Без сновидений.
Он вознамерился встать, но колени его не послушались. Они так яростно горели, что он чуть было не крикнул в голос. Однако он сразу же вспомнил о дэгоге и о том, что сей жирный триец виноват и в этом его дискомфорте, — и решимость совершить дурное дело вернулась к нему в виде мощной вспышки. После пыток колени у него стали как вода. Тюремщики дэгога сполна насладились своей работой!
В душе Тарн был уверен, что он — человек не злой, хотя люди считали его таковым. Его имя пользовалось у трийцев дурной славой, и он мечтал о том дне, когда сможет доказать своему народу, что боги по-прежнему существуют и что они ждут от своих детей определенных поступков. Лоррис и Прис желали для трийцев самого лучшего, а трийцы отвернулись от них и вместо этого обратились за просвещением к дьяволам Нара. Подобно дэгогу трийцы разжирели на нарских усладах. Они забыли свое место в мире, свое служение Небесам — и стали грешниками. Их необходимо очистить огнем, и этот огонь способен принести только он, Тарн.
«Как Дьяна», — мрачно подумал искусник. Она была самым дурным образчиком нынешних трийцев — непокорной и неугодной самой Прис. Ее тоже придется очистить и показать ей то место, что отведено добрым трийкам. Он почувствовал, как по его телу пробежала похотливая дрожь. Он сам заново обучит ее!
В дверь постучали — тихо, но настойчиво. Тарн не ответил. Дверь открылась, и он определил знакомую поступь Фориса. Голос друга звучал немного виновато.
— Я прервал ваши молитвы? — спросил военачальник.
— Ничто не может прервать моих молитв, — ответил дрол. — Входите. Вы поможете мне.
Форис вошел в комнату.
— Опять колени?
— Колени, — подтвердил Тарн.
Он оперся на громадную руку, протянутую ему Форисом, и позволил военачальнику поднять себя. Боль пронизала ноги, и он невольно поморщился. Форис молча наблюдал за ним, пока он разминал одеревеневшее тело.
— Уже светает, — сказал военачальник. — Ваши искусники ждут вас на улице.
— Я готов.
Форис нахмурился.
— По вашему виду не скажешь, — заметил он. — Вы слишком долго не спали, и длительные молитвы очень вас утомляют. Вам надо сначала отдохнуть.
Тарн покачал головой.
— Нет времени. Слишком много надо сделать. А я сейчас готов к этому не меньше, чем потом.
— Что случилось?
— Ничего, — с горечью ответил Тарн. — Лоррис молчит.
— Значит, вы не изменили решения?
— Не изменил. — Тарн направился к выходу. — Другого пути я не вижу.
Форис улыбнулся.
— Это — правильное решение, друг мой. Мы будем почитать вас за него. И я уверен, Лоррис желает именно этого.
— Вот как? — резко ответил Тарн. Он остановился в дверях и гневно посмотрел на военачальника. — Откуда это может быть известно хоть кому-то из вас? То, что я собираюсь сделать, — преступление!
— Это не преступление, если такова воля Лорриса, — возразил военачальник. — Вы избраны для этой миссии. Он не даровал бы вам такие силы, если б не считал, что вы должны ими воспользоваться.
— Я не понимаю его намерений! — вспыхнул Тарн. — Он игнорирует меня. Теперь он предлагает мне лишь свое молчание. Возможно, это только проклятие, Форис. Мы с вами творили ужасные дела.
— Ради благих целей, — прервал его Волк.
Именно такой ответ Тарн и ожидал услышать.
— Мы убиваем с помощью жиктаров, мы убиваем с помощью рук. Разве напрасно нас одарили Небеса? Тогда почему нельзя использовать и другие дары? — Он возмущенно фыркнул и скрестил руки на груди. — Убивать врагов вообще не преступление.
Тарн тяжко вздохнул и подошел к другу. Форис был намного старше и порой выступал не столько в роли сторонника, сколько отца. Но вот жрецом дролов он не был.
— В писаниях Лорриса сказано, что дар Небес дается для блага всех трийцев и что те, кто пользуется им из эгоизма или для того, чтобы убивать, будут навечно прокляты.
— Я все это знаю, — нетерпеливо бросил Форис. — Но что в писаниях говорится про дэгога? Какое суждение сложилось бы у Лорриса о человеке, который имеет дело с дьяволами из Нара? Лоррис был воином, Тарн. Как мы с вами.
Лицо жреца осветилось печальной улыбкой. Он не был воином — он был праведником, который поссорился с правителем.
— А еще Лоррис был человеком мирным, — поправил он Фориса. — Давайте не забывать об этом. Помните эпизод с дубом и львом? Лоррис рисковал жизнью сестры ради мира.
— Я сам молюсь только о мире, Тарн. И когда вы свершите задуманное, мы, наконец, этот мир получим. Вы раздавите Кронина и дэгога, а я займусь Шакалом.
Тарн упреждающе воздел руку.
— Нарцу не следует причинять вреда, — решительно заявил он. — Делайте что нужно, но захватите его живым. Пусть он станет свидетелем того, что предназначено дэгогу. Все мои враги должны при этом присутствовать, особенно Шакал. Он должен убедиться в моих возможностях, чтобы его император нас боялся.
— Как скажете, — согласился Форис. — Но вам следует знать, что всадники Талистана уехали из долины. Видимо, они вернутся в Таттерак, дабы снова воевать вместе с Кронином и дэгогом.
Тарн изумленно поднял брови.
— Уехали из долины? Почему?
Форис пожал плечами.
— Шакал высокомерен. Возможно, он решил, что больше в них не нуждается. Но опасайтесь их. Они на удивление кровожадны.
— Нам уже приходилось с ними сражаться, — напомнил Тарн. — Это мелочи. Я попытаюсь захватить их предводителя вместе с Кронином. Если не получится — убью его или позволю убежать. Барон Гейл не представляет для меня интереса. У него не хватит ума понять, что я задумал. Мне нужен человек из Арамура.
— Вы его получите, — пообещал Форис, усмехнувшись, — Я поймаю для вас Шакала, а вы для меня — Кронина.
Лицо Тарна посуровело.
— Вы получаете от этого слишком много удовольствия, друг мой. Не забывайте, кто наш настоящий враг.
— Я это помню. Слишком хорошо.
— Помните? — скептически взглянул на него Тарн. — Я в этом не уверен. Кронин — хороший человек. Он служит этому подонку дэгогу, потому что принес ему клятву верности. Я не допущу, чтобы ваша ненависть к нему испортила то, что мы делаем. Я не стану убивать Кронина, если в этом не будет необходимости.
— Я на этом не настаиваю, Тарн, — заявил Форис. — Его унижение меня вполне устроит.
Жрец вздохнул. Военачальники Люсел-Лора уже много веков ссорились и воевали, и в некоторых случаях их соперничество длилось так долго, что давно потеряло смысл. Тарн знал: ненависть всегда кончается именно этим. А ненависть уже много десятилетий ослепляла его друга Фориса. Долина Дринг и территория Кронина, Таттерак, в настоящее время воевали якобы из-за леса Агор — никому не нужного клочка земли, ставшего символом кровопролития. И хотя Форис был набожным дролом и беспрекословно выполнял все распоряжения Тарна, его ненависть к Кронину была тем пороком, от которого он упорно не желал избавляться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233
Он вознамерился встать, но колени его не послушались. Они так яростно горели, что он чуть было не крикнул в голос. Однако он сразу же вспомнил о дэгоге и о том, что сей жирный триец виноват и в этом его дискомфорте, — и решимость совершить дурное дело вернулась к нему в виде мощной вспышки. После пыток колени у него стали как вода. Тюремщики дэгога сполна насладились своей работой!
В душе Тарн был уверен, что он — человек не злой, хотя люди считали его таковым. Его имя пользовалось у трийцев дурной славой, и он мечтал о том дне, когда сможет доказать своему народу, что боги по-прежнему существуют и что они ждут от своих детей определенных поступков. Лоррис и Прис желали для трийцев самого лучшего, а трийцы отвернулись от них и вместо этого обратились за просвещением к дьяволам Нара. Подобно дэгогу трийцы разжирели на нарских усладах. Они забыли свое место в мире, свое служение Небесам — и стали грешниками. Их необходимо очистить огнем, и этот огонь способен принести только он, Тарн.
«Как Дьяна», — мрачно подумал искусник. Она была самым дурным образчиком нынешних трийцев — непокорной и неугодной самой Прис. Ее тоже придется очистить и показать ей то место, что отведено добрым трийкам. Он почувствовал, как по его телу пробежала похотливая дрожь. Он сам заново обучит ее!
В дверь постучали — тихо, но настойчиво. Тарн не ответил. Дверь открылась, и он определил знакомую поступь Фориса. Голос друга звучал немного виновато.
— Я прервал ваши молитвы? — спросил военачальник.
— Ничто не может прервать моих молитв, — ответил дрол. — Входите. Вы поможете мне.
Форис вошел в комнату.
— Опять колени?
— Колени, — подтвердил Тарн.
Он оперся на громадную руку, протянутую ему Форисом, и позволил военачальнику поднять себя. Боль пронизала ноги, и он невольно поморщился. Форис молча наблюдал за ним, пока он разминал одеревеневшее тело.
— Уже светает, — сказал военачальник. — Ваши искусники ждут вас на улице.
— Я готов.
Форис нахмурился.
— По вашему виду не скажешь, — заметил он. — Вы слишком долго не спали, и длительные молитвы очень вас утомляют. Вам надо сначала отдохнуть.
Тарн покачал головой.
— Нет времени. Слишком много надо сделать. А я сейчас готов к этому не меньше, чем потом.
— Что случилось?
— Ничего, — с горечью ответил Тарн. — Лоррис молчит.
— Значит, вы не изменили решения?
— Не изменил. — Тарн направился к выходу. — Другого пути я не вижу.
Форис улыбнулся.
— Это — правильное решение, друг мой. Мы будем почитать вас за него. И я уверен, Лоррис желает именно этого.
— Вот как? — резко ответил Тарн. Он остановился в дверях и гневно посмотрел на военачальника. — Откуда это может быть известно хоть кому-то из вас? То, что я собираюсь сделать, — преступление!
— Это не преступление, если такова воля Лорриса, — возразил военачальник. — Вы избраны для этой миссии. Он не даровал бы вам такие силы, если б не считал, что вы должны ими воспользоваться.
— Я не понимаю его намерений! — вспыхнул Тарн. — Он игнорирует меня. Теперь он предлагает мне лишь свое молчание. Возможно, это только проклятие, Форис. Мы с вами творили ужасные дела.
— Ради благих целей, — прервал его Волк.
Именно такой ответ Тарн и ожидал услышать.
— Мы убиваем с помощью жиктаров, мы убиваем с помощью рук. Разве напрасно нас одарили Небеса? Тогда почему нельзя использовать и другие дары? — Он возмущенно фыркнул и скрестил руки на груди. — Убивать врагов вообще не преступление.
Тарн тяжко вздохнул и подошел к другу. Форис был намного старше и порой выступал не столько в роли сторонника, сколько отца. Но вот жрецом дролов он не был.
— В писаниях Лорриса сказано, что дар Небес дается для блага всех трийцев и что те, кто пользуется им из эгоизма или для того, чтобы убивать, будут навечно прокляты.
— Я все это знаю, — нетерпеливо бросил Форис. — Но что в писаниях говорится про дэгога? Какое суждение сложилось бы у Лорриса о человеке, который имеет дело с дьяволами из Нара? Лоррис был воином, Тарн. Как мы с вами.
Лицо жреца осветилось печальной улыбкой. Он не был воином — он был праведником, который поссорился с правителем.
— А еще Лоррис был человеком мирным, — поправил он Фориса. — Давайте не забывать об этом. Помните эпизод с дубом и львом? Лоррис рисковал жизнью сестры ради мира.
— Я сам молюсь только о мире, Тарн. И когда вы свершите задуманное, мы, наконец, этот мир получим. Вы раздавите Кронина и дэгога, а я займусь Шакалом.
Тарн упреждающе воздел руку.
— Нарцу не следует причинять вреда, — решительно заявил он. — Делайте что нужно, но захватите его живым. Пусть он станет свидетелем того, что предназначено дэгогу. Все мои враги должны при этом присутствовать, особенно Шакал. Он должен убедиться в моих возможностях, чтобы его император нас боялся.
— Как скажете, — согласился Форис. — Но вам следует знать, что всадники Талистана уехали из долины. Видимо, они вернутся в Таттерак, дабы снова воевать вместе с Кронином и дэгогом.
Тарн изумленно поднял брови.
— Уехали из долины? Почему?
Форис пожал плечами.
— Шакал высокомерен. Возможно, он решил, что больше в них не нуждается. Но опасайтесь их. Они на удивление кровожадны.
— Нам уже приходилось с ними сражаться, — напомнил Тарн. — Это мелочи. Я попытаюсь захватить их предводителя вместе с Кронином. Если не получится — убью его или позволю убежать. Барон Гейл не представляет для меня интереса. У него не хватит ума понять, что я задумал. Мне нужен человек из Арамура.
— Вы его получите, — пообещал Форис, усмехнувшись, — Я поймаю для вас Шакала, а вы для меня — Кронина.
Лицо Тарна посуровело.
— Вы получаете от этого слишком много удовольствия, друг мой. Не забывайте, кто наш настоящий враг.
— Я это помню. Слишком хорошо.
— Помните? — скептически взглянул на него Тарн. — Я в этом не уверен. Кронин — хороший человек. Он служит этому подонку дэгогу, потому что принес ему клятву верности. Я не допущу, чтобы ваша ненависть к нему испортила то, что мы делаем. Я не стану убивать Кронина, если в этом не будет необходимости.
— Я на этом не настаиваю, Тарн, — заявил Форис. — Его унижение меня вполне устроит.
Жрец вздохнул. Военачальники Люсел-Лора уже много веков ссорились и воевали, и в некоторых случаях их соперничество длилось так долго, что давно потеряло смысл. Тарн знал: ненависть всегда кончается именно этим. А ненависть уже много десятилетий ослепляла его друга Фориса. Долина Дринг и территория Кронина, Таттерак, в настоящее время воевали якобы из-за леса Агор — никому не нужного клочка земли, ставшего символом кровопролития. И хотя Форис был набожным дролом и беспрекословно выполнял все распоряжения Тарна, его ненависть к Кронину была тем пороком, от которого он упорно не желал избавляться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233