ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

неужели он намекает на изощренные и иногда немыслимые позы, которые она видела? Неужели она отважится на такое? Странная игра! Мыслимо ли запомнить ее правила?
Мадлен вложила в его ладонь дрожащую руку.
– Возможно, вы не станете думать обо мне хуже, – медленно произнесла она, стараясь держаться как можно непринужденнее, – но вы рискуете уронить свое достоинство в моих глазах. Даже конюх более уважителен в своей страсти.
В дружеском смешке Себастьяна прозвучало восхищение.
– Я исправлюсь, Миньон. Вы, конечно, привыкли, чтобы за вами ухаживали. И как мне только пришло в голову на этот раз отказаться от формальностей? – Он коснулся ее подбородка кончиком пальца. – А может, вы просто дразните меня?
Мадлен во все глаза смотрела в мучительно прекрасное лицо Себастьяна, озаренное дневным светом. Этому мужчине предстояло стать ее первым возлюбленным.
– Если бы каждый получал то, что хотел, едва успев пожелать, жизнь была бы до отвращения скучна, – вырвалось у нее.
Сердце Себастьяна забилось в восторге. Он нашел женщину, достойную его усилий, сильную духом, сдержанную, остроумную и жизнерадостную. В его голове начал вырисовываться план.
Он не забыл о споре с Питером Элиоттом и о своем обещании явить миру идеальную любовницу. Но поскольку подходящего объекта не находилось, он не задумывался даже о возможности когда-нибудь осуществить свой план. И вдруг провидение преподнесло ему неграненый алмаз в виде Миньон.
С первых минут встречи она заинтересовала его. Себастьян не надеялся, что его новая знакомая – девственница, но был уверен в ее чистоте. Он умел добиваться расположения самых прекрасных и талантливых европейских дам, и они не упускали случая завоевать его благосклонность. Однако Себастьян и помыслить не мог о женщине, которая подняла бы юбки, как сделала Миньон, не для того, чтобы утолить его плотские аппетиты, а чтобы наловить лягушек к его столу!
Под его руководством Миньон могла бы узнать, как не утратить свободы духа, не подчиниться мужской тирании, даже тирании самого Себастьяна.
Но приступить к осуществлению своих планов здесь, в лаборатории, где он только что допустил досадную ошибку, точно школьник, Себастьян не мог. Миньон заслуживала совсем другой обстановки.
– Не хотите ли поужинать сегодня со мной, Миньон? Оденьтесь как подобает и приходите в столовую как почетная гостья.
– Постараюсь, – осторожно отозвалась Мадлен, и Себастьян наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. Он прекрасно сознавал силу своего обаяния, а Мадлен вовсе не была неуязвима – совсем напротив. У нее дрожали колени.
Глава 9
ПЛАТА ЗА ДОБЛЕСТЬ
Сеновал был завален душистым свежим сеном. Мы носились верхом по поместью ее мужа, пока летняя гроза не вынудила нас искать убежища и иных, более уместных развлечений.
Ее туалет был в полном беспорядке: свернутый жакет служил подушкой, под расстегнутой блузкой виднелась расшнурованная шемизетка. Она вздрогнула, когда зигзаг молнии озарил сеновал и вспышка на миг осветила нежный атлас ее грудей. Они были маленькими, как у девочки-подростка, но их венчали чудесные крупные и длинные соски, каких я еще не видывал.
– Я вам нравлюсь, милорд? – спросила она, капризно надув губки. – Мой муж на них и не смотрит, говорит, что у меня фигура совсем как у мальчишки.
– Еще ни одному мальчишке не удавалось соблазнить меня сделать вот это. Или это. И разумеется, вот это. – Я дразнил языком ее ягодки, тем временем забираясь под юбку.
– Милорд, как вы смеете?
В ее голосе зазвучал протест невинности, но в лицо мне устремился взгляд зеленых прищуренных глаз искусительницы. Такой взгляд, полускрытый опущенными веками, бывает у женщин только во время вспышек желания.
– Нам в любой миг могут помешать, – продолжала она, потянувшись к пуговицам на моих панталонах. – Я не могу раздеться прямо здесь. Самой мне не удастся снова зашнуровать корсет или поправить прическу. – Ее глаза вдруг расширились, едва ладонь проникла за пояс моих панталон. – О Боже!.. Кто-нибудь наверняка заподозрит, чем мы здесь занимались.
– Миледи, я продемонстрирую вам способ, в равной мере удовлетворяющий и мои, и ваши потребности. – Осторожно перевернув ее на живот, я поднял юбку ее амазонки и нижнюю юбку, обнажая пышные полушария и женственные бедра. Поставив мою партнершу на колени, я погрузился в нее сзади с приличествующим случаю воодушевлением.
Вывод: я много размышлял и наконец понял, почему в нашем обществе среди женщин принято закутывать тела в бесконечные ярды ткани, но оставлять обнаженным само средоточие женственности, предлагая его услугам каждого жаждущего орудия.
Когда мы вновь улеглись на спину бок о бок, выяснилось, что во время взаимного достижения блаженства не пострадали ни ее корсет, ни локоны.
Заметим мимоходом, что женщины, которые чувствуют, что мать-природа обидела их, не наделив пышной грудью, излишне болезненно относятся к своему недостатку. Словно не понимая истинной цели своего возлюбленного, они волнуются или требуют обильных похвал, чтобы искупить анатомический изъян. Джентльмен, который пренебрежет своим долгом в подобном случае, не сумеет разжечь пламя желания у своей дамы. Не следует также впадать в чудовищную ошибку, прибегая к сравнениям и аналогиям, или пытаться убедить даму, что ее «недостаток» незаметен.
Себастьян отложил перо и взял бокал с вином. Повязка на правой руке мешала писать, но, несмотря на это, он свободно изливал свои мысли на бумаге. Воспоминания были приятными, но предстоящий вечер обещал гораздо больше, чем забава, описанная Себастьяном в ожидании ужина.
Себастьян с отвращением обвел взглядом остатки ужина. Он задумал роскошный вечер с обилием вина и великолепной стряпней Миньон, поданной на лучших скатертях и севрском фарфоре. На столе искрились хрусталь баккара и столовое серебро – часть приданого матери Себастьяна, француженки, отлитое придворным ювелиром Людовика XVI. Себастьян приказал принести из сада последние летние розы, которые теперь стояли в изящной вазе в окружении серебряных и позолоченных канделябров. Второй букет красовался в спальне Себастьяна, у постели, застланной свежим бельем. Спальню как следует протопили, чтобы ночью в ней не было зябко. Сам Себастьян оделся с особым усердием, выбрав кружевные манжеты и сапфировую булавку к галстуку. Словом, эти приготовления были достойны официального приема в лондонском особняке, а не ужина со скромной кухаркой в поместном доме.
Себастьян вдруг с удивлением поймал себя на том, что нервничает, наблюдая за приготовлениями, словно ему предстоял первый в жизни тет-а-тет с дамой, плавно переходящий в развлечения в постели. Никогда еще он не испытывал столь острого возбуждения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100