Появляются новые искусства, ремесла, философии, радости, возникает нечто новое, для чего даже не существует названий. Так мы растем над собой и воплощаем себя.
Приблизься. Попытайся. Подчинись тому, что ты есть, чтобы познать себя.
Я сливаюсь с Филлис, с Фавном, с фантомом Нильса. Мы являем собой новую сущность, какой никогда прежде не существовало. Я раба, завоевавшая свободу, я же учительница и спортсменка, фотоскульптор и сибарит, математик-дилетант и настоящий спортсмен. Нам нужно много воссоединений, чтобы снять конфликты и стать единым существом…
Вихрь, кружение, мерный танец. С нами были и другие. Я отступаю и вливаюсь в единство вновь. Я служанка, вознесшаяся на подобие королевского трона, я же наделенный жабрами обитатель моря, профессиональный фантазер, искусственная личность, целиком созданная с помощью компьютера…
Они парят вместе, они утрачивают себя, разум-улей блистает и грохочет…
Нет!
Выпустите меня!.. И я бросаюсь в бегство по бесконечным коридорам, слыша перекатывающееся вокруг эхо. Воющий страх преследует меня по пятам. Это я гонюсь за собой.
Она снова была одна, не считая медицинского агрегата, надзиравшего за ней. Первое время она лишь дрожала. Дыхание рвалось в ее груди режущей болью. Разило потом.
Ужас угас. Чувство ошеломительной утраты, последовавшее за ним, было острее и длилось дольше. И лишь когда ушло и оно, она нашла в себе силы расплакаться.
Простите меня, Филлис, Фавн, Нильс, все-все, взывала она к пустоте комнаты. Вы желали мне лишь добра. Я хотела стать своей. Хотела найти смысл своего бытия в вашем мире. Не могу. Для меня стать той, кем я должна быть, — значит разрушить все, что я есть, все столетия и людей, забытых всеми, кроме меня, и сформировавшую меня тайную дружбу. Я родилась чересчур рано для вас. Мне уже поздно меняться. Поймете ли вы, простите ли?
9
Они встретились во плоти. Изображениям не дано обняться. Судьба была благосклонна к ним — удалось снять гостевой домик в контрольном заповеднике озера Мапурика на Южном острове, который Ханно до сих пор мысленно называл Новой Зеландией.
Погода будто хотела поспорить очарованием с окрестностями. Они собрались вокруг стола для пикника. Ханно вспомнил такую же встречу в ином краю, давным-давно в прошлом. Здесь зеленый травяной ковер сбегал по пологому склону к спокойным водам озера, где отражались леса и снеговые вершины. По мере того как солнце поднималось по небосклону, ароматы зелени усиливались. В вышине звенела птичья песнь.
Восьмерка собравшихся была спокойна под стать утренней природе. Вчерашние страсти отбушевали и улеглись. Сидевший во главе стола Ханно сказал:
— Пожалуй, мне и незачем говорить. Похоже, мы прекрасно сходимся во мнениях. И все равно будет мудрее спокойно обсудить все заранее, прежде чем принять окончательное решение.
Для нас более нет пристанища на Земле. Мы испробовали множество разных способов найти свое место, и люди охотно старались помочь нам; но в конце концов мы предстали перед фактом, что это нам никогда не удастся. Мы динозавры, пережитки в век млекопитающих.
Алият покачала головой и с горечью возразила:
— Нет, мы пережитки человечества. Последние уцелевшие люди.
— Я бы так не сказала, — отозвалась Макендел. — Они меняются, быстрее и сильнее нас, мы просто не поспеваем за ними. Но я бы не взяла на себя смелость определить, что есть человек.
— Какая ирония! — вздохнула Свобода. — Разве нельзя было этого предвидеть? Мир, в котором мы могли открыться без страха, и должен был быть совершенно непохожим на прежние.
— Самодовольным, — вставил Странник. — Обращенным внутрь себя.
— Ты тоже несправедлив, — сказала ему Макендел. — Происходят грандиозные события. Просто они не по нам. Дух творчества, открытий переместился в… Куда? Во внутренний простор.
— Пожалуй, — шепнула Юкико. — Но что он там нашел? Пустоту. Бесцельность.
— С твоей точки зрения, — подал голос Патульсий. — Признаюсь, я тоже несчастен, но по своим собственным причинам. И все-таки, когда китайцы покончили с мореплаванием при династии Мин, они не перестали быть художниками.
— Но больше не выходили в море, — бросил Ду Шань. — Роботы сообщают нам о неисчислимых новых мирах среди звезд, и никому нет до этого дела.
— Земля весьма специфична, как того и следовало ожидать, — без всякой нужды напомнил Ханно. — Судя по сообщениям, ближайшая из планет, где люди могли бы жить в природном окружении, находится почти в пятидесяти пяти световых годах от нас. К чему городить огород, затрачивать грандиозные усилия лишь для того, чтобы выслать в этакую даль горстку колонистов, да еще, может быть, навстречу собственной гибели, когда и дома всем неплохо живется?
— Чтобы они могли прожить свою… чтобы мы могли жить, как нам нравится, на нашей собственной земле, — высказался Ду Шань.
— Общиной, — эхом отозвался Патульсий.
— А если нам это не удастся, можно двинуться дальше, — голос Свободы звенел от волнения. — По крайней мере, мы будем передовым отрядом человечества — вершителями, полагающимися лишь на себя.
Она с вызовом взглянула на Ханно. Остальные взоры тоже обратились к нему. И хотя до сей поры он даже намеком не выдал своих намерений, слова его никого не удивили. И все-таки они пронзили воздух, как внезапно обнаженный клинок:
— По-моему, я могу достать корабль.
10
Совещание ничем не походило на встречу людей или хотя бы изображений. Точнее, пока образ Ханно обегал земной шар, перед глазами его мелькал калейдоскоп лиц; но они были лишь дополнением, вернее, краткосрочным дополнительным вводом данных. Некоторые из этих лиц принадлежали подключенным к компьютеру людям, находившимся в прямом контакте между собой — от случая к случаю или постоянно. Иные являлись порождением электроники. Он различал их не по именам, хотя и знал имена, а по функциям; и зачастую одна и та же функция говорила разными голосами.
Сегодня Ханно предстал перед… а точнее, оказался внутри правящих сознаний мира. Мы далеко ушли от вас, монсеньор Ришелье, подумалось ему. Как мне хотелось бы, чтоб этого не произошло…
— Да, нам по силам построить такой космический корабль, — сказал Инженер. — В самом деле, предварительные разработки были проведены более столетия назад, они же и показали, насколько грандиозным окажется подобное предприятие. В этом и заключается главная причина, почему оно так и не было осуществлено.
— Он не может настолько превосходить тот корабль, на котором я облетел Солнечную систему! — возразил Ханно. — А корабли-роботы уже почти достигают скорости света.
— Вам следовало изучить предмет более тщательно, прежде чем подавать свое предложение. Ханно прикусил губу.
— Я пытался.
— Корабль сверхчеловечески сложен, — согласился Психолог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186
Приблизься. Попытайся. Подчинись тому, что ты есть, чтобы познать себя.
Я сливаюсь с Филлис, с Фавном, с фантомом Нильса. Мы являем собой новую сущность, какой никогда прежде не существовало. Я раба, завоевавшая свободу, я же учительница и спортсменка, фотоскульптор и сибарит, математик-дилетант и настоящий спортсмен. Нам нужно много воссоединений, чтобы снять конфликты и стать единым существом…
Вихрь, кружение, мерный танец. С нами были и другие. Я отступаю и вливаюсь в единство вновь. Я служанка, вознесшаяся на подобие королевского трона, я же наделенный жабрами обитатель моря, профессиональный фантазер, искусственная личность, целиком созданная с помощью компьютера…
Они парят вместе, они утрачивают себя, разум-улей блистает и грохочет…
Нет!
Выпустите меня!.. И я бросаюсь в бегство по бесконечным коридорам, слыша перекатывающееся вокруг эхо. Воющий страх преследует меня по пятам. Это я гонюсь за собой.
Она снова была одна, не считая медицинского агрегата, надзиравшего за ней. Первое время она лишь дрожала. Дыхание рвалось в ее груди режущей болью. Разило потом.
Ужас угас. Чувство ошеломительной утраты, последовавшее за ним, было острее и длилось дольше. И лишь когда ушло и оно, она нашла в себе силы расплакаться.
Простите меня, Филлис, Фавн, Нильс, все-все, взывала она к пустоте комнаты. Вы желали мне лишь добра. Я хотела стать своей. Хотела найти смысл своего бытия в вашем мире. Не могу. Для меня стать той, кем я должна быть, — значит разрушить все, что я есть, все столетия и людей, забытых всеми, кроме меня, и сформировавшую меня тайную дружбу. Я родилась чересчур рано для вас. Мне уже поздно меняться. Поймете ли вы, простите ли?
9
Они встретились во плоти. Изображениям не дано обняться. Судьба была благосклонна к ним — удалось снять гостевой домик в контрольном заповеднике озера Мапурика на Южном острове, который Ханно до сих пор мысленно называл Новой Зеландией.
Погода будто хотела поспорить очарованием с окрестностями. Они собрались вокруг стола для пикника. Ханно вспомнил такую же встречу в ином краю, давным-давно в прошлом. Здесь зеленый травяной ковер сбегал по пологому склону к спокойным водам озера, где отражались леса и снеговые вершины. По мере того как солнце поднималось по небосклону, ароматы зелени усиливались. В вышине звенела птичья песнь.
Восьмерка собравшихся была спокойна под стать утренней природе. Вчерашние страсти отбушевали и улеглись. Сидевший во главе стола Ханно сказал:
— Пожалуй, мне и незачем говорить. Похоже, мы прекрасно сходимся во мнениях. И все равно будет мудрее спокойно обсудить все заранее, прежде чем принять окончательное решение.
Для нас более нет пристанища на Земле. Мы испробовали множество разных способов найти свое место, и люди охотно старались помочь нам; но в конце концов мы предстали перед фактом, что это нам никогда не удастся. Мы динозавры, пережитки в век млекопитающих.
Алият покачала головой и с горечью возразила:
— Нет, мы пережитки человечества. Последние уцелевшие люди.
— Я бы так не сказала, — отозвалась Макендел. — Они меняются, быстрее и сильнее нас, мы просто не поспеваем за ними. Но я бы не взяла на себя смелость определить, что есть человек.
— Какая ирония! — вздохнула Свобода. — Разве нельзя было этого предвидеть? Мир, в котором мы могли открыться без страха, и должен был быть совершенно непохожим на прежние.
— Самодовольным, — вставил Странник. — Обращенным внутрь себя.
— Ты тоже несправедлив, — сказала ему Макендел. — Происходят грандиозные события. Просто они не по нам. Дух творчества, открытий переместился в… Куда? Во внутренний простор.
— Пожалуй, — шепнула Юкико. — Но что он там нашел? Пустоту. Бесцельность.
— С твоей точки зрения, — подал голос Патульсий. — Признаюсь, я тоже несчастен, но по своим собственным причинам. И все-таки, когда китайцы покончили с мореплаванием при династии Мин, они не перестали быть художниками.
— Но больше не выходили в море, — бросил Ду Шань. — Роботы сообщают нам о неисчислимых новых мирах среди звезд, и никому нет до этого дела.
— Земля весьма специфична, как того и следовало ожидать, — без всякой нужды напомнил Ханно. — Судя по сообщениям, ближайшая из планет, где люди могли бы жить в природном окружении, находится почти в пятидесяти пяти световых годах от нас. К чему городить огород, затрачивать грандиозные усилия лишь для того, чтобы выслать в этакую даль горстку колонистов, да еще, может быть, навстречу собственной гибели, когда и дома всем неплохо живется?
— Чтобы они могли прожить свою… чтобы мы могли жить, как нам нравится, на нашей собственной земле, — высказался Ду Шань.
— Общиной, — эхом отозвался Патульсий.
— А если нам это не удастся, можно двинуться дальше, — голос Свободы звенел от волнения. — По крайней мере, мы будем передовым отрядом человечества — вершителями, полагающимися лишь на себя.
Она с вызовом взглянула на Ханно. Остальные взоры тоже обратились к нему. И хотя до сей поры он даже намеком не выдал своих намерений, слова его никого не удивили. И все-таки они пронзили воздух, как внезапно обнаженный клинок:
— По-моему, я могу достать корабль.
10
Совещание ничем не походило на встречу людей или хотя бы изображений. Точнее, пока образ Ханно обегал земной шар, перед глазами его мелькал калейдоскоп лиц; но они были лишь дополнением, вернее, краткосрочным дополнительным вводом данных. Некоторые из этих лиц принадлежали подключенным к компьютеру людям, находившимся в прямом контакте между собой — от случая к случаю или постоянно. Иные являлись порождением электроники. Он различал их не по именам, хотя и знал имена, а по функциям; и зачастую одна и та же функция говорила разными голосами.
Сегодня Ханно предстал перед… а точнее, оказался внутри правящих сознаний мира. Мы далеко ушли от вас, монсеньор Ришелье, подумалось ему. Как мне хотелось бы, чтоб этого не произошло…
— Да, нам по силам построить такой космический корабль, — сказал Инженер. — В самом деле, предварительные разработки были проведены более столетия назад, они же и показали, насколько грандиозным окажется подобное предприятие. В этом и заключается главная причина, почему оно так и не было осуществлено.
— Он не может настолько превосходить тот корабль, на котором я облетел Солнечную систему! — возразил Ханно. — А корабли-роботы уже почти достигают скорости света.
— Вам следовало изучить предмет более тщательно, прежде чем подавать свое предложение. Ханно прикусил губу.
— Я пытался.
— Корабль сверхчеловечески сложен, — согласился Психолог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186