Показания же 13 других свидетелей, из которых лишь один был тамплиером, приведены в качестве подтверждения позиции комиссии. Ни в одном из этих показаний не содержится прямых свидетельств отречения, хотя о нем «все слышали». Один из таких свидетелей, богатый рыцарь Джон д'Эр, заявил, что
прочитал в дневнике одного тамплиера, что Христос — не Сын Божий и рожден не Девой, но родился от семени Иосифа, мужа Марии, и был зачат тем же способом, что и все остальные люди, и был он вовсе не Христом, а лжепророком, и распяли его не ради спасения рода человеческого, но из-за собственных его постыдных деяний.
Аналогичные истории цитировались и в доказательство прочих обвинений. Томас де Редемер, доминиканец, похоже, оказался особенно полезен следствию. По поводу обвинений в оскорблении Святого креста — оплевывании, попирании ногами и т. д. — он рассказал историю о том, как «один тамплиер, сраженный смертельным недугом в гостях у своей сестры, запретил ей под каким бы то ни было предлогом обнажать его тело после смерти. Однако любопытная сестра, надеясь, что обнаружит на теле брата некий знак особой святости, обнажила его и действительно обнаружила… изображение распятого Христа прямо на ягодице, совсем рядом с задним проходом». Что же касается неверия тамплиеров в Святые таинства, то Томас де Редемер слышал от некоего Реджинальда де Брайбо-фа, доминиканца, что один тамплиер, недавно скончавшийся в Линкольне, во время причастия «получив гостию из руки священника, сохранил облатку во рту нетронутой, а когда вышел из церкви, выплюнул ее в отхожее место». Подобным же образом «доказывались» и другие статьи обвинения. По поводу непристойных поцелуев некто Ричард Берард сообщил, например, что еще лет 25 назад слышал, как один госпитальер, поспорив с тамплиерами, обозвал их «целовалыциками задниц». А по поводу склонности к гомосексуализму лондонский нотариус Роберт де Дорче-рер заявил, что Ги де Фореста, магистр Англии, «пожелал обладать им с целью свершения греха содомии, однако же ему удалось бежать»11. Святые отцы, разумеется, прекрасно сознавали, что им подсовывают всего лишь весьма облегченный и значительно укороченный вариант материалов следствия; при этом известно, что полные протоколы допросов свидетелей в различных странах были доступны для изучения, стоило только их затребовать12. Хотя понятно и то, что в отведенное время внимательное чтение протоколов было вряд ли возможно.
Помимо выжимок из материалов следствия, которым папа снабдил участников Собора, он предложил прелатам также выразить свое личное отношение к делу в письменном виде — примерно так, как это сделал папа Григорий X на последнем Вселенском соборе в Лионе в 1274 г. Сохранились лишь два из подобных письменных отзывов; они написаны Жаком Дюэзом, епископом Авиньона, затем сменившим Климента V на посту папы и ставшим в 1316 г. папой Иоанном XXII, и Гийомом Ле Мэром, престарелым епископом Анжера. Жак Дюэз написал, что, как ему представляется, свидетельских показаний более чем достаточно для вынесения окончательного приговора, и если будет принято решение распустить орден, то папа должен сделать это своей властью суверенного понтифика. Тон этого отзыва явственно свидетельствует о желании епископа Авиньона осудить орден и распустить его; он даже заявляет, что ликвидация ордена не нанесет сколько-нибудь серьезного урона вере, поскольку тамплиеры от нее отступились и, предавшись гордыне и стяжательству, сами спровоцировали ненависть к ордену. Папа, разумеется, должен испросить согласия у членов высокого собрания, запрещая орден, хотя бы из вежливости, но на самом деле он вполне вправе распустить орден своей властью13.
Гийом Ле Мэр еще более открыто выразил свое враждебное отношение к тамплиерам. Кое-кто утверждает, пишет он, «что ордену необходимо предоставить возможность защиты, полагая, что нельзя без широкого обсуждения отрезать у церкви столь важный ее член, не нанеся ущерба справедливости», однако многие придерживаются иной точки зрения: этот орден следует уничтожить безотлагательно, ибо во всем христианском мире вокруг него кипят страсти и распри, «тем более сейчас, когда многие его преступления и еретические заблуждения получили столь очевидные доказательства во время судебных и инквизиционных расследований благодаря выступлению почти двух тысяч свидетелей». Гийом Ле Мэр предлагает решение, в значительной степени похожее на выводы Жака Дюэза: пане следует распустить орден ex officio «либо по всей строгости закона, либо собственной верховной властью», поскольку тамплиеры «уже нанесли званию христианина немалый урон в глазах неверующих и неверных, и даже поколебали в истинной вере кое-кого из верующих». А все «пустые и нелепые рассуждения насчет (предоставления им) защиты» должны быть безжалостно отметены; имущество же ордена следует сохранить для Святого Престола. Недостаточно веским аргументом, с точки зрения автора отзыва, является и то, что некогда, во времена своего основания, это был замечательный орден, ибо подобные утверждения не имеют никакого отношения к теперешнему положению вещей. Роспуск ордена следует произвести безотлагательно, «ибо случайная искра, вспыхнувшая в результате заблуждений (тамплиеров), может вызвать такой пожар, что в нем погибнет весь мир». Спорить и рассуждать тут нечего, вокруг ордена и без того уже разгорелся скандал, который, если его не погасить, способен повлечь за собой дальнейшее ослабление позиций церкви14.
Климент V все же формально пригласил тамплиеров приехать во Вьен, чтобы защищать свой орден15, хотя вряд ли ожидал, что они действительно прибудут туда. Однако в конце октября внезапно произошло весьма драматическое событие, идущее вразрез с мнением тех, кто настаивал на скорейшем роспуске ордена. В послании королю Филиппу IV от 4 декабря Климент описывает случившееся. На одном из заседаний, где сам Климент отсутствовал, перед святыми отцами вдруг предстали 7 тамплиеров, к которым вскоре присоединились еще 2, и выразили желание защищать орден, утверждая, что в Лионе и его окрестностях имеется полторы-две тысячи братьев, готовых поддержать их. Папа, однако, приказал их арестовать, вызвав для этого «самого исполнительного из тюремщиков»16. Если бы Климент действительно поверил, что такое количество тамплиеров бродит в окрестностях Лиона, он вполне мог бы решить, что ему угрожает вооруженное нападение, как в том случае, когда группа германских тамплиеров ворвалась на заседание провинциального совета в Майн-це. Однако скорее папе просто хотелось решительно покончить с этой досадной помехой, и он надеялся, что участники Собора посмотрят на его действия сквозь пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
прочитал в дневнике одного тамплиера, что Христос — не Сын Божий и рожден не Девой, но родился от семени Иосифа, мужа Марии, и был зачат тем же способом, что и все остальные люди, и был он вовсе не Христом, а лжепророком, и распяли его не ради спасения рода человеческого, но из-за собственных его постыдных деяний.
Аналогичные истории цитировались и в доказательство прочих обвинений. Томас де Редемер, доминиканец, похоже, оказался особенно полезен следствию. По поводу обвинений в оскорблении Святого креста — оплевывании, попирании ногами и т. д. — он рассказал историю о том, как «один тамплиер, сраженный смертельным недугом в гостях у своей сестры, запретил ей под каким бы то ни было предлогом обнажать его тело после смерти. Однако любопытная сестра, надеясь, что обнаружит на теле брата некий знак особой святости, обнажила его и действительно обнаружила… изображение распятого Христа прямо на ягодице, совсем рядом с задним проходом». Что же касается неверия тамплиеров в Святые таинства, то Томас де Редемер слышал от некоего Реджинальда де Брайбо-фа, доминиканца, что один тамплиер, недавно скончавшийся в Линкольне, во время причастия «получив гостию из руки священника, сохранил облатку во рту нетронутой, а когда вышел из церкви, выплюнул ее в отхожее место». Подобным же образом «доказывались» и другие статьи обвинения. По поводу непристойных поцелуев некто Ричард Берард сообщил, например, что еще лет 25 назад слышал, как один госпитальер, поспорив с тамплиерами, обозвал их «целовалыциками задниц». А по поводу склонности к гомосексуализму лондонский нотариус Роберт де Дорче-рер заявил, что Ги де Фореста, магистр Англии, «пожелал обладать им с целью свершения греха содомии, однако же ему удалось бежать»11. Святые отцы, разумеется, прекрасно сознавали, что им подсовывают всего лишь весьма облегченный и значительно укороченный вариант материалов следствия; при этом известно, что полные протоколы допросов свидетелей в различных странах были доступны для изучения, стоило только их затребовать12. Хотя понятно и то, что в отведенное время внимательное чтение протоколов было вряд ли возможно.
Помимо выжимок из материалов следствия, которым папа снабдил участников Собора, он предложил прелатам также выразить свое личное отношение к делу в письменном виде — примерно так, как это сделал папа Григорий X на последнем Вселенском соборе в Лионе в 1274 г. Сохранились лишь два из подобных письменных отзывов; они написаны Жаком Дюэзом, епископом Авиньона, затем сменившим Климента V на посту папы и ставшим в 1316 г. папой Иоанном XXII, и Гийомом Ле Мэром, престарелым епископом Анжера. Жак Дюэз написал, что, как ему представляется, свидетельских показаний более чем достаточно для вынесения окончательного приговора, и если будет принято решение распустить орден, то папа должен сделать это своей властью суверенного понтифика. Тон этого отзыва явственно свидетельствует о желании епископа Авиньона осудить орден и распустить его; он даже заявляет, что ликвидация ордена не нанесет сколько-нибудь серьезного урона вере, поскольку тамплиеры от нее отступились и, предавшись гордыне и стяжательству, сами спровоцировали ненависть к ордену. Папа, разумеется, должен испросить согласия у членов высокого собрания, запрещая орден, хотя бы из вежливости, но на самом деле он вполне вправе распустить орден своей властью13.
Гийом Ле Мэр еще более открыто выразил свое враждебное отношение к тамплиерам. Кое-кто утверждает, пишет он, «что ордену необходимо предоставить возможность защиты, полагая, что нельзя без широкого обсуждения отрезать у церкви столь важный ее член, не нанеся ущерба справедливости», однако многие придерживаются иной точки зрения: этот орден следует уничтожить безотлагательно, ибо во всем христианском мире вокруг него кипят страсти и распри, «тем более сейчас, когда многие его преступления и еретические заблуждения получили столь очевидные доказательства во время судебных и инквизиционных расследований благодаря выступлению почти двух тысяч свидетелей». Гийом Ле Мэр предлагает решение, в значительной степени похожее на выводы Жака Дюэза: пане следует распустить орден ex officio «либо по всей строгости закона, либо собственной верховной властью», поскольку тамплиеры «уже нанесли званию христианина немалый урон в глазах неверующих и неверных, и даже поколебали в истинной вере кое-кого из верующих». А все «пустые и нелепые рассуждения насчет (предоставления им) защиты» должны быть безжалостно отметены; имущество же ордена следует сохранить для Святого Престола. Недостаточно веским аргументом, с точки зрения автора отзыва, является и то, что некогда, во времена своего основания, это был замечательный орден, ибо подобные утверждения не имеют никакого отношения к теперешнему положению вещей. Роспуск ордена следует произвести безотлагательно, «ибо случайная искра, вспыхнувшая в результате заблуждений (тамплиеров), может вызвать такой пожар, что в нем погибнет весь мир». Спорить и рассуждать тут нечего, вокруг ордена и без того уже разгорелся скандал, который, если его не погасить, способен повлечь за собой дальнейшее ослабление позиций церкви14.
Климент V все же формально пригласил тамплиеров приехать во Вьен, чтобы защищать свой орден15, хотя вряд ли ожидал, что они действительно прибудут туда. Однако в конце октября внезапно произошло весьма драматическое событие, идущее вразрез с мнением тех, кто настаивал на скорейшем роспуске ордена. В послании королю Филиппу IV от 4 декабря Климент описывает случившееся. На одном из заседаний, где сам Климент отсутствовал, перед святыми отцами вдруг предстали 7 тамплиеров, к которым вскоре присоединились еще 2, и выразили желание защищать орден, утверждая, что в Лионе и его окрестностях имеется полторы-две тысячи братьев, готовых поддержать их. Папа, однако, приказал их арестовать, вызвав для этого «самого исполнительного из тюремщиков»16. Если бы Климент действительно поверил, что такое количество тамплиеров бродит в окрестностях Лиона, он вполне мог бы решить, что ему угрожает вооруженное нападение, как в том случае, когда группа германских тамплиеров ворвалась на заседание провинциального совета в Майн-це. Однако скорее папе просто хотелось решительно покончить с этой досадной помехой, и он надеялся, что участники Собора посмотрят на его действия сквозь пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126