поэтому
задерживаться на базаре она не стала, купила только полка-
равая хлеба, небольшую лепешку сыра и пару крупных фиоле-
товых луковиц.
Прошагав по южной дороге около половины лиги, девуш-
ка свернула в сторону и в глухом кустарнике переоделась.
Хокарэмские одежки она аккуратно сложила и засунула в ме-
шок, отправив туда же и полуразвалившиеся хокарэмские са-
поги.
Теперь по южной дороге, разметая пыль подолом раскле-
шенной юбки, шла бедная крестьянка неопределенного возрас-
та.
Однако были неудобства и в таком наряде. Он укрывал
ее от хокарэмских глаз, но вовсе не отпугивал других лю-
дей, падких на чужое добро. Вблизи от города, где по доро-
ге шло и ехало верхом довольно много людей, это было не
очень важно - у лихих людей была добыча и побогаче, однако
дальше местность все более пустела, и одинокая фигура ста-
ла привлекать внимание.
Внезапно перед ней выросли двое:
- Эй, бабенка, далеко ли собралась?
Девушка молчала. Мужички подошли ближе, заглянули под
шляпу, скрывающую лицо:
- О, да ты совсем молоденькая!- сказал один из них.-
Не бойся, девка, не убьем...
Другой деловито взялся за ее сумку, вытряхнул на тра-
ву сверток с хокарэмской одеждой и сапогами, потянул, раз-
ворачивая, и вскрикнул испуганно. Первый, лапавший в это
время девушку, обернулся и тут же выпустил ее из рук.
- Посмотрели?- резко спросила девушка, налюбовавшись
на остолбенение разбойничков.- Теперь сложи все обратно
как было, живо!
Тот, что обыскивал сумку, торопливо уложил хокарэмс-
кую одежду; второй в это время пятился, отодвигался от
опасности, которую сам на себя вызвал.
Девушка забрала свою сумку, повесила на плечо и не
оглядываясь пошла прочь.
Подобные инциденты неизбежно могли повториться и в
дальнейшем; девушка задумалась, ища выход из этой неприят-
ной ситуации, но ничего не удавалось придумать, пока на
одном из перекрестков она не увидела неспешно бредушего к
югу странствующего певца.
Девушка догнала его и объявила:
- Я иду с тобой.
- Куда?- полюбопытствовал удивленный ее появлением
певец.
- Не все равно, куда?- отозвалась она.- Главное, нам
по дороге.
- Как тебя зовут, дитя?- спросил ее певец. Это был
невысокий старик, одетый в небогатую, но новую и чистую
одежду, с кэйвеской лютней за плечом.
- Тебе-то что за дело?- раздраженно ответила вопросом
девушка. Она шагала рядом со стариком; такой спутник ее
устраивал - грабители не нападают на певцов, даже на бога-
тых: певцов охраняет обычай.
- Мое имя Ашар,- сообщил старик.- В этом нет тайны. А
ты знаешь какие-нибудь песни?
- Знаю,- буркнула девушка.- Спеть тебе?
- Не надо, дикая моя лаангри,- ответил он.- Похоже,
ты не в том настроении, в котором поют песни...
Девушка между тем подумывала, что напрасно она нагру-
била, отказавшись назвать свое имя. Но, с другой стороны,
какое же имя назвать старику? Савири или Сава? Но первое
имя - явно вельможное, а второе - явно сургарское. Сэллик,
как назвал ее Ролнек? Не нравилось ей это имя, да и не
следовало, пожалуй, его упоминать.
И тогда она вспомнила еще одно имя, а точнее прозвище.
- Можешь называть иеня Карми, дед,- проговорила она.
- Это катранское имя?- полюбопытствовал старик.
- Это прозвище,- отозвалась она.
Старик замурлыкал какую-то песенку, а Карми, слушая
его, вдруг вспомнила, что уже почти полгода ей не приходи-
ло в голову что-то напевать. Наоборот, слишком часто она
ловила себя на том, что у нее крепко стиснуты зубы. А
Стенхе, помнится, говорил:"Если женщина не поет, значит -
она больна", и она подумала:"Наверное, болезнь не отпусти-
ла меня". Чтобы пересилить эту дурацкую хворь, Карми и
стала старательно подпевать старику.
Певец, поощренный поддержкой, негромко завел другую
песню, а потом и третью, но эту третью Карми никогда не
доводилось слушать, и она примолкла, вслушиваясь.
- Это новая песня?-спросила она с сомнением.
- Это очень старая песня,- ответил певец.- Ее уж и
редко кто помнит.
- Повтори начало,- сказала Карми.
И когда певец начал первую строфу, стала подпевать,
вспоминая только что услышанные слова. На два голоса заз-
вучала среди полей древняя песнь о том, как луговая пичуга
жаловалась богине Айохо Палло Сабви, что гнездо ее затап-
тывают табуны диких лошадей.
- А есть еще одна песня, тоже старая,- воскликнул
Ашар, воодушевленный сложившимся дуэтом.- Она о Ваору Тун-
ву и Сангави Толнэй Эсад.
- Не эта, что начинается - "Смелый воин..."?
- Да, ты знаешь?- И Ашар запел торжественно:"Смелый
воин, грозный всадник Танву-Ларо э Ваори..." Карми подхва-
тила, смолкая тогда, когда песня велась от имени легендар-
ного героя и, в свою очередь, в одиночку ведя те строфы,
где речь держала премудрая красавица Эсад.
- Святые небеса!- проговорил Ашар, когда песня кончи-
лась.- Да откуда ты эту песню знаешь? Она ведь не из дере-
венских, девочка моя.
- Ну что тебе с того, откуда знаю,- с внезапно вспых-
нувшим раздражением ответила Карми.- Знаю - и ладно. Что
ты все допытываешься, дед?
- Ты не девка, а дикая лаангри,- с усмешкой отвечал
певец.- Хорошо, не буду тебя спрашивать, Карми-лаангри...
И так они шли сначала по Ирау, а потом по северному
Горту, распевая песни, получая за это еду и деньги от слу-
шателей и разучивая новые мелодии. Конечно, Ашар знал пе-
сен куда больше, чем Карми, и самых разных: господских и
простонародных, городских и деревенских; зато Карми помни-
ла много стихов из старинных книг и пела их то на знакомые
мотивы, то на новые, придуманные на холу. Порой Ашар подд-
разнивал ее наскоро сочиненной песенкой о лаангри по имени
Карми, диком зверьке, который кусает всех, кто ни подвер-
нется, потому что не любит чужих, и который дремлет в сво-
ей уютной норке, потому что сыт... Песенка была без конца,
и в ней появлялись новые куплеты, и оказывалось, что лаан-
гри по имени Карми - зверек ленивый, и неутомимый в ходь-
бе, и очень любящий сладкое, и умный, и сердитый - и все
это в зависимости от обстоятельств.
...Недалеко от города Лорцо их остановил важный гос-
подин, возглавлявший отряд, сопровождающий крытую повозку,
в которой, судя по всему, ехала знатная дама, жена этого
господина. Ашар поклонился почтительно, но не забывая и
своего уважаемого всеми положения; Карми поклонилась ниже.
- Знаешь ли ты балладу о даме из замка Кассор?
- Знаю, господин,- поклонился Ашар.- Прикажешь нам
спеть ее?
- Да,- отозвался господин.- И если хорошо споете,
награжу по-царски.
Хорошо петь, считается по-майярски,- это значит петь
так, чтобы слезы катились из глаз слушателей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
задерживаться на базаре она не стала, купила только полка-
равая хлеба, небольшую лепешку сыра и пару крупных фиоле-
товых луковиц.
Прошагав по южной дороге около половины лиги, девуш-
ка свернула в сторону и в глухом кустарнике переоделась.
Хокарэмские одежки она аккуратно сложила и засунула в ме-
шок, отправив туда же и полуразвалившиеся хокарэмские са-
поги.
Теперь по южной дороге, разметая пыль подолом раскле-
шенной юбки, шла бедная крестьянка неопределенного возрас-
та.
Однако были неудобства и в таком наряде. Он укрывал
ее от хокарэмских глаз, но вовсе не отпугивал других лю-
дей, падких на чужое добро. Вблизи от города, где по доро-
ге шло и ехало верхом довольно много людей, это было не
очень важно - у лихих людей была добыча и побогаче, однако
дальше местность все более пустела, и одинокая фигура ста-
ла привлекать внимание.
Внезапно перед ней выросли двое:
- Эй, бабенка, далеко ли собралась?
Девушка молчала. Мужички подошли ближе, заглянули под
шляпу, скрывающую лицо:
- О, да ты совсем молоденькая!- сказал один из них.-
Не бойся, девка, не убьем...
Другой деловито взялся за ее сумку, вытряхнул на тра-
ву сверток с хокарэмской одеждой и сапогами, потянул, раз-
ворачивая, и вскрикнул испуганно. Первый, лапавший в это
время девушку, обернулся и тут же выпустил ее из рук.
- Посмотрели?- резко спросила девушка, налюбовавшись
на остолбенение разбойничков.- Теперь сложи все обратно
как было, живо!
Тот, что обыскивал сумку, торопливо уложил хокарэмс-
кую одежду; второй в это время пятился, отодвигался от
опасности, которую сам на себя вызвал.
Девушка забрала свою сумку, повесила на плечо и не
оглядываясь пошла прочь.
Подобные инциденты неизбежно могли повториться и в
дальнейшем; девушка задумалась, ища выход из этой неприят-
ной ситуации, но ничего не удавалось придумать, пока на
одном из перекрестков она не увидела неспешно бредушего к
югу странствующего певца.
Девушка догнала его и объявила:
- Я иду с тобой.
- Куда?- полюбопытствовал удивленный ее появлением
певец.
- Не все равно, куда?- отозвалась она.- Главное, нам
по дороге.
- Как тебя зовут, дитя?- спросил ее певец. Это был
невысокий старик, одетый в небогатую, но новую и чистую
одежду, с кэйвеской лютней за плечом.
- Тебе-то что за дело?- раздраженно ответила вопросом
девушка. Она шагала рядом со стариком; такой спутник ее
устраивал - грабители не нападают на певцов, даже на бога-
тых: певцов охраняет обычай.
- Мое имя Ашар,- сообщил старик.- В этом нет тайны. А
ты знаешь какие-нибудь песни?
- Знаю,- буркнула девушка.- Спеть тебе?
- Не надо, дикая моя лаангри,- ответил он.- Похоже,
ты не в том настроении, в котором поют песни...
Девушка между тем подумывала, что напрасно она нагру-
била, отказавшись назвать свое имя. Но, с другой стороны,
какое же имя назвать старику? Савири или Сава? Но первое
имя - явно вельможное, а второе - явно сургарское. Сэллик,
как назвал ее Ролнек? Не нравилось ей это имя, да и не
следовало, пожалуй, его упоминать.
И тогда она вспомнила еще одно имя, а точнее прозвище.
- Можешь называть иеня Карми, дед,- проговорила она.
- Это катранское имя?- полюбопытствовал старик.
- Это прозвище,- отозвалась она.
Старик замурлыкал какую-то песенку, а Карми, слушая
его, вдруг вспомнила, что уже почти полгода ей не приходи-
ло в голову что-то напевать. Наоборот, слишком часто она
ловила себя на том, что у нее крепко стиснуты зубы. А
Стенхе, помнится, говорил:"Если женщина не поет, значит -
она больна", и она подумала:"Наверное, болезнь не отпусти-
ла меня". Чтобы пересилить эту дурацкую хворь, Карми и
стала старательно подпевать старику.
Певец, поощренный поддержкой, негромко завел другую
песню, а потом и третью, но эту третью Карми никогда не
доводилось слушать, и она примолкла, вслушиваясь.
- Это новая песня?-спросила она с сомнением.
- Это очень старая песня,- ответил певец.- Ее уж и
редко кто помнит.
- Повтори начало,- сказала Карми.
И когда певец начал первую строфу, стала подпевать,
вспоминая только что услышанные слова. На два голоса заз-
вучала среди полей древняя песнь о том, как луговая пичуга
жаловалась богине Айохо Палло Сабви, что гнездо ее затап-
тывают табуны диких лошадей.
- А есть еще одна песня, тоже старая,- воскликнул
Ашар, воодушевленный сложившимся дуэтом.- Она о Ваору Тун-
ву и Сангави Толнэй Эсад.
- Не эта, что начинается - "Смелый воин..."?
- Да, ты знаешь?- И Ашар запел торжественно:"Смелый
воин, грозный всадник Танву-Ларо э Ваори..." Карми подхва-
тила, смолкая тогда, когда песня велась от имени легендар-
ного героя и, в свою очередь, в одиночку ведя те строфы,
где речь держала премудрая красавица Эсад.
- Святые небеса!- проговорил Ашар, когда песня кончи-
лась.- Да откуда ты эту песню знаешь? Она ведь не из дере-
венских, девочка моя.
- Ну что тебе с того, откуда знаю,- с внезапно вспых-
нувшим раздражением ответила Карми.- Знаю - и ладно. Что
ты все допытываешься, дед?
- Ты не девка, а дикая лаангри,- с усмешкой отвечал
певец.- Хорошо, не буду тебя спрашивать, Карми-лаангри...
И так они шли сначала по Ирау, а потом по северному
Горту, распевая песни, получая за это еду и деньги от слу-
шателей и разучивая новые мелодии. Конечно, Ашар знал пе-
сен куда больше, чем Карми, и самых разных: господских и
простонародных, городских и деревенских; зато Карми помни-
ла много стихов из старинных книг и пела их то на знакомые
мотивы, то на новые, придуманные на холу. Порой Ашар подд-
разнивал ее наскоро сочиненной песенкой о лаангри по имени
Карми, диком зверьке, который кусает всех, кто ни подвер-
нется, потому что не любит чужих, и который дремлет в сво-
ей уютной норке, потому что сыт... Песенка была без конца,
и в ней появлялись новые куплеты, и оказывалось, что лаан-
гри по имени Карми - зверек ленивый, и неутомимый в ходь-
бе, и очень любящий сладкое, и умный, и сердитый - и все
это в зависимости от обстоятельств.
...Недалеко от города Лорцо их остановил важный гос-
подин, возглавлявший отряд, сопровождающий крытую повозку,
в которой, судя по всему, ехала знатная дама, жена этого
господина. Ашар поклонился почтительно, но не забывая и
своего уважаемого всеми положения; Карми поклонилась ниже.
- Знаешь ли ты балладу о даме из замка Кассор?
- Знаю, господин,- поклонился Ашар.- Прикажешь нам
спеть ее?
- Да,- отозвался господин.- И если хорошо споете,
награжу по-царски.
Хорошо петь, считается по-майярски,- это значит петь
так, чтобы слезы катились из глаз слушателей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34