мнемонические игры...
- Уже начал, - отозвалась она. - Что мне следует делать?
- Вероятно, это в основном воспоминания. Просто давай им течь и
по-прежнему сосредотачивай внимание на пути.
Она продолжала идти, и я заговаривал ей зубы, пока она не прошла
вторую Вуаль. Прежде, чем она вырвалась из нее, искры поднялись почти до
плеч. Я следил, как она с трудом миновала дугу за дугой, а потом хитрые
кривые и длинные радиусные повороты, реверсивные петли; временами она
двигалась быстро, а временами замедляла ход почти до полной остановки. Но
все-таки продолжала идти. Она обладала зрением и, казалось, обладала
волей. Не думаю, что она нуждалась теперь во мне. Я был уверен, что мне
больше нечего предложить, что исход прохождения находится в ее собственных
руках.
Поэтому я заткнулся и следил, раздраженный, но неспособный помешать
собственному телу повторять ее движения, словно сам был там, предвидящий,
компенсирующий.
Дойдя до Большой Кривой, она окуталась живым пламенем. Продвижение ее
стало сильно замедленным, но приобретало некую неослабность. Каким бы ни
был исход, я знал, что она изменялась, уже изменилась, что Лабиринт
вытравлялся в ней и что она близка к концу. Я чуть не закричал, когда она,
кажется, остановилась на миг, но слова замерли у меня в горле, когда она
содрогнулась всем телом, потом продолжила путь. Когда она приблизилась к
последней Вуали, я вытер рукавом пот со лба. Каким бы ни был исход, она
подтвердила свои подозрения. Только дитя Амбера могло пережить испытанное
ею.
Не знаю, сколько времени потребовалось ей, чтобы прорвать финальную
Вуаль. Усилия ее стали безвременными и меня захватило это затянувшееся
мгновение. Она стала пылающим движением, окутывающий ее нимб освещал всю
камеру, словно гигантским голубым факелом.
А затем она пробилась и вышла на ту финальную короткую дугу,
последние три шага по которой вполне могли считаться самым трудным
отрезком пути во всем Лабиринте. Как раз перед точкой выхода встречаешь
какое-то своего рода психическое поверхностное натяжение, соединяющееся с
физической энергией.
Снова мне подумалось, что она остановилась, но это только показалось.
Было так же, как если смотреть на занимающегося Тай-чи - вот на что была
похоже болезненная медлительность тех трех шагов. Но она завершила их,
пошла вновь. Если последний шаг не убьет ее, то она будет вольна и
свободна. Вот тогда-то мы и сможем поговорить.
Тот последний миг все продолжался и продолжался без конца. Затем я
увидел, как ее нога двинулась вперед и покинула Лабиринт. Вскоре
последовала и другая нога. И она встала, тяжело дыша, в центре.
- Поздравляю! - крикнул я.
Она слабо махнула правой рукой, одновременно левой помогала разлепить
глаза. Вот так она и простояла большую часть минуты и тот, кто прошел
Лабиринт, понимает это чувство. Я больше не окликал ее, а предоставил
оправиться, дав ей возможность насладиться своим триумфом в тишине.
Лабиринт, казалось, пылал еще ярче, как часто с ним бывает сразу
после прохождения. Это придавало гроту сказочный вид - сплошь голубой цвет
и тени - и делало зеркалом поверхность того маленького пруда, где плавали
слепые рыбы. Я попытался предугадать, что означает этот акт для Корал, для
Амбера...
Она внезапно выпрямилась.
- Я буду жить, - объявила она.
- Хорошо, - отозвался я. - У тебя теперь есть выбор.
- Что ты имеешь в виду? - не поняла она.
- Ты теперь свободно можешь приказать Лабиринту перенести себя куда
угодно, - объяснил я. - Поэтому ты можешь просто велеть ему перенести себя
ко мне. Или можешь избавиться от восхождения по лестнице, приказав
перенести в свои покои. Как бы мне не нравилось твое общество, я
порекомендовал бы тебе последнее, поскольку ты, вероятно, порядком устала.
А потом можешь понежиться в приятной теплой ванне и, не торопясь, одеться
к обеду. Я встречусь с тобой в столовой. Идет?
Я увидел, что она с улыбкой покачала головой.
- Я не собираюсь зря тратить подобную возможность, - заявила она.
- Слушай, мне знакомо это ощущение, - стал уговаривать я ее. - Но,
по-моему, тебе следует обуздать себя. Бросаться черт знает куда может
оказаться опасным, а возвращение может оказаться сложным, так как у тебя
нет никакого навыка хождения по Отражениям.
- Это ведь просто всего лишь зависит от воли и желания, не так ли? -
спросила она. - ты вроде как налагаешь по ходу образы на окружающую
обстановку.
- Это дело более хитрое, - уточнил я. - Требуется научиться
использовать в качестве отправных точек определенные очертания местности.
Обычно первое путешествие по Отражениям совершают с человеком, обладающим
опытом...
- Ладно, я получила представление.
- Недостаточное, - возразил я. - Представление - это хорошо, но есть
и обратная связь. Когда это начинает действовать, у тебя появляется
определенное чувство. Этому нельзя научить. Его нужно испытать. И до тех
пор, пока у тебя не будет уверенности в нем, нужно, чтобы рядом был
наставник.
- Кажется, - метод проб и ошибок вполне подойдет.
- Может быть, - согласился я. - Но что, если ты окажешься в
опасности? В этот момент будет чертовски неподходяще учиться. Будет
отвлекать...
- Ладно. Твой довод убедителен. К счастью, я не собираюсь делать
ничего такого, что поставит меня в подобное положение.
- А что ты собираешься делать?
Она выпрямилась и сделала широкий жест рукой.
- С тех пор, как я узнала о Лабиринте, я всегда хотела кое-что
попробовать, если дойду до него, - сообщила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
нем прежде, чем ты сделаешь еще один шаг, а пока я говорю, ты почувствуешь
протекающую от меня к тебе энергию. Я хочу, чтобы ты была как можно более
сильной. Когда ты сделаешь следующий шаг, я хочу, чтобы ты ни разу не
останавливалась, пока не доберешься до середины. Может быть я буду кричать
тебе указания. Сразу же делай то, что я тебе говорю, не думая об этом.
Сперва я расскажу тебе о Вуалях, местах сопротивления...
Сколько говорил, не знаю...
Я следил, как она приблизилась к первой Вуали.
- Не обращай внимания на холод и шоки, - сказал я. - Они не причинят
тебе вреда. Пусть тебя не отвлекают эти искры. Ты скоро наткнешься на
сильное сопротивление. Не ускоряй дыхания.
Я следил, как она пробивалась.
- Хорошо, - одобрил я, когда она вышла на легкий отрезок, решив не
говорить, что следующая Вуаль будет намного тяжелее. - Кстати, не подумай,
что сходишь с ума. Скоро он начнет играть с тобой в мнемонические игры...
- Уже начал, - отозвалась она. - Что мне следует делать?
- Вероятно, это в основном воспоминания. Просто давай им течь и
по-прежнему сосредотачивай внимание на пути.
Она продолжала идти, и я заговаривал ей зубы, пока она не прошла
вторую Вуаль. Прежде, чем она вырвалась из нее, искры поднялись почти до
плеч. Я следил, как она с трудом миновала дугу за дугой, а потом хитрые
кривые и длинные радиусные повороты, реверсивные петли; временами она
двигалась быстро, а временами замедляла ход почти до полной остановки. Но
все-таки продолжала идти. Она обладала зрением и, казалось, обладала
волей. Не думаю, что она нуждалась теперь во мне. Я был уверен, что мне
больше нечего предложить, что исход прохождения находится в ее собственных
руках.
Поэтому я заткнулся и следил, раздраженный, но неспособный помешать
собственному телу повторять ее движения, словно сам был там, предвидящий,
компенсирующий.
Дойдя до Большой Кривой, она окуталась живым пламенем. Продвижение ее
стало сильно замедленным, но приобретало некую неослабность. Каким бы ни
был исход, я знал, что она изменялась, уже изменилась, что Лабиринт
вытравлялся в ней и что она близка к концу. Я чуть не закричал, когда она,
кажется, остановилась на миг, но слова замерли у меня в горле, когда она
содрогнулась всем телом, потом продолжила путь. Когда она приблизилась к
последней Вуали, я вытер рукавом пот со лба. Каким бы ни был исход, она
подтвердила свои подозрения. Только дитя Амбера могло пережить испытанное
ею.
Не знаю, сколько времени потребовалось ей, чтобы прорвать финальную
Вуаль. Усилия ее стали безвременными и меня захватило это затянувшееся
мгновение. Она стала пылающим движением, окутывающий ее нимб освещал всю
камеру, словно гигантским голубым факелом.
А затем она пробилась и вышла на ту финальную короткую дугу,
последние три шага по которой вполне могли считаться самым трудным
отрезком пути во всем Лабиринте. Как раз перед точкой выхода встречаешь
какое-то своего рода психическое поверхностное натяжение, соединяющееся с
физической энергией.
Снова мне подумалось, что она остановилась, но это только показалось.
Было так же, как если смотреть на занимающегося Тай-чи - вот на что была
похоже болезненная медлительность тех трех шагов. Но она завершила их,
пошла вновь. Если последний шаг не убьет ее, то она будет вольна и
свободна. Вот тогда-то мы и сможем поговорить.
Тот последний миг все продолжался и продолжался без конца. Затем я
увидел, как ее нога двинулась вперед и покинула Лабиринт. Вскоре
последовала и другая нога. И она встала, тяжело дыша, в центре.
- Поздравляю! - крикнул я.
Она слабо махнула правой рукой, одновременно левой помогала разлепить
глаза. Вот так она и простояла большую часть минуты и тот, кто прошел
Лабиринт, понимает это чувство. Я больше не окликал ее, а предоставил
оправиться, дав ей возможность насладиться своим триумфом в тишине.
Лабиринт, казалось, пылал еще ярче, как часто с ним бывает сразу
после прохождения. Это придавало гроту сказочный вид - сплошь голубой цвет
и тени - и делало зеркалом поверхность того маленького пруда, где плавали
слепые рыбы. Я попытался предугадать, что означает этот акт для Корал, для
Амбера...
Она внезапно выпрямилась.
- Я буду жить, - объявила она.
- Хорошо, - отозвался я. - У тебя теперь есть выбор.
- Что ты имеешь в виду? - не поняла она.
- Ты теперь свободно можешь приказать Лабиринту перенести себя куда
угодно, - объяснил я. - Поэтому ты можешь просто велеть ему перенести себя
ко мне. Или можешь избавиться от восхождения по лестнице, приказав
перенести в свои покои. Как бы мне не нравилось твое общество, я
порекомендовал бы тебе последнее, поскольку ты, вероятно, порядком устала.
А потом можешь понежиться в приятной теплой ванне и, не торопясь, одеться
к обеду. Я встречусь с тобой в столовой. Идет?
Я увидел, что она с улыбкой покачала головой.
- Я не собираюсь зря тратить подобную возможность, - заявила она.
- Слушай, мне знакомо это ощущение, - стал уговаривать я ее. - Но,
по-моему, тебе следует обуздать себя. Бросаться черт знает куда может
оказаться опасным, а возвращение может оказаться сложным, так как у тебя
нет никакого навыка хождения по Отражениям.
- Это ведь просто всего лишь зависит от воли и желания, не так ли? -
спросила она. - ты вроде как налагаешь по ходу образы на окружающую
обстановку.
- Это дело более хитрое, - уточнил я. - Требуется научиться
использовать в качестве отправных точек определенные очертания местности.
Обычно первое путешествие по Отражениям совершают с человеком, обладающим
опытом...
- Ладно, я получила представление.
- Недостаточное, - возразил я. - Представление - это хорошо, но есть
и обратная связь. Когда это начинает действовать, у тебя появляется
определенное чувство. Этому нельзя научить. Его нужно испытать. И до тех
пор, пока у тебя не будет уверенности в нем, нужно, чтобы рядом был
наставник.
- Кажется, - метод проб и ошибок вполне подойдет.
- Может быть, - согласился я. - Но что, если ты окажешься в
опасности? В этот момент будет чертовски неподходяще учиться. Будет
отвлекать...
- Ладно. Твой довод убедителен. К счастью, я не собираюсь делать
ничего такого, что поставит меня в подобное положение.
- А что ты собираешься делать?
Она выпрямилась и сделала широкий жест рукой.
- С тех пор, как я узнала о Лабиринте, я всегда хотела кое-что
попробовать, если дойду до него, - сообщила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58