Если его знакомство с Ostara ограничилось номерами,
которые появились между концом 1908 и серединой 1909,
он должен был быть знаком с эмпирическими исследо-
ваниями Ланца о расовых характеристиках, различиях
между белыми и черными, с дискуссиями о женщинах,
феминизме и сексуальности в отдельных номерах. Если
он продолжал собирать номера в мужском общежитии
между 1910 и маем 1913, он мог столкнуться с более
широким горизонтом манихейской фантазии Ланца о
борьбе между белыми и черными за расовое превосход-
ство. Продолжая подписываться на Ostara в Мюнхене,
он неизбежно прочитал бы о ланцевской концепции Гра-
аля как центральной мистерии арийского расового культа,
а также познакомился бы с материалами по
"ариохристианским" тамплиерам. Но даже если бы Гитлер
не видел больше номеров Ostara после своего отъезда из
Вены, он все же мог усвоить основные аспекты ариософии
Ланца: тоску по арийской теократии в форме божест-
венной диктатуры светловолосых и -голубоглазых немцев
над всеми низшими расами; веру во враждебный заговор
таких низших рас против героических германцев на про-
тяжении всей истории: апокалиптическую надежду на
пангерманский золотой век, в котором осуществится
арийское господство над миром. Собственно, такой чер-
но-белый дуализм служил гранитным основанием и для
гитлеровских взглядов на жизнь.
Свидетельства о знакомстве Гитлера с Гвидо фон
Листом и его арманизмом менее надежны и опираются
на третью сторону и некоторые литературные предполо-
жения. Когда в 1959 году Дэйм читал в Мюнхене лекцию
о Ланце фон Либенфельсе, он упомянул о его связи с
Листом по венской среде арийских оккультистов. После
лекции к Дэйму подошла некая Эльза Шмидт-Фальк,
которая сообщила, что Гитлер регулярно посещал ее и
ее последнего мужа в Мюнхене. В эти встречи Гитлер
часто упоминал о своем чтении Листа и с энтузиазмом
цитировал книги старого мастера. Гитлер также говорил
ей, что некоторые члены Общества Листа в Вене
снабдили его рекомендательными письмами к Президе-
нту Общества в Мюнхене, но это будто бы оказалось ни
к чему, поскольку Ванек был "то ли смертельно болен,
то ли уже умер" к моменту прибытия Гитлера в Мюнхен.
Другие мюнхенские источники подтверждают интерес
Гитлера к Листу. В 1921 году доктор Бабетта
Штайнингер, одна из первых членов нацистской партии,
подарила на день рожденья Гитлеру эссе Tagore о
национализме. На форзаце она написала личное посвя-
щение: "Адольфу Гитлеру моему дорогому Арманенбра-
ту". Обращение к эзотерическому термину указывает на
их знакомство с работами Листа. Другим свидетелем
знакомства Гитлера с Листом стал Кубичек. Он описал
рисунки Гитлера к пьесе, которую он написал, когда
они жили вместе в 1908. В драме излагался конфликт
между христианскими миссионерами и германскими жре-
цами языческих гробниц в горах Баварии. Гитлер легко
мог заимствовать этот сюжет из Die Armanenschaft der
Ario-Germanen Листа, опубликованной в том же году,
немного раньше.
Эльза Шмидт-Фальк состояла в генеалогической
исследовательской группе нацистской партии в Мюнхене
в 20-е годы. Она утверждала, что часто встречалась
с Гитлером и знала его еще по Вене. Если верить ей,
Гитлера особенно впечатляла Deutsch-Mythologische
Landschaftsbilder и он имел первое издание этой книги.
Он также высоко ценил Der Unbesiegbare (1898) и часто
спорил с ней на арио-германские темы. Ее другие пока-
зания сводились к следующим утверждениям: Гитлера
вдохновляла идея Листа о подземных исследованиях
в Соборе Св. Стефана в Вене; Гитлер был настолько
заинтригован захоронением винных бутылок в Карнун-
туме в 1875, что намеревался эксгумировать эту "первую
свастику" сразу после захвата Австрии; восхищение
Гитлера перед фольклорным творчеством Листа заставило
его просить ее написать "Bayrisch-Mythologische
Landschaftsbilder" об окрестностях Мюнхена; другие
нацистские лидеры, Людендорф, Гесс и Эккарт также
читали Листа.
Обилие сообщений Шмидт-Фальк превращает ее в
сомнительного свидетеля. Нет никаких доказательств осо-
бенного интереса Гитлера к археологии или фольклору.
Если Гитлер читал только первое издание Deutsch-
Mythologische Landschaftsbilder, он не мог знать историю
о свастике в Карнунтуме, поскольку она появилась толь-
ко во втором издании в 1913. Источник ее сведений о
круге чтения Эккарта, Гесса и Людендорфа не выяснен,
равно как неясно когда она впервые услышала от Гитлера
об аннексии Австрии. Эти утверждения могли бы только
указывать на ее участие в нацистском движении по
меньшей мере с 1923 и весь период Третьего Рейха.
Интерес Гитлера к генеалогии, помимо собственной, с
особыми ссылками на родословную других нацистских
лидеров, которые она изучала для него, также выглядит
недоказанным. Но даже если свидетельства Шмидт-Фальк
не полне точны, остается посвящение Штайнингер от
1921, доказывающее знакомство Гитлера с Листом.
Политические аспекты мысли Листа могли быть
симпатичны юному Гитлеру. Протест Листа против
политического оформления национализма чехов вполне
отвечал раннему опыту Гитлера в Линце. Лист также
осуждал фантастический всеобщий заговор Великой Ин-
тернациональной Партии против немцев и такие его
проявления как демократия, парламентаризм, феминизм
и "еврейские" влияния в искусстве, прессе и бизнесе.
Строгое деление Листом мира на арийцев и не-арийцев
соответствовало и дуалистической доктрине Ланца фон
Либенфельса. В своем проекте рестраврации ар-
манистского государства Лист подробно описал иерархию
служб, уровней власти и разделение на традиционные
административные области (Gaue), чему впоследствии
тщательно подражали vцlkisch лиги, ранняя нацистская
партия и Третий Рейх. В то время как арийцы в его
представлении могли пользоваться разнообразными
привилегиями и всеми политическими правами, не-
арийцы использовались только как слуги и рабы. Лист
также мечтал о приходе пангерманского тысячелетия и
о мировой гегемонии для нового арио-германского госу-
дарства. Гитлеру было понятно также романтическое
восхищение Листа перед древним миром арманизма, его
институтами и героическими лидерами.
Но едва ли Гитлер мог оценить антикварную направ-
ленность мысли Листа. Его конечно интересовали не-
мецкие легенды и мифология, но он никогда не пытался
искать их следы в фольклоре, местных обычаях и на-
званиях. Его не интересовали ни геральдика, ни генеа-
логия. Его любовь к мифологии была связана скорее с
идеалами и подвигами героев и их музыкальной интер-
претацией в операх Вагнера. Перед 1913 годом утопия
Матери-Германии привлекала его гораздо больше, чем
золотой век древности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81