Вот выйду сейчас я на улицу, а ко
мне - милиционер... - Он козырнул собеседникам. - Ваши
документики, гражданин! Что, я ему буду рассказывать об
аннулированной визе, а он будет меня слушать, тем более и
слов-то таких не знает?.. Визу - вернуть! - закончил
категорически.
Люди в разных форменных одеждах очень одинаково
переглянулись. Во взглядах их читалась мысль: все равно
документу грош цена...
И через пятнадцать минут, извлекши остаток денег из-за
общественного аэрофлотовского унитаза, Боря бежал к стоянке
такси, вынашивая на ходу спасительную, хотя и рискованную
крайне идею.
Впрочем, о риске он теперь не думал. Игра пошла
беспощадная, будь что будет! Так решил он, мчась на такси в
центр Москвы, к одной из своих случайных знакомых дам,
профессиональной машинистке, разглядывая возвращенный ему
документик. На документике было, в частности, напечатано:
"Выезд через Шереметьево-2".
Дама оказалась, к Бориному счастью, на месте, и под
искомой формулировкой о выезде через "Шереметьево-2" Боря,
воспользовавшись ее машинкой, подпечатал: "или через Брест".
Машинописный шрифт несколько разнился, но... Боря уповал на
ангела-хранителя.
Расцеловав подругу и обещая ей обязательно звякнуть не
следующей недельке с целью свидания, Боря ринулся в поджидавшее
его около подъезда такси, не забыв, правда, переговорить из
телефона-автомата, находившегося в подъезде, с дружком Мишей
Авериным, у кого держал все свои ценности, ибо супружницам
доверия не было. Наказал Мише ценности хранить.
А через несколько часов Борис Клейн предъявлял
пограничному стражу в городе Бресте свою замечательную визу.
Страж недоуменно разглядывал документ, впервые, видимо,
встречаясь с отраженной в нем формулировкой выезда; порывался
звонить начальству, совершая незаконченные телодвижения в
сторону аппарата связи, но Боря попросту деморализовывал его
наглыми выкриками с хамской, заметим, интонацией. Мол, и тут
бюрократия... что, виз не видел, служивый? Или там роман
детективный напечатан?
На остаток денег был Борей уже приобретен дефицитный
железнодорожный билет "Брест - Вена", и все имущество беглеца
ныне состояло из авоськи, широкой души и стремительно седеющих
волос.
- Проходите, - процедил пограничник со злобой.
Свершилось! Боря оказался за границей, пока, правда, в
сотрудничающей с советскими органами правопорядка Польше.
Когда же поезд пересек границу СССР с Чехословакией, Боря,
трясшийся от страха и вагонных вибраций на верхней полке,
всерьез раздумывал: а может, спрыгнуть? Может, на следующей
границе с демократической Австрией его снимут с этого чудного
рейса? Ведь кто знает этих чехов... А так - спрыгнул и - по
лесам и пашням... Бегать Боря умеет, никакая овчарка не
догонит.
Однако оборвал Боря безумные мысли, закусил подушку
крепкими зубами и вновь доверился ангелу-хранителю. И правильно
сделал, ибо вскоре гулял уже по прелестной Вене с товарищами по
общему счастью эмиграции.
Большая удача сопровождалась удачами малыми: в частности,
удалось Боре наткнуться в столице расчетливого
капиталистического государства на бесплатный, а вернее,
дефектный уличный телефонный аппарат, из которого позвонил в
столицу покинутого отечества подлой предательнице Галине.
- Боря? - послышалось испуганное. - Где ты?
- В Орехово-Кокосово*, - сказал Боря.
-----------------------------------------------
* Имеется в виду район Москвы Орехово-Борисово.
- Такое ощущение, будто ты тут, в Сокольниках, - сказала
Галина. - Надо же, как хорошо слышно.
- Тут, в Орехово, импортная АТС, - поведал Боря.
- Борис, - начала Галина раскаянно, - нам надо поговорить.
Что случилось, то случилось, но я была у следователя, он
хороший мужик...
- И щедрый, - заметил Боря. - Целых двенадцать лет мне
подарит.
- Нет... От силы - восемь... И еще он сказал: ты
скрываешься, а это бессмысленно...
- Ты когда болеешь, к врачу идешь? - спросил Боря. - А я,
когда меня ищут, бегаю... Тут тоже своя логика.
- Но если придешь с повинной, вообще могут дать пять...
- Сильная перспектива, - согласился Борис, а дальше
продолжил, надеясь на запись разговора и последующее
прослушивание: - А может, твоему начальнику ГАИ денег дать? У
него связи большие, договорится. Я ведь ему, удаву, через тебя
ну... сорок тысяч за все про все точно отдал... А за "Волгу"
последнюю - ту, серую - так ведь только за нее трешник...
Неужели добра не помнит человек, откажет?
- Да он сейчас сам дрожит, - вяло отвечала подруга,
поддаваясь на провокацию. - Самому бы живу остаться...
Борис развивал диалог в надлежащем ключе, млея от
предвкушения мести.
В итоге назначили встречу у следователя через день, в
десять часов утра.
Разговор, следует заметить, Боря провел впустую. Что
случилось с Галей в дальнейшем, было ему неизвестно, однако
беседу их если и записали, то явно не прослушали, ибо минул
год, а Борю все еще искали милицейские власти по просторам
Союза...
В назначенные же десять часов утра Боря действительно
стоял навытяжку перед официальным лицом - консулом посольства
США в Италии. Рассказывал Боря консулу о своей невесте,
проживающей в Нью-Йорке вместе с его малолетней дочерью, о
своем математическом образовании, безусловной своей полезности
для Америки...
Консул, глядя на спортивный костюм Бориса, несвежую
тенниску, спросил как бы между прочим:
- А... какое везете с собой имущество?
- Вот. - Боря предъявил авоську, где находилось спортивное
бельишко и единственный мятый помидор.
- Да вы действительно... беженец! - сказал консул
сочувственно.
- Еще какой! - подтвердил Боря. - Я бежал... от
большевиков, как лань от кодлы пантер...
Итальянские каникулы вскоре минули, и старая столица мира,
Рим, сменилась новой его столицей - Нью-Йорком, где началось
для Бори новое летосчисление его непростого бытия.
МИХАИЛ АВЕРИН. КЛИЧКА "МОРДАШКА".
Утро для Миши Аверина издавна начиналось одинаково: звонил
телефон, бесцеремонно врываясь в сон своей трелью, палец
механически тянулся к стоящему на полу аппарату, нажимал
кнопку, пикал сигнал, означающий включение громкой связи, и
голосом, полным недовольства и страдания, Миша бурчал:
- Утро еще не наступило, а в стране дураков уже кипела
работа... Ну?
Затем, часто после смешка, в динамике раздавался голос
звонившего, и нес этот голос, как правило, ценную
оперативно-коммерческую информацию, упустить которую Миша не
мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
мне - милиционер... - Он козырнул собеседникам. - Ваши
документики, гражданин! Что, я ему буду рассказывать об
аннулированной визе, а он будет меня слушать, тем более и
слов-то таких не знает?.. Визу - вернуть! - закончил
категорически.
Люди в разных форменных одеждах очень одинаково
переглянулись. Во взглядах их читалась мысль: все равно
документу грош цена...
И через пятнадцать минут, извлекши остаток денег из-за
общественного аэрофлотовского унитаза, Боря бежал к стоянке
такси, вынашивая на ходу спасительную, хотя и рискованную
крайне идею.
Впрочем, о риске он теперь не думал. Игра пошла
беспощадная, будь что будет! Так решил он, мчась на такси в
центр Москвы, к одной из своих случайных знакомых дам,
профессиональной машинистке, разглядывая возвращенный ему
документик. На документике было, в частности, напечатано:
"Выезд через Шереметьево-2".
Дама оказалась, к Бориному счастью, на месте, и под
искомой формулировкой о выезде через "Шереметьево-2" Боря,
воспользовавшись ее машинкой, подпечатал: "или через Брест".
Машинописный шрифт несколько разнился, но... Боря уповал на
ангела-хранителя.
Расцеловав подругу и обещая ей обязательно звякнуть не
следующей недельке с целью свидания, Боря ринулся в поджидавшее
его около подъезда такси, не забыв, правда, переговорить из
телефона-автомата, находившегося в подъезде, с дружком Мишей
Авериным, у кого держал все свои ценности, ибо супружницам
доверия не было. Наказал Мише ценности хранить.
А через несколько часов Борис Клейн предъявлял
пограничному стражу в городе Бресте свою замечательную визу.
Страж недоуменно разглядывал документ, впервые, видимо,
встречаясь с отраженной в нем формулировкой выезда; порывался
звонить начальству, совершая незаконченные телодвижения в
сторону аппарата связи, но Боря попросту деморализовывал его
наглыми выкриками с хамской, заметим, интонацией. Мол, и тут
бюрократия... что, виз не видел, служивый? Или там роман
детективный напечатан?
На остаток денег был Борей уже приобретен дефицитный
железнодорожный билет "Брест - Вена", и все имущество беглеца
ныне состояло из авоськи, широкой души и стремительно седеющих
волос.
- Проходите, - процедил пограничник со злобой.
Свершилось! Боря оказался за границей, пока, правда, в
сотрудничающей с советскими органами правопорядка Польше.
Когда же поезд пересек границу СССР с Чехословакией, Боря,
трясшийся от страха и вагонных вибраций на верхней полке,
всерьез раздумывал: а может, спрыгнуть? Может, на следующей
границе с демократической Австрией его снимут с этого чудного
рейса? Ведь кто знает этих чехов... А так - спрыгнул и - по
лесам и пашням... Бегать Боря умеет, никакая овчарка не
догонит.
Однако оборвал Боря безумные мысли, закусил подушку
крепкими зубами и вновь доверился ангелу-хранителю. И правильно
сделал, ибо вскоре гулял уже по прелестной Вене с товарищами по
общему счастью эмиграции.
Большая удача сопровождалась удачами малыми: в частности,
удалось Боре наткнуться в столице расчетливого
капиталистического государства на бесплатный, а вернее,
дефектный уличный телефонный аппарат, из которого позвонил в
столицу покинутого отечества подлой предательнице Галине.
- Боря? - послышалось испуганное. - Где ты?
- В Орехово-Кокосово*, - сказал Боря.
-----------------------------------------------
* Имеется в виду район Москвы Орехово-Борисово.
- Такое ощущение, будто ты тут, в Сокольниках, - сказала
Галина. - Надо же, как хорошо слышно.
- Тут, в Орехово, импортная АТС, - поведал Боря.
- Борис, - начала Галина раскаянно, - нам надо поговорить.
Что случилось, то случилось, но я была у следователя, он
хороший мужик...
- И щедрый, - заметил Боря. - Целых двенадцать лет мне
подарит.
- Нет... От силы - восемь... И еще он сказал: ты
скрываешься, а это бессмысленно...
- Ты когда болеешь, к врачу идешь? - спросил Боря. - А я,
когда меня ищут, бегаю... Тут тоже своя логика.
- Но если придешь с повинной, вообще могут дать пять...
- Сильная перспектива, - согласился Борис, а дальше
продолжил, надеясь на запись разговора и последующее
прослушивание: - А может, твоему начальнику ГАИ денег дать? У
него связи большие, договорится. Я ведь ему, удаву, через тебя
ну... сорок тысяч за все про все точно отдал... А за "Волгу"
последнюю - ту, серую - так ведь только за нее трешник...
Неужели добра не помнит человек, откажет?
- Да он сейчас сам дрожит, - вяло отвечала подруга,
поддаваясь на провокацию. - Самому бы живу остаться...
Борис развивал диалог в надлежащем ключе, млея от
предвкушения мести.
В итоге назначили встречу у следователя через день, в
десять часов утра.
Разговор, следует заметить, Боря провел впустую. Что
случилось с Галей в дальнейшем, было ему неизвестно, однако
беседу их если и записали, то явно не прослушали, ибо минул
год, а Борю все еще искали милицейские власти по просторам
Союза...
В назначенные же десять часов утра Боря действительно
стоял навытяжку перед официальным лицом - консулом посольства
США в Италии. Рассказывал Боря консулу о своей невесте,
проживающей в Нью-Йорке вместе с его малолетней дочерью, о
своем математическом образовании, безусловной своей полезности
для Америки...
Консул, глядя на спортивный костюм Бориса, несвежую
тенниску, спросил как бы между прочим:
- А... какое везете с собой имущество?
- Вот. - Боря предъявил авоську, где находилось спортивное
бельишко и единственный мятый помидор.
- Да вы действительно... беженец! - сказал консул
сочувственно.
- Еще какой! - подтвердил Боря. - Я бежал... от
большевиков, как лань от кодлы пантер...
Итальянские каникулы вскоре минули, и старая столица мира,
Рим, сменилась новой его столицей - Нью-Йорком, где началось
для Бори новое летосчисление его непростого бытия.
МИХАИЛ АВЕРИН. КЛИЧКА "МОРДАШКА".
Утро для Миши Аверина издавна начиналось одинаково: звонил
телефон, бесцеремонно врываясь в сон своей трелью, палец
механически тянулся к стоящему на полу аппарату, нажимал
кнопку, пикал сигнал, означающий включение громкой связи, и
голосом, полным недовольства и страдания, Миша бурчал:
- Утро еще не наступило, а в стране дураков уже кипела
работа... Ну?
Затем, часто после смешка, в динамике раздавался голос
звонившего, и нес этот голос, как правило, ценную
оперативно-коммерческую информацию, упустить которую Миша не
мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41