это ему за то, что долго отсутствовал! Ник взял ее за обе руки, перецеловал кончики пальцев, потом наклонился, чмокнул в губы.
1 Желаю удачи (англ.).
2 Союзники (англ.).
3 Ботинки почистить изволите... (англо-нем,)
— Сказать не могу, как я счастлив быть снова с тобой...
— Надеюсь, теперь уже навсегда! Так тебя даже во время войны не мотали...
— Положение сложное, дорогая. Как сказал Черчилль, когда Кейтель подписывал капитуляцию: «Война кончилась, нас ждет трудный, трудный мир...» — Ник оглядел кафе, в его голубых англосаксонских глазах появилось растроганное выражение.
— Как мило, что ты по-прежнему занимаешь место за нашим столиком! Но теперь я хочу поздороваться с тобой без свидетелей, наверху...
— Где наверху?
— В нашем номере!
— Для этого, дарлинг, нам надо его иметь. Он не понял.
— Ник, твоя широкая душа иной раз забывчива. Ты оставил мне на все про все восемьдесят долларов — по-твоему, как долго могла я жить на эти деньги именно в Парк-отеле? Не говоря о том, что через неделю мне намекнули, что номер нужен для американского гостя.,.
— Господи, на что же ты жила?!
— На эти восемьдесят долларов.
— Я провалюсь со стыда! Ведь ты, наверное, даже голодала!
— Ну, не такая уж я нюня: раз не было тебя, я обратилась к моему бывшему супругу. — Ивониа глянула уголком глаза, как это сообщение воспримет Ник. — Однако господин лейтенант Цигфельд мгновенно нашел отговорку: у него, видишь ли, беда, возвращался с какой-то fancy-party1, имея в себе около литра водки, сбил кого-то машиной и, чтоб дело не передали военному прокурору, вынужден был отвалить порядочную компенсацию. И дал мне всего полсотни долларов. — (О том, что мы с ним в тот вечер разок переспали, Никушке, пожалуй, ни к чему знать, да и мистер Цигфельд, в собственных интересах, не станет об этом распространяться, на подлеца он не похож. Кстати, аргументировал он довольно логично: должен же я узнать, на ком был женат... К тому же за ужином с ним я изрядно нахлебалась коньяку и толком не понимала, что со мной происходит, а ведь даже в самой Библии сказано, что неведение— не грех!)—Эти полсотни ты должен ему при случае вернуть.
По кафе проходил какой-то лейтенант с двумя молодыми женщинами, причем та из них, которая была красивее
Пирушка (англ).
другой и одета ярче, оглянулась, крикнула что-то Нику через весь зал, но в это время за окнами проезжал автобус, ее слов нельзя было разобрать; женщина, широко улыбнувшись, помахала Нику — Ивонна заметила, что ему это не очень приятно.
— Минутку, Айв, я сейчас вернусь.
Через стеклянную дверь Ивонна следила за Ником: подойдет ли он к этой троице, заговорит ли с этой броской, блестящей женщиной? Но Ник прошел прямо к портье и вскоре верйулся с ключом в руке.
— Итак, у нас снова есть свой номер, и даже тот же самый, к которому ты привыкла. Пошли!
По дороге он заказал бутылку шипучего. Юный лифт-бой в форме, с видом присмиревшего бывшего гитлерюген-да, внес в номер ручной багаж Ника; на Ивонну дохнуло знакомой атмосферой слегка обветшалого люкса, которой она так упивалась в первые недели по приезде.
— Значит, я отказываюсь от моей жуткой комнаты?
— Конечно, дарлинг.
Только теперь она повисла у него на шее; за долгую разлуку в его ладонях накопилось столько тоски по ней — Ивонне казалось, будто он открывает в ней новую, совсем еще не знакомую любовницу, в ласках Ника всегда был оттенок немного жестокого азарта, ему было плевать на то, что в незапертую дверь в любую минуту может постучать официант с бутылкой вина. Сознание этого возбуждало и Ивонну, так же, как то, что оба они даже не разделись, — и опять она проваливалась в головокружительную бездну, едва восприняв слухом собственный искупительный вскрик.
Потом, расслабленная и утоленная, она чувствовала на своей руке ладонь Ника, уже успокоившуюся, уже безучастную; в горьковато-резком привкусе шампанского был оттенок упрека за слишком поспешное соитие, без нежности, без чувства; да и в слишком быстро наступившем успокоении крылось ощущение какой-то потери. А духота, вливавшаяся в открытое окно, словно сгустилась к вечеру. Ивонна лежала на кровати, уставившись в потолок — она наизусть помнила лепной орнамент с тех дней, когда они жили тут в первый раз. Только один кусочек отвалился — вероятно, лепнина треснула во время налетов и теперь постепенно осыпается, когда по улице проезжают тяжелые американские автофургоны.
И бог весть почему, с сумерками к Ивонне подкралась знакомая тоска — как ни странно, в те месяцы, когда с ней не было Ника, ей легче было отогнать эту тоску, чем теперь, когда он здесь, рядом, и равномерно дышит, уснув на соседней кровати. Ивонне вдруг представилась ее белая девичья комната, а за дверью размеренные шаги отца — он не желал выходить на улицу, чтоб не видеть немецкие мундиры, и свой ежедневный моцион упрямо совершал дома. Иногда Ивонна выходила, кричала ему, что этот топот мешает ей заниматься... Теперь она упрекает себя, что была мало ласкова с отцом, но поздно, теперь уже все — поздно... Поздно — не увидишь ни Миши с ее вроде наивными дерзкими вопросами, ни бледного тонкого лица с задумчивыми глаза* ми — лица непризнанного поэта и, как подозревает Ивон-на, не слишком-то счастливого отца семейства, Камилла.., Поздно — не услышишь беспечный баритон силача Пирка, который и понятия не имеет, что обладает даром излучать оптимизм и уверенность. Вот они проходят перед закрытыми глазами Ивонны: приглаженный Мариан, истеричка Ру-женка, худосочный поклонник Гейниц, взгляд которого всегда будто уклоняется, даже когда он смотрит прямо в глаза, и, наконец, Роберт Давид, который порой, не считаясь со своим достоинством страстного пропагандиста родной речи, употребляет слова с забавно смещенными значениями... Роберт Давид — по молодости души как бы один из ее одноклассников! В следующий раз все соберутся без нее.., И вдруг видение незанятого стула в «Астории» — как провал на том месте, где когда-то стоял сгоревший мост.,, Ивонну всю облило внезапным испугом, гнетущим чувством, что она вырвана с корнем!.. Старого дома уже нет, а новый еще не нашла...
Ник, вздрогнув, проснулся, виновато сжал ей руку.
— Кто эта женщина там, в кафе, которая с тобой поздоровалась?
Ник искренне старался вспомнить, о ком она.
— А, я недавно снимал ее для армейского журнала и для «Пикчер пост». Это дает приличный гонорар.
— Нагишом?
Он потянулся за сигаретой, закурил.
— Профессиональные натурщицы на это не смотрят... — Ему удалось выпустить изо рта ровное колечко дыма, оно поднялось, вытянулось эллипсом. —• Нет, эта духота меня убьет! — Он нашарил брошенную как попало пижаму, вытер лоб ее рукавом. Потом протянул Ивонне бокал шампанского, оно уже почти не пенилось, в бутылке оставалась еще добрая половина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50