– Мы здесь живем, как в пустыне. Никаких развлечений. Кругом одни развалины, вечно кого-то грабят. Именины для нас – большой праздник.
– Давайте потанцуем, – предложила жена директора школы. – Уже восемь часов, а завтра с утра на работу.
Александр включил радиолу и пригласил меня. Мы танцевали вместе один танец за другим: мне было хорошо, как-то удивительно спокойно рядом с ним. И хотя я знала, что это лишь самообман, с облегчением ему поддавалась.
Теперь я могла присмотреться к гостям.
У директора школы был облик спортсмена, коротко подстриженные волосы и совершенно не идущие ему очки в металлической оправе.
Начальник милиции успел уже отрастить брюшко, двигался неуклюже, то и дело вытирая платком пот со лба. Но танцевал самозабвенно.
Мастер сидел за столом и время от времени наливал водку в пустые рюмки. Своей блестящей лысиной он напоминал моего дедушку.
Женщины в чересчур длинных платьях двигались довольно неестественно. Оказываясь в танце рядом со мной, они приветливо улыбались.
Директор какого-то предприятия, в начале вечера шумный и крикливый, теперь крепко спал в кресле. Щеки у него разрумянились, как у девушки, седые волосы сползли на лицо.
Кто-то предложил всем выпить на брудершафт. Выпили. Потом пели. Директор так и не проснулся.
– Катажина! Мне хочется все время повторять твое имя. Скажи что-нибудь приятное, – прошептал мне на ухо виновник торжества.
– Хорошо тут у вас. Я никогда не забуду эту поездку.
– Может быть, останешься здесь? Я ведь один.
– Останусь до завтрашнего утра. А потом – в путь-дорогу, домой.
Часам к двенадцати гости начали расходиться. Остались лишь те, кто жил в общежитии.
– Вроцлав! – мечтательно произнес мастер. – Вот это город. Можно покататься на трамвае. Сходить в оперу. После жизни в большом городе этакий Глогув кажется хуже тюрьмы.
– Меня сюда перевели из Легницы всего четыре месяца назад, – сказал Александр. – Там, конечно, куда веселее. Но я здесь еще побуду. Не люблю бросать начатые объекты, хочется довести стройку до конца.
Потом мы остались одни. Спать идти не хотелось. Ведь мне прямо с утра садиться в поезд, а там – снова Вроцлав, снова сплетни, пересуды. Александр подсел поближе. Это меня протрезвило, я поднялась:
– Пойду лягу, а то просплю и опоздаю к поезду. Спокойной ночи! Спасибо тебе за чудесный вечер.
– Спокойной ночи, Катажина. Надеюсь, мы скоро снова встретимся, – он подошел и поцеловал меня в губы.
Я не противилась, прижалась к его плечу и еще на мгновение поддалась обманчивому ощущению безопасности и покоя. Может, для меня еще не все потеряно, если существуют объятия, в которых забываются все мои горести? Этот поцелуй был для меня откровением. Я легла спать, чувствуя себя обновленной.
Александр проводил меня на вокзал и обещал самое позднее через неделю приехать во Вроцлав. В поезде я все время думала о нем, в душе подымалась теплая волна нежности.
Дома с порога меня встретил запах стирки. Я сняла в передней пальто и прошла на кухню.
– Поздравляю! Ну и накопили мы белья! Я, пожалуй, останусь дома и помогу вам. Уже час дня, на работу все равно идти поздно.
– Это будет очень кстати, – сказала пани Дзюня. – Мы тут затеяли большую стирку к празднику, а маме пришлось побежать в ателье, потому что Стефану надо отлучиться. К тому же отжим для белья не работает. У меня уже прямо руки отнимаются, – пожаловалась она.
Я включила радио, перекусила на скорую руку, переоделась и принялась за стирку. На сердце было легко, и работа спорилась.
Вечером, когда белье уже сохло на чердаке, я завела радиолу и долго слушала музыку.
– А ты повеселела. Даже походка у тебя изменилась. Хорошо съездила, должно быть? – заметила пани Дзюня.
– Вполне, – я улыбнулась собственным мыслям. – Там было по-настоящему приятно. Хотя развалин намного больше, чем теперь во Вроцлаве.
Не признаваясь в этом даже самой себе, я ждала приезда Александра. Прошла неделя, а его все не было, и я испытала легкое разочарований. Однако каждый раз, когда открывалась дверь моей комнаты на работе, у меня начинало учащенно биться сердце. Но время шло, и воспоминания постепенно тускнели.
Александр приехал в середине декабря. Ко мне он зашел небритый, в несвежей рубашке и, кажется, немного навеселе. Предложил пойти куда-нибудь вместе, но я отказалась, сославшись на занятость.
– Вот как ты меня встречаешь во Вроцлаве, – сказал он с укоризной.
– Ты опоздал. Нужно было приехать сразу.
А еще через несколько дней я уже не помнила его лица. Осталось только приятное воспоминание о поездке в Глогув.
Я получила путевку в горы с пятнадцатого по тридцатое декабря. С отпуском никаких затруднений не было, начальник сам предложил мне взять его в декабре, так как лично он хотел отдыхать после Нового года. Я быстро собралась и уложила вещи.
Мама повторяла свои обычные наставления:
– Следи за собой. Не ложись поздно. С незнакомыми людьми не общайся.
Забежал Збышек.
– Ты собираешься в отпуск? Одна? Я вам удивляюсь, – обратился он к маме. – На вашем месте я бы ее не отпускал.
– Бросьте вы наконец! Мама говорит: не общайся с незнакомыми. Ты считаешь, что незамужним девушкам нельзя одним ездить. Что же мне остается? Что, по-вашему, прилично, а что нет? Поучать умеет каждый. А я хочу развлекаться. Буду танцевать, кокетничать сколько влезет. Может, привезу оттуда мужа, как Люцина.
Занесенные снегом Берутовицы походили на гнездо, выстланное ватой. В доме отдыха было уютно и тепло. Отдыхающие? Я их еще не знала. Директор дома отдыха, когда я приехала, подвел меня к столику и познакомил с какой-то супружеской четой. Не успел он уйти, как начались расспросы: замужем ли я? Кто мой отец? Я без всяких объяснений пересела за другой стол.
Люди в доме отдыха вели себя как-то неестественно, каждый словно играл свою роль. Все были радостно настроены и чрезвычайно любезны, но чувствовалось, что в повседневной жизни они совсем не такие. Впрочем, я приехала сюда не изучать людей, а отдыхать. Снегу было вдоволь, и я наслаждалась.
…С трудом одолев на лыжах крутой подъем, я снова очутилась на дороге и именно теперь, когда самое трудное осталось позади, – упала. Когда-то я ходила на лыжах прилично, но с тех пор прошло немало лет, не удивительно, что мне было трудно. Я решила отдохнуть, присела на камень у дороги и закурила.
На часах было двадцать минут девятого. Пора идти завтракать. Я поправила крепления и собралась двинуться в путь, когда рядом со мной остановилась незнакомая женщина с чемоданом.
– Вы случайно не здешняя? – спросила женщина. – Не знаете, где дом отдыха «Колорадо»?
– Я там отдыхаю.
– А я приехала к мужу. Он здесь один, мне никак не давали отпуск. Я уж думала, придется провести рождество в одиночестве в Варшаве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134