А тут теперь ещё такое.
Одевшись, начистив ботинки, аккуратно расправив платок в нагрудном кармане пиджака, он посмотрелся в зеркало. Да. В таком виде не стыдно будет появиться на всех телеэкранах мира, при всеохватном включении, какое бывало при трансляции высадки на Луну, боксёрского матча между Кассиусом Клеем и Джо Фрэзером или во время похорон леди Дианы (вот тоже несчастливый брак, подумал он).
Дамы и господа, — он представил, как скажет это вышколенно-сдержанным тоном, — N.E.W. счастлив представить вам сегодня — эксклюзивно — необыкновенный кинодокумент. Сейчас вы увидите, впервые на телевидении, подлинную видеозапись Нагорной проповеди Иисуса Христа. Или вхождения в Иерусалим. Или распятия. Что бы это ни было, но стопроцентное включение обеспечено. Когда он появится на экране с этими словами, все остальные телекомпании могут спокойно отключить свои передатчики. Поскольку Иисус Христос говорит по-арамейски, его высказывания сопровождаются английскими титрами. Боже правый, какая сенсация!
Но хватит мечтать. Видео у него пока нет.
И найти его, пожалуй, будет труднее, чем можно себе представить.
У них нет бесспорного доказательства, что это видео вообще существует. Или ещё существует. И даже если существует, то оно может быть спрятано буквально всюду в Израиле. Может быть, годы уйдут на его поиски. А если слухи об этой находке просочатся — а они неизбежно просочатся, если дело затянется, — то кончится тем, что решающая находка окажется в руках какого-нибудь пастуха или строительного рабочего.
Каун всё ещё смотрел в зеркало, прямо в собственное лицо, которое приобрело мрачное выражение. Каждый день, проведённый им в этой пустыне, обходится ему в колоссальные деньги. Не говоря уже о всяких трудностях, которые то и дело возникают во всех концах его израненной империи только потому, что его нет на месте, чтобы за всем следить и вовремя принимать решения.
Некоторые надежды он возлагал на немецкого писателя. Тот, правда, пока сказал не много, но романы Эйзенхардта считались продуманными и оригинальными, некоторые из них даже отмечены премиями, а главное, в них часто идёт речь о путешествиях во времени. Нет-нет, он чувствует, что писатель найдёт творческий подход к этому вопросу.
И всё же придётся привлечь к делу и других специалистов. Как можно меньше, конечно, во избежание беды, но всё же столько, чтобы они быстро проскочили любительскую стадию, в которой поиск пребывал сейчас. И об этом ему придётся поговорить с профессором, лучше прямо за завтраком.
В принципе ему пока было неясно, как оптимально распорядиться видеоплёнкой, когда она окажется у него в руках. Хорошо, он покажет её по телевидению — эксклюзивно, только через собственные передатчики, с предварительным гигантским рекламным оповещением. Но, конечно же, самое первое, что последует, будет волна споров, подлинная ли плёнка, может ли она быть подлинной, и всё это известным образом обесценит показ. В лучшем случае на него обрушатся толпы учёных и годами начнут дискутировать, взвешивая все за и против, чтобы так никогда и не прийти к единому решению, как это уже было с туринской плащаницей, которая являлась саваном Христа. Вот уже полвека её исследуют, и каждый говорит своё: для одних подлинность плащаницы несомненный факт, для других это искусная фальсификация не столь уж отдалённого времени.
А в худшем случае, думал Каун, сенсация просто сведётся к нулю, как это было с фильмом, в котором показывалось вскрытие трупа инопланетянина, которое якобы состоялось и было записано в начале пятидесятых годов в Соединённых Штатах. Сторонники НЛО увидели в этом неоспоримое доказательство своей правоты, а скептики нашли основания объявить фильм подделкой. Так никто и не сдвинулся со своей точки зрения ни на миллиметр.
Что же может произойти с видеофильмом, который якобы снят две тысячи лет тому назад?
Каун пошёл в маленькую, функционально обустроенную кухню и налил себе первый кофе этого дня — первый как минимум из двадцати.
Во вчерашних переговорах он блефовал. Делал вид, что он уже продумал, как поступить с видеофильмом. Мысль продать его Ватикану пришла к нему спонтанно, почти в тот момент, когда он её высказал. Это было невероятно важно в его работе: никогда не показывать свою неуверенность, а спонтанные мысли формулировать так, чтобы у других создавалось впечатление, что он давно и тщательно всё продумал и вообще далеко опередил всех остальных, — и преподносить их при этом так, чтобы потом никто не смог схватить его за руку, если окажется, что он промахнулся. В этом искусстве он достиг за прошедшие годы известного мастерства.
Но может быть, размышлял он, прихлёбывая чёрный, интенсивный настой, это была не такая уж и плохая идея. Большие деньги были ему необходимы не меньше, чем огромная популярность, прежде всего потому, что речь шла бы наконец не об инвесторских деньгах, которые рано или поздно надо возвращать, а о настоящих, правильных, его собственных деньгах. Итак, решение будет в высшей степени зависеть от предложенной цены, и это было то, что он должен проверить, лучше всего прямо сейчас: что, собственно, есть ценного у католической церкви?
Он отодвинул шторку на окне кабинета и с чашкой кофе в руке выглянул наружу, в пустыню, над которой уже в такую рань вибрировал зной. Он мог бы привлечь к этому делу какого-нибудь осведомлённого в церковных делах журналиста. А лучше адвоката. У него было некоторое представление о произведениях искусства громадной ценности, которые находились во владениях Святого престола и которые могли бы получить огромную продажную цену и на вполне атеистичном рынке искусства. Произведения искусства, да, и ещё здания и землевладения. Католическая церковь располагает неизмеримым состоянием по части недвижимости — все её храмы, монастыри, капеллы и приходские дома, повсюду в мире. И занимает эта недвижимость самые лучшие места, как правило, в самом центре всех городов.
Улыбка пробежала по его лицу. Совершить обмен. Видео в обмен на землю под церковными строениями. И ему, Джону Кауну, с этого часа только и оставалось бы, что сгребать в карман арендную плату вплоть до Страшного суда.
Хо-хо! Вот это будет сделка! Ему пришло в голову множество людей из его круга, которые просто сдохнут, когда узнают об этом. Кто-то из-за того, что считает себя истым католиком, а кто и из зависти.
И тут, что называется, с ясного неба, как Божье наитие, снизошла на него мысль. Лучше всего начать переговоры, пока видео ещё не найдено. Он ворочал эту мысль в своей голове с боку на бок, ощущая электризующее чувство, которое возникало у него всякий раз, когда он действительно нападал на след горячего дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148