Поставить свечи в изголовье, у ног… – Стар сделал глубокий вдох. – Так что же мне, убить тебя? Или, может, поцеловать? Как ты сама думаешь, Майна?
Майна не могла вымолвить ни слова. Она сделала попытку пошевелить губами – он сжал пальцы еще крепче, однако тут же ослабил хватку и, наклонившись, крепко поцеловал ее в оцепеневшие губы.
– Живи, – великодушно разрешил Стар. – Я милостив. И помни, ты нужна мне – сейчас даже больше, чем когда-либо. Придется внести кое-какие поправки в мои планы. Приспособиться к обстоятельствам. Что ж, это в моих силах. Потому что я изобретателен. И быстр.
Как ни в чем не бывало он взял ее за руку и вывел из церкви на улицу. Довольно скоро оба были уже в своей каморке под крышей. На пути туда Майна, научившаяся чутко ощущать перепады его настроения, стала свидетельницей очередной перемены. Она видела, как Стар наполняется новой энергией. Это чувствовалось по всему – по его пружинящему шагу, по свету в глазах. Он выглядел бодрым, просветленным, будто испускал невидимые лучи своей всесильности.
– Милая… – произнес Стар уже в каморке, раскладывая карты Таро. К этому занятию он приступил, едва перешагнув порог комнаты, не сняв даже своего длинного пальто. Что же касается Майны, то она скрючившись лежала на кровати. – Милая, да это просто чудо, а не карты. Лучше не бывает. Я знал, что они лягут, как надо. Все в порядке – можно смело браться за дело. У меня есть отличное средство, смотри.
И тогда он извлек пистолет. Майна очень мало знала о пистолетах, если не считать сведений, почерпнутых во время игр с оружейным каталогом. Это был небольшой блестящий пистолет. Стар швырнул его на лоскутное покрывало между ног Майны.
– Не бойся, не заряжен. Можешь подержать. Правда, красивый? Вот что я достал сегодня вечером!
Едва прикоснувшись к пистолету, Майна отдернула руку. Стар забрал у нее сверкающую «игрушку». Он ласково погладил пистолет, а потом приставил дуло к своему виску.
– Бах! – весело усмехнулся он. – Одна пуля в сердце, другая – в голову. Au revoir, мсье Жан Лазар! Не правда ли, просто? Пятнадцать патронов. И пульки все очень противные – продолжают вращаться после попадания, буравят тело, мозг. Шансов выжить – никаких. Тебя разрывает на куски, а это не слишком приятно. Поверь мне, Майна, я в таких вещах хорошо разбираюсь. Меня самого всю жизнь рвали на куски: вынули из моей груди сердце и искромсали на мелкие кусочки. Как-нибудь я еще расскажу тебе об этом.
Он безостановочно говорил, а Майна завороженно смотрела на него и его пистолет. Самой ей страшно было открыть рот, но страх не мешал думать. Стар действительно нуждался в помощи – она теперь ясно это видела. Ему нужна была медицинская помощь, но он ни за что не согласится показаться врачу – это ей тоже было ясно.
– Это произойдет в среду утром, самое позднее еще через пару дней, – поделился он своими планами, ложась рядом с Майной, притихшей, как мышка.
Она напряженно соображала, как убежать из этой комнаты, из этой мышеловки. Дверь не запиралась на замок, но была другая проблема. Как ей удалось выяснить за эти три дня, Стар не дремал. В буквальном смысле слова. Он почти не спал.
13
Линдсей, давай еще подождем, – проговорил Марков. – Куэст всегда приходит сюда, клянусь тебе. И всегда ужинает очень поздно…
– Опомнись, Марков, уже почти час ночи. Кто будет есть в такое время?
– Ты уж поверь мне на слово. Ее ужин всегда начинается в час пятнадцать, ни минутой позже. По ней можно часы сверять. В этом – вся она.
– Послушай, Марков, я и без тебя прекрасно знаю, какая она. Во-первых, вообще не разговаривает. Самое большее, что я от нее слышала, – это «здравствуйте» и «до свидания».
– А вот со мной разговаривает. Если кто-то что и знает об обстоятельствах смерти Марии Казарес, то Куэст – первая. Она любимая манекенщица Жана Лазара, он сам ее откопал. Не веришь? Ну тогда приди в среду на показ коллекции Казарес.
– Который будет отменен. Ну и трепло же ты, Марков.
– Не горячись. Вот увидишь, эта встреча не пройдет впустую. Говорю тебе, ей наверняка кое-что известно. И вообще, что ты предлагаешь? Сидеть в «Сен-Режи» среди этих болванов и развесив уши слушать сплетни до самого рассвета? Пусть они там без нас тычутся мордой во все углы словно слепые котята. А нас Куэст сразу выведет на верный путь.
Понимаешь? С ее помощью мы, можно сказать, подключимся напрямую к главному компьютеру. – Он остановился, чтобы перевести дыхание. – Кстати, ответь, что с тобой сегодня, Линдсей? Шипишь на меня весь вечер как кошка дикая.
– Просто огорчена, шокирована. Неужели не ясно? Другие не меньше меня нервничают. Просто в голове не укладывается, что ее больше нет. Поверить не могу.
– И что из этого?
– А то, что мне нужно еще раз позвонить в «Сен-Режи». Повторяю, Марков, мне необходимо поговорить с Роулендом Макгуайром.
– Господи, Линди, да ты уже раз пять пыталась до этого Макгуайра дозвониться. Сколько можно?
– Пойми, Марков, его не было на месте. А сейчас он, может быть, уже вернулся. Послушай…
– Когда ты звонишь ему, Линди, у меня внутри словно лампочка загорается и попискивает что-то тоненько. Очень похоже на сигнал тревоги. Интересно, с чего бы это?
– Макгуайр всего лишь мой редактор, и мне необходимо поговорить с ним.
– Я-асно, – широко зевнул Марков. – Так ведь редакторам что положено делать? Руководить. Сидеть у себя за столом и распоряжаться, и редактировать потихоньку. Он в Лондоне сидеть должен. Его дело – по телефону названивать, факсы направлять, посылать Маркова с его фотографиями к чертям собачьим… Может, я чего не понимаю, Линди, но помнится, еще секунд пятнадцать назад вы с ним находились в состоянии войны. Ты вроде бы хотела даже собственными руками его придушить.
– Это было на прошлой неделе, Марков. А сейчас я уже передумала…
– Значит, ты передумала. А Макгуайр? Почему он вдруг от своего стола оторвался, на самолет сел, в Париж помчался как встрепанный? Честное слово, я словно новыми глазами начинаю видеть этого человека. Как иной раз снимаешь кого-то с неправильного угла, в неправильном ракурсе, с неправильной выдержкой, не на ту пленку, а потом видишь: человек-то совсем другой. Ну с чего ему в Париж приспичило? Скажи мне, Линди, любовь моя. Какова причина? Работа? Женщина? Просвети меня, глупого, если можешь.
– Не будь идиотом, Марков. Какая еще женщина! И откуда только у тебя эти шизофренические идеи?
– Достаточно просто посмотреть на тебя, дорогая, и эти идеи сами лезут в голову.
– Ты просто не знаешь Макгуайра. А если бы знал, то понял бы, насколько заблуждаешься. Это работа, Марков, работа и ничего больше. Все предельно просто. А почему он сейчас именно здесь, скажу тебе честно, не знаю. Знаю только, что в Лондоне на хозяйстве остался его заместитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
Майна не могла вымолвить ни слова. Она сделала попытку пошевелить губами – он сжал пальцы еще крепче, однако тут же ослабил хватку и, наклонившись, крепко поцеловал ее в оцепеневшие губы.
– Живи, – великодушно разрешил Стар. – Я милостив. И помни, ты нужна мне – сейчас даже больше, чем когда-либо. Придется внести кое-какие поправки в мои планы. Приспособиться к обстоятельствам. Что ж, это в моих силах. Потому что я изобретателен. И быстр.
Как ни в чем не бывало он взял ее за руку и вывел из церкви на улицу. Довольно скоро оба были уже в своей каморке под крышей. На пути туда Майна, научившаяся чутко ощущать перепады его настроения, стала свидетельницей очередной перемены. Она видела, как Стар наполняется новой энергией. Это чувствовалось по всему – по его пружинящему шагу, по свету в глазах. Он выглядел бодрым, просветленным, будто испускал невидимые лучи своей всесильности.
– Милая… – произнес Стар уже в каморке, раскладывая карты Таро. К этому занятию он приступил, едва перешагнув порог комнаты, не сняв даже своего длинного пальто. Что же касается Майны, то она скрючившись лежала на кровати. – Милая, да это просто чудо, а не карты. Лучше не бывает. Я знал, что они лягут, как надо. Все в порядке – можно смело браться за дело. У меня есть отличное средство, смотри.
И тогда он извлек пистолет. Майна очень мало знала о пистолетах, если не считать сведений, почерпнутых во время игр с оружейным каталогом. Это был небольшой блестящий пистолет. Стар швырнул его на лоскутное покрывало между ног Майны.
– Не бойся, не заряжен. Можешь подержать. Правда, красивый? Вот что я достал сегодня вечером!
Едва прикоснувшись к пистолету, Майна отдернула руку. Стар забрал у нее сверкающую «игрушку». Он ласково погладил пистолет, а потом приставил дуло к своему виску.
– Бах! – весело усмехнулся он. – Одна пуля в сердце, другая – в голову. Au revoir, мсье Жан Лазар! Не правда ли, просто? Пятнадцать патронов. И пульки все очень противные – продолжают вращаться после попадания, буравят тело, мозг. Шансов выжить – никаких. Тебя разрывает на куски, а это не слишком приятно. Поверь мне, Майна, я в таких вещах хорошо разбираюсь. Меня самого всю жизнь рвали на куски: вынули из моей груди сердце и искромсали на мелкие кусочки. Как-нибудь я еще расскажу тебе об этом.
Он безостановочно говорил, а Майна завороженно смотрела на него и его пистолет. Самой ей страшно было открыть рот, но страх не мешал думать. Стар действительно нуждался в помощи – она теперь ясно это видела. Ему нужна была медицинская помощь, но он ни за что не согласится показаться врачу – это ей тоже было ясно.
– Это произойдет в среду утром, самое позднее еще через пару дней, – поделился он своими планами, ложась рядом с Майной, притихшей, как мышка.
Она напряженно соображала, как убежать из этой комнаты, из этой мышеловки. Дверь не запиралась на замок, но была другая проблема. Как ей удалось выяснить за эти три дня, Стар не дремал. В буквальном смысле слова. Он почти не спал.
13
Линдсей, давай еще подождем, – проговорил Марков. – Куэст всегда приходит сюда, клянусь тебе. И всегда ужинает очень поздно…
– Опомнись, Марков, уже почти час ночи. Кто будет есть в такое время?
– Ты уж поверь мне на слово. Ее ужин всегда начинается в час пятнадцать, ни минутой позже. По ней можно часы сверять. В этом – вся она.
– Послушай, Марков, я и без тебя прекрасно знаю, какая она. Во-первых, вообще не разговаривает. Самое большее, что я от нее слышала, – это «здравствуйте» и «до свидания».
– А вот со мной разговаривает. Если кто-то что и знает об обстоятельствах смерти Марии Казарес, то Куэст – первая. Она любимая манекенщица Жана Лазара, он сам ее откопал. Не веришь? Ну тогда приди в среду на показ коллекции Казарес.
– Который будет отменен. Ну и трепло же ты, Марков.
– Не горячись. Вот увидишь, эта встреча не пройдет впустую. Говорю тебе, ей наверняка кое-что известно. И вообще, что ты предлагаешь? Сидеть в «Сен-Режи» среди этих болванов и развесив уши слушать сплетни до самого рассвета? Пусть они там без нас тычутся мордой во все углы словно слепые котята. А нас Куэст сразу выведет на верный путь.
Понимаешь? С ее помощью мы, можно сказать, подключимся напрямую к главному компьютеру. – Он остановился, чтобы перевести дыхание. – Кстати, ответь, что с тобой сегодня, Линдсей? Шипишь на меня весь вечер как кошка дикая.
– Просто огорчена, шокирована. Неужели не ясно? Другие не меньше меня нервничают. Просто в голове не укладывается, что ее больше нет. Поверить не могу.
– И что из этого?
– А то, что мне нужно еще раз позвонить в «Сен-Режи». Повторяю, Марков, мне необходимо поговорить с Роулендом Макгуайром.
– Господи, Линди, да ты уже раз пять пыталась до этого Макгуайра дозвониться. Сколько можно?
– Пойми, Марков, его не было на месте. А сейчас он, может быть, уже вернулся. Послушай…
– Когда ты звонишь ему, Линди, у меня внутри словно лампочка загорается и попискивает что-то тоненько. Очень похоже на сигнал тревоги. Интересно, с чего бы это?
– Макгуайр всего лишь мой редактор, и мне необходимо поговорить с ним.
– Я-асно, – широко зевнул Марков. – Так ведь редакторам что положено делать? Руководить. Сидеть у себя за столом и распоряжаться, и редактировать потихоньку. Он в Лондоне сидеть должен. Его дело – по телефону названивать, факсы направлять, посылать Маркова с его фотографиями к чертям собачьим… Может, я чего не понимаю, Линди, но помнится, еще секунд пятнадцать назад вы с ним находились в состоянии войны. Ты вроде бы хотела даже собственными руками его придушить.
– Это было на прошлой неделе, Марков. А сейчас я уже передумала…
– Значит, ты передумала. А Макгуайр? Почему он вдруг от своего стола оторвался, на самолет сел, в Париж помчался как встрепанный? Честное слово, я словно новыми глазами начинаю видеть этого человека. Как иной раз снимаешь кого-то с неправильного угла, в неправильном ракурсе, с неправильной выдержкой, не на ту пленку, а потом видишь: человек-то совсем другой. Ну с чего ему в Париж приспичило? Скажи мне, Линди, любовь моя. Какова причина? Работа? Женщина? Просвети меня, глупого, если можешь.
– Не будь идиотом, Марков. Какая еще женщина! И откуда только у тебя эти шизофренические идеи?
– Достаточно просто посмотреть на тебя, дорогая, и эти идеи сами лезут в голову.
– Ты просто не знаешь Макгуайра. А если бы знал, то понял бы, насколько заблуждаешься. Это работа, Марков, работа и ничего больше. Все предельно просто. А почему он сейчас именно здесь, скажу тебе честно, не знаю. Знаю только, что в Лондоне на хозяйстве остался его заместитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177