Вторым порывом было желание соблюсти секретность. Он взял сложенные в стопку листки отчета и быстро убрал их в карман камзола.
А потом... Потом хлопнула дверь. Лорд Маргрейв обернулся, выбежал из комнаты и успел заметить промелькнувшую мимо него фигурку в белом.
— Мисс Катаэйн!
Но девушка не слышала его. Она опрометью бежала вниз по лестнице.
— Но девочка? Где же девочка?!
— Оливиан, разве вы забыли? Катаэйн нынче ходила в замок.
Умбекка со сладенькой улыбочкой поставила поднос у кровати супруга. Бульон, хлеб, слабенький чай. Бедный старик, только это он и мог переварить!
— В замок? Это жуткое, злобное место!
— Супруг мой, вы говорите о моем прежнем доме.
— И о месте, где состоялся ваш великий триумф, сэр, — добавил капеллан, расположившийся по другую сторону от ложа. Положив ногу на ногу, он поглаживал свои руки в белых перчатках, зевал и рассеянно поглядывал на окружавшую ложе командора растительность. На самом деле все эти разговоры были уже совсем не нужны. Капеллану было скучно, скучно, скучно! У кровати привычно шипела лампа. Небо над стеклянным потолком было противного лилового цвета — такого же, как щеки старика.
Как и щеки Умбекки, если на то пошло, когда она слишком усердствовала с косметикой.
— Замок... Дом, где прошли мои девичьи годы, — сентиментально проговорила Умбекка — так, словно ее былое проживание в замке было важнее того, что осада этого самого замка перевернула с ног на голову историю Эджландии.
— Сэр, быть может, вы желаете подписать вот эти смертные приговоры? — спросил Эй Фиваль и подтолкнул к старику бумаги.
— Да-да, мой дорогой, а потом вы покушаете вкусненького бульончика, — проворковала Умбекка и, набрав в ложку аппетитно пахнущего бульона, поводила ею под носом у мужа.
— Смертные приговоры? — процедил сквозь зубы командор. О, он опять был не в настроении!
— Речь о ваганах, сэр.
— Да, Оливиан. Ведь ты же помнишь: ты всегда их терпеть не мог, этих гадких ваганов.
Умбекка улыбнулась, и сама проглотила ложку бульона. Он и вправду был очень вкусен.
— Знаю я кое-кого еще более гадкого, — пробормотал командор.
— Что вы такое говорите, мой дорогой? — всполошилась Умбекка. Неужели он даже бульона не хотел? — А Нирри так старалась. Вкуснее бульона она давно не варила. А вам всегда так нравился ее куриный бульончик... — Умбекка, желая соблазнить мужа бульоном, съела еще ложку.
Командор повернул к ней голову. На лице его не было маски. Щуря почти ослепшие глаза, он уставился на расплывшуюся физиономию жены.
— И как только я мог поверить, что ты — это "Мисс Р. "? — прошептал командор. — Подумать только, и как мне в голову это могло прийти? Как я мог приписать тебе тонкость и чувствительность этого божественного создания?
Умбекка в ответ расхохоталась. Это был горький смех. Подобные упреки она выслушивала и раньше, и не раз. Поначалу супруг боготворил ее, полагая, что она — таинственная писательница, автор прекрасных романов. А когда она, наконец, устала оной притворяться, он отвернулся от нее и стал обвинять ее во лжи.
Обвинения были абсурдны. Разве Умбекка была виновата в том, что муж в это верил? Да и кто он был такой, чтобы в чем-то ее обвинять? Во время Осады он был героем, львом в мужском обличье. Какая женщина тогда не мечтала о браке с Оливианом Тарли Вильдропом? Но годы не пощадили его. Он постарел и жутко одряхлел. И если она обманула его надежды как супруга, разве он в свою очередь не обманул ее надежд как супруг? Умбекка покраснела, запихнула в рот кусок хлеба и принялась, сердито жуя, бормотать:
— Похоже, мой бедный супруг в дурном настроении. Вы же знаете, капеллан, мой муж всегда хандрит, пока не послушает хотя бы несколько страничек из романа «Мисс Р.»...
На столике у лампы были сложены роскошно переплетенные томики «Агондонского издания» собрания сочинений «Мисс Р.». Порой Умбекке страстно хотелось схватить их и запустить в стеклянную стену обители супруга!
Эй Фиваль кашлянул.
— Бумаги...
— О капеллан, подпишите вы сами эти мерзкие бумаги! У командора руки трясутся, разве вы не знаете?
Несчастный старик был способен только на то, чтобы дико глядеть поочередно то на жену, то на капеллана. Они, похоже, представлялись ему опереточными любовниками, а их жаркий шепот казался шепотом любви.
— Любезная госпожа, прошу вас, не расстраивайтесь! У меня сердце разрывается, когда я гляжу на ваши страдания! Ваша любовь разрушена, она растоптана и кровоточит! О, какие это муки — быть отвергнутой! Однако подумайте о будущем, о прекрасном будущем, которое стремится к нам подобно карете, в которую впряжена шестерка лошадей. Лошади несутся галопом, дорога идет под уклон! Я заговорил зубы этому старикану с вставными челюстями. Вопрос с дворянским титулом решен, уверяю вас. Любезная госпожа, разве вы не видите? Командор протянет не долго. Он только и успеет узнать о присвоении ему титула, не более!
Умбекка застонала, стала целовать затянутую в перчатку руку капеллана.
— О Эй!
— Подумайте об этом! Дворянский титул будет обретен, а старик умрет! Вас станут называть «леди Умбекка», как вы давно мечтали называться!
— А вы станете моим верным спутником, Эй!
— У вас будет королевский пансион! Дом в Агондоне! Какой смысл тогда прозябать в провинции?
— О Эй!
Они были близки к экстазу, однако их страстный шепот прервался, когда командор вдруг вскрикнул:
— Девочка!
Они не слышали, как зашуршала листва. Умбекка обернулась, обернулся и капеллан. Перед ними стояла Ката в нижних юбках, обнаженная до пояса. Ее нагая грудь часто вздымалась. Взгляд ее яростно горящих глаз был устремлен на командора. Умбекку и капеллана она как бы не видела вообще. Они медленно поднялись и встали по обе стороны от кровати командора. Умбекка только теперь заметила, что они наделали. Поднос был перевернут, по одеялу расплескался чай с молоком. Казалось, будто старик обмочился. Снова обмочился.
— Детка, ты пришла ко мне! О, как я по тебе скучал! — командор, казалось, забыл обо всем, что происходило у его постели.
«Неужели мы все для него, — думала потом Умбекка, — ничто, сорванные ветром листья?» Старик дрожащими руками взял с тумбочки томик с «Последним балом Бекки». — Поди ко мне, детка, давай узнаем, что же все-таки стало с бедняжкой Беккой... — он протянул девушке книгу, но Ката взяла ее неохотно и скованно, словно механическая кукла, шагнула к кровати.
— Что это с девчонкой? — прошипела Умбекка.
— Мисс Ката? — растерянно обратился к девушке капеллан. А что еще он мог поделать?
— Подойди же, детка. Детка? Ты не хочешь сесть рядом со мной?
Но девушка только прошептала в ответ:
— Ты выжег глаза моему папе.
— Детка? — Командор мертвенно побледнел.
— Детка, прелесть моя, что ты такое говоришь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167