А тут появилась семья, дети. Мы с мужем кочевали вначале по частным квартирам, за городом. Поездки в электричках отнимали много времени, но еще больше - семейные заботы и первый ребенок. Желание отоспаться было в те годы самым заветным и самым несбыточным.
Военная дисциплина, принимающая во внимание только занимаемую должность и звание, тоже заставляла иногда переживать нелегкие моменты - мы ведь были всего рядовые слушатели с двумя лейтенантскими звездочками на погонах.
- Рая, а ты помнишь, как тебя с госэкзамена на носилках несли? спрашивает Саша Эйдерман.
- Вовек не забуду!
Это случилось на последнем госэкзамене. Еще с утра я почувствовала себя плохо. Нарастала хорошо знакомые мне признаки периодически вспыхивающей болезни, заработанной на фронте. Обычно в такие дни я получала освобождение от занятий. Но не пойти на последний госакзамен? Я даже и мысли не допускала!
Жестокая боль схватила во время ответа перед комиссией. На лбу выступили холодные капли. Но это приняли за естественное в таких случаях волнение. Спокойно поставили оценку, "вы свободны" - сказали. Еле вышла во двор института. "Поймать бы такси"... Но дойти до проходной сил не хватило. Боль свернула в дугу, пришлось сесть на лавочку. На мое счастье, мимо проходила Руфина со своего факультета. Посмотрев на меня, остолбенела: "Что с тобой. Рая?"... А у самой, гляжу, слезы закапали. "Мне тогда показалось, что ты умираешь", - призналась она уже потом. "Плохо... Не могу идти", - еле выговорила я. Руфина побежала в санчасть. Быстро пришли санитары, уложили меня на носилки и понесли. Проходящие мимо слушатели, особенно с младших курсов, шептали в испуге: "С последнего госэкзамена на носилках выносят!.."
Саша "прикрепил" к нам девушку-экскурсовода, мы усадили ее в машину и отправились осматривать достопримечательности Тбилиси.
Прекрасный город. С богатой национальной архитектурой. Здесь у каждого дома свой характер, свой стиль.
Наша миловидная девушка-экскурсовод сообщала по пути многие сведения из истории города.
Побывали на горе Мтацминда. Оттуда открывается вид на весь город, как с Ленинских гор на Москву. Несколько минут мы любовались им, стоя на широкой веранде комплексного здания.
- Вон там район Дидубе, - обратила наше внимание экскурсовод. - Видите, стадион? "Динамо" - гордость тбилисцев. А вот одна интересная для вас, летчиков, справка: в октябре 1910 года известный авиатор Уточкин поднимал с Дидубийского ипподрома свой аэроплан и летал над городом.
Было уже часа три дня, когда мы подъехали опять к гостинице. Саша Эйдерман уговорил нас "заскочить на пять минут" в редакцию газеты "Вечерний Тбилиси", товарищи очень просили его устроить встречу с нами. Отказываться было неудобно.
В редакций нас интервьюировали и фотографировали, делали материал для очередного номера газеты. Так, совершенно неожиданно, мы попали в сети вездесущих газетчиков. В своей беседе мы не забыли, конечно, упомянуть о бывшем штурмане из полка имени Расковой - Гале Турабелидзе, которую хорошо знали по совместному обучению в Энгельсе. Симпатичная девушка-грузинка с большими черными глазами и "осиной" талией. Сейчас Галина Прокофьевна, женщина солидная во всех отношениях, живет и работает в Москве. Мы с ней всегда видимся у Большого театра во время наших традиционных встреч.
Под вечер приехали "домой", в кемпинг. С удовольствием сбросили с себя парадную одежду, пообедали и, предвкушая приятный отдых после жаркого дня, улеглись было на кроватях. Но тут Леша вдруг вскакивает и заявляет:
- Поеду к Аркаше. Может, застану его в аэропорту.
Аркаша Осланикашвили - его старый знакомый. Они служили вместе в одном полку, когда были еще военными летчиками. Осланикашвили живет теперь в своем родном Тбилиси, работает в Аэрофлоте.
Мы не возражали против намерения Леши повидаться с Аркашей.
- Поезжай, но только не на машине. Ты ведь выпил в обед бутылку пива.
- Ну и что? Я пьян, по-вашему?
- Нет. Но закон есть закон.
Леша надулся на нас, демонстративно положил на стол ключи от машины и ушел, бросив коротко:
- Поеду на городском транспорте. Вернулся, когда уже стемнело.
- Аркаша сдаст в 11 часов вечера дежурство и приедет к нам, - сообщил он и прилег.
Вскоре в нашем домике раздалось безмятежное похрапывание. А мы с Руфиной не спали до часу ночи, сидели одетые в платья и ждали гостя.
- Вы чего не спите? - удивился Леша, проснувшись.
- Ждем Аркашу.
- Я же пошутил! Его нет сейчас в городе. Нам очень захотелось отругать как следует за такую шутку. Но сдержались. Пригрозили только:
- Мы тебе припомним, когда вернемся в Москву!
5 августа
В 7 часов выехали из Тбилиси. Еще по утреннему холодку доехали до Гори.
Побывали в музее Сталина. Там много интересного материала по истории партии.
К полудню взобрались на Рикотский перевал. Здесь хлещет дождь. Почва глинистая, и на асфальт дороги стекают с гор оранжевые ручьи. Машина идет осторожно - колеса на поворотах скользят как по маслу. Того и гляди свалишься в пропасть.
Едем в облаках. Леша шутит:
- Пилотирую в сложных метеоусловиях. Придется вам дополнительно платить мне за это.
- Заплатим, - говорим, - только вывези нас живыми из этих мокрых облаков.
Спустились немного с перевала, и дождь прекратился. Дорога петляет все время вдоль рек, они шумят далеко под обрывом. Горы покрыты густым лесом. На ярко-зеленых лужайках выставлены ульи. Один за другим проезжаем небольшие поселки. А вот мальчишка несет воду в глиняном кувшине на голове. Впервые видим это в Грузии.
Забавный разговор произошел у нас на окраине большого населенного пункта Самтредиа. Мы остановились у развилки двух дорог. Одна уводит немного в сторону, другая идет прямо, но перед ней висит запрещающий знак. Спрашиваем у проходящего мимо молодого грузина:
- Скажите, пожалуйста, по какой дороге ехать на Сухуми?
- Поезжай прямо, так короче,
- Но здесь же "кирпич", проезд воспрещен!
- Вай! - машет рукой мужчина. - Кирпич тут нэ при чем. Он же не на дороге лежит!
Грузин широко улыбается, довольный своей шуткой. Мы тоже смеемся и едем прямо.
Ничего, обошлось. Знак был действительно "нэ при чем".
Уже перед Сухуми Леша неожиданно внес предложение.
- Послушайте, девочки, зачем затевать канитель с погрузкой на теплоход? Давайте я докачу вас почти за такое же время на машине.
Мы подумали-подумали и решили;
- Согласны.
Проехали Сухуми и устремились дальше по извилистой дороге. Руфина впервые в этих местах, и южная экзотика вызывает у нее частые эмоциональные всплески.
Повороты, повороты, бесконечные повороты... А Руфа молодец, ее совсем не укачивает. Сидит как гвоздь!
Три часа едем в темноте. В горах это трудно. Но наш водитель - "старый волк", имеет большую практику в этом деле и держит руль уверенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Военная дисциплина, принимающая во внимание только занимаемую должность и звание, тоже заставляла иногда переживать нелегкие моменты - мы ведь были всего рядовые слушатели с двумя лейтенантскими звездочками на погонах.
- Рая, а ты помнишь, как тебя с госэкзамена на носилках несли? спрашивает Саша Эйдерман.
- Вовек не забуду!
Это случилось на последнем госэкзамене. Еще с утра я почувствовала себя плохо. Нарастала хорошо знакомые мне признаки периодически вспыхивающей болезни, заработанной на фронте. Обычно в такие дни я получала освобождение от занятий. Но не пойти на последний госакзамен? Я даже и мысли не допускала!
Жестокая боль схватила во время ответа перед комиссией. На лбу выступили холодные капли. Но это приняли за естественное в таких случаях волнение. Спокойно поставили оценку, "вы свободны" - сказали. Еле вышла во двор института. "Поймать бы такси"... Но дойти до проходной сил не хватило. Боль свернула в дугу, пришлось сесть на лавочку. На мое счастье, мимо проходила Руфина со своего факультета. Посмотрев на меня, остолбенела: "Что с тобой. Рая?"... А у самой, гляжу, слезы закапали. "Мне тогда показалось, что ты умираешь", - призналась она уже потом. "Плохо... Не могу идти", - еле выговорила я. Руфина побежала в санчасть. Быстро пришли санитары, уложили меня на носилки и понесли. Проходящие мимо слушатели, особенно с младших курсов, шептали в испуге: "С последнего госэкзамена на носилках выносят!.."
Саша "прикрепил" к нам девушку-экскурсовода, мы усадили ее в машину и отправились осматривать достопримечательности Тбилиси.
Прекрасный город. С богатой национальной архитектурой. Здесь у каждого дома свой характер, свой стиль.
Наша миловидная девушка-экскурсовод сообщала по пути многие сведения из истории города.
Побывали на горе Мтацминда. Оттуда открывается вид на весь город, как с Ленинских гор на Москву. Несколько минут мы любовались им, стоя на широкой веранде комплексного здания.
- Вон там район Дидубе, - обратила наше внимание экскурсовод. - Видите, стадион? "Динамо" - гордость тбилисцев. А вот одна интересная для вас, летчиков, справка: в октябре 1910 года известный авиатор Уточкин поднимал с Дидубийского ипподрома свой аэроплан и летал над городом.
Было уже часа три дня, когда мы подъехали опять к гостинице. Саша Эйдерман уговорил нас "заскочить на пять минут" в редакцию газеты "Вечерний Тбилиси", товарищи очень просили его устроить встречу с нами. Отказываться было неудобно.
В редакций нас интервьюировали и фотографировали, делали материал для очередного номера газеты. Так, совершенно неожиданно, мы попали в сети вездесущих газетчиков. В своей беседе мы не забыли, конечно, упомянуть о бывшем штурмане из полка имени Расковой - Гале Турабелидзе, которую хорошо знали по совместному обучению в Энгельсе. Симпатичная девушка-грузинка с большими черными глазами и "осиной" талией. Сейчас Галина Прокофьевна, женщина солидная во всех отношениях, живет и работает в Москве. Мы с ней всегда видимся у Большого театра во время наших традиционных встреч.
Под вечер приехали "домой", в кемпинг. С удовольствием сбросили с себя парадную одежду, пообедали и, предвкушая приятный отдых после жаркого дня, улеглись было на кроватях. Но тут Леша вдруг вскакивает и заявляет:
- Поеду к Аркаше. Может, застану его в аэропорту.
Аркаша Осланикашвили - его старый знакомый. Они служили вместе в одном полку, когда были еще военными летчиками. Осланикашвили живет теперь в своем родном Тбилиси, работает в Аэрофлоте.
Мы не возражали против намерения Леши повидаться с Аркашей.
- Поезжай, но только не на машине. Ты ведь выпил в обед бутылку пива.
- Ну и что? Я пьян, по-вашему?
- Нет. Но закон есть закон.
Леша надулся на нас, демонстративно положил на стол ключи от машины и ушел, бросив коротко:
- Поеду на городском транспорте. Вернулся, когда уже стемнело.
- Аркаша сдаст в 11 часов вечера дежурство и приедет к нам, - сообщил он и прилег.
Вскоре в нашем домике раздалось безмятежное похрапывание. А мы с Руфиной не спали до часу ночи, сидели одетые в платья и ждали гостя.
- Вы чего не спите? - удивился Леша, проснувшись.
- Ждем Аркашу.
- Я же пошутил! Его нет сейчас в городе. Нам очень захотелось отругать как следует за такую шутку. Но сдержались. Пригрозили только:
- Мы тебе припомним, когда вернемся в Москву!
5 августа
В 7 часов выехали из Тбилиси. Еще по утреннему холодку доехали до Гори.
Побывали в музее Сталина. Там много интересного материала по истории партии.
К полудню взобрались на Рикотский перевал. Здесь хлещет дождь. Почва глинистая, и на асфальт дороги стекают с гор оранжевые ручьи. Машина идет осторожно - колеса на поворотах скользят как по маслу. Того и гляди свалишься в пропасть.
Едем в облаках. Леша шутит:
- Пилотирую в сложных метеоусловиях. Придется вам дополнительно платить мне за это.
- Заплатим, - говорим, - только вывези нас живыми из этих мокрых облаков.
Спустились немного с перевала, и дождь прекратился. Дорога петляет все время вдоль рек, они шумят далеко под обрывом. Горы покрыты густым лесом. На ярко-зеленых лужайках выставлены ульи. Один за другим проезжаем небольшие поселки. А вот мальчишка несет воду в глиняном кувшине на голове. Впервые видим это в Грузии.
Забавный разговор произошел у нас на окраине большого населенного пункта Самтредиа. Мы остановились у развилки двух дорог. Одна уводит немного в сторону, другая идет прямо, но перед ней висит запрещающий знак. Спрашиваем у проходящего мимо молодого грузина:
- Скажите, пожалуйста, по какой дороге ехать на Сухуми?
- Поезжай прямо, так короче,
- Но здесь же "кирпич", проезд воспрещен!
- Вай! - машет рукой мужчина. - Кирпич тут нэ при чем. Он же не на дороге лежит!
Грузин широко улыбается, довольный своей шуткой. Мы тоже смеемся и едем прямо.
Ничего, обошлось. Знак был действительно "нэ при чем".
Уже перед Сухуми Леша неожиданно внес предложение.
- Послушайте, девочки, зачем затевать канитель с погрузкой на теплоход? Давайте я докачу вас почти за такое же время на машине.
Мы подумали-подумали и решили;
- Согласны.
Проехали Сухуми и устремились дальше по извилистой дороге. Руфина впервые в этих местах, и южная экзотика вызывает у нее частые эмоциональные всплески.
Повороты, повороты, бесконечные повороты... А Руфа молодец, ее совсем не укачивает. Сидит как гвоздь!
Три часа едем в темноте. В горах это трудно. Но наш водитель - "старый волк", имеет большую практику в этом деле и держит руль уверенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81