ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Обделенной внешней привлекательностью и приданым девушке ничего другого не оставалось, как стать учительницей или гувернанткой. Элен согласилась без лишних уговоров и переехала в дом Лионела. Тот обрадовался, что гувернантка оставалась там по вечерам, потому что у Лионела уже было заведено оставлять Беатрис одну на попечение кухарки, пока сам он отправлялся на свидание с Региной. Возвращался он всегда на рассвете. За все время, пока Беатрис была с ним, он ни разу не провел с Региной ночь целиком. Любовница никогда не жаловалась. Их договор всегда оставался в силе: всю жизнь дочь была превыше всего на свете.
Тогда же совершенно случайно Регина забеременела, когда ей уже было тридцать четыре. Она умоляла Лионела разрешить оставить ребенка: ей так нужно было иметь кого-то, кто принадлежал бы только ей. До сих пор она честно исполняла свое обещание о сохранении их отношений в глубочайшей тайне и жила в полной изоляции от внешнего мира. Лионел знал, что аборты трудны и опасны, а Регина была слишком ему дорога, чтобы позволить себе рисковать и ставить ее жизнь на карту.
Несмотря на то, что он не испытывал особой радости от появления на свет незаконнорожденного создания, Лионел все-таки согласился и позволил Регине сохранить ребенка, и у него просто камень с души свалился, когда новорожденное дитя оказалось девочкой. Если бы на свет появился мальчик, ему бы пришлось всерьез задуматься над юридическим оформлением их отношений с Региной. Поскольку он не мог допустить, чтобы его сын мог остаться в жизни незаконнорожденным. С девочками дело обстоит совершенно иначе: все они, в конце концов, выходят замуж.
Регина нарекла девочку Каролиной в честь своей подруги из «Большого Дома». Малышка всегда называла навещавшего их мужчину дядей Лионелом. К тому времени, как она стала достаточно взрослой, чтобы понять истину тайного союза ее матери и дяди, местное общество уже изгнало Каролину из своих рядов и жестоко осудило мать девочки за отшельнический образ жизни. Судьба Каролине выпала трудная и жестокая.
Глава 8
Когда Беатрис и Эмили увидели друг друга, обеим было уже под сорок, и они давно уже вышли из того возраста, когда женщины мечтают о женихах. Для Эмили ее положение старой девы служило источником грусти, потому что она обладала добрым и увлекающимся характером. Для Беа, как она теперь себя называла, это было вовсе не потерей, из-за которой надо страдать. Она никогда ничего привлекательного в мужчинах не находила, поскольку еще ни разу не встречала такого, который стоил хотя бы мизинца ее отца. Каждый второй казался сопливым юнцом и занудой в сравнении с ее кумиром.
Однако отношения дочери с отцом не всегда оставались ясными и безоблачными. Оба отличались незаурядным умом и завидным упрямством. Они могли спорить до бесконечности и поднимать дым коромыслом из-за пустяка, на что слуги только качали головой и разводили руками, прекрасно понимая, что через несколько часов причина спора будет напрочь забыта. Беа всегда сопровождала отца в его исторических изыскательских экспедициях.
Визит в Чармаут остался бы незначительным эпизодом в их жизни, если бы не чаепитие в доме викария.
Беатрис тотчас же уловила бьющую через край страстность натуры Эмили. В этой взрослой женщине она почувствовала и мать, и дитя одновременно. Вся нежность и сердечность, которой так долго не хватало Беатрис в жизни, хлынула на нее с противоположной стороны столика чистым и свежим потоком, как только Эмили подала чай. Эмили, в свою очередь, почувствовала в гостье целеустремленную женщину. Она была из тех, кто пробивает себе дорогу в жизни никого и ничего не боясь. Уверенная и решительная, Беатрис совсем не была похожа на окружавших Эмили людей духовного сословия. Эмили посмотрела на сидевшую за столом напротив нее широкоплечую женщину с плоской мальчишечьей грудью и длинными мускулистыми руками. «Она так похожа на мужчину», – подумалось Эмили. Но затем внимание привлек чувственный рот и бездонные омуты выразительных глаз. «Нет, вовсе не похожа», – решила Эмили, вспомнив испорченных, вносивших в ее жизнь смуту, патриархальных мужчин, когда силой ее заставляли обслуживать их, поскольку в доме она была незамужней дочерью.
Беатрис и Лионел провели в Чармауте несколько дней, остановившись в местной гостинице. Лионел просто влюбился в бескрайние белые берега, где ему очень понравилось колесить вдоль морского побережья на автомобиле. К машинам он склонен был относиться так же, как к лошадям, и держал при доме полный парк всевозможных новеньких автомобилей, пополняя свою коллекцию с той же быстротой, о какой изобретались новые модели. Беа стала первой в округе женщиной, севшей за руль, и именно она предложила Эмили приятно провести время и покататься на «Ягуаре СС-100», отчего та пришла в дикий восторг. Лионел с головой ушел в работу, ему нужно было подробно расспросить церковного пономаря, который много помнил из истории прихода. Обрадовавшись тому, что они на целый день уедут из дому, так как Беа имела привычку проявлять свой крутой характер, двое мужчин, оба уже в преклонном возрасте, погружались в воспоминания о первой мировой войне.
Стоял чудесный летний денек. По синему небу плыли большие белые облака, кустарники яркой сочной изгородью обрамляли поля колосившейся пшеницы. Это была замечательная пора перед наступлением уборочной страды, когда вся земля цветет пышной зрелой красотой. Скоро крестьяне выйдут на поля убирать урожай, а зайцы врассыпную бросятся спасаться от их острых косилок. А пока все вокруг дышало миром и спокойным сытым довольством. Беа с ветерком везла Эмили по затейливым изгибам дороги в Винтерборн Аббас, где она договорилась посмотреть гнедую лошадь.
Обе нервничали, как только сели в машину. У Эмили конечно же был веский повод для легкого волнения, так как Беа выписывала лихие виражи на поворотах, однако на ланч к скотоводу они прибыли вовремя. За столом Беа говорила без умолку. Разговор касался того, как правильно породистому жеребцу покрывать племенную кобылу. Беа оказалась дотошным знатоком наилучшего метода: как правильно придерживать кобылу, чтобы жеребец не причинил ей вреда. Из женщин за столом были только они вдвоем, а сидевшие, кроме них, еще четверо мужчин обращались к Беа, как к себе равной. Эмили от смущения гоняла по тарелке кусок своего мясного пирога, тогда как Беа с горящим взором, без всякого стеснения размахивала сильными руками, описывая форму головы или направление волос за лошадиным копытом. Расстроенная Эмили не могла не отдать должного компетентности своей новой подруги, которая произвела на нее столь сильное впечатление. После ланча Беа была приглашена посмотреть, как новый жеребец покроет очень дорогую кобылу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156