— К сожалению, мне велено не увлекаться выпивкой.
— Кто это сказал? — поинтересовался Петвин. — Бьяджио?
— Да. Похоже, тут все за нами наблюдают. Бьяджио предупредил меня, чтоб я был осторожнее, дабы не оскорбить кого-то необдуманным словом.
— Ну и ладно, — хохотнул Эннадон. — Просто садись и не разговаривай. — Он поставил тарелку и выдвинул стул. — Вот, садись.
— С удовольствием! — простонал Ричиус и буквально упал на сиденье.
Слуга мгновенно поставил перед ним наполненный кубок. Ричиус вздохнул и посмотрел на вино. Оттуда на него глядело его дрожащее отражение, но кроваво-красное лицо показалось ему незнакомым. Однако он поднял кубок и сделал большой глоток, надеясь, что граф за ним наблюдает.
«Иди к черту, Бьяджио!»
Он вернул кубок на стол с решительным стуком и резко повернулся к Петвину.
— Знаешь, кто сегодня здесь?
— Кто?
— Гейл. Они пригласили этого негодяя на мою коронацию!
Друзья уставились на него. У Эннадона от изумления открылся рот с наполовину пережеванной пищей.
— Что?! — взорвался Петвин. — Ты его видел?
Ричиус покачал головой.
— Нет, Бьяджио сказал мне, что он здесь.
— Но почему? — Петвин оттолкнул тарелку, словно эта новость лишила его аппетита. — Не верю, чтобы он мог пожелать сюда явиться ради такого события.
— Знаю, — молвил Ричиус. — Трудно поверить, правда? Как этот подонок посмел испортить нам такой день?
— О Боже! — негромко воскликнул Джильям и ткнул вилкой в сторону гостей. — Вот он.
Что еще хуже, Гейл направлялся к ним, двигаясь сквозь толпу словно зелено-золотой голем. Пуговицы на его мундире едва сходились на груди. Меч болтался на кожаном поясе, хлопая по ноге толщиной в древесный ствол. Сальные черные волосы были стянуты в хвост и перевязаны модным золотым шнуром. Несмотря на то, что в зале было тепло, на нем красовался плащ из изумрудной шерсти, отделанный волчьим мехом. Но особенно поражала его маска. Именно такой ее представлял себе Ричиус: серебряный фасад, закрывающий половину лица. Глаз за маской мерцал, налитый кровью.
— Ты только посмотри! — прошептал Ричиус.
Никто из них не видел Блэквуда Гейла после Люсел-Лора, но все слышали историю его уродства. Они обменялись несколькими тихими словами, наблюдая за тем как он подходит к их столу. Его обожженные губы изгибались в некоем подобии улыбки. Бороды он больше не носил, и на выбритом лице виднелись следы огня. Даже не закрытая маской половина лица изобиловала плохо зажившими болячками, а кожа на лбу словно лопалась и разлезалась вдоль линии волос. Он казался еще более чудовищным, чем прежде, и напоминал разодетый труп, которому неким таинственным способом удалось сбежать с собственных похорон.
— Вентран, — возгласил барон своим гулким голосом, — я пришел тебя приветствовать. Ричиус не пошевелился.
— Приветствовать меня? Каким это образом?
— Я пришел приветствовать твое вступление в семью правителей Нара, — ответил Гейл. — Император попросил меня тебя поздравить.
— Понимаю. А идея твоего приезда в такую даль с этим приветствием тоже принадлежит императору? Ведь было гораздо проще отправить мне письмо.
Это оскорбление вызвало негромкие смешки. Гейл расправил плечи и шагнул ближе к столу.
— Ты льстишь себе, Вентран! — отрезал он. — Не думай, что ты мне так важен. В Черный Город меня привели другие дела.
— О! И что же это за дела?
Обезображенное лицо Гейла отвратительно улыбнулось.
— Ты знаешь, сколько лет моему отцу, Вентран?
— Право, понятия не имею.
— Ему почти семьдесят. Он даже старше, чем был твой отец к моменту смерти, Бог да помилует его. — Гейл изобразил крестное знамение с мерзкой набожностью. — И здоровье у него сдает. Когда он умрет, Талистану понадобится новый король. А в линии наследования я стою первым.
— И?…
— Если я стану королем, мне понадобится наследник. А чтобы иметь наследника, мне нужна жена.
«Удачи», — сухо подумал Ричиус.
Единственное, что пока мешало этому конкретному Гейлу приступить к размножению, то, что еще не нашлось женщины, которая была бы настолько глупа, дабы принять его предложение. Ричиус понимал: это — исключительно вопрос времени, но шансы Гейла в императорском дворце он оценивал крайне низко. Ему следовало бы искать себе жену на конюшне, а не в этом зале, полном аристократок.
— Значит, ты ехал так далеко ради того, чтобы найти себе жену? Ну что ж, выбирай. Я уверен, одна из этих дам будет рада уехать с тобой в Талистан. Однако думаю, тебе следовало бы сначала снять свою маску, чтобы они могли увидеть, что их ожидает.
— Я уже нашел себе женщину, — хладнокровно заявил Гейл. — Смазливенькая девчонка. Может, ты ее знаешь. Она сегодня здесь.
— Возможно, — кивнул Ричиус. — Кто она? Покажи мне ее.
Гейл стал осматривать комнату единственным сохранившим зрение глазом. Вскоре он указал затянутой в перчатку рукой в сторону двери.
— Вон она. Та, в синем.
— Я никого не вижу. — Мощная фигура Гейла заслоняла от Ричиуса зал, а вставать он не хотел. — В синем, говоришь? Я вижу только…
Тут Ричиус с шумом втянул в себя воздух, а Гейл расхохотался.
— Я же сказал тебе — она красавица. Ее зовут Сабрина. Она — девка герцога Горкнея. — Глаз барона зажегся похотью. — И как раз поспела. Ну, что ты на это скажешь?
— Она согласилась выйти за тебя замуж?
— Пока нет, но это не важно. Как только ей исполнилось шестнадцать, отец выставил ее на продажу. Я слышал, ему хочется поскорее сбыть ее с рук. Мне достаточно только попросить императора, и она будет моей. — Гейл причмокнул усыпанными болячками губами и снова уставился на Сабрину. — Посмотри-ка на ее бедра, Вентран. Готов биться об заклад: она родит мне — десяток сыновей!
От этой мысли Ричиус содрогнулся. Новый выводок Гейлов означал бы не только новые неприятности для Арамура: представив, что из утробы этого невинного создания появятся такие чудовища, он почувствовал тошноту. И в то же время Гейл, вероятно, говорил правду. Сабрина не будет иметь права выбора; она выйдет за того, за кого ее отдадут ее отец и император. Это делало ситуацию еще более омерзительной. Ричиус понимал: если это случится, жизнь ее станет настоящим адом. Он посмотрел на Петвина — его друг побледнел от ужаса.
— Советую тебе пересмотреть свой выбор, барон, — сказал Петвин. — Тебе не кажется, что ты для нее слишком велик? Такая девушка может умереть, давая жизнь твоим сыновьям. Может, тебе следовало бы поискать кого-нибудь покрупнее.
— Глупости, — пророкотал Гейл. — Она будет о себе заботиться, я за этим прослежу. И если кто-то из вас, щенков, положил на нее глаз, можете об этом забыть. Она — моя!
Сие заявление прозвучало столь самоуверенно, что терпение у Ричиуса лопнуло. Он гневно посмотрел на барона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233