Пришлось мрачно кивнуть.
Донна Маргарита повернулась к Карлосу.
– Ну, а теперь займитесь телеграммой. Синьор Кемп найдет мне лодку.
Карлос наградил меня сердитым взглядом, поклонился и зашагал прочь, пробираясь зигзагами между разложенными кабелями.
Мы стали медленно продвигаться к двери.
Пройдя несколько метров, она спросила:
– Синьор… Когда мы все закончим, вы собираетесь вернуться в Лондон, si?
– Да. Я ведь там работаю.
– Вам нравится быть контрабандистом и продавцом оружия?
– Предпочел бы ограничиться только оружием, но… – я пожал плечами.
– Вот о чем я думаю; вы не захотите постоянно работать на меня?
– Что, в Никарагуа?
– Ах, нет! Но у меня есть интересы и в Европе.
– А что делать? Я хочу сказать – мне…
– Работать… как Карлос.
Черт бы меня побрал! Если она имела в виду, что я буду заказывать номера в отелях, покупать билеты на самолеты, стоять по стойке смирно и демонстрировать готовность целовать ее в зад, то это чертовски маловероятно.
Или она полагает, что я должен быть хорош в постели?
– Ну, – протянул я, – если вы хотите, чтобы я выполнял какие-то специальные поручения… вы знаете, где меня найти… Но постоянная работа, черт возьми… Я торгую старинным оружием.
– Ну да, конечно… Не обращайте внимания; это не слишком важно. – Мы подошли к лестнице. – А теперь, пожалуйста, найдите лодку до отеля.
– Вон там остановка катера. Он пересекает Канал. По другой стороне придется пройти всего сотню метров.
– Пожалуйста, найдите лодку, – твердо сказала она.
Ладно, в конце концов деньги ее. Просто я предпочел бы, чтобы эта сучка потратила их на покупку «вогдона», а не на водное такси.
25
Я пришел в бар Гарри без десяти семь – но Карлос был уже там и спокойно сидел, явно поджидая меня. Я попросил бармена принести виски и сел возле него.
Он посмотрел на меня в упор.
– Вы разговаривали с донной Маргаритой?
– Да.
Он подождал немного, ожидая, что я расскажу, о чем был разговор. Я этого не сделал.
– Ну, хорошо, дружище, что же она вам сказала?
– Вы отправили то, что было поручено, в Базель и Манагуа?
Как я и ожидал, он разозлился. Во всяком случае, он побледнел и вытянул губы в тонкую линию.
– Я это сделал, но это не ваше дело. Ну, так что же она сказала?
– Это не ваше дело, но она предложила мне работу.
– Какую именно?
– Никакую. Я не спрашивал.
– Так вы не согласились?
– Нет.
Это все, что ему хотелось узнать. Он откинулся назад в кресле и улыбнулся – улыбка была немного натянутой, но приятной, и было видно, что он почувствовал облегчение.
Официант принес мне виски. Я заявил:
– Заплатит мой друг.
И, к моему удивлению, он заплатил, видимо, я принес ему хорошие новости. Черт возьми, неужели он действительно думал, что я был намерен занять его место и оставить его без работы? Или постели?
– А-а, – медленно и довольно протянул он, – вам бы это не слишком понравилось. Так что вы собираетесь вернуться в Лондон, когда здесь все кончится?
– Да.
Именно в этот момент появилась Элизабет. На этот раз на ней был красный костюм, немного слишком яркий для ее бледного лица и светлых волос и несколько длинноватый, но, по крайней мере, что-то новенькое.
Карлос поднялся. Отчасти из-за того, что он считал, что меня одурачил, отчасти из-за высоких здешних цен я предложил:
– Побудьте с нами и закажите себе еще что-нибудь выпить.
Он одарил меня еще одной напряженной, но счастливой улыбкой.
– Я пойду. Приятных вам развлечений.
Кивнув Элизабет, он вышел.
Она села и удивленно взглянула на меня.
– Не знала, что вы в таких близких отношениях с Карлосом, чтобы пить вместе. Помимо деловых встреч.
– Вовсе нет. Он пытался узнать, что мне говорила донна Маргарита. Ведь его попросили удалиться вскоре после вашего ухода.
– Да, сегодня днем она была с ним слишком жестковата, как мне показалось.
Я пожал плечами.
– Всего лишь размолвка между влюбленными.
– О, вы так полагаете? – Подошел официант и она заказала себе рюмку «чинзано». – На самом же деле, Берт, она не спит с ним. Я не хочу сказать, что вообще не спит, но она каждый вечер в городе – и без Карлоса. С ней никогда не удается связаться после восьми вечера и до полудня; она совершенно недоступна. Видимо, навещает старых друзей, знакомых по теннисному прошлому.
Мне чертовски не хотелось отказываться от такой хорошей и в меру грязной идеи.
– Может быть, она употребляет его маленькими кусочками перед едой.
– У вас ужасно извращенный ум. – Официант принес ей ее рюмку. – Кстати, вам удалось получить кредит?
– Нет, не удалось. Чертов шотландец.
Он сочувственно улыбнулась.
– И что вы теперь намерены делать?
– Не знаю. Может быть, попытаюсь занять у Гарри Барроуза.
Ее глаза широко раскрылись.
– Вы шутите?
– Боюсь, именно так мне и придется сделать. – Но мысль о Гарри напомнила мне о другом богатом американце. – Правда, еще остается Харпер.
– Кто?
– Вы его не знаете. Эдвин Харпер, возможно, он как-то связан с компанией по перевозкам «Харпер». Я встречался с ним в Амстердаме, а потом здесь. Мне кажется, у него есть деньги и он сможет дать взаймы.
Да, конечно, он мог, на деловой основе. В любом случае, оставался либо он, либо Паулюс Бомарк, и я предпочитал именно такие отношения. Я покосился на телефон на стене.
Она поймала мой взгляд.
– Идите же, позвоните ему.
– Сейчас мне просто нужно убедиться, что завтра он еще будет здесь.
– А почему не сегодня вечером? Я предпочла бы увидеть это, а не вестерн. Именно то, как вы занимаете деньги.
Я почувствовал себя немного виноватым, но в то же время куда больше меня беспокоило, как достать денег.
– Вы в самом деле так думаете?
– Конечно. Вы же прекрасно знаете, чем обычно кончаются все вестерны.
«Бауэр Грюнвальд» явно был штаб-квартирой транспортных компаний. Большой современный холл был увешан золотыми вывесками, на которых маленькими буквами выписаны имена владельцев, и заполнен большими людьми в шикарных костюмах со значками на лацканах, дружелюбно похлопывавшими друг друга по спинам и говорившими самые приятные вещи, которые все они слышали уже годами. Мы пробились через толпу и выбрались из нее, отделавшись всего парочкой рукопожатий и четырехцветной брошюрой о грузовиках фирмы «Лейланд», прежде чем кто-либо успел заметить, что у меня не было значка.
Когда мы добрались до бара, я сказал Элизабет:
– Небольшое предупреждение: этот парень может находиться в состоянии полной прострации, причем я имею в виду не деньги.
Она кивнула. Однако, если наш Эдвин и гудел, как пароходная сирена в тумане, то он был не одинок: в баре народу собралось не меньше, чем в холле, и все они засасывали крепкие напитки, как трюмные насосы. Но Харпер был самым большим и самым безобразным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70