Стоит выйти на улицу, и обязательно начнут приставать!
И только вернувшись в агентство, она обнаружила, что на этот раз мужчина, прильнувший к ней на улице, не был обычным искателем случайных приключений. Открыв сумочку, она увидела, что все деньги, которые она скопила, исчезли.
ЛОНДОН, 1994
Томми Лоуренс вернулся из Милана не солоно хлебавши. Он там не получил ни одного заказа. Правда, агентству его поездка не стоила ни пенни – за билет он платил сам. И летал туда на свой страх и риск, по запросу из миланского отделения «Этуаль».
Томми вырос в Кройдоне, южном пригороде Лондона, в семье, где любимыми развлечениями были посещения симфонических концертов в «Фэрфилд Холле» и вояжи за покупками в торговый центр «Уайтгифт». По сути дела, всю свою жизнь Томми провел в грезах. То он вдруг решал, что его настоящий отец не Алан Лоуренс, бухгалтер, а отдаленный родственник принца Монако Ренье, и его настоящее имя Томас Гримальди, и он законный наследник маленького европейского княжества. То он становился молодым преуспевающим дельцом из Сити и, слоняясь по Кройдону, представлял себе, будто бы едет в шикарной машине и по радиотелефону продает и покупает пакеты акций, ворочая астрономическими суммами.
Эта склонность к мечтательству неизбежно привела его к мысли, что он должен стать актером, однако, в свойственной ему манере вместо того, чтобы пойти учиться в драматическую школу, он истратил деньги, подаренные ему родителями в день восемнадцатилетия, на авиабилет до Лос-Анджелеса. Там он надеялся сразу «пробиться в кино». Пробиться сразу, однако, не удалось, и он начал подрабатывать грузчиком в супермаркетах, чистильщиком бассейнов, мальчиком на побегушках, словом, кем придется – где платят наличными и не требуют разрешения на работу. Однажды счастье чуть было не улыбнулось ему, когда набирали актеров для римейка «Бунтовщика без причины». Томми, конечно, мало походил на Джеймса Дина, но его породистая, эффектная внешность привлекла внимание помощника режиссера, и тот даже сделал с Томми несколько проб. Целую неделю Томми ходил в фаворитах, а потом его обошел какой-то хлыщ со странной фамилией Детройт. Помощник режиссера, чтобы как-то утешить расстроенного Томми, посоветовал ему стать моделью.
Мужской моделью? Да они же все гомики, с отвращением подумал про себя Томми, и в расстроенных чувствах вернулся в Лондон.
Но он был не совсем прав. Мужчины все больше и больше интересовались модой, читали модные журналы, и постепенно спрос на мужчин-моделей начал расти. Причем особенно ценилась именно мужественная внешность, «настоящие мужчины». Прочитав однажды об успешной карьере брата Кейт Мосс, Ника, Томми начал всерьез подумывать, что пора бы воспользоваться советом помощника режиссера. Томми учился с Ником Моссом в одной школе, тот был младше его на несколько лет. Но, слава Богу, у мужчин-моделей есть свое преимущество перед девушками – единственное, пожалуй, поскольку зарабатывают они куда меньше, но зато возраст не играет такой катастрофической роли: мужчина может начать позже и оставаться на подиуме дольше. Томми пришел в «Этуаль» и сразу попал к Эшли, который в то утро уже устал отбиваться от телефонных звонков мамаш, уверенных, что их сыночки, «самые красивые мальчики в школе», идеально подходят на роль супермоделей. Относительно зрелый Томми произвел на Эшли приятное впечатление и даже чем-то напомнил ему знаменитого шведа Маркуса Шенкенберга, единственного мужчину в мире моды, которого, хочешь не хочешь, а приходится считать супермоделью. Словом, Томми оказался для Эшли настоящим подарком.
Первым делом Томми постригли. Он, конечно, не походил на типичного «настоящего мужчину» с квадратным подбородком с рекламного ролика «Жиллетт», но коротко подстриженные черные волосы придали лицу Томми неожиданное выражение изящества, тонкости и в то же время настоящей мужской силы. У него была хорошая улыбка – стильная и непохожая на усмешку. Он умело приподнимал бровь или чуть хмурился, и от него веяло той самой скрытой силой и мужской сексуальностью, на которую был особенный спрос. Была в Томми и своебразная уверенность и серьезность. И если он на фотографии разговаривал с девушкой у стойки бара, всем было ясно, что у него самые серьезные намерения.
Но научить его работать было неимоверно трудно. Он часами тренировался перед зеркалом, но перед камерой совершенно терялся и переставал быть самим собой: держался неестественно, улыбался натянуто и преувеличенно широко. Пожалуй, единственным его несомненным даром был хорошо подвешенный язык. Одна из немногих удачных работ в его портфолио – фотография для фирмы «Рэнк Ксерокс», где, кстати, о Томми остались приятные воспоминания, потому что во время съемок он всех смешил своими шутками. Эшли грустно подумал, что в Милане Томми был обречен на провал, поскольку болтать по-итальянски он, увы, не умел.
Кэсси совсем измучилась. Почти три часа ее причесывали и гримировали под принцессу Уэльскую, и вот наконец она смогла взглянуть в зеркало и оценить усилия визажистов. Кэсси поглядела на себя и изумилась: до чего же она похожа на принцессу Диану! Конечно, короткий парик сыграл немаловажную роль, но главное сходство в другом: в ее овале лица и ярких фиалковых глазах.
Она заглянула в сценарий. Ролик озвучит другая девушка, потому что у Кэсси американский акцент, но дублировать будут потом.
– «Когда в вашей жизни появляется новый мужчина, важно, чтобы ваша внешность была на высоте – особенно, если предстоит пылкое объятие», – прочитала она вслух и захихикала – фраза была вполне идиотская.
– Что, неловко в таком наряде нести такую чушь? – сказал кто-то у нее за спиной.
Кэсси обернулась, и сердце ее замерло от восторга.
– Томми! – воскликнула она.
– Верно, это мое имя. Вот решил подойти познакомиться, нам ведь предстоит вместе работать. Я – Томми Лоуренс. А тебя как зовут?
Она вдруг поняла – наверное, в образе принцессы Уэльской он ее не узнал.
– Я Кэсси. Кэсси Дилан, то есть Кэсси Зиммерман, та самая.
– Да? – Он явно смутился.
– Я повсюду ищу тебя. Ведь ты не сказал мне, в каком банке работаешь и как называется твое поместье. Что ты здесь делаешь? Это твоя компания производит нитку для зубов?
– Я модель. Как и ты. Я собираюсь сниматься в том же ролике. У меня нет ни поместья, ни компании. По-моему, ты меня с кем-то путаешь.
– Да нет же, я сразу тебя узнала. Я узнала тебя по голосу.
«И хочу поцеловать тебя, как тогда, помнишь?» – хотела было сказать она, но удержалась.
– Ради Бога, извини, но, по-моему, мы видимся в первый раз.
– Но ты ведь был в Калифорнии? Полтора года назад? На пляже Элис?
– Да. То есть я точно не помню, был ли на пляже Элис, но одно время я действительно жил в Лос-Анджелесе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
И только вернувшись в агентство, она обнаружила, что на этот раз мужчина, прильнувший к ней на улице, не был обычным искателем случайных приключений. Открыв сумочку, она увидела, что все деньги, которые она скопила, исчезли.
ЛОНДОН, 1994
Томми Лоуренс вернулся из Милана не солоно хлебавши. Он там не получил ни одного заказа. Правда, агентству его поездка не стоила ни пенни – за билет он платил сам. И летал туда на свой страх и риск, по запросу из миланского отделения «Этуаль».
Томми вырос в Кройдоне, южном пригороде Лондона, в семье, где любимыми развлечениями были посещения симфонических концертов в «Фэрфилд Холле» и вояжи за покупками в торговый центр «Уайтгифт». По сути дела, всю свою жизнь Томми провел в грезах. То он вдруг решал, что его настоящий отец не Алан Лоуренс, бухгалтер, а отдаленный родственник принца Монако Ренье, и его настоящее имя Томас Гримальди, и он законный наследник маленького европейского княжества. То он становился молодым преуспевающим дельцом из Сити и, слоняясь по Кройдону, представлял себе, будто бы едет в шикарной машине и по радиотелефону продает и покупает пакеты акций, ворочая астрономическими суммами.
Эта склонность к мечтательству неизбежно привела его к мысли, что он должен стать актером, однако, в свойственной ему манере вместо того, чтобы пойти учиться в драматическую школу, он истратил деньги, подаренные ему родителями в день восемнадцатилетия, на авиабилет до Лос-Анджелеса. Там он надеялся сразу «пробиться в кино». Пробиться сразу, однако, не удалось, и он начал подрабатывать грузчиком в супермаркетах, чистильщиком бассейнов, мальчиком на побегушках, словом, кем придется – где платят наличными и не требуют разрешения на работу. Однажды счастье чуть было не улыбнулось ему, когда набирали актеров для римейка «Бунтовщика без причины». Томми, конечно, мало походил на Джеймса Дина, но его породистая, эффектная внешность привлекла внимание помощника режиссера, и тот даже сделал с Томми несколько проб. Целую неделю Томми ходил в фаворитах, а потом его обошел какой-то хлыщ со странной фамилией Детройт. Помощник режиссера, чтобы как-то утешить расстроенного Томми, посоветовал ему стать моделью.
Мужской моделью? Да они же все гомики, с отвращением подумал про себя Томми, и в расстроенных чувствах вернулся в Лондон.
Но он был не совсем прав. Мужчины все больше и больше интересовались модой, читали модные журналы, и постепенно спрос на мужчин-моделей начал расти. Причем особенно ценилась именно мужественная внешность, «настоящие мужчины». Прочитав однажды об успешной карьере брата Кейт Мосс, Ника, Томми начал всерьез подумывать, что пора бы воспользоваться советом помощника режиссера. Томми учился с Ником Моссом в одной школе, тот был младше его на несколько лет. Но, слава Богу, у мужчин-моделей есть свое преимущество перед девушками – единственное, пожалуй, поскольку зарабатывают они куда меньше, но зато возраст не играет такой катастрофической роли: мужчина может начать позже и оставаться на подиуме дольше. Томми пришел в «Этуаль» и сразу попал к Эшли, который в то утро уже устал отбиваться от телефонных звонков мамаш, уверенных, что их сыночки, «самые красивые мальчики в школе», идеально подходят на роль супермоделей. Относительно зрелый Томми произвел на Эшли приятное впечатление и даже чем-то напомнил ему знаменитого шведа Маркуса Шенкенберга, единственного мужчину в мире моды, которого, хочешь не хочешь, а приходится считать супермоделью. Словом, Томми оказался для Эшли настоящим подарком.
Первым делом Томми постригли. Он, конечно, не походил на типичного «настоящего мужчину» с квадратным подбородком с рекламного ролика «Жиллетт», но коротко подстриженные черные волосы придали лицу Томми неожиданное выражение изящества, тонкости и в то же время настоящей мужской силы. У него была хорошая улыбка – стильная и непохожая на усмешку. Он умело приподнимал бровь или чуть хмурился, и от него веяло той самой скрытой силой и мужской сексуальностью, на которую был особенный спрос. Была в Томми и своебразная уверенность и серьезность. И если он на фотографии разговаривал с девушкой у стойки бара, всем было ясно, что у него самые серьезные намерения.
Но научить его работать было неимоверно трудно. Он часами тренировался перед зеркалом, но перед камерой совершенно терялся и переставал быть самим собой: держался неестественно, улыбался натянуто и преувеличенно широко. Пожалуй, единственным его несомненным даром был хорошо подвешенный язык. Одна из немногих удачных работ в его портфолио – фотография для фирмы «Рэнк Ксерокс», где, кстати, о Томми остались приятные воспоминания, потому что во время съемок он всех смешил своими шутками. Эшли грустно подумал, что в Милане Томми был обречен на провал, поскольку болтать по-итальянски он, увы, не умел.
Кэсси совсем измучилась. Почти три часа ее причесывали и гримировали под принцессу Уэльскую, и вот наконец она смогла взглянуть в зеркало и оценить усилия визажистов. Кэсси поглядела на себя и изумилась: до чего же она похожа на принцессу Диану! Конечно, короткий парик сыграл немаловажную роль, но главное сходство в другом: в ее овале лица и ярких фиалковых глазах.
Она заглянула в сценарий. Ролик озвучит другая девушка, потому что у Кэсси американский акцент, но дублировать будут потом.
– «Когда в вашей жизни появляется новый мужчина, важно, чтобы ваша внешность была на высоте – особенно, если предстоит пылкое объятие», – прочитала она вслух и захихикала – фраза была вполне идиотская.
– Что, неловко в таком наряде нести такую чушь? – сказал кто-то у нее за спиной.
Кэсси обернулась, и сердце ее замерло от восторга.
– Томми! – воскликнула она.
– Верно, это мое имя. Вот решил подойти познакомиться, нам ведь предстоит вместе работать. Я – Томми Лоуренс. А тебя как зовут?
Она вдруг поняла – наверное, в образе принцессы Уэльской он ее не узнал.
– Я Кэсси. Кэсси Дилан, то есть Кэсси Зиммерман, та самая.
– Да? – Он явно смутился.
– Я повсюду ищу тебя. Ведь ты не сказал мне, в каком банке работаешь и как называется твое поместье. Что ты здесь делаешь? Это твоя компания производит нитку для зубов?
– Я модель. Как и ты. Я собираюсь сниматься в том же ролике. У меня нет ни поместья, ни компании. По-моему, ты меня с кем-то путаешь.
– Да нет же, я сразу тебя узнала. Я узнала тебя по голосу.
«И хочу поцеловать тебя, как тогда, помнишь?» – хотела было сказать она, но удержалась.
– Ради Бога, извини, но, по-моему, мы видимся в первый раз.
– Но ты ведь был в Калифорнии? Полтора года назад? На пляже Элис?
– Да. То есть я точно не помню, был ли на пляже Элис, но одно время я действительно жил в Лос-Анджелесе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95