Отец бы ни за что не согласился на такой союз.
«Отец может соглашаться или не соглашаться сколько ему угодно, — фыркнула Марли. — Я все равно выйду за Сайласа. Через одну луну должно состояться его Посвящение. Но теперь оно не состоится совсем. Завтра Сайлас должен пойти к архимаксимату и попросить, чтобы его освободили ото всех обязательств. Мы быстренько поженимся и уедем».
«Но что вы станете делать? Как будете жить?» «Сайлас посвятит свою жизнь науке. В той далекой провинции, откуда он родом, он откроет небольшой пансион. Я стану его помощницей. Какое мне дело до радостей светской жизни, когда в меня влюблен такой мужчина? О сестра, как это вышло славно — все, что ты задумала только для забавы!»
«Сестрица, это безумие!» — вскричала Йули, но Марли не пожелала ее слушать. Кандидат Вольверон ждал в саду, готовый начать уроки.
Но в тот день пошла с ним только Марли.
Оставшись одна, Йули дала волю страстям. Она ругалась. Она рыдала. Она стонала. Но что делать, ей было яснее ясного. Дурочка Марли! Все разболтала! «Я пойду к отцу! — закричала Йули. — Неужто он не положит конец этому безумию?! Еще как положит! Он запрет Марли в ее комнате и скорее уморит голодом, чем позволит связать судьбу с каким-то нищим провинциалом! А его... его отец вышвырнет на улицу!»
Увы, Йули не повезло. В тот день Онти не было дома. Он уехал с визитом к какому-то старому товарищу по торговым делам. Его отсутствие стало роковым. В ярости, потом в тоске, потом — мучаясь от боли, потом — страдая от страха, Йули бродила вокруг дома. Устав, она потребовала у няньки кресло-каталку и велела, чтобы я катала ее вдоль озера. Нянька стала было возражать, но Йули так накричала на нее, что бедная старушка залилась слезами.
Мы отправились в путь по берегу озера. Как трудно находиться рядом с изуродованной и озлобленной девчонкой! Сезон Терона клонился к концу. Озеро подернулось рябью, холодный ветер шелестел в ветвях ив и в тростнике. Где же была Марли... Марли и ее возлюбленный? Йули со злобой представляла их в лесу, где они отыскали потаенную пещеру и предавались там порочным удовольствиям.
В ту пору ни я, ни Йули понятия не имели о том, что собой представляют подобные удовольствия. Но одна мысль о них пугала нас.
Но вышло так, что мы неожиданно наткнулись на них. Помнишь нашу старую лодку, привязанную у дальнего берега озера? Марли и ее возлюбленный лежали на дне лодки, обнявшись, и спали.
Какой у них был счастливый вид!
Это зрелище вызвало у Йули страшную вспышку гнева, что она даже не нашла слов. Она поднялась с кресла. Хромая, подошла к лодке, уставилась на влюбленных. Она не стала ни плакать, ни кричать. Она тут же отвернулась, и лицо у нее стало белое-белое. Она опустилась в кресло и тихо велела мне везти ее дальше.
Мы снова тронулись в путь вдоль берега. Я устала, а на небе собрались темные тучи. Да, сезон Терона почти закончился. Упали первые капли дождя, и я стала умолять Йули позволить мне отвезти ее домой. Она сердито велела мне замолчать. Когда мы снова оказались около маленькой пристани, мне стало не по себе. Йули вдруг стала такой спокойной! Я молилась о том, чтобы влюбленные успели уйти.
Но когда мы подошли к пристани вплотную, Йули подняла руку и знаком велела мне остановиться. Она встала, а я чуть было сама не повалилась в кресло от усталости. Йули подошла к лодке и бесшумно, чтобы не разбудить влюбленных, вынула весла из уключин. Затем она отвязала лодку и легонько подтолкнула ее. Затем она вернулась, села в кресло и велела мне везти ее дальше.
Ты спросишь, милая, почему я исполнила ее приказ? Столько лет прошло, а я до сих пор не в силах ответить на этот вопрос. Но вот я говорю об этом сейчас, признаюсь тебе в том, что не знаю, как ответить, но ведь я смутно вспоминаю о таинственном уроке, преподанном нам кузеном Пеллом. Вспоминаю, милая! Разве я не знала все это время о том, что нечто во мне стремится к страшной воронке? Когда-то я думала о том, что мне хочется самой исчезнуть, погрузиться в ужас этого водоворота! Но теперь я понимаю, что в жизни много водоворотов, в которые можно угодить, и для этого совсем не обязательно тонуть.
Мы уже успели обойти половину озера, когда услышали крики и плеск воды. Кандидат Вольверон выпрыгнул из лодки. Думаю, он решил позвать кого-нибудь на помощь. Увы, героя из него не получилось. Он в отчаянии колотил своими тоненькими руками по воде, стараясь отплыть от жадного жерла водоворота. Марли он оставил в лодке, и лодка подплывала все ближе и ближе к черному горлу омута. Марли не умела плавать. Дергаясь, словно какая-то дурацкая кукла, она металась по качающейся лодке. И вот, наконец, слишком поздно, я бросилась в озеро. Но что я могла сделать? Через несколько мгновений лодка вместе с дико кричавшей Марли исчезла в воронке омута.
Все это время Йули сидела в кресле, не шевелясь, как мертвая.
Все произошло мгновенно. К тому времени, как из дому прибежали слуги, сделать что-либо уже было невозможно. В смысле — для Марли. Кандидата Вольверона вытащили из озера. Он наглотался воды и рыдал. Естественно, он был уволен. Только уважение к архимаксимату, как я понимаю, удержало моего деда от судебного разбирательства. Правды он, естественно, так и не узнал. Убитый горем, он вскоре умер.
И вот Йули стала хозяйкой, самой настоящей хозяйкой в отцовском доме. Какие мысли владели ею, когда она стала наследницей? Трудно вообразить. После похорон Онти я с ней не разговаривала. Я получила наследство от моего отца Конечно, маленькое, но я намеревалась распорядиться им с умом и не желала никакой помощи от Йули. Но конечно, я еще много раз потом видела ее в обществе.
— Но, тетя, что с ней стало? Она вышла замуж?
Тетя Влада рассмеялась.
— Ты прекрасно знаешь, что с ней случилось, милочка! Быть может, из-за чувства вины Йули вспомнила о мечте своей сестры и ее возлюбленного открыть маленький пансион. Быть может, она все время с тоской вспоминала наш класс, где она когда-то наслаждалась тем, что мучила своего учителя. Как бы то ни было, она превратила дом своего отца в пансион для девочек из высшего общества.
Но вот озера она сохранять не стала, и потому за высокими белеными стенами забора теперь лежат болота. Джели привстала, в изумлении приоткрыв рот.
— Так значит, Йули — это...
— Ну конечно, моя милая! Разве я забыла сказать тебе фамилию моего деда? Его фамилия Квик, милочка. Квик. Квик
Тут Рин взлетел и уселся на плечо тети Влады и стал повторять, как попугай:
— Квик! Квик!
А Влада рассмеялась, запрокинув голову, — так беззаботно, словно вся эта история была всего лишь забавной шуткой.
ГЛАВА 35
ДЖЕМА ВЫЗЫВАЮТ НА ДУЭЛЬ
— ...Коппергейт? Послушайте, сэр, но ведь нужно иметь хоть долю критического отношения к литературе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
«Отец может соглашаться или не соглашаться сколько ему угодно, — фыркнула Марли. — Я все равно выйду за Сайласа. Через одну луну должно состояться его Посвящение. Но теперь оно не состоится совсем. Завтра Сайлас должен пойти к архимаксимату и попросить, чтобы его освободили ото всех обязательств. Мы быстренько поженимся и уедем».
«Но что вы станете делать? Как будете жить?» «Сайлас посвятит свою жизнь науке. В той далекой провинции, откуда он родом, он откроет небольшой пансион. Я стану его помощницей. Какое мне дело до радостей светской жизни, когда в меня влюблен такой мужчина? О сестра, как это вышло славно — все, что ты задумала только для забавы!»
«Сестрица, это безумие!» — вскричала Йули, но Марли не пожелала ее слушать. Кандидат Вольверон ждал в саду, готовый начать уроки.
Но в тот день пошла с ним только Марли.
Оставшись одна, Йули дала волю страстям. Она ругалась. Она рыдала. Она стонала. Но что делать, ей было яснее ясного. Дурочка Марли! Все разболтала! «Я пойду к отцу! — закричала Йули. — Неужто он не положит конец этому безумию?! Еще как положит! Он запрет Марли в ее комнате и скорее уморит голодом, чем позволит связать судьбу с каким-то нищим провинциалом! А его... его отец вышвырнет на улицу!»
Увы, Йули не повезло. В тот день Онти не было дома. Он уехал с визитом к какому-то старому товарищу по торговым делам. Его отсутствие стало роковым. В ярости, потом в тоске, потом — мучаясь от боли, потом — страдая от страха, Йули бродила вокруг дома. Устав, она потребовала у няньки кресло-каталку и велела, чтобы я катала ее вдоль озера. Нянька стала было возражать, но Йули так накричала на нее, что бедная старушка залилась слезами.
Мы отправились в путь по берегу озера. Как трудно находиться рядом с изуродованной и озлобленной девчонкой! Сезон Терона клонился к концу. Озеро подернулось рябью, холодный ветер шелестел в ветвях ив и в тростнике. Где же была Марли... Марли и ее возлюбленный? Йули со злобой представляла их в лесу, где они отыскали потаенную пещеру и предавались там порочным удовольствиям.
В ту пору ни я, ни Йули понятия не имели о том, что собой представляют подобные удовольствия. Но одна мысль о них пугала нас.
Но вышло так, что мы неожиданно наткнулись на них. Помнишь нашу старую лодку, привязанную у дальнего берега озера? Марли и ее возлюбленный лежали на дне лодки, обнявшись, и спали.
Какой у них был счастливый вид!
Это зрелище вызвало у Йули страшную вспышку гнева, что она даже не нашла слов. Она поднялась с кресла. Хромая, подошла к лодке, уставилась на влюбленных. Она не стала ни плакать, ни кричать. Она тут же отвернулась, и лицо у нее стало белое-белое. Она опустилась в кресло и тихо велела мне везти ее дальше.
Мы снова тронулись в путь вдоль берега. Я устала, а на небе собрались темные тучи. Да, сезон Терона почти закончился. Упали первые капли дождя, и я стала умолять Йули позволить мне отвезти ее домой. Она сердито велела мне замолчать. Когда мы снова оказались около маленькой пристани, мне стало не по себе. Йули вдруг стала такой спокойной! Я молилась о том, чтобы влюбленные успели уйти.
Но когда мы подошли к пристани вплотную, Йули подняла руку и знаком велела мне остановиться. Она встала, а я чуть было сама не повалилась в кресло от усталости. Йули подошла к лодке и бесшумно, чтобы не разбудить влюбленных, вынула весла из уключин. Затем она отвязала лодку и легонько подтолкнула ее. Затем она вернулась, села в кресло и велела мне везти ее дальше.
Ты спросишь, милая, почему я исполнила ее приказ? Столько лет прошло, а я до сих пор не в силах ответить на этот вопрос. Но вот я говорю об этом сейчас, признаюсь тебе в том, что не знаю, как ответить, но ведь я смутно вспоминаю о таинственном уроке, преподанном нам кузеном Пеллом. Вспоминаю, милая! Разве я не знала все это время о том, что нечто во мне стремится к страшной воронке? Когда-то я думала о том, что мне хочется самой исчезнуть, погрузиться в ужас этого водоворота! Но теперь я понимаю, что в жизни много водоворотов, в которые можно угодить, и для этого совсем не обязательно тонуть.
Мы уже успели обойти половину озера, когда услышали крики и плеск воды. Кандидат Вольверон выпрыгнул из лодки. Думаю, он решил позвать кого-нибудь на помощь. Увы, героя из него не получилось. Он в отчаянии колотил своими тоненькими руками по воде, стараясь отплыть от жадного жерла водоворота. Марли он оставил в лодке, и лодка подплывала все ближе и ближе к черному горлу омута. Марли не умела плавать. Дергаясь, словно какая-то дурацкая кукла, она металась по качающейся лодке. И вот, наконец, слишком поздно, я бросилась в озеро. Но что я могла сделать? Через несколько мгновений лодка вместе с дико кричавшей Марли исчезла в воронке омута.
Все это время Йули сидела в кресле, не шевелясь, как мертвая.
Все произошло мгновенно. К тому времени, как из дому прибежали слуги, сделать что-либо уже было невозможно. В смысле — для Марли. Кандидата Вольверона вытащили из озера. Он наглотался воды и рыдал. Естественно, он был уволен. Только уважение к архимаксимату, как я понимаю, удержало моего деда от судебного разбирательства. Правды он, естественно, так и не узнал. Убитый горем, он вскоре умер.
И вот Йули стала хозяйкой, самой настоящей хозяйкой в отцовском доме. Какие мысли владели ею, когда она стала наследницей? Трудно вообразить. После похорон Онти я с ней не разговаривала. Я получила наследство от моего отца Конечно, маленькое, но я намеревалась распорядиться им с умом и не желала никакой помощи от Йули. Но конечно, я еще много раз потом видела ее в обществе.
— Но, тетя, что с ней стало? Она вышла замуж?
Тетя Влада рассмеялась.
— Ты прекрасно знаешь, что с ней случилось, милочка! Быть может, из-за чувства вины Йули вспомнила о мечте своей сестры и ее возлюбленного открыть маленький пансион. Быть может, она все время с тоской вспоминала наш класс, где она когда-то наслаждалась тем, что мучила своего учителя. Как бы то ни было, она превратила дом своего отца в пансион для девочек из высшего общества.
Но вот озера она сохранять не стала, и потому за высокими белеными стенами забора теперь лежат болота. Джели привстала, в изумлении приоткрыв рот.
— Так значит, Йули — это...
— Ну конечно, моя милая! Разве я забыла сказать тебе фамилию моего деда? Его фамилия Квик, милочка. Квик. Квик
Тут Рин взлетел и уселся на плечо тети Влады и стал повторять, как попугай:
— Квик! Квик!
А Влада рассмеялась, запрокинув голову, — так беззаботно, словно вся эта история была всего лишь забавной шуткой.
ГЛАВА 35
ДЖЕМА ВЫЗЫВАЮТ НА ДУЭЛЬ
— ...Коппергейт? Послушайте, сэр, но ведь нужно иметь хоть долю критического отношения к литературе!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167