У Бьёрка хватило ума ничего не говорить Микаэлю Блумквисту. Он все прочел по его лицу и заметил его реакцию: Блумквист сам мучился, он искал информацию, но ему придется за нее заплатить. Ценой будет его молчание. Это был единственный выход.
Вопрос о Зале означал, что в расследовании убийства появилось совершенно новое уравнение.
Даг Свенссон разыскивал Залу.
Бьюрман тоже разыскивал Залу.
А комиссар Бьёрк был единственным человеком, который знал, что между Залой и Бьюрманом существовала связь, а из этого следовало, что от Залы вела ниточка и к Энскеде, и к площади Уденплан.
А это уже создавало для дальнейшего благополучного существования Бьёрка еще одну драматическую проблему. Ведь это он передал Бьюрману информацию о Залаченко, сделав это просто по дружбе и не подумав о том, что эти сведения по-прежнему оставались секретными. Такая, казалось бы, мелочь, однако из-за нее сделанное стало непростительной ошибкой.
К тому же, с тех пор как в пятницу у него побывал Микаэль Блумквист, он совершил еще одно преступление. Как полицейский, он был обязан, получив информацию, имеющую отношение к расследованию убийства, немедленно сообщить об этом. Но, передав эту информацию инспектору Бублански или прокурору Экстрёму, он тем самым автоматически разоблачил бы себя самого. Это стало бы достоянием общественности – не то, что касалось шлюх, а история с Залаченко.
В субботу он поспешил наведаться на свое рабочее место в отдел безопасности в Кунгсхольме, извлек все старые бумаги, относящиеся к Залаченко, и перечитал собранный материал. Он сам писал эти донесения, но с тех пор прошло уже много лет. Последний документ был десятилетней давности.
Залаченко.
Этот скользкий черт!
Зала.
Гуннар Бьёрк сам записал в своем расследовании это прозвище, но, сколько он помнил, никогда им не пользовался.
Однако связь была совершенно очевидна – связь с Энскеде, с Бьюрманом и с Саландер.
Гуннар Бьёрк задумался. Ему еще не было ясно, как все части головоломки связаны между собой, но он, кажется, догадывался, почему Лисбет Саландер отправилась в Энскеде. Он легко мог себе представить, что Лисбет Саландер в припадке ярости убила Дага Свенссона и Миа Бергман либо потому, что они отказались ей помогать, либо потому, что чем-то ее спровоцировали. У нее был мотив, о котором знал только Гуннар Бьёрк и, может быть, еще два-три человека.
Она же совершенно сумасшедшая. Бог даст, ее при аресте застрелит какой-нибудь полицейский. Она знает, и если она заговорит, то все может раскрыться.
Но как тут ни рассуждай, факт оставался фактом: лично для него молчание Микаэля Блумквиста было единственным шансом, а ничто другое его сейчас не волновало. Он чувствовал, как в нем нарастает отчаяние. Надо добиться от Блумквиста, чтобы тот согласился признать его своим анонимным источником и молчать о его... пикантных похождениях с этими чертовыми шлюхами. Эх, если бы, черт возьми, Саландер прострелила башку этому Блумквисту!
Он бросил взгляд на телефонный номер Залаченко и взвесил за и против того, чтобы ему позвонить. Но так ни на что и не решился.
***
Микаэль взял себе за правило регулярно подводить итог своих розысков. После ухода Паоло Роберто он посвятил час этой задаче. Получались записки, по форме напоминающие дневник, в котором он излагал свои мысли и в то же время точно фиксировал все разговоры, встречи и прочие части проделанной работы. Документы он хранил в зашифрованном виде, а копии пересылал Эрике Бергер и Малин Эрикссон, чтобы постоянно держать в курсе своих коллег.
Даг Свенссон пристально занимался Залой в последние недели перед своей гибелью. Это имя впервые прозвучало в последнем их с Микаэлем телефонном разговоре, за два часа до убийства. Гуннар Бьёрк утверждал, что ему о Зале кое-что известно.
Когда Микаэль подытожил то, что ему удалось узнать о Бьёрке, сведений набралось совсем немного.
Гуннару Бьёрку было шестьдесят два года, родился в Фалуне, не женат, в полиции работал с двадцати одного года. Начал как патрульный, но окончил юридический факультет и попал в тайную полицию уже в двадцать шесть или двадцать семь лет. Это случилось в 1969-м или 1970 году, как раз под конец того периода, когда начальником службы безопасности был Пер-Гуннар Винге.
Винге был уволен после того, как в одном разговоре с губернатором Норрботтена Рагнаром Лассинанти он назвал Улофа Пальме русским шпионом. После этого один за другим посыпались скандалы, в том числе убийство Пальме. Микаэль не имел ни малейшего представления, какую роль играл (и играл ли вообще) Гуннар Бьёрк в драматических событиях, происходивших в тайной полиции на протяжении последних тридцати лет.
Развитие карьеры Бьёрка в период 1970-1985 годов оставалось неизвестным, что и неудивительно, поскольку деятельность отдела безопасности всегда была засекреченной. Может быть, он точил карандаши в каком-нибудь архиве, а может быть, находился в Китае в качестве тайного агента. Но последнее было все же маловероятно.
В октябре 1985 года Бьёрк был переведен в Вашингтон, где два года прослужил в шведском посольстве. С 1988 года он вновь вернулся в Стокгольм на службу в тайной полиции. В 1996 году он стал публичной фигурой, так как был назначен заместителем начальника отдела по делам иностранных граждан. Чем именно он там занимался, Микаэль не мог в точности узнать. После 1996 года Бьёрк неоднократно выступал в средствах массовой информации в связи с высылкой того или иного неблагонадежного араба, в 1998 году он привлек всеобщее внимание, когда из страны выслали целую группу иракских дипломатов.
Какое это имеет отношение к Лисбет Саландер и убийству Дага и Миа? Вероятно, никакого.
Но Гуннар Бьёрк что-то знает о Зале.
Поэтому тут, вероятно, имеется какая-то связь.
***
Эрика Бергер никому, даже своему мужу, от которого у нее обычно не было тайн, не рассказывала, что собирается переходить под крыло Большого Дракона – в «Свенскамор-гонпостен». В «Миллениуме» ей оставалось работать еще месяц. Ей было страшно. Она знала, что оставшиеся дни пролетят очень быстро и неожиданно наступит последний день ее работы главным редактором.
Вдобавок ее грызла тревога за Микаэля. Прочитав его последние сообщения по электронной почте, она почувствовала, что у нее защемило сердце. Все признаки были налицо. В нем проснулось упорство, которое два года тому назад заставило его вцепиться в Хедестад, та же настырность, которой он был одержим, когда воевал против Веннерстрёма. Начиная с Великого четверга для него перестало существовать все, кроме желания выяснить, кто убил Дага и Миа, и стремления так или иначе снять подозрения с Лисбет Саландер.
Несмотря на то что она полностью сочувствовала его целям (Даг и Миа были и ее друзьями тоже), одна черта Микаэля ее всегда несколько смущала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
Вопрос о Зале означал, что в расследовании убийства появилось совершенно новое уравнение.
Даг Свенссон разыскивал Залу.
Бьюрман тоже разыскивал Залу.
А комиссар Бьёрк был единственным человеком, который знал, что между Залой и Бьюрманом существовала связь, а из этого следовало, что от Залы вела ниточка и к Энскеде, и к площади Уденплан.
А это уже создавало для дальнейшего благополучного существования Бьёрка еще одну драматическую проблему. Ведь это он передал Бьюрману информацию о Залаченко, сделав это просто по дружбе и не подумав о том, что эти сведения по-прежнему оставались секретными. Такая, казалось бы, мелочь, однако из-за нее сделанное стало непростительной ошибкой.
К тому же, с тех пор как в пятницу у него побывал Микаэль Блумквист, он совершил еще одно преступление. Как полицейский, он был обязан, получив информацию, имеющую отношение к расследованию убийства, немедленно сообщить об этом. Но, передав эту информацию инспектору Бублански или прокурору Экстрёму, он тем самым автоматически разоблачил бы себя самого. Это стало бы достоянием общественности – не то, что касалось шлюх, а история с Залаченко.
В субботу он поспешил наведаться на свое рабочее место в отдел безопасности в Кунгсхольме, извлек все старые бумаги, относящиеся к Залаченко, и перечитал собранный материал. Он сам писал эти донесения, но с тех пор прошло уже много лет. Последний документ был десятилетней давности.
Залаченко.
Этот скользкий черт!
Зала.
Гуннар Бьёрк сам записал в своем расследовании это прозвище, но, сколько он помнил, никогда им не пользовался.
Однако связь была совершенно очевидна – связь с Энскеде, с Бьюрманом и с Саландер.
Гуннар Бьёрк задумался. Ему еще не было ясно, как все части головоломки связаны между собой, но он, кажется, догадывался, почему Лисбет Саландер отправилась в Энскеде. Он легко мог себе представить, что Лисбет Саландер в припадке ярости убила Дага Свенссона и Миа Бергман либо потому, что они отказались ей помогать, либо потому, что чем-то ее спровоцировали. У нее был мотив, о котором знал только Гуннар Бьёрк и, может быть, еще два-три человека.
Она же совершенно сумасшедшая. Бог даст, ее при аресте застрелит какой-нибудь полицейский. Она знает, и если она заговорит, то все может раскрыться.
Но как тут ни рассуждай, факт оставался фактом: лично для него молчание Микаэля Блумквиста было единственным шансом, а ничто другое его сейчас не волновало. Он чувствовал, как в нем нарастает отчаяние. Надо добиться от Блумквиста, чтобы тот согласился признать его своим анонимным источником и молчать о его... пикантных похождениях с этими чертовыми шлюхами. Эх, если бы, черт возьми, Саландер прострелила башку этому Блумквисту!
Он бросил взгляд на телефонный номер Залаченко и взвесил за и против того, чтобы ему позвонить. Но так ни на что и не решился.
***
Микаэль взял себе за правило регулярно подводить итог своих розысков. После ухода Паоло Роберто он посвятил час этой задаче. Получались записки, по форме напоминающие дневник, в котором он излагал свои мысли и в то же время точно фиксировал все разговоры, встречи и прочие части проделанной работы. Документы он хранил в зашифрованном виде, а копии пересылал Эрике Бергер и Малин Эрикссон, чтобы постоянно держать в курсе своих коллег.
Даг Свенссон пристально занимался Залой в последние недели перед своей гибелью. Это имя впервые прозвучало в последнем их с Микаэлем телефонном разговоре, за два часа до убийства. Гуннар Бьёрк утверждал, что ему о Зале кое-что известно.
Когда Микаэль подытожил то, что ему удалось узнать о Бьёрке, сведений набралось совсем немного.
Гуннару Бьёрку было шестьдесят два года, родился в Фалуне, не женат, в полиции работал с двадцати одного года. Начал как патрульный, но окончил юридический факультет и попал в тайную полицию уже в двадцать шесть или двадцать семь лет. Это случилось в 1969-м или 1970 году, как раз под конец того периода, когда начальником службы безопасности был Пер-Гуннар Винге.
Винге был уволен после того, как в одном разговоре с губернатором Норрботтена Рагнаром Лассинанти он назвал Улофа Пальме русским шпионом. После этого один за другим посыпались скандалы, в том числе убийство Пальме. Микаэль не имел ни малейшего представления, какую роль играл (и играл ли вообще) Гуннар Бьёрк в драматических событиях, происходивших в тайной полиции на протяжении последних тридцати лет.
Развитие карьеры Бьёрка в период 1970-1985 годов оставалось неизвестным, что и неудивительно, поскольку деятельность отдела безопасности всегда была засекреченной. Может быть, он точил карандаши в каком-нибудь архиве, а может быть, находился в Китае в качестве тайного агента. Но последнее было все же маловероятно.
В октябре 1985 года Бьёрк был переведен в Вашингтон, где два года прослужил в шведском посольстве. С 1988 года он вновь вернулся в Стокгольм на службу в тайной полиции. В 1996 году он стал публичной фигурой, так как был назначен заместителем начальника отдела по делам иностранных граждан. Чем именно он там занимался, Микаэль не мог в точности узнать. После 1996 года Бьёрк неоднократно выступал в средствах массовой информации в связи с высылкой того или иного неблагонадежного араба, в 1998 году он привлек всеобщее внимание, когда из страны выслали целую группу иракских дипломатов.
Какое это имеет отношение к Лисбет Саландер и убийству Дага и Миа? Вероятно, никакого.
Но Гуннар Бьёрк что-то знает о Зале.
Поэтому тут, вероятно, имеется какая-то связь.
***
Эрика Бергер никому, даже своему мужу, от которого у нее обычно не было тайн, не рассказывала, что собирается переходить под крыло Большого Дракона – в «Свенскамор-гонпостен». В «Миллениуме» ей оставалось работать еще месяц. Ей было страшно. Она знала, что оставшиеся дни пролетят очень быстро и неожиданно наступит последний день ее работы главным редактором.
Вдобавок ее грызла тревога за Микаэля. Прочитав его последние сообщения по электронной почте, она почувствовала, что у нее защемило сердце. Все признаки были налицо. В нем проснулось упорство, которое два года тому назад заставило его вцепиться в Хедестад, та же настырность, которой он был одержим, когда воевал против Веннерстрёма. Начиная с Великого четверга для него перестало существовать все, кроме желания выяснить, кто убил Дага и Миа, и стремления так или иначе снять подозрения с Лисбет Саландер.
Несмотря на то что она полностью сочувствовала его целям (Даг и Миа были и ее друзьями тоже), одна черта Микаэля ее всегда несколько смущала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177