А тот, в свою очередь, был уверен в том, что всегда
обнаружит Ати рядом с собой когда ему будет нужна ее поддержка
и участие. И когда ему бывало плохо и тоскливо, Ати клала его
голову себе на плечо и шептало на ухо: "Я тебя никому не
отдам!". И от этих тихих слов на душе у Царевича сразу же
становилось легко и спокойно, и к нему вновь возвращались силы
и мужество, и он был готов к новым битвам и походам. Конечно
же, все это было лишь плодами его воображения, но он не мог
жить без них, ведь это были мысли об Ати. С годами эти беседы,
встречи и мечты о счастье слились в один чудесный и потрясающе
прекрасный Хрустальный образ его любимой. Образ этот сиял
миллионами волшебных граней и они ярко озаряли такой непростой
путь Царевича. И скоро он сам уже не всегда даже мог определить
точно, что же произошло на самом деле, а что было лишь миражом
и мечтами.
Но, в конце-концов, затянувшийся поход завершился полной
победой. Враг бежал, ничто больше не угрожало подданным
Царевича и его землям, и, бросив все свои дела, он стремглав
помчался к возлюбленной.
А Ати с ужасом ждала этого желанного момента встречи, ведь
согласно проклятию Царевич покинет ее едва погибнет тот
Хрустальный образ любимой, который он создал в своем
воображении. И страшась этого, она сама стала искать способ как
удержать суженного. Для начала она решила узнать какими же
качествами должна обладать идеальная возлюбленная. Она прочла
все доступные рыцарские романы, переговорила со всеми
странствующими рыцарями, которые заезжали в их края. А собрав
воедино все черты идеальной возлюбленной Ати просто пришла в
ужас, так строги и противоречивы были мужские требования и так
многому ей предстояло еще научиться, чтобы не потерять
Царевича. Не забывайте, что Ати была наследной принцессой и ей
вообще ничего не положено было делать самой. Но она знала и то,
что если ей не удастся стать идеальной возлюбленной, то Царевич
покинет ее навсегда. И Ати принялась за дело. Она училась
готовить, шить, стирать, убирать, воспитывать детей, вязать,
петь, плясать, поддерживать в доме чистоту и порядок, создавать
уют, и развлекать гостей светскими беседами, и еще многому,
многому другому, что должна уметь делать хорошая хозяйка. А
когда Ати известили, что война закончилась и Царевич
возвращается к ней с победой, она даже удвоила свои старания,
спеша научиться всему, что только мог придумать вдали ее милый.
Но, конечно же, она не успела, ведь Царевич так торопился
к ней на свидание. И когда он, опережая всех слуг и гонцов,
ворвался в тронный зал, где Ати, по локти в муке, училась
вымешивать тесто для плюшек, она едва не лишилась чувств. А в
тот же миг, позади Царевича, возник в окне зловещий черный
силуэт колдуньи. Тотчас же зал осветился каким-то мерцающим
волшебным светом и между Царевичем и Принцессой повис в воздухе
сияющий Хрустальный образ. Ати в ужасе отпрянула - так
прекрасна была та, в хрустале. Даже богини не могли бы
сравниться с ней по красоте! Солнечные лучи падающие из окон
украшали ее мириадами крошечных ярких радуг, придававших ей ни
с чем не сравнимое очарование. Видение это было настолько
прекрасно и обворожительно, что все замерли не в силах
вымолвить ни слова. В повисшей над залом тишине явственно
прозвучал восхищенный вздох Царевича. Тот час же эта волшебная
сияющая богиня рухнула на пол. Звонко разлетелись по всему залу
бесчисленные сверкающие осколки и перед Царевичем предстала
настоящая, живая Ати. Она была вся перемазана в муке, ее пышные
непокорные волосы убраны под платок и лишь одна прядь
своевольно выбилась и прилипла к вспотевшему лбу. Вместо
праздничного наряда, давно уже приготовленного для этой минуты,
на ней было повседневное платьице к тому же еще подвязанное
кухонным фартуком. За последние дни Ати так устала, стараясь
все успеть, и сейчас усталость эта и тревожное ожидание
предательской синевой легли под глазами, и она знала об этом. А
тут еще в зал ворвались вечно спорящие между собой учителя
поэзии и танца и, не разобравшись что к чему стали наперебой
звать ее на свои уроки. Все это было так ужасно, но всего
ужаснее было растерянное лицо Царевича, удивленно глядящего на
нее. И не выдержав этого взгляда, Ати разрыдалась. Все
напряжение этих сумасшедших дней, отчаяние и обида, боль и
страх слились воедино в этом горьком, безудержном плаче.
- Что это? - недоуменно спросил Царевич.
- Я..., - Ати сделала последнюю попытку и лихорадочно
глотая слезы, путаясь в словах, пыталась объяснить ему все,
сейчас же, пока он еще не ушел, - я хотела..., - слезы мешали
ей говорить, - для тебя... идеальной. Ты же выдумал все, а
я... я так старалась стать..., - и не в силах продолжать
дальше она закрыла лицо руками и дала волю слезам.
Царевич был молод, но долгие годы походов не прошли даром
и он уже успел многое повидать, и понять в этой сумасшедшей
шутке, называемой жизнью. И сейчас, внимательно оглядев
безутешно рыдающую принцессу и растерянную свиту, стоящую
рядом, он улыбнулся и медленно подошел к Ати. Царевич бережно
взял ее лицо в свои ладони и заглянув в глаза, спросил:" А
разве тебе не говорили, что самое главное для идеальной
возлюбленной - это любить своего избранника?".
И мягко улыбнулся, увидев растерянность и надежду
вспыхнувшие в глазах Ати. А потом он крепко поцеловал ее в
соленые от слез губы.
31. Королева
Ожидание затягивалось и Королева стала нервно
прохаживаться по залу, то и дело бросая нетерпеливые взгляды на
дверь. Положение складывалось совсем не ахти, соседи в который
уж раз грозили войной, нашествие крыс уничтожило почти все
запасы зерна и голодные толпы осаждали дворец в ожидании чуда.
Чуда, которое по их разумению должна была сотворить она,
Королева, их единовластная правительница и защитница. А она
ведь всего-навсего женщина, волей судеб оказавшаяся так высоко
и с трудом удерживающая на своих хрупких плечах эту тяжкую ношу
власти.
Подойдя к окну Королева глянула вниз на бурлящий водоворот
подданных и с грустью подумала о тех чудных временах, когда
ничего этого не было и в помине.
Это было ужасно давно, может быть двадцать, а может и все
тридцать лет назад. Она была тогда совсем еще юной девушкой,
любимой и единственной дочерью могущественного Короля. И
будущее было столь лучезарно и безоблачно, что она даже никогда
и не задумывалась о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
обнаружит Ати рядом с собой когда ему будет нужна ее поддержка
и участие. И когда ему бывало плохо и тоскливо, Ати клала его
голову себе на плечо и шептало на ухо: "Я тебя никому не
отдам!". И от этих тихих слов на душе у Царевича сразу же
становилось легко и спокойно, и к нему вновь возвращались силы
и мужество, и он был готов к новым битвам и походам. Конечно
же, все это было лишь плодами его воображения, но он не мог
жить без них, ведь это были мысли об Ати. С годами эти беседы,
встречи и мечты о счастье слились в один чудесный и потрясающе
прекрасный Хрустальный образ его любимой. Образ этот сиял
миллионами волшебных граней и они ярко озаряли такой непростой
путь Царевича. И скоро он сам уже не всегда даже мог определить
точно, что же произошло на самом деле, а что было лишь миражом
и мечтами.
Но, в конце-концов, затянувшийся поход завершился полной
победой. Враг бежал, ничто больше не угрожало подданным
Царевича и его землям, и, бросив все свои дела, он стремглав
помчался к возлюбленной.
А Ати с ужасом ждала этого желанного момента встречи, ведь
согласно проклятию Царевич покинет ее едва погибнет тот
Хрустальный образ любимой, который он создал в своем
воображении. И страшась этого, она сама стала искать способ как
удержать суженного. Для начала она решила узнать какими же
качествами должна обладать идеальная возлюбленная. Она прочла
все доступные рыцарские романы, переговорила со всеми
странствующими рыцарями, которые заезжали в их края. А собрав
воедино все черты идеальной возлюбленной Ати просто пришла в
ужас, так строги и противоречивы были мужские требования и так
многому ей предстояло еще научиться, чтобы не потерять
Царевича. Не забывайте, что Ати была наследной принцессой и ей
вообще ничего не положено было делать самой. Но она знала и то,
что если ей не удастся стать идеальной возлюбленной, то Царевич
покинет ее навсегда. И Ати принялась за дело. Она училась
готовить, шить, стирать, убирать, воспитывать детей, вязать,
петь, плясать, поддерживать в доме чистоту и порядок, создавать
уют, и развлекать гостей светскими беседами, и еще многому,
многому другому, что должна уметь делать хорошая хозяйка. А
когда Ати известили, что война закончилась и Царевич
возвращается к ней с победой, она даже удвоила свои старания,
спеша научиться всему, что только мог придумать вдали ее милый.
Но, конечно же, она не успела, ведь Царевич так торопился
к ней на свидание. И когда он, опережая всех слуг и гонцов,
ворвался в тронный зал, где Ати, по локти в муке, училась
вымешивать тесто для плюшек, она едва не лишилась чувств. А в
тот же миг, позади Царевича, возник в окне зловещий черный
силуэт колдуньи. Тотчас же зал осветился каким-то мерцающим
волшебным светом и между Царевичем и Принцессой повис в воздухе
сияющий Хрустальный образ. Ати в ужасе отпрянула - так
прекрасна была та, в хрустале. Даже богини не могли бы
сравниться с ней по красоте! Солнечные лучи падающие из окон
украшали ее мириадами крошечных ярких радуг, придававших ей ни
с чем не сравнимое очарование. Видение это было настолько
прекрасно и обворожительно, что все замерли не в силах
вымолвить ни слова. В повисшей над залом тишине явственно
прозвучал восхищенный вздох Царевича. Тот час же эта волшебная
сияющая богиня рухнула на пол. Звонко разлетелись по всему залу
бесчисленные сверкающие осколки и перед Царевичем предстала
настоящая, живая Ати. Она была вся перемазана в муке, ее пышные
непокорные волосы убраны под платок и лишь одна прядь
своевольно выбилась и прилипла к вспотевшему лбу. Вместо
праздничного наряда, давно уже приготовленного для этой минуты,
на ней было повседневное платьице к тому же еще подвязанное
кухонным фартуком. За последние дни Ати так устала, стараясь
все успеть, и сейчас усталость эта и тревожное ожидание
предательской синевой легли под глазами, и она знала об этом. А
тут еще в зал ворвались вечно спорящие между собой учителя
поэзии и танца и, не разобравшись что к чему стали наперебой
звать ее на свои уроки. Все это было так ужасно, но всего
ужаснее было растерянное лицо Царевича, удивленно глядящего на
нее. И не выдержав этого взгляда, Ати разрыдалась. Все
напряжение этих сумасшедших дней, отчаяние и обида, боль и
страх слились воедино в этом горьком, безудержном плаче.
- Что это? - недоуменно спросил Царевич.
- Я..., - Ати сделала последнюю попытку и лихорадочно
глотая слезы, путаясь в словах, пыталась объяснить ему все,
сейчас же, пока он еще не ушел, - я хотела..., - слезы мешали
ей говорить, - для тебя... идеальной. Ты же выдумал все, а
я... я так старалась стать..., - и не в силах продолжать
дальше она закрыла лицо руками и дала волю слезам.
Царевич был молод, но долгие годы походов не прошли даром
и он уже успел многое повидать, и понять в этой сумасшедшей
шутке, называемой жизнью. И сейчас, внимательно оглядев
безутешно рыдающую принцессу и растерянную свиту, стоящую
рядом, он улыбнулся и медленно подошел к Ати. Царевич бережно
взял ее лицо в свои ладони и заглянув в глаза, спросил:" А
разве тебе не говорили, что самое главное для идеальной
возлюбленной - это любить своего избранника?".
И мягко улыбнулся, увидев растерянность и надежду
вспыхнувшие в глазах Ати. А потом он крепко поцеловал ее в
соленые от слез губы.
31. Королева
Ожидание затягивалось и Королева стала нервно
прохаживаться по залу, то и дело бросая нетерпеливые взгляды на
дверь. Положение складывалось совсем не ахти, соседи в который
уж раз грозили войной, нашествие крыс уничтожило почти все
запасы зерна и голодные толпы осаждали дворец в ожидании чуда.
Чуда, которое по их разумению должна была сотворить она,
Королева, их единовластная правительница и защитница. А она
ведь всего-навсего женщина, волей судеб оказавшаяся так высоко
и с трудом удерживающая на своих хрупких плечах эту тяжкую ношу
власти.
Подойдя к окну Королева глянула вниз на бурлящий водоворот
подданных и с грустью подумала о тех чудных временах, когда
ничего этого не было и в помине.
Это было ужасно давно, может быть двадцать, а может и все
тридцать лет назад. Она была тогда совсем еще юной девушкой,
любимой и единственной дочерью могущественного Короля. И
будущее было столь лучезарно и безоблачно, что она даже никогда
и не задумывалась о нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74