– спросила Бриджит. – Если не хочешь, можешь с ним не встречаться, он поймет.
– Его ранили?
– Да, он был ранен в ногу. Ну так что ты решила? Провести его к тебе?
– Он… он очень изменился с тех пор?
– Он выглядит старше, чем тогда. Но прошло уже восемь лет, и все мы постарели за это время.
– Он в самом деле пришел сюда, чтобы повидаться со мной?
– Да, – ответила Бриджит после продолжительной паузы. – Он пришел повидаться с тобой.
– Я очень устала, Бриджит.
– Ну что ж, тогда он зайдет в другой раз.
– Да. Может, завтра или послезавтра я смогу с ним встретиться… А Кэтрин еще не вернулась?
– Еще нет, тетя Кэти.
– А скоро она вернется?
– Я думаю, не раньше девяти.
– Скорее бы она пришла!
– Успокойся и отдыхай. Тебе принести что-нибудь выпить?
– Нет, моя дорогая, спасибо.
Кэти закрыла глаза, и Бриджит отошла от кровати и, подойдя к окну, опустила тяжелые светомаскировочные шторы. Потом она вернулась в столовую, где ее ждал Дэниел. Он стоял возле пустого камина, опершись локтями о каминную полку, и смотрел на дверь.
– Тетя Кэти сегодня неважно себя чувствует, – сказала Бриджит, подходя к нему. – Может, тебе лучше встретиться с ней в другой раз… А сейчас подожди еще минутку, я должна опустить шторы.
Он никак не прокомментировал ее слова насчет Кэти.
– Тебе помочь? – спросил он, отходя от камина.
– Нет, спасибо, я управлюсь сама. У меня уйдет на это не больше трех минут. Я обычно опускаю их пораньше на тот случай, если вдруг по рассеянности включу свет.
– Бриджит! – окликнул ее он, когда она уже собиралась выйти из комнаты. – Мне скоро надо уходить. Около девяти за мной заедет сюда друг. – Он посмотрел на свои наручные часы. – Сейчас уже почти половина девятого, у нас осталось совсем мало времени. Мой друг поехал на джипе навестить знакомых, а к половине десятого мы оба должны быть в госпитале. Ну, ты понимаешь – таковы правила.
– Что ж, в таком случае шторы подождут, – согласилась она, возвращаясь к нему.
Теперь они снова стояли друг подле друга.
– Скажи мне, Бриджит – ты была счастлива все эти годы? – вдруг спросил он, внимательно глядя ей в глаза.
Она знала, что ей следовало бы ответить «да», и на этом вопрос был бы исчерпан, и жизнь продолжала бы идти своим чередом, но вместо этого она сказала:
– Нет, Дэниел.
– О, Бриджит, – прошептал он.
И тогда она начала рассказывать ему все то, что было у нее на душе, облекая в слова свои тайные мысли, которые обычно появлялись у нее ночью, когда Питер уже крепко спал, а она оставалась наедине с темнотой и со своей болью.
– Он очень хороший и добрый, – говорила она. – Он очень внимателен и заботлив, и все же… Оказалось, что этого недостаточно. Мне никогда не было хорошо с ним. – Она глубоко вздохнула и заключила: – Я знаю, что не должна тебе этого говорить. Мне очень жаль, что я не могу быть счастлива с Питером.
– Тебе очень жаль! – воскликнул он. – Кого тебе жаль, Бриджит? Их? Это они должны раскаиваться в том, что сделали. Они – все эти старые люди. Потому что они старые, Бриджит, и не способны понять любви молодых людей. Они все старики – ваша тетя Кэти, твой отец, твоя мать. Питер тоже старик. Он старше тебя на десять лет, но по сравнению с тобой он древний старик. Он мог бы быть тебе отцом. Я помню, восемь лет назад, когда я слушал его разговоры, я все время удивлялся, как ты можешь это выдерживать. Конечно, он порядочный и честный человек, он просто замечательный человек – такой хороший, что становится тошно. Все эти добропорядочные люди способны свести с ума именно потому, что они такие правильные и серьезные и у них есть свое мнение на любой счет. Но тебя он получил обманным путем, Бриджит. Почему-то его порядочность не помешала ему участвовать в этом заговоре против меня.
Закончив говорить, он обнял ее и привлек к себе. Он почувствовал, что ее тело напряглось в его объятиях. Когда она попыталась высвободиться, он не стал ее удерживать.
– Подожди, Дэниел. Подожди. Я… у меня в голове такая неразбериха…
Она сейчас думала о Питере, жизнь которого, быть может, была в опасности в эту самую минуту. Бедный Питер ушел в море и ничего не знал о том, что происходит тем временем дома. Если бы она была уверена, что все в самом деле так, как говорит Дэниел, и Питер действительно был заодно с ее семьей в этом обмане, ей было бы намного легче. В таком случае ей бы уже не было жаль Питера, потому что то, что сделал он, было низко и подло.
– Ты еще вернешься, Дэниел? – спросила она, поднимая к нему глаза.
– Вернусь ли я еще, Бриджит? Что за вопрос? Конечно, я снова буду здесь завтра.
– Как… на чем ты сюда доберешься? Ты можешь сесть на автобус, но тогда тебе придется идти пешком от остановки, а твоя нога…
– Не волнуйся, Бриджит, я уж как-нибудь сюда доберусь. В котором часу ты возвращаешься с занятий?
– Занятия заканчиваются в четыре, но я доберусь до дому не раньше половины пятого.
– Значит, я буду здесь около пяти. – Он снова посмотрел на часы, потом шагнул к ней и взял ее за руку. – Нам с тобой надо о многом поговорить, Бриджит, многое обсудить. Я думаю, кое-какие ошибки прошлого должны быть исправлены, и как можно скорее.
Она ничего не ответила на его слова, даже не решилась на него посмотреть. Молча она прошла вместе с ним в прихожую и взяла со столика его фуражку. Когда она уже собиралась открыть дверь, он взял ее за плечи и повернул к себе. Склонившись над ней, он ждал, когда она закроет глаза, и, когда она их закрыла, его губы слились с ее губами в долгом поцелуе. Стоя возле двери, они раскачивались, как пьяные, и он, потеряв равновесие, прислонился к двери, чтобы не упасть, и еще крепче сжал ее в объятиях, и опять они целовались, утоляя наконец тоску, мучившую их все эти долгие годы.
Когда оба выдохлись, она спрятала лицо на его груди, и они долго стояли неподвижно, прильнув друг к другу. Потом она наклонилась и, подняв с пола фуражку, которая выпала у нее из рук, подала ему. Он надел фуражку, слегка сдвинув ее набок, и дотронулся до ее щеки.
– Завтра, Бриджит, – сказал он. – Завтра и всегда.
Они посмотрели друг на друга долгим взглядом, потом она открыла дверь, и он вышел. Она смотрела ему вслед, пока он шел по дорожке к воротам. У ворот он обернулся и улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ на его улыбку. Когда он скрылся за воротами, она закрыла дверь и, прижавшись к ней спиной, поднесла ко рту руку и впилась в нее зубами, чтобы не закричать.
Кэтрин должна была прийти с минуты на минуту. Бриджит ждала ее в столовой, стоя возле камина. Услышав шаги в прихожей, она повернулась лицом к двери и крепко сжала перед собой руки. Она слышала, как Кэтрин прошла в гостиную к Кэти и почти сразу же вышла оттуда, что означало, что Кэти еще спала или притворялась спящей – тетя Кэти была очень умелой притворщицей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
– Его ранили?
– Да, он был ранен в ногу. Ну так что ты решила? Провести его к тебе?
– Он… он очень изменился с тех пор?
– Он выглядит старше, чем тогда. Но прошло уже восемь лет, и все мы постарели за это время.
– Он в самом деле пришел сюда, чтобы повидаться со мной?
– Да, – ответила Бриджит после продолжительной паузы. – Он пришел повидаться с тобой.
– Я очень устала, Бриджит.
– Ну что ж, тогда он зайдет в другой раз.
– Да. Может, завтра или послезавтра я смогу с ним встретиться… А Кэтрин еще не вернулась?
– Еще нет, тетя Кэти.
– А скоро она вернется?
– Я думаю, не раньше девяти.
– Скорее бы она пришла!
– Успокойся и отдыхай. Тебе принести что-нибудь выпить?
– Нет, моя дорогая, спасибо.
Кэти закрыла глаза, и Бриджит отошла от кровати и, подойдя к окну, опустила тяжелые светомаскировочные шторы. Потом она вернулась в столовую, где ее ждал Дэниел. Он стоял возле пустого камина, опершись локтями о каминную полку, и смотрел на дверь.
– Тетя Кэти сегодня неважно себя чувствует, – сказала Бриджит, подходя к нему. – Может, тебе лучше встретиться с ней в другой раз… А сейчас подожди еще минутку, я должна опустить шторы.
Он никак не прокомментировал ее слова насчет Кэти.
– Тебе помочь? – спросил он, отходя от камина.
– Нет, спасибо, я управлюсь сама. У меня уйдет на это не больше трех минут. Я обычно опускаю их пораньше на тот случай, если вдруг по рассеянности включу свет.
– Бриджит! – окликнул ее он, когда она уже собиралась выйти из комнаты. – Мне скоро надо уходить. Около девяти за мной заедет сюда друг. – Он посмотрел на свои наручные часы. – Сейчас уже почти половина девятого, у нас осталось совсем мало времени. Мой друг поехал на джипе навестить знакомых, а к половине десятого мы оба должны быть в госпитале. Ну, ты понимаешь – таковы правила.
– Что ж, в таком случае шторы подождут, – согласилась она, возвращаясь к нему.
Теперь они снова стояли друг подле друга.
– Скажи мне, Бриджит – ты была счастлива все эти годы? – вдруг спросил он, внимательно глядя ей в глаза.
Она знала, что ей следовало бы ответить «да», и на этом вопрос был бы исчерпан, и жизнь продолжала бы идти своим чередом, но вместо этого она сказала:
– Нет, Дэниел.
– О, Бриджит, – прошептал он.
И тогда она начала рассказывать ему все то, что было у нее на душе, облекая в слова свои тайные мысли, которые обычно появлялись у нее ночью, когда Питер уже крепко спал, а она оставалась наедине с темнотой и со своей болью.
– Он очень хороший и добрый, – говорила она. – Он очень внимателен и заботлив, и все же… Оказалось, что этого недостаточно. Мне никогда не было хорошо с ним. – Она глубоко вздохнула и заключила: – Я знаю, что не должна тебе этого говорить. Мне очень жаль, что я не могу быть счастлива с Питером.
– Тебе очень жаль! – воскликнул он. – Кого тебе жаль, Бриджит? Их? Это они должны раскаиваться в том, что сделали. Они – все эти старые люди. Потому что они старые, Бриджит, и не способны понять любви молодых людей. Они все старики – ваша тетя Кэти, твой отец, твоя мать. Питер тоже старик. Он старше тебя на десять лет, но по сравнению с тобой он древний старик. Он мог бы быть тебе отцом. Я помню, восемь лет назад, когда я слушал его разговоры, я все время удивлялся, как ты можешь это выдерживать. Конечно, он порядочный и честный человек, он просто замечательный человек – такой хороший, что становится тошно. Все эти добропорядочные люди способны свести с ума именно потому, что они такие правильные и серьезные и у них есть свое мнение на любой счет. Но тебя он получил обманным путем, Бриджит. Почему-то его порядочность не помешала ему участвовать в этом заговоре против меня.
Закончив говорить, он обнял ее и привлек к себе. Он почувствовал, что ее тело напряглось в его объятиях. Когда она попыталась высвободиться, он не стал ее удерживать.
– Подожди, Дэниел. Подожди. Я… у меня в голове такая неразбериха…
Она сейчас думала о Питере, жизнь которого, быть может, была в опасности в эту самую минуту. Бедный Питер ушел в море и ничего не знал о том, что происходит тем временем дома. Если бы она была уверена, что все в самом деле так, как говорит Дэниел, и Питер действительно был заодно с ее семьей в этом обмане, ей было бы намного легче. В таком случае ей бы уже не было жаль Питера, потому что то, что сделал он, было низко и подло.
– Ты еще вернешься, Дэниел? – спросила она, поднимая к нему глаза.
– Вернусь ли я еще, Бриджит? Что за вопрос? Конечно, я снова буду здесь завтра.
– Как… на чем ты сюда доберешься? Ты можешь сесть на автобус, но тогда тебе придется идти пешком от остановки, а твоя нога…
– Не волнуйся, Бриджит, я уж как-нибудь сюда доберусь. В котором часу ты возвращаешься с занятий?
– Занятия заканчиваются в четыре, но я доберусь до дому не раньше половины пятого.
– Значит, я буду здесь около пяти. – Он снова посмотрел на часы, потом шагнул к ней и взял ее за руку. – Нам с тобой надо о многом поговорить, Бриджит, многое обсудить. Я думаю, кое-какие ошибки прошлого должны быть исправлены, и как можно скорее.
Она ничего не ответила на его слова, даже не решилась на него посмотреть. Молча она прошла вместе с ним в прихожую и взяла со столика его фуражку. Когда она уже собиралась открыть дверь, он взял ее за плечи и повернул к себе. Склонившись над ней, он ждал, когда она закроет глаза, и, когда она их закрыла, его губы слились с ее губами в долгом поцелуе. Стоя возле двери, они раскачивались, как пьяные, и он, потеряв равновесие, прислонился к двери, чтобы не упасть, и еще крепче сжал ее в объятиях, и опять они целовались, утоляя наконец тоску, мучившую их все эти долгие годы.
Когда оба выдохлись, она спрятала лицо на его груди, и они долго стояли неподвижно, прильнув друг к другу. Потом она наклонилась и, подняв с пола фуражку, которая выпала у нее из рук, подала ему. Он надел фуражку, слегка сдвинув ее набок, и дотронулся до ее щеки.
– Завтра, Бриджит, – сказал он. – Завтра и всегда.
Они посмотрели друг на друга долгим взглядом, потом она открыла дверь, и он вышел. Она смотрела ему вслед, пока он шел по дорожке к воротам. У ворот он обернулся и улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ на его улыбку. Когда он скрылся за воротами, она закрыла дверь и, прижавшись к ней спиной, поднесла ко рту руку и впилась в нее зубами, чтобы не закричать.
Кэтрин должна была прийти с минуты на минуту. Бриджит ждала ее в столовой, стоя возле камина. Услышав шаги в прихожей, она повернулась лицом к двери и крепко сжала перед собой руки. Она слышала, как Кэтрин прошла в гостиную к Кэти и почти сразу же вышла оттуда, что означало, что Кэти еще спала или притворялась спящей – тетя Кэти была очень умелой притворщицей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100