* * *
– Деклан Уокер приходил повидаться со мною. – Фени, сидя у себя в гостиной за инкрустированным слоновой костью столиком, наливала Седрику английский чай марки «Эрл Грей» из серебряного чайника георгианского стиля (подарок его сиятельства). – Вы можете сказать, чтобы я не совалась не в свое дело, но все-таки мне интересно, так ли вы уверены в целесообразности союза с Ладурами?
– Но именно этого желает сама Кэтрин, – уклончиво отвечал Седрик, которого мучили те же самые сомнения. – А она – благоразумная девушка.
Фени подала ему тонкую фарфоровую чашечку, расписанную цветами.
– Благоразумие, мой дорогой сэр, уносится первым же сквозняком, если леди влюбляется.
– Ах, вот как? – Седрик протянул руку и пожал спрятанное под атласным подолом колено. – Значит, это чувство никогда в жизни не поражало вас – ни разу в жизни я еще не встречал более благоразумной особы.
– Ах, ну видите ли, я просто стараюсь не позволять моему сердцу управлять моими мыслями.
– А что вы сказали майору Уокеру? – Седрик откинулся в кресле, осчастливленный ее ответом. Его добродушие и терпение принесли свои плоды. Он был теперь почти уверен, что она всерьез задумывается над его предложением вернуться вместе в Англию.
– Он хотел бы познакомиться с кем-то, кто хорошо знает Ладуров. И я дала ему адрес Лестины Кларемон.
– А было ли это благоразумно?
– Кто знает? Однако у меня сложилось такое ощущение, что он гораздо больше заинтересован в вашей подопечной, чем хотел бы в этом признаться.
– Может быть, он просто боится остаться с носом. – Седрик с наслаждением прихлебывал горячий ароматный напиток, так чудесно приготовленный Фени. – Из-за спорного куска земли на границе плантации Кэтрин и его вот-вот разразится целая война. Он говорил вам об этом?
– Нет. – Фени прильнула к нему, этому незаурядному, повидавшему свет аристократу, который относился к ней с неизменной добротой и уважением. – Седрик, вы согласны, что я неплохо умею разбираться в людях?
– Надеюсь, что так. – Его глаза блеснули, а рука скользнула по спинке дивана к ее плечам. – Ведь вы успели оценить меня.
– В таком случае, – она прижалась к нему еще сильнее, – вы должны поверить мне, когда я скажу, что помогла Уокеру без малейших колебаний. Он честен, в этом не может быть сомнений, и он хочет спасти Кэтрин от самой большой ошибки в ее жизни.
– Наверное, мне надо было бы с нею поговорить, – прошептал Седрик, очарованный ароматом, исходившим от ее нежной кожи.
– Я думаю, не стоит. – Надушенные пальчики прижались к его губам. – Разве молодые люди когда-нибудь слушались советов старших? Предоставьте это Деклану.
Ослепленная любовью, Кэтрин желала лишь угождать Адриену, и поэтому она оставила свои расчеты снова встретиться с Лестиной. Конечно, тем самым она подавляла свою волю, и это было несправедливо, однако еще одну подобную вспышку гнева с его стороны она бы не перенесла – и это было достаточным доводом. Однако, когда она все же умудрилась выбраться в салон Жаклин, чтобы в последний раз примерить заказанное ею платье, она обнаружила, что Лестина поджидает ее здесь.
Эта встреча не была случайной. Соображения, которыми поделился с квартеронкой Деклан, наполнили ее сердце тревогой. К тому же он оказался превосходным слушателем, полным сочувствия к тому состоянию, в котором ее застал. Она открыла перед ним свою душу и даже призналась, что подкупила слугу Кэтрин, чтобы ей в кровать подложили сглаз, о чем впоследствии пожалела. Она тоже подозревала, что кто-то еще пытается манипулировать с ванга, и рассказала Деклану все, что знала сама.
Правда, было это немного, но зато ее подруга Кандида хорошо знала девушку, работавшую у Элизы. И Лестина предложила: если только он посчитает необходимым обыскать дом на Бурбон-стрит, это будет довольно легко устроить во время очередного Элизиного отсутствия. Все цветные слуги в домах Арнольдов и Ладуров были настороже, и, посматривая за своими хозяевами, докладывали обо всем, что бы те ни предпринимали, Лестине, доктору Хоку или Дядюшке Анри. Однако Деклан предложил гораздо более простой способ расстроить свадьбу.
– Разве это имеет такое большое значение? – спросила Лестина, когда Деклан изложил ей свой план.
– Я в этом уверен, – отвечал он. – Ведь она – англичанка, не забывайте об этом, и не столь либеральна в нравах. Она ни за что не станет делить с кем-то своего мужа.
Итак, Лестина, прибегнув к помощи Жаклин, устроила свою встречу с Кэтрин. Услыхав о ее появлении, она быстро вышла из примерочной и, не давая Кэтрин возможности ретироваться, произнесла:
– Я должна сообщить вам нечто важное.
– Извините меня, – застыла Кэтрин. – Я не могу говорить с вами. Адриен мне запретил.
– Я знаю. – Лестина улыбнулась под густой вуалью, скрывавшей ее лицо.
– Откуда? – Кэтрин затрепетала от недоброго предчувствия. Что-то надвигалось на нее, что-то темное, ужасное, убийственное.
– Он сам сказал мне.
– Не понимаю.
Лестина взялась за края вуали и откинула ее одним движением. И Кэтрин, и Жаклин вскрикнули. Они с трудом узнавали это лицо, представлявшее собою один сплошной ужасный синяк. Губы квартеронки были разбиты в кровь, а нос превратился в бесформенную массу.
– Святая Матерь Божья! – только и произнесла Жаклин.
Солнце сияло в чистых оконных стеклах, освещая нарядные ткани на прилавках. Смех и болтовня работниц в задней комнате говорили о том, что это все тот же прекрасный солнечный мир, и все же все три женщины буквально физически ощутили сковавший их ужас. Чтобы не упасть, Кэтрин пришлось схватиться за прилавок.
– Кто это сделал с вами? – Она удивилась, как спокойно прозвучал ее голос.
– Адриен, – тихо ответила Лестина.
– Адриен! Не может быть!
Но тут же услужливая память подбросила Кэтрин кое-какие сцены, особенно в Бовуар-Хаусе: его необузданность, особенно когда он бывал пьян, его взгляд, полный жестокости и высокомерия. Эти его друзья, которые играли на темных сторонах его души – Джефф и Феликс, воистину странные персоны, и связанные с ними неясные, страшные тайны, которых Кэтрин не могла, да и не хотела разгадать.
Лестина устало опустилась на один из стульев возле прилавка. Она двигалась с трудом, ее тело все еще болело после побоев, полученных от Адриена. Ей было ужасно жаль Кэтрин, однако Деклан был абсолютно прав: девушка должна была узнать всю правду.
– Выслушайте меня, – взмолилась она, прижимая руку к изуродованному лицу. – Адриен был в ярости оттого, что мы с вами познакомились. Он никогда не думал, что такое возможно, ведь мы вращаемся в совершенно разных кругах. Я должна признаться, что поначалу возненавидела вас и пыталась навредить, хотя и знала, что обязана смириться, если он захочет жениться на белой леди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125