Думаю, хорошо еще, что его не застрелил кто-нибудь прямо в зале суда.
— И все же никак не могу поверить, — сказал Уилл.
— Мистер Ли, не замечали ли вы признаков того, что Джек Бахенан мог быть гомосексуалистом?
— Совершенно никаких. К счастью, он был... он был женат и имел двух детей.
— Не думаете ли вы, что его склонность к гомосексуализму могла быть причиной домашних затруднений, о которых он вам говорил, когда появился у вас в ту самую ночь?
— Понятия не имею, — сказал Уилл. — Он ни разу не говорил мне о своих семейных проблемах. До той самой ночи я был уверен, что брак их — счастливый. Ну, а теперь извините, я уже почти вышел из дома.
Он положил трубку, но телефон немедленно встрепенулся новым звонком.
— Это Том. Плохие новости.
— Я слышал. Мне только что звонили из АП.
— И что же вы сказали?
Уилл передал свой разговор с репортером телеграфного агентства.
— Надеюсь, он почувствовал ваше удивление.
— Думаю, да. Я действительно был изумлен.
— Китти Конрой знала об этом, — сказал Том.
— Что такое?
— Постойте, не обвиняйте Китти. Джек сообщил ей об этом, когда был арестован, но взял с нее клятву держать все в секрете. Она сдержала обещание.
— Боже, что за день!
— Уилл?
— Да?
— Пришло мое время стать опять нецивилизованным: почему вас многие годы не видели с женщиной?
Уилл хотел уклониться от ответа, но не смог.
— Потому что, — сказал он, — все это время у меня была женщина, с которой мы не появлялись на публике.
— О, дерьмо, — сказал Том. — Замужняя женщина! Конечно, это лучше, чем совсем никакой. Насколько же крупный подымется шум, если выплывет ее имя?
— Ее имя не выплывет.
— Но послушайте же, Уилл, в таком случае вы оказываетесь в серьезной беде.
— И она не замужем. Просто... по причинам, которые я не могу назвать, мы не могли... не могли допустить, чтобы наши имена связывали.
— Почему так?
— Как я сказал, не могу вдаваться в это. Том Блэк сдержал свое раздражение.
— Ол-райт. Не приедете ли сегодня в Атланту? Нам нужно договориться, как действовать дальше.
— Да. После ленча я выеду.
— Значит, встретимся в штаб-квартире. Какой-то момент Уилл был в ступоре, затем сделал то, что все равно пришлось бы сделать рано или поздно: раскрыл телефонную книгу и разыскал домашний номер Джека Бахенана. Трубку там взяла Милли.
— Милли. Говорит Уилл. Мне только что звонили из АП относительно заметки.
— Вы негодяй, — сказала она.
— Не знаю, что я такое сделал, чтобы заслужить это, — сказал Уилл. — Я не знал об аресте Джека. У меня не было ни малейшего представления, что он... что у него есть какие-то проблемы.
— Что ж, а я знала, и не понимаю, как вы могли ничего не знать, — с горячностью проговорила Милли.
— Он никогда не проявлял себя в этом смысле, — сказал Уилл. — Как же, вы думаете, я мог узнать об этом?
— Послушайте, Уилл, вы хотите быть избранным, но не стоит взваливать это на меня. Я-то знаю слишком многое.
— Милли, о чем, Бога ради, вы говорите? Не можете же вы думать, что Джек и я были... вовлечены в какую-то тайную жизнь?
— Это я-то не могу?
Уилл лишился речи.
— Не беспокойтесь, я ничего не скажу представителям печати, — сказала она.
— А что говорить? Что можно сказать? Это все полнейшая чепуха, вы-то знаете лучше всех.
— Такого не знаю, — сказала Милли. — Я знаю то, что Джек рассказал мне вскоре после нашей свадьбы.
— Что он вам рассказал?
— Что он влюбился в вас. — Милли повесила трубку.
— Что? — крикнул он, но услышал гудки.
Глава 11
Мики Кин, поработав отмычкой, без особенного труда отпер заднюю дверь магазина, оставил ее приоткрытой и пошел, светя фонариком, внутрь. На доске информации был список клиентов, пользующихся почтовыми ящиками. Мики снял на ксероксе копии всех четырех листков и вернул их на место, восстановив все, как было. Затем тщательно обыскал кабинет хозяина — письменный стол и шкаф для бумаг. Нигде там не оказалось того, что его интересовало — письменных заявлений и адресов клиентов почтовой службы.
Едва он вошел снова в комнату для печатания, его ослепил пучок света.
— Замереть! Полиция!
Мики вскинул руки.
— О'кей, все в порядке. Я на работе!
— Заткни рот, стань к стенке! — Голос был очень молод. — Посвети-ка на него как следует, Боб.
— Он что-то нес, — произнес другой голос. — Захватили одного, Хэл.
— Да, да, — сказал Мики, не двигаясь. — Проверьте бумажник в левом кармане куртки.
Чья-то рука вынула бумажник.
— Боже, он из полиции Атланты, — сказал молодой.
— Бога ради, не стреляйте в меня, хорошо? — сказал Мики, отпрянул от стены и развернулся. — Сработала охранная сигнализация, что ли?
— Верно, — сказал молодой полицейский в форме. Старший справился, вглядываясь в удостоверение.
— Итак, что вы здесь делали, Мики Кин?
— Некоторое время назад был убит полицейский. Здесь, в Мериуезерском округе, в доме с миной-ловушкой. Вспомнили?
— Слышал об этом, — сказал старший, Боб.
— Что ж, я его партнер.
— Ну и что?
— А вот что. Веду расследование. Преступник имел здесь свой почтовый ящик.
Вмешался Хэл, молодой полисмен.
— Меня не заботит ваше расследование. Вы вламываетесь в магазин, взятый нами под охрану. То, что вы из полиции, лишь усугубляет дело. Вы арестованы. Вы имеете право молчать...
— Боже мой, дружище, — сказал Мики. — Не арестуете же вы своего коллегу... Давно ли вы служите?
— Какое это имеет значение? — сказал Хэл, краснея.
Тогда заговорил Боб.
— Послушай, Хэл, — заговорил Боб. — Не горячись ты. Сперва разберемся. В конце концов, этот парень коп.
— Дерьмо, — сказал Хэл. — Он не там, где должен быть, и только это меня касается. Если мы его отпустим, станем соучастниками преступления, верно?
Ситуация выходила из-под контроля. Кип обратился к старшему копу:
— Послушай, Боб, вы-то, я думаю, знаете, что полицейские друг друга не арестовывают. Объясните этому малышу...
Зря он назвал Хэла малышом. Не следовало бы. Тот взбеленился.
— Все, стань лицом к стенке, — сказал он. Надев наручники на запястья Кина, торжественно объявил: — Вы имеете право сохранять молчание; имеете право...
— Прекращай глупить, малыш, — сказал Кин. — Эту-то песню я знаю.
* * *
Кин смущенно стоял перед своим капитаном.
— Сожалею, что не смог высвободить вас раньше, — сказал капитан. — Коп был по-своему прав. И он упирался до последнего, поняли?
— Спасибо, капитан, — сказал Кин. — Мне даже нравится время от времени провести ночь в камере.
— Вы не на месте, Кип, знаете ли вы это? — сумрачно глядя, сказал капитан. — Какого черта вы занялись отсебятиной. Есть специальный взвод, расследующий убийства, расследуем и это дело.
— Что ж, пока еще вы не продвинулись, — бросил Кин. — Я же просил поручить это мне.
— Неужели до вас не доходит, Кин? С вами здесь кончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— И все же никак не могу поверить, — сказал Уилл.
— Мистер Ли, не замечали ли вы признаков того, что Джек Бахенан мог быть гомосексуалистом?
— Совершенно никаких. К счастью, он был... он был женат и имел двух детей.
— Не думаете ли вы, что его склонность к гомосексуализму могла быть причиной домашних затруднений, о которых он вам говорил, когда появился у вас в ту самую ночь?
— Понятия не имею, — сказал Уилл. — Он ни разу не говорил мне о своих семейных проблемах. До той самой ночи я был уверен, что брак их — счастливый. Ну, а теперь извините, я уже почти вышел из дома.
Он положил трубку, но телефон немедленно встрепенулся новым звонком.
— Это Том. Плохие новости.
— Я слышал. Мне только что звонили из АП.
— И что же вы сказали?
Уилл передал свой разговор с репортером телеграфного агентства.
— Надеюсь, он почувствовал ваше удивление.
— Думаю, да. Я действительно был изумлен.
— Китти Конрой знала об этом, — сказал Том.
— Что такое?
— Постойте, не обвиняйте Китти. Джек сообщил ей об этом, когда был арестован, но взял с нее клятву держать все в секрете. Она сдержала обещание.
— Боже, что за день!
— Уилл?
— Да?
— Пришло мое время стать опять нецивилизованным: почему вас многие годы не видели с женщиной?
Уилл хотел уклониться от ответа, но не смог.
— Потому что, — сказал он, — все это время у меня была женщина, с которой мы не появлялись на публике.
— О, дерьмо, — сказал Том. — Замужняя женщина! Конечно, это лучше, чем совсем никакой. Насколько же крупный подымется шум, если выплывет ее имя?
— Ее имя не выплывет.
— Но послушайте же, Уилл, в таком случае вы оказываетесь в серьезной беде.
— И она не замужем. Просто... по причинам, которые я не могу назвать, мы не могли... не могли допустить, чтобы наши имена связывали.
— Почему так?
— Как я сказал, не могу вдаваться в это. Том Блэк сдержал свое раздражение.
— Ол-райт. Не приедете ли сегодня в Атланту? Нам нужно договориться, как действовать дальше.
— Да. После ленча я выеду.
— Значит, встретимся в штаб-квартире. Какой-то момент Уилл был в ступоре, затем сделал то, что все равно пришлось бы сделать рано или поздно: раскрыл телефонную книгу и разыскал домашний номер Джека Бахенана. Трубку там взяла Милли.
— Милли. Говорит Уилл. Мне только что звонили из АП относительно заметки.
— Вы негодяй, — сказала она.
— Не знаю, что я такое сделал, чтобы заслужить это, — сказал Уилл. — Я не знал об аресте Джека. У меня не было ни малейшего представления, что он... что у него есть какие-то проблемы.
— Что ж, а я знала, и не понимаю, как вы могли ничего не знать, — с горячностью проговорила Милли.
— Он никогда не проявлял себя в этом смысле, — сказал Уилл. — Как же, вы думаете, я мог узнать об этом?
— Послушайте, Уилл, вы хотите быть избранным, но не стоит взваливать это на меня. Я-то знаю слишком многое.
— Милли, о чем, Бога ради, вы говорите? Не можете же вы думать, что Джек и я были... вовлечены в какую-то тайную жизнь?
— Это я-то не могу?
Уилл лишился речи.
— Не беспокойтесь, я ничего не скажу представителям печати, — сказала она.
— А что говорить? Что можно сказать? Это все полнейшая чепуха, вы-то знаете лучше всех.
— Такого не знаю, — сказала Милли. — Я знаю то, что Джек рассказал мне вскоре после нашей свадьбы.
— Что он вам рассказал?
— Что он влюбился в вас. — Милли повесила трубку.
— Что? — крикнул он, но услышал гудки.
Глава 11
Мики Кин, поработав отмычкой, без особенного труда отпер заднюю дверь магазина, оставил ее приоткрытой и пошел, светя фонариком, внутрь. На доске информации был список клиентов, пользующихся почтовыми ящиками. Мики снял на ксероксе копии всех четырех листков и вернул их на место, восстановив все, как было. Затем тщательно обыскал кабинет хозяина — письменный стол и шкаф для бумаг. Нигде там не оказалось того, что его интересовало — письменных заявлений и адресов клиентов почтовой службы.
Едва он вошел снова в комнату для печатания, его ослепил пучок света.
— Замереть! Полиция!
Мики вскинул руки.
— О'кей, все в порядке. Я на работе!
— Заткни рот, стань к стенке! — Голос был очень молод. — Посвети-ка на него как следует, Боб.
— Он что-то нес, — произнес другой голос. — Захватили одного, Хэл.
— Да, да, — сказал Мики, не двигаясь. — Проверьте бумажник в левом кармане куртки.
Чья-то рука вынула бумажник.
— Боже, он из полиции Атланты, — сказал молодой.
— Бога ради, не стреляйте в меня, хорошо? — сказал Мики, отпрянул от стены и развернулся. — Сработала охранная сигнализация, что ли?
— Верно, — сказал молодой полицейский в форме. Старший справился, вглядываясь в удостоверение.
— Итак, что вы здесь делали, Мики Кин?
— Некоторое время назад был убит полицейский. Здесь, в Мериуезерском округе, в доме с миной-ловушкой. Вспомнили?
— Слышал об этом, — сказал старший, Боб.
— Что ж, я его партнер.
— Ну и что?
— А вот что. Веду расследование. Преступник имел здесь свой почтовый ящик.
Вмешался Хэл, молодой полисмен.
— Меня не заботит ваше расследование. Вы вламываетесь в магазин, взятый нами под охрану. То, что вы из полиции, лишь усугубляет дело. Вы арестованы. Вы имеете право молчать...
— Боже мой, дружище, — сказал Мики. — Не арестуете же вы своего коллегу... Давно ли вы служите?
— Какое это имеет значение? — сказал Хэл, краснея.
Тогда заговорил Боб.
— Послушай, Хэл, — заговорил Боб. — Не горячись ты. Сперва разберемся. В конце концов, этот парень коп.
— Дерьмо, — сказал Хэл. — Он не там, где должен быть, и только это меня касается. Если мы его отпустим, станем соучастниками преступления, верно?
Ситуация выходила из-под контроля. Кип обратился к старшему копу:
— Послушай, Боб, вы-то, я думаю, знаете, что полицейские друг друга не арестовывают. Объясните этому малышу...
Зря он назвал Хэла малышом. Не следовало бы. Тот взбеленился.
— Все, стань лицом к стенке, — сказал он. Надев наручники на запястья Кина, торжественно объявил: — Вы имеете право сохранять молчание; имеете право...
— Прекращай глупить, малыш, — сказал Кин. — Эту-то песню я знаю.
* * *
Кин смущенно стоял перед своим капитаном.
— Сожалею, что не смог высвободить вас раньше, — сказал капитан. — Коп был по-своему прав. И он упирался до последнего, поняли?
— Спасибо, капитан, — сказал Кин. — Мне даже нравится время от времени провести ночь в камере.
— Вы не на месте, Кип, знаете ли вы это? — сумрачно глядя, сказал капитан. — Какого черта вы занялись отсебятиной. Есть специальный взвод, расследующий убийства, расследуем и это дело.
— Что ж, пока еще вы не продвинулись, — бросил Кин. — Я же просил поручить это мне.
— Неужели до вас не доходит, Кин? С вами здесь кончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86