– Ты была любимым ребенком одного очень знатного человека, – спокойно изрекла Анриетта. – Во Франции к этому относятся иначе, чем в Англии. В придворных архивах хранятся записи о твоем рождении и родителях, свидетельство о крещении, бумаги за подписью папы, подтверждающие твое существование. Ради твоего блага и блага твоей матери мы никогда не заговаривали об этом до отъезда из Парижа. Есть люди, которые могли бы воспользоваться этими сведениями в своих корыстных целях. Когда-нибудь… – Не договорив, она выразительно пожала плечом, на миг вспомнив о разбитых надеждах и мечтаниях.
Постепенно Мадлен начинала прозревать.
– Пусть даже так, какая теперь разница? Король мертв, Бурбоны свергнуты. Страной правит Наполеон.
– Далеко не все аристократы мертвы, – прошептала Жюстина так, словно опасалась подслушивающих шпионов.
– Если по милости Господа Бурбоны вновь взойдут на престол, – объяснила Анриетта, – ты могла бы претендовать на внушительное наследство…
– И титул, – негромко добавила Жюстина.
В комнате повисло напряженное молчание. Мадлен разглядывала дно своей чашки.
– Неужели мой отец настолько знатен?
Анриетта кивнула:
– Да.
Голова Мадлен и без того разрывалась от боли, вызванной новыми и неожиданными откровениями. За последние два дня ей довелось многое пережить. Но одно ей было совершенно ясно.
– По-моему, мне пора познакомиться с этим месье де Вальми. – Мадлен слегка удивилась, поняв, что Анриетта не собирается ей противоречить. – Вы не возражаете, тетя?
Анриетта вздохнула:
– Это величайшая глупость. Де Вальми не станет откровенничать с тобой, он просто солжет и заберет твои деньги.
– Но если я сумею помочь маме…
– Помочь Ундине может лишь один человек: она сама.
– Месье де Вальми – развратник и мерзавец, – заметила Жюстина, – а ты еще слишком молода и хороша собой.
В негромких словах прозвучало отчетливое предостережение.
– Пока ты находишься под защитой лорда д’Арси, – напомнила Анриетта. – Но можешь утратить это преимущество, если де Вальми догадается, кто ты такая.
Еще месяц назад, подслушав беседу тетушек с де Вальми в день своего бегства, Мадлен заподозрила, что они пытались уложить ее в постель лорда д’Арси именно ради пресловутого покровительства. Сегодня утром она решила избавить Себастьяна от ненужных угрызений совести. Значит, следует позаботиться о приобретении нового поклонника.
Рука Мадлен сама собой поползла к оборкам, закрывающим шею. Ей незачем смотреться в зеркало, чтобы вспомнить о страстных поцелуях Себастьяна. Пока клеймо любви не сойдет, а рана в сердце не затянется, предпринимать что-либо немыслимо.
Но поскольку Мадлен внимательно слушала все теории Себастьяна и старательно запоминала его уроки, в ее решении присутствовал и эгоизм. С новым покровителем можно подождать, а тем временем приютить своих родных.
– Этот дом будет моим до тех пор, пока я не решу переселиться. Если вас устраивает, я была бы рада, если бы вы переселились ко мне.
Жюстина захлопала в ладоши.
– С удовольствием! Верно, Анриетта?
– Чрезвычайно великодушно с твоей стороны, детка, – любезно отозвалась Анриетта, понимая всю сложность положения. – Но что подумает лорд д’Арси?
– Если мое решение ему не понравится, он сообщит об этом, вернувшись в Лондон, – возразила Мадлен. – А до тех пор я смогу ссылаться на его обещание предоставить мне полную свободу. Он попросил вас навестить меня, и, поскольку у меня нет компаньонки, общество двух дам ни у кого не вызовет подозрений.
– Пожалуй, нас не назовешь подходящими компаньонками для юной леди, – негромко заметила Жюстина.
– Кто-нибудь из вас знаком с леди Элизабет Дайтон?
Анриетта вскинула брови.
– Я знаю ее.
– Лорд д’Арси считает, что я могла бы сделать ее наперсницей, – многозначительно сообщила Мадлен.
Анриетта язвительно рассмеялась:
– Эту английскую сучку? Да в ее постели перебывали почти все знатные мужья и холостяки Лондона!
В том числе и Себастьян, мысленно добавила Мадлен.
– Если маркиз считает, что дружба с этой женщиной не повредит моей репутации, тогда он не будет иметь ничего против вашего общества. – Она помедлила и впервые за день покраснела. – Кстати, вы, случайно, не знаете, как пользоваться les redingotes d’Angleterre?
– Мадлен! – Жюстина зажала рот ладонью и залилась краской.
Анриетта улыбнулась:
– Себастьян бывает весьма рассудительным молодым человеком. Временами.
– Кстати, где он сам? – спросила Жюстина, по простоте душевной пропустившая мимо ушей намеки Мадлен на то, как она несчастна.
Мадлен вскинула голову.
– Он… в отъезде.
– Но ведь вы…
Суровым взглядом Анриетта заставила сестру замолчать.
– Мы будем рады перебраться к тебе немедленно.
Мадлен благодарно улыбнулась:
– Merci. Прошу прощения, но поездка утомила меня. Да еще с самого приезда пришлось терпеть бесконечные примерки. Мне бы хотелось отдохнуть до прихода лорда Эверли.
– Разумеется! Мы устроимся сами. – Анриетта встала. – Идем, Жюстина. Придется уладить немало дел, чтобы как можно быстрее покончить с переездом. До свидания, детка. До завтра.
Мадлен улыбнулась:
– До завтра! А как быть с де Вальми?
– Предоставь его мне, – заявила Анриетта.
– Как по-твоему, что происходит? – спросила Жюстина, усаживаясь в экипаж. – Себастьян неизвестно где, а Мадлен выглядит совсем потерянной.
Анриетта пожала плечами:
– Милые бранятся – только тешатся, разве ты забыла?
– Ну что ты! – Глаза Жюстины засияли. – Особенно хорошо я помню примирения. Однажды один прусский офицер, гусар, служивший у фон Шилля…
Не слушая воспоминаний сестры, Анриетта принялась обдумывать более насущный вопрос: положение племянницы. Девочка не могла так быстро надоесть Себастьяну. Лицо Мадлен сияло восторгом первой любви. Но был и более красноречивый знак – темные круги под прелестными глазами, следы недавних слез. Очевидно, она пережила внезапное и бурное расставание. Конечно, в юности всякое случается, чувства непредсказуемо переменчивы. Но ни один мужчина, даже такой щедрый и великодушный, как лорд Себастьян д’Арси, не стал бы дарить бывшей любовнице великолепный особняк просто так, в память о коротком романе! Судя по всему, в объятия Мадлен Себастьяна толкнуло не мимолетное увлечение, а иное, более серьезное чувство.
Эта мысль порадовала Анриетту. Себастьян называл себя бессердечным, однако отличался привычкой брать на себя роль благородного рыцаря, спасителя дамы, какого бы низкого звания она ни была.
Анриетта понимала, почему Себастьян стремится защитить женщин, особенно тех, кто совсем беспомощен. Следовательно, пока он считает Мадлен одинокой в этом мире, хрупкой девочкой, нуждающейся в опеке, он не бросит ее, что бы ни говорила Мадлен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100