Рустаму не терпелось видеть на трассе новую модель автомобиля с универсальным кузовом. Последнюю неделю он крепил на опорных дисках тормозные устройства для нее. И когда Ярцев сказал, что завтра испытатели выведут на обкатку пробную серию «универсалов», Рустаму было трудно справиться с собой: отложил курсовую работу — он теперь студент вечернего отделения политехнического института! — колобродил всю ночь по общежитию, не давал друзьям спать. И на работу пришел на два часа раньше обычного. Пришел вместе с Огородниковым.
Уговорил все же Федор Федорович взять этого непутевого косматика в экипаж, «пока стажером, а там видно будет»... Рустам резко возражал против такого решения, потому именно его в первую очередь обязали приноровить Мартына к работе агрегата. Первые дни Мартын пытался сачковать, но разве перехитришь агрегат, если он сам указывает вспышками красных лампочек, где стоит ротозей и ловкач. Тут хитрость видна сразу всему экипажу и даже соседям справа и слева. Рустам взял с собой Мартына и на крепление тормозных устройств. Неделю сам крепил и за Мартыном следил, чтоб огрехов не было.
И вот настал день проверки — что дала совместная работа с Огородниковым?
Какой это был день, Рустам и сейчас не может объяснить. Грудь распирала тревога — вдруг тормоза откажут и кто-то из испытателей врежется в столб. Потому, когда стало известно, что испытатели пошли на третий круг с повышенным режимом, Рустам оставил Огородникова на своем месте одного, а сам выскочил из цеха. На площадке перед главным корпусом стояли все начальники управлений во главе с генеральным директором. Чуть поодаль толпились цеховые инженеры. Здесь Рустам встретил своего начальника, но не оробел: пусть в грозу превратится — не отступлю, у меня тоже есть право быть тут в такой час.
Мимо проскакивали один за другим «универсалы». Промелькнуло лицо Ярцева. Потный, сосредоточенный, даже глазом не повел, хоть Рустам крикнул ему во все
горло: «Как тормоза?! Тормоза как?!» Лишь потом, после четвертого круга, когда Ярцев по отмашке руководителя группы испытателей остановился перед генеральным директором, Рустам рванулся туда и раньше всех добился ответа на свой вопрос.
— Держат мертво,— сказал Василий.
Это значит, тормозная система сработала надежно. Ради такого момента можно пожертвовать чем угодно»
И тут же Рустам встревожился. Ему показалось, что он один-единственный из своего цеха,, а быть может, со всего завода осмелился на такой шаг. Грустное одиночество. Эх, ровесники, ровесники, неужели природа лишила вас чувства ревности или хотя бы простого любопытства: как ведет себя в деле деталь твоя, которую ты готовил или ставил на свое место?..
Однако прошло еще несколько минут, и Рустам успокоился. Сотни таких же парней, как он, прилипли к окнам главного корпуса, многие забрались на крыши и вели круговой обзор трассы трека. Столько же, если не больше наблюдателей, как сказал Ярцев, облепили заборы на самых опасных поворотах.
— Разглядывают, как тушканчики из нор...
Зря Василий называл их так. Это верные друзья завода. И вообще этот день надо было объявить заводским праздником. Едва ли объявят. Живуч принцип: «Меньше шума, больше дела». Может, в этом есть свой резон..
Вспомнился почти такой же праздничный настрой после пуска первой очереди, когда с конвейера стали сходить сотня за сотней, затем тысячи автомобилей первой модели. В цехах уже приготовились кричать ура... Тогда генеральный директор опередил восторг строгим приказом о результатах обкатки первой серии, и начальники цехов обливались потом в мучительных поисках — как избавиться от того или иного огреха, отмеченного на схеме узлов автомобиля синим крестом испытателей. Потом подключились еще пять тысяч автолюбителей города и области, которым были проданы автомобили из первой серии. Продали с правом обращаться со всеми неполадками в отдел рекламации завода. Пять тысяч' самых привередливых оценщиков всех деталей. Как никак личная собственность, заплачено пять тысяч шестьсот рублей...
И началось самое грустное время в первоначальной жизни завода. Перед его проходными, перед отделом рекламации посинели и побагровели площади: кузова первого выпуска были покрашены в синий и вишневый цвета. Побледнели начальники цехов, инженеры отдела технического контроля. Стали багровыми от возмущения мастера, ремонтники, слесари. Сотни претензий, да каких — уши вянут: ротозеи, бездельники, бракоделы. Вот тебе и праздник... Лишь цех опорных дисков и тормозных устройств не трогали. Правда, позже нашлось два чудака. Один из Куйбышева, другой из Чапаевска. Кричат: «Колодки не регулируются!..» По номеру шасси дознались, кто устанавливал колодки. «Виновника» вызвали в отдел рекламации:
— Устраняй дефект!
Залез Рустам под одну машину, под другую и видит — эксцентрики стоят не так: владельцы машин «отрегули-ровали» с помощью зубила. Послал он их на станцию техобслуживания менять эксцентрики за свой счет, чтобы не порочили цех такими претензиями. Были претензии законные. Выдергивался рычаг переключения скорости. Кое-кто называл это «противоугон-ным» приспособлением: попробуй угнать машину без та-кой детали, она за голенищем шофера — во как здорово! На самом деле этот дефект оказался порожденным ле-ностью сборщиков и синтетикой. В момент крепления рычага положено смазывать гнездо кулисы специальным раствором, а некоторые умники смазывают солидолом, который разъедает синтетику, и рычаг легко выдерги-вается.
Жаловались на сцепление: трясет при разгоне на вто-рой передаче. Почему? Плохо отрегулированы механизмы сцепления. Сборщиков из соседнего цеха надо бить, по рукам за это. Чутье в руках должно быть при регулировке. А кто там регулирует? Чаще всего люди без опыта. А где их найдешь, с опытом? Текучка, большая текучка в соседнем цехе. Поработал парень месяц — не понрави-лось, уволился. Приходит в новый. Его и тут не привяжешь, пока сам не поймет — хватит колобродить, закре-пляться пора. Закона такого нет, а совесть должна быть. И еще одна опасность подстерегала владельцев новых втомобилей. Ярцев называл ее «странной». Кто не любит ыстрой езды?! Жми, пока жмется! Такой лихач вспоми-нает о тормозах, когда стрелка спидометра упрется в расную черту и начнет гнуться. Обманула его мягкость
рессор. И кузов не тарахтит,— как натянутая струна! — и двигатель не жалуется на большие обороты, поет. Поет
даже тогда, когда дорожные столбы сливаются и асфальт, извиваясь, . стремительно струится под машину. Теперь уже никакие тормоза ве помогут. Лети под откос, перевертывайся или врезайся в грузовик, идущий впереди. Только после не проклинай завод на Крутояре, не он виноват.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55