Он подумал о своем отце и о том, сколько людей добровольно погибли ради его интересов. И он подумал о тех, кем командовал сам в долине Дринг, — о Динадине и Люсилере, о том, как они следовали за ним и умерли бы за него. Разве этой власти было мало? Или это простое объяснение, почему Аркус стал императором: потому что ему всегда было мало власти?
— Мне казалось, у меня есть власть, — сказал Ричиус, наконец. — И мне хотелось бы думать, что я с ее помощью сделал что-то хорошее.
— Я уверен: это так. Тебе и твоему отцу всегда удавалось что-то делать. Но это в прошлом, а я говорю о будущем.
Ричиус кивнул.
— Граф Бьяджио уже сказал мне, что вам хочется более тесных отношений с Арамуром.
— Мне хочется больше. Я хочу, чтобы мы с тобой сделали нечто. — По мере того как Аркус говорил, глаза его становились все ярче. — Посмотри на эту комнату. — Он легко взмахнул рукой. — Какими тебе кажутся все эти вещи?
Ричиус огляделся, не зная, что ответить. Несмотря на неприбранный вид, каждый предмет казался любимым. Конечно, картины были покрыты пылью, а оружие уже несколько десятков лет не затачивалось, но все вещи обладали одним общим качеством: неброской ценностью. Ричиус откинулся на спинку стула и дал Аркусу тот ответ, которого, вне всякого сомнения, ждал от него старик.
— Мне кажется, они вам дороги.
Аркус одобрительно улыбнулся.
— Да, — подтвердил он. — Это — очень подходящее описание. Некоторые говорили мне, что эти вещи больше всего похожи на мусор, потому что они не знали, какая история стоит за каждой. Каждый предмет здесь имеет особое значение. — Он вздохнул, обводя взглядом свою странную коллекцию. — Эти вещи недостаточно ценные, чтобы демонстрировать их в парадных помещениях дворца, но для меня они дороже золота.
— Думаю, я могу это понять, — сказал Ричиус.
Он еще раз осмотрел окружающие предметы, стараясь обнаружить под слоем пыли нечто ценное. Когда он был маленьким, отец дарил отличившимся солдатам бронзовые перстни. Не слишком дорогие, эти безделушки высоко ценились теми, кто их получал.
— Я прожил долгую жизнь, — мрачно заявил Аркус. Он по-прежнему задумчиво вглядывался в свои вещи. — Я многого добился сам. Но теперь мне нужна твоя помощь, король Ричиус.
— Моя помощь?
Взгляд императора остановился на черепе, установленном над камином.
— Я заметил, как ты посмотрел на него, когда вошел, — сказал он. — Знаешь, кто это?
— Нет, — правдиво ответил Ричиус.
Он встал и протянул руку к черепу, проведя пальцами по побелевшему лбу и клыкастой челюсти. В горах Арамура были пумы с такими черепами, но не до такой степени крупными.
— Похоже на какую-то кошку. Но я не знаю кошек такого размера.
— Это череп боевого льва трийцев.
— Правда? — Ричиус внимательнее пригляделся к трофею. — Когда я был в Люсел-Лоре, я о них слышал, но ни разу не видел.
— На львах ездят только трийцы из Чандаккара, — объяснил Аркус. — Говорят, больше никто не может справляться с этими зверями, только кочевники Чандаккара умеют ими командовать.
— Чандаккар в войне не участвовал, — заметил Ричиус. — Он слишком далеко. Я даже не уверен, что его жители слышали о Тарне. И все же… — он опасливо погладил череп, — мне жаль, что те кочевники не воевали на нашей стороне.
— Я уверен, что теперь в Люсел-Лоре все уже слышали о Тарне, — сказал Аркус.
Ричиус кивнул.
— Наверное. Но откуда у вас этот череп? Если такие львы водятся только в Чандаккаре, то как этот череп попал сюда?
Аркус улыбнулся.
— Сядь. Я хочу кое-что тебе рассказать.
Ричиус послушно вернулся в свое кресло у огня. Дымный свет играл на необычно бледном лице Аркуса, а глаза его светились неземной синевой. Ричиус снова протянул руку за бокалом. Удивительно, но он вдруг почувствовал какую-то раскованность. Аркус взял свой бокал иссохшейся рукой и сделал небольшой глоток.
— А ты не знал, что я был в Люсел-Лоре, Ричиус? Мне ведь можно называть тебя Ричиусом?
— Да, конечно.
— Ну, эту историю мало кто знает, но, когда я был молод, я плавал в Люсел-Лор. Думаю, мне было около шестнадцати, и мой отец, который являлся в то время императором, хотел, чтобы я стал настоящим мужчиной. Он отправил меня туда и велел привезти домой голову этого льва. Видишь ли, никто даже не был твердо уверен в том, что они существуют, и моему отцу хотелось это выяснить.
— И он отправил вас одного? — изумился Ричиус.
— Нет, не совсем. Я приплыл к южному берегу Люсел-Лора на одном из кораблей моего отца. Но на берег я действительно сошел один. Даже в том возрасте я был прекрасным охотником — и, как я уже сказал, отец хотел меня испытать. Я должен был обойтись без помощи людей с корабля, и если бы я не вернулся, что ж…
Аркус, задумавшись, прервал себя.
— Но вы вернулись, — подсказал ему Ричиус. — И с головой льва.
— Да, вернулся. Кораблю было приказано дожидаться меня, сколько потребуется: ведь никто из нас не знал, сколько времени уйдет на поиски этого зверя. Но я их нашел — целую долину.
Ричиус потрясенно слушал рассказ Аркуса о том, как он наконец пришел следом за одним из львов в огромную долину, поймал его в ловушку и убил копьем. Юный Аркус чуть было не погиб во время этого предприятия. Но потом он взял нож и, методично отделив голову льва от туловища, приволок ее через пустоши к берегу. По возвращении он подарил трофей отцу на день рождения — и отец больше никогда не ставил под сомнение мужество наследника трона.
— Так что, как видишь, Ричиус, — заключил Аркус, — мой отец тоже отправил меня в Люсел-Лор сражаться в одиночку.
— Да, — тихо молвил Ричиус, завороженный рассказом. — И вы были на него за это в обиде?
— Нисколько. Я любил его. И это подвигло меня на учебу. Увидев Люсел-Лор, я воспылал желанием стать самым великим вождем, какого только знал Нар. И теперь ты должен сделать то же самое. Ты должен отбросить прошлое и стать таким королем Арамура, каким твой отец быть не мог, потому что у него не хватило воли разделить мое видение будущего.
Глаза Аркуса горели безумным порывом. Ричиус понимал, что Аркус к чему-то его подводит, и не дрогнув задал ему неизбежный вопрос:
— Скажите мне, Ваше Величество, почему я здесь нахожусь? Я знаю, вам что-то нужно, но не могу понять, что именно.
Аркус снова откинулся на спинку кресла, перекатывая бокал между ладонями.
— Я уже сказал тебе это, — тихо вымолвил он. — Когда я был в Люсел-Лоре, я видел невероятные вещи. Не только львов, но и людей. Я видел, как они творят чудеса: зажигают огонь усилием мысли, являются друг другу в снах. Я некоторое время жил среди них, пытался научиться у них. Но не смог. И когда я вернулся в Нар, я рассказал отцу, что видел, — и он мне не поверил. Я поклялся, что наступит день, когда я покорю Люсел-Лор — сделаю нечто такое, на что мой отец не был бы способен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233