Я слетал в Дрогеду извиниться перед премьер-министром Ирландии за кровавые бесчинства Кромвеля. На трогательной церемонии в Ханое я извинился перед группой облаченных в шафрановые одеяния монахов за безалаберные авантюры США во Вьетнаме. Я полетел на юг в Австралию к тускнеющему закату над скалой Эйера. Там я рассказал душераздирающую историю про моего жившего в девятнадцатом веке предка Иеремию Уэлтона-Смита и про его чудовищное обращение с аборигенами, жившими на овечьем пастбище, которое он считал своим, а после принес полнейшие и откровеннейшие извинения главам общин за лишения, которые потерпел их народ от белых европейцев. В ходе лихорадочного турне по городкам полуострова Индостан я по очереди извинился перед Индией, Пакистаном и Бангладешем за всеобщую путаницу и неразбериху, устроенную британцами с разделом территорий, а потом поехал еще дальше на восток, в Нанкин, где от имени англичан, американцев и французов просил прощения за разорительные Опиумные войны.
Счастливые были времена. Я путешествовал по всему миру, встречался с интересными людьми и просил у них прощения. Со мной обращались так, будто я наделен особой мудростью, и по мере того, как множились успешные извинения, я начал понимать, как могло сложиться такое впечатление. По счастью, у меня была подруга, которая не давала мне витать в облаках и помогала не терять связи с реальностью. Рядом с Дженни я никогда не смущался моих «любовных рукоятей».
Сама мысль о том, что из такой работы можно извлекать какие-либо побочные выгоды или удовольствия, представлялась нелепой, но это лишь показывает, как иногда тебя способно подвести даже самое буйное воображение. Однажды утром Дженни пришла ко мне с письмом, и уж оно-то не было вырвано из студенческого блокнота, не было написано пурпурными чернилами.
– Милый, – сказала она, протягивая мне его, – ты сдал экзамен с отличием.
Глава двадцать шестая
В детстве я лелеял честолюбивую мечту стать рок-звездой. Голоса у меня не было, ни на одном инструменте я играть не умел и уроков брать не намеревался. Тем не менее я имел смелость считать, что среди моих сверстников как никто другой подхожу на роль рок-идола. В этом я ничем не отличался от любого подростка. Позднее, став звездой «Бригады Нортхиллс» миссис Баррингтон, я пришел к выводу, что мое будущее не на сцене, а за ней, в роли повара при рок-звезде, – в то время я считал это не по годам реалистичной оценкой собственных талантов. Определившись с карьерой, я взялся отбирать певцов, которые заслуживают место в моей коллекции записей, но делал это, сообразуясь не со своими, а с их вкусами. Меня устраивали только те певцы и музыканты, кто интересовался едой и винами и, следовательно, мог бы позднее удостоиться моих услуг.
Я прочесывал пачкающиеся типографской краской страницы таких обязательных музыкальных изданий, как «Новый музыкальный экспресс» и «Мелоди мейкер», выискивая крупицы сведений о гастрономических авантюрах рок-звезд. Сплетен про омары и шампанское было недостаточно. На них кто угодно может швырять деньги. Такие лжеделикатесы – пустая победа наличных денег над невежеством. Я выкапывал те маловероятные личности, которые понимали важность услад желудка, а найти их оказалось непросто, хотя временами и такие встречались. Например, из одного интервью в «НМЭ» я узнал, что Дэвид Боуи любит расслабиться, читая итальянские поваренные книги, и что он сам готовит собственную пасту из эксклюзивной марки муки твердой пшеницы, которую ему привозят самолетом из одного магазинчика в Болонье туда, куда забросят его гастроли или прихоть. Это была счастливая случайность, ведь, по общему мнению, Боуи недавно заново обрел второе дыхание после выхода своего альбома «Летс Дэнс». Говорить, что ты фанат Боуи, стало модно; но я решил, что еще круче, если фэнство основано на неизвестных гастрономических фактах Боуи («Ну да, на самом деле он сам готовит собственные тортеллини с дичью и белыми грибами. Он просто чудеса творит с машинкой для изготовления лапши и макарон». Еще я выяснил, что Дейв Гилмур из «Пинк Флойд» владеет внушительной коллекцией вин, – приятная новость, потому что «Стена» оставалась обязательным альбомом для коллекционирования.
Прочие привязанности поддерживать было непросто. Долгое время я был большим поклонником «Роллинг стоунз», а вот это даже в середине восьмидесятых было своего рода снобистским ретро-шиком. Мой интерес основывался на интервью Мика Джаггера в «Мелоди мейкер», где он сообщил, что собирает коллекцию хороших портвейнов и хересов. Однако позднее я обнаружил, что покупает он их лишь как капиталовложение для подрастающих детей. После такого я уже никак не мог убедить себя им увлекаться. Я продал все его альбомы и сорвал со стен постеры. И просто немыслимо было утверждать, что тебе нравится Крис де Бург, сколько бы ящиков Бордо Первого Крю он ни натаскал в подвалы своего ирландского замка. «Дама в Красном» – преступление против музыки, и никакими бочками «Шато Марго» его не загладить.
Со временем я, конечно, начал понимать, что некоторые композиции хороши вне зависимости от диеты музыканта, их сочинившего. Почему-то я сомневаюсь, что «Клэш» так уж хорошо питались перед тем, как записали «Лондон зовет». Это голодный альбом, подстегиваемый сосанием в желудке. Более того, я осознал, что до ухода на покой большинство рок-звезд недоедали и потому в шеф-поваре не нуждались, а их замысловатые заказы блюд за кулисами – лишь одно из правил в бесконечных играх шоу-бизнеса, которые так или иначе всегда ведутся и потому никакого отношения к аппетиту не имеют.
Однако с фантазиями о рок-звездах я так и не расстался. Они все еще проигрывались в воображаемом кинотеатре, где в дальнем закоулке моего мозга всегда крутится какое-нибудь кино. Но иногда, пусть даже на одно мгновение, таким фантазиям выпадает шанс обратиться в реальность. Принесенное Дженни письмо предвещало, что как раз такое мгновение вот-вот наступит.
– «Ю-Ту» хотят, чтобы я вышел с ними на сцену?
– Это честь, о которой мечтают все государственные деятели международного уровня.
Я не верил своим ушам.
– Сам Боно попросил, чтобы я поднялся с ним на сцену?
– Тут так говорится. Я связалась с его людьми. По предварительным прикидкам, Джимми Картер выйдет с ними в Детройте, а Боб Гелдоф сыграет в одном отделении на нью-йоркском концерте. Тебе они предлагают Филадельфию.
– Скажи им «да»!
Фрэнки и Алекса это не порадовало.
– Соображения безопасности…
– Фрэнки, с ними выступает бывший президент Соединенных Штатов.
– Но мы получили весьма серьезные угрозы в ваш адрес.
– Нет. Мы получили одно письмо от душевнобольного, у которого только половина положенного набора хромосом и которого невинности лишила собственная сестра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77