Отнесясь с недоверием к новой судовладелице, тем паче что ею оказалась женщина, капитан Бейч, этот маленький тиран на подвластном ему корабле, нещадно гонял весь экипаж накануне, заставляя наводить повсюду идеальную чистоту. И теперь он с гордостью водил Кэтрин по всем уголкам этого по сути дела отеля на воде (несмотря на все его уверения в практической предназначенности «Эйлин О'Рурк»), показав ей уютные каюты вдоль правого и левого борта, читальню со свежими номерами газет, длинный стофутовый бар и роскошный ресторан, в меню которого значилось не менее десятка самых изысканных супов и дюжины разнообразных десертов.
Резкие свистки пароходных труб возвестили о скором отплытии, и Седрик начал прощаться.
– До свиданья, моя дорогая, – сказал он, целуя Кэтрин.
– Все-таки жаль, что вы не едете с нами. – Ей внезапно стало не по себе при мысли о расставании с этим уверенным в себе, добродушным человеком.
– Я вскоре присоединюсь к вам. А кроме того, при вас остаются Элиза, и Филлис, и незаменимая Селеста. Ну же, выше нос! – Он прижал ее к груди и направился к трапу.
– Присматривай за нею, Элиза, – попросил Уоррен, обнимая сестру немного в стороне от остальной компании.
– О, безусловно. Можешь не бояться. – И в ее фиалковых глазах мелькнуло подозрение. – Ты что-то слишком стал о ней беспокоиться, милый братец. Не забывай, что она принадлежит Адриену.
– Я ни за что бы не хотел, чтобы ей причинили вред, – прошептал он, до боли стискивая ей руку и решительно сжав губы.
– Вред? Не понимаю, о чем это ты. – Она по-прежнему улыбалась, но за ее бархатной повадкой чувствовалась стальная воля. – Уж не увлекся ли ты ею? Этого не стоило делать.
– Заткнись! – рявкнул он, и его голубые глаза потемнели от гнева. – Я совершенно не ожидал, что она окажется именно такой и что это так подействует на меня. Она действительно хороший человек, Элиза, в отличие от остальных представителей нашего прогнившего общества.
– Забудь об этом, Уоррен, – прошипела Элиза, все еще оставаясь в его объятиях. – Она не для тебя.
– Она скоро прискучит Адриену.
– Ах вот оно что! Ты просто выжидаешь момент!
И подставишь ей свою широкую грудь, на которой она сможет выплакать обиду, когда узнает про Лестину Кларемон. Какой верный, какой хороший друг. – Ее лицо неузнаваемо изменилось, миловидные черты стянуло в жестокую маску. – Этого не случится. Я этого не допущу. Я слишком многим пожертвовала ради тебя, Уоррен.
– Мы увидимся через уик-энд, – едва слышно отвечал он, высвобождаясь из ее объятий. На его лице отразилась та же жестокость и гнев, что сжигали ее. – А ты постарайся быть осторожной, вот и все, ибо если я приеду и увижу…
– Что именно, мой сладенький? За мной тебе присматривать вовсе ни к чему!
– Провалитесь вы все к черту! – Уоррен почти бегом спустился на берег.
Элиза сумела прийти в себя еще до того, как они с Кэтрин поднялись на верхнюю палубу полюбоваться стремительно исчезающими вдали набережной, рынком, жилыми кварталами Нового Орлеана. Из труб вовсю валил дым, мощные колеса с шумом загребали воду, и «Эйлин О'Рурк» осторожно достигала фарватера, чтобы влиться в оживленное племя сновавших по реке пароходов, катеров, лодок и небольших яхт.
Кэтрин не в силах была оторваться от красоты прихотливо изгибавшегося речного русла и окрестностей. Кофе ей подали сюда же, на палубу, и она почти не почувствовала его вкуса – так заворожили ее красота речных берегов, свежесть напоенного цветочными ароматами воздуха и крики чаек, паривших на крыльях ветра. Она заметила полосу блестящей стали, тянувшуюся вдоль берега.
– Речная дорога, – пояснила Элиза, сидевшая здесь же под навесом и занимавшаяся вышивкой. – Наши гости приедут именно по ней. Держись подальше от солнца, дорогая. Тебе совсем ни к чему обзаводиться веснушками.
– Наплевать. – Кэтрин скинула шляпу, подставила ветерку распущенные волосы.
– Ах, Кэтрин! Ты все еще не насмотрелась? Я хочу спуститься в кают-компанию, – заныла через некоторое время Элиза. Она собрала шитье, спрятала его в ридикюль и пихнула в руки своей служанке Иветте. – С нами плывет так много интересных людей. Ты обратила внимание на ту развеселую компанию, что собралась в курительном салоне? Наверняка кое-кто из них – профессиональные шулера. Я просто с ума схожу от всяких разбойников и негодяев! А кроме того, сегодня обещали шоу. Ты заглянула в программу? Там написано, что гвоздем программы будет Нэнси Браун. Она профессиональная певица и танцорка из Нью-Йорка. Я обязательно попрошу у нее автограф.
Во время ланча они сидели за капитанским столом: кушанья и сервировка ничуть не уступали Антуану, к тому же их развлекала душещипательными песнями актриса, справлявшаяся со своим репертуаром с завидным профессионализмом. Через некоторое время ее сменил слащавый джентльмен с наружностью итальянца, игравший фортепианные пьесы. Затем вниманию аудитории были предложены интермедии в исполнении толстяка, явно привыкшего подвизаться на сцене дешевых мюзик-холлов.
– Кто нанимал этих людей? – холодно поинтересовалась у Бейча Кэтрин, на которую концерт совершенно не произвел впечатления.
– Театральный агент в Луивилле, – отвечал тот, удивляясь ее придирчивости. – Мистера Керригана они вполне устраивали.
– А меня нет. – Она посмотрела ему прямо в глаза, и ему это пришлось весьма не по душе. – Тем, кто путешествует на моем судне, должен быть предложен концерт более высокого класса.
Капитан, пообещал озаботиться этим, и Кэтрин с Филлис отправились обратно на палубу, тогда как Элиза с Иветтой остались в кают-компании. Остальные слуги путешествовали на нижней палубе, причем к ним присоединился недавно нанятый на службу племянник Анри по имени Ти-Жан.
– Мисси Кэтрин, такой хорошенькой леди, как вы, не пристало шататься по улицам одной. – Анри всегда считал себя большим дипломатом. – Ти-Жан – хороший мальчик, а вам как раз нужен телохранитель.
– Ты так считаешь, Анри? Это почему же? – заинтересовалась Кэтрин. Беседа происходила несколькими днями раньше на кухне Бовуар-Хауса.
– А вам и не надо думать – почему, вы просто поверьте мне на слово. – Анри загадочно прижал палец к своему внушительному носу. – Ти-Жан – отличный боец. Уж он за вами присмотрит. Я поговорил с мичи Седриком, и он согласился со мной.
И Кэтрин представили Ти-Жан, поразившего ее своим восьмифутовым ростом и мощными мускулами, бугрившимися под тканью потрепанного костюма. У него были жесткие курчавые волосы, плоский переломанный нос, широкие губы и добрейшие глаза. Кэтрин приняла его на службу.
Ей было приятно ощущать спиною его присутствие: он был спокоен и внимателен. Вскоре она стала забывать, что он где-то поблизости, но если предстояло пробираться по людной улице или перейти мостовую, он всякий раз приходил на помощь, прокладывая путь в толпе и даже останавливая движение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125