– Анна, тебя понесло куда-то не в ту сторону, – Рейчел взглянула на часы. – Нужно забирать детей. Так чудесно, что ты пришла ко мне сюда. Ты мне нужна как воздух, чтобы помогать сохранять связь с внешним миром, но я для себя приняла твердое решение, что, как только приведу этот дом в полный порядок, найду какое-то занятие для себя. Неважно, какое, пусть это будет разборка бумаг по утрам в офисе.
– Существует множество женских центров, которые нуждаются в твоей помощи, – с жаром сказала Анна.
– Нет, Анна, благодарю. Мне достаточно познакомиться с твоими рассуждениями и твоими подругами, чтобы получить полное представление о том, что происходит в вашем движении, но я обязательно иногда буду посещать ваши собрания, посвященные абортам и контрацепции. Это мне интересно. Анна, ты серьезно говорила о малыше?
– Да. Вполне серьезно. Я позвоню Юлиану на следующей неделе.
– Не могу представить тебя за этим занятием, – хихикнула Рейчел.
– Не так-то просто отыскать все принадлежности для этого дела. Мне пришлось даже съездить в Селфридж.
Глава 24
В школу Рейчел прибыла в необычайно приподнятом настроении. «Сидение дома, в четырех стенах, можно сравнить с умственным застоем, – подумала она. – Стоило всего несколько часов поговорить о чем-то другом, кроме детей, мужа и дома, как я почувствовала себя совершенно иначе». Она припарковала «Вольво» на подъездной дороге и медленно пошла к зданию школы. Пока она находила всех мамочек внешне устрашающими особами. Альтернативные Науки Обучения Студентов (АНОС) на Ричмонд Хилл являлась самой знаменитой по прогрессивности школой в округе. Она славилась не только своими академическими стандартами, но и благосостоянием ее высокопоставленных родителей, которые поддерживали ее разнообразные либеральные веяния. Школа АНОС, известная среди ее учеников под ласковым прозвищем «Анус», предлагала совершенно нетрадиционные образовательные программы, предназначенные не только для того, чтобы предоставить детям знания, которые они хотели бы получить, но также давала возможность развивать в детях чувство самоуважения, позволяющее им вырасти и стать полноценными, всесторонне и гармонично развитыми взрослыми людьми. Идеал казался Рейчел весьма привлекательным. Другие школы в районе произвели на нее тягостное впечатление, поэтому она была бесконечно благодарна тому, что годы ревматизма, когда она лежала без движения в кровати, избавили ее саму от этого кошмара на долгие годы.
В том, что касалось Доминика, он уже не любил чтение из-за тиранической системы обучения в начальной школе. Он также был очень дерзким вследствие кошмара, творившегося на игровой площадке в бывшей школе: дети, в основном, оставались там без присмотра, многие вели себя грубо и жестоко. Пыткой были даже школьные туалеты, где старшие мальчики бахвалились своей сексуальной доблестью или обижали малышей.
– Надеюсь, в АНОС он немножко утихомирится, – сказала Рейчел Чарльзу, когда они возвращались в свой новый дом после собеседования с директором, господином Бэконом.
– Он должен научиться постоять за себя. Мне пришлось через это пройти, – Чарльз млел от воспоминаний о занятиях онанизмом со своими школьными дружками. – Доминик пошел весь в меня: не даст себя в обиду.
– Тебе нравится школа?
– Она просто замечательная. Ты видела Джона Равенсборна, актера, в списке родителей? Я насчитал двух режиссеров, о которых только слышал, 9 актеров и несколько звезд телевизионного экрана.
Рейчел вспомнила сейчас этот разговор в машине, стоя в школьном дворе и дожидаясь окончания занятий. Обычно она стояла одна в уголке, наблюдая за модно разодетыми мамашами, беспечно болтавшими, словно скворцы весной, собравшиеся в небольшие стайки.
– Ты была у Присциллы, дорогая? Там было так весело. Генри говорит, что мы должны устроить в этом году ужин, подумав об экономии. – «Богатые в лохмотьях», – так я бы его назвала. Все могут приходить в лохмотьях. Как ужасно, что не удастся покататься на лыжах в этом году. Жиль поступает в частный пансионат, и плата за обучение – астрономическая.
Рейчел находила большинство из этих женщин невероятными. Для себя она каждой из них дала прозвище. Женщину, говорившую про ужин, она, к примеру, назвала «Зубы пираньи» и была далеко не обрадована, увидев Доминика в компании Жиля. Мальчики подружились. «Зубы пираньи», по имени госпожа Джеймсон, увидев Рейчел, спустилась к ней, широко разметая в стороны полы японского пальто.
– Рейчел, Жиль говорит, что ваш супруг работает в «Репортере». Отличная газета, отличная. Генри говорит, нам нужно собраться всем вместе. Давайте назначим дату.
Рейчел промямлила, что Чарльз в отъезде.
– Ничего, как только он приедет. – «Зубы пираньи» устремилась к другой группе сплетниц.
Рейчел вздохнула с облегчением. Это получилось настолько громко, что стоявшая рядом с ней смуглая, внешне броская женщина рассмеялась. Рейчел обернулась и удивилась: ее взгляд светился дружеской теплотой.
– Думаю, нужно представиться. Я – Джейн Хаусман. В Англии недавно. Все время наблюдала за вами. Среди этих женщин чувствую себя словно Кейп Код, но вам, похоже, здесь тоже не по себе.
– Меня зовут Рейчел Хантер. Да, вы, пожалуй, правы. Это происходит, скорее всего, потому, что я большую часть жизни провела в деревне, а сюда мы тоже приехали недавно, поэтому не успели освоиться. Мой муж только что приступил к работе на новом месте, поэтому…
– У меня все точно так же, – перебила ее Джейн. – Мы жили в Нью-Йорке, но Джерри перевели в отделение американского банка сюда, в Лондон. У нас нет в Британии ни души, кроме банковских служащих, но они все тоже американцы. – В голосе Джейн чувствовалась нотка страшного отчаяния, что тронуло Рейчел. Она прекрасно понимала, как чувствует себя Джейн. Дни напролет находясь только в компании детей, она понимала, что значит встретить первого взрослого человека и обрушить на него лавину слов, если он окажется еще и благодарным слушателем.
– Мне так чертовски одиноко здесь. Ричмонд кажется столь удаленным от больших зданий. Я привыкла к небоскребам Нью-Йорка. Я и не думала, что английский окажется для меня иностранным, пока не приехала сюда.
– Сколько у вас детей? – спросила Рейчел. Она чувствовала сострадание к Джейн, а заодно успокоилась, что не будет больше так одиноко в компании мамаш, которые чувствовали себя слишком самоуверенно в своем избалованном обществе богатых.
– У меня трое ребятишек: Лиза, двенадцати лет. Знаю, что учится она в одном классе с Домиником, Сюзанна – семи лет, и Джейк, ему 5.
Рейчел улыбнулась Джейн.
– Давайте как-нибудь соберемся.
– Я, правда, была бы так этому рада. Иногда дети приходят домой и просят у меня пудинг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156