Понял?
— Шеф, не уезжай, прошу! Тут тебе письмо передали. Вот!.. — Басик протянул Фиксатому грязный обрывок бумаги.
— «Художник и картины находятся в загородном доме Газетчика. Его дача на двадцатом километре от Вологды, в поселке Владимирское. Улица Почтовая, дом 12. С приветом, Доброжелатель», — вслух прочитал Семен. Скомкав бумагу, он небрежно сунул ее в карман и бросил Басику: — Вали, свинья, домой! А мы пока прокатимся до указанного места. Сдается мне, что этот самый Доброжелатель мой старый приятель...
Перед тем как сесть в машину, Семен с сожалением коснулся пальцем дырки от пули, покачал головой, но ничего не сказал.
Как говорят летчики, видимость была миллион на миллион, что значит: погода стояла отличная и видно было далеко вперед. Фиксатый гнал «уазик», не говоря ни слова. И только худой, сидевший сзади, болтал без умолку.
— Шеф, ты ничего не слыхал о найденной мумии?.. Представь себе молодую бабу, всю татуированную. Ее нашли в глыбе льда на Алтае и тут же окрестили «Принцессой Алтая». Говорят, она жила еще за пять веков до рождества Христова... Ничего себе мумия, а? Ну, ее, как водится у археологов, отправили на исследования в Москву, а местные старики взбунтовались. К нам, мол, во сне приходит ее дух и требует вернуть тело туда, откуда взяли... Во потеха-то! С похмелья не придумаешь...
— Заткнулся бы ты со своей мумией! Надоел... — пробурчал Фиксатый и опять замолк.
Разговорился Семен только тогда, когда мы миновали областной центр и выехали на шоссе, ведущее к дачному поселку Владимирское. К тому времени я успел хорошо вздремнуть и теперь внимательно следил, что будут делать Фиксатый и его подельник дальше. — Для чего нужны деньги? — неизвестно к кому обращаясь, спросил Семен. — Для того, чтобы выпить. Для чего нужно много денег? Чтобы хватило на одну попойку и две белые горячки...
— Это ты про Басика, шеф? — уточнил худой. — Да, ему деньги только на выпивку и требуются. А вот зачем много денег тебе?
— Слышал когда-нибудь про Монтро? Нет! Это один из самых известных курортов мира. Он находится между швейцарскими Альпами и Женевским озером. Еще в восемнадцатом веке Монтро посещало русское дворянство. Так вот, представь меня в черном смокинге на этом самом курорте...
— В смокинге на пляже? А жарко не будет, шеф?
— Дубина! Там проводятся джазовые фестивали. Съезжаются звезды джаза со всего мира. Представляешь? И я рядом с ними?..
— Не представляю, — вздохнул худой. Честно говоря, я тоже не представлял Фиксатого в Монтро, да еще в смокинге. Но я зато понял теперь, чего хочет этот современный Остап Бендер. Как узок и мелок его мир. И как ужасен его лик. Лик преступника!..
К даче журналиста Стрелкова мы подъехали, когда уже стемнело.
— Что будем делать, шеф? — спросил худой, доставая из-под сиденья автомат и передергивая затвор. — Хочешь, я по окнам садану?
— Погоди ты! — на мгновение задумался Семен. — Надо гада Газетчика подпалить вместе с его хибарой. А как только он выползет во двор, сразу же по мозгам из автомата. Хватит цацкаться с этой сволочью. Вообразил себя королем Беломорско-Балтийского канала...
— Понял! — проговорил худой, взяв в правую руку бутылку с зажигательной смесью. — Сейчас я ему устрою...
Но «устроить» он ничего не успел. Раздался одиночный выстрел, и пуля, разбив бутылку, облила худого с ног до головы горючкой. К его несчастью, в левой руке у него была зажигалка, от которой он как раз в этот момент прикуривал. Выскочив из машины и вспыхнув факелом, он в ужасе забегал, засуетился, сорвал с шеи ремень автомата и выпустил наугад очередь. Испугом и суетой хилый только ускорил собственный конец. Огонь пожрал его в считанные минуты...
— Уходим! — крикнул Фиксатый, захлопывая дверцу
и заводя машину. Он понял, что попал в западню.
Но меня такой вариант не устраивал по многим причинам. Во-первых, мне уже изрядно поднадоело о общество Фиксатого. Во-вторых, я теперь точно знал, о что картины находятся не у него. Открыв дверцу, я кулем вывалился из уже набиравшей скорость маши И ны. Что бы со мной стало, если бы не мой опыт! В самый последний момент, перед самым столкновением с землей, я сумел сгруппироваться и избежать переломов и сильных ушибов. Спасибо развед батальону...
Я все еще сидел на земле, когда ко мне, усмехаясь, подошел Марадона.
— Это твои штучки, сержант? — спросил я его.
— Так точно! — ответил он. — А картин, лейтенант, здесь нет и никогда не было.
— Зачем же ты голову Фиксатому морочил?
— Пусть попрыгает, козел, пока охотники не подстрелили...
— Что за охотники? — поинтересовался я, вставая с земли.
— Милиция на него зуб имеет.
— А ты что же, его ментам сдал?
— Сдал не сдал, какая разница? Все равно нынешним ментам он не по зубам. Раньше бы они из него давно полуфабрикат для камеры смертников смастерили. Сейчас, увы, кадры не те...
— Ты так тревожишься за милицию?
— Как тебе сказать... Понимаешь, молокососы на пятки наступают, а остановить их некому...
— Среди ментов еще достаточно настоящих профессионалов, — не согласился я.
— Есть, конечно... — не очень уверенно проговорил Марадона. — Ну, да Бог с ними. Наша задача — найти картины. И мне кажется, я знаю, где их искать.
— Где? — быстро спросил я.
— Помнишь старичка фотографа, который снимал тебя для вечерки в областном центре?
— Еще бы! Очень хорошо помню.
— Я думаю, что он самый главный ценитель живописи среди местной шушеры. Я давно за ним слежу. У него имеется дом в деревне, но не здесь, в Рязанской области. Ты бывал когда-нибудь в Приокской Мещере?.. Ничего, теперь побываешь. И берлогу его таинственную увидишь. Словом, надо пощупать старичка основательно. Очень интересный тип. Очень...
Ночь и следующий день мы провели на колесах. Марадона был неутомим, да и я в погоне за ценными картинами испытывал физический и эмоциональный а подъем.
— У близких знакомых фотографа, которого, кстати, прозывают Иннокентий Александрович Серебров, удалось разузнать о примерном местоположении его деревенской берлоги на Рязанщине, — говорил Марадона, не отрывая взгляда от ночного шоссе, освещенного лучами фар «нивы». — В общем, маршрут нас ожидает следующий: едем до столицы нашей Родины, оттуда по Рязанскому шоссе до города Касимова. Это примерно километров триста от Москвы. Посмотри по карте, она в «бардачке».
Я вынул сложенную карту автомобильных дорог России и развернул ее на коленях.
— После Москвы минуем районные центры Егорьевск и Спас-Клепики. Какие места! Заповедные... Кстати, от Москвы до Касимова идет приличное шоссе...
— Нам нужен поселок Груданово, — уточнил Марадона.
— Есть такой! На карте он чуть южнее города Касимова.
— Туда мы и направляемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
— Шеф, не уезжай, прошу! Тут тебе письмо передали. Вот!.. — Басик протянул Фиксатому грязный обрывок бумаги.
— «Художник и картины находятся в загородном доме Газетчика. Его дача на двадцатом километре от Вологды, в поселке Владимирское. Улица Почтовая, дом 12. С приветом, Доброжелатель», — вслух прочитал Семен. Скомкав бумагу, он небрежно сунул ее в карман и бросил Басику: — Вали, свинья, домой! А мы пока прокатимся до указанного места. Сдается мне, что этот самый Доброжелатель мой старый приятель...
Перед тем как сесть в машину, Семен с сожалением коснулся пальцем дырки от пули, покачал головой, но ничего не сказал.
Как говорят летчики, видимость была миллион на миллион, что значит: погода стояла отличная и видно было далеко вперед. Фиксатый гнал «уазик», не говоря ни слова. И только худой, сидевший сзади, болтал без умолку.
— Шеф, ты ничего не слыхал о найденной мумии?.. Представь себе молодую бабу, всю татуированную. Ее нашли в глыбе льда на Алтае и тут же окрестили «Принцессой Алтая». Говорят, она жила еще за пять веков до рождества Христова... Ничего себе мумия, а? Ну, ее, как водится у археологов, отправили на исследования в Москву, а местные старики взбунтовались. К нам, мол, во сне приходит ее дух и требует вернуть тело туда, откуда взяли... Во потеха-то! С похмелья не придумаешь...
— Заткнулся бы ты со своей мумией! Надоел... — пробурчал Фиксатый и опять замолк.
Разговорился Семен только тогда, когда мы миновали областной центр и выехали на шоссе, ведущее к дачному поселку Владимирское. К тому времени я успел хорошо вздремнуть и теперь внимательно следил, что будут делать Фиксатый и его подельник дальше. — Для чего нужны деньги? — неизвестно к кому обращаясь, спросил Семен. — Для того, чтобы выпить. Для чего нужно много денег? Чтобы хватило на одну попойку и две белые горячки...
— Это ты про Басика, шеф? — уточнил худой. — Да, ему деньги только на выпивку и требуются. А вот зачем много денег тебе?
— Слышал когда-нибудь про Монтро? Нет! Это один из самых известных курортов мира. Он находится между швейцарскими Альпами и Женевским озером. Еще в восемнадцатом веке Монтро посещало русское дворянство. Так вот, представь меня в черном смокинге на этом самом курорте...
— В смокинге на пляже? А жарко не будет, шеф?
— Дубина! Там проводятся джазовые фестивали. Съезжаются звезды джаза со всего мира. Представляешь? И я рядом с ними?..
— Не представляю, — вздохнул худой. Честно говоря, я тоже не представлял Фиксатого в Монтро, да еще в смокинге. Но я зато понял теперь, чего хочет этот современный Остап Бендер. Как узок и мелок его мир. И как ужасен его лик. Лик преступника!..
К даче журналиста Стрелкова мы подъехали, когда уже стемнело.
— Что будем делать, шеф? — спросил худой, доставая из-под сиденья автомат и передергивая затвор. — Хочешь, я по окнам садану?
— Погоди ты! — на мгновение задумался Семен. — Надо гада Газетчика подпалить вместе с его хибарой. А как только он выползет во двор, сразу же по мозгам из автомата. Хватит цацкаться с этой сволочью. Вообразил себя королем Беломорско-Балтийского канала...
— Понял! — проговорил худой, взяв в правую руку бутылку с зажигательной смесью. — Сейчас я ему устрою...
Но «устроить» он ничего не успел. Раздался одиночный выстрел, и пуля, разбив бутылку, облила худого с ног до головы горючкой. К его несчастью, в левой руке у него была зажигалка, от которой он как раз в этот момент прикуривал. Выскочив из машины и вспыхнув факелом, он в ужасе забегал, засуетился, сорвал с шеи ремень автомата и выпустил наугад очередь. Испугом и суетой хилый только ускорил собственный конец. Огонь пожрал его в считанные минуты...
— Уходим! — крикнул Фиксатый, захлопывая дверцу
и заводя машину. Он понял, что попал в западню.
Но меня такой вариант не устраивал по многим причинам. Во-первых, мне уже изрядно поднадоело о общество Фиксатого. Во-вторых, я теперь точно знал, о что картины находятся не у него. Открыв дверцу, я кулем вывалился из уже набиравшей скорость маши И ны. Что бы со мной стало, если бы не мой опыт! В самый последний момент, перед самым столкновением с землей, я сумел сгруппироваться и избежать переломов и сильных ушибов. Спасибо развед батальону...
Я все еще сидел на земле, когда ко мне, усмехаясь, подошел Марадона.
— Это твои штучки, сержант? — спросил я его.
— Так точно! — ответил он. — А картин, лейтенант, здесь нет и никогда не было.
— Зачем же ты голову Фиксатому морочил?
— Пусть попрыгает, козел, пока охотники не подстрелили...
— Что за охотники? — поинтересовался я, вставая с земли.
— Милиция на него зуб имеет.
— А ты что же, его ментам сдал?
— Сдал не сдал, какая разница? Все равно нынешним ментам он не по зубам. Раньше бы они из него давно полуфабрикат для камеры смертников смастерили. Сейчас, увы, кадры не те...
— Ты так тревожишься за милицию?
— Как тебе сказать... Понимаешь, молокососы на пятки наступают, а остановить их некому...
— Среди ментов еще достаточно настоящих профессионалов, — не согласился я.
— Есть, конечно... — не очень уверенно проговорил Марадона. — Ну, да Бог с ними. Наша задача — найти картины. И мне кажется, я знаю, где их искать.
— Где? — быстро спросил я.
— Помнишь старичка фотографа, который снимал тебя для вечерки в областном центре?
— Еще бы! Очень хорошо помню.
— Я думаю, что он самый главный ценитель живописи среди местной шушеры. Я давно за ним слежу. У него имеется дом в деревне, но не здесь, в Рязанской области. Ты бывал когда-нибудь в Приокской Мещере?.. Ничего, теперь побываешь. И берлогу его таинственную увидишь. Словом, надо пощупать старичка основательно. Очень интересный тип. Очень...
Ночь и следующий день мы провели на колесах. Марадона был неутомим, да и я в погоне за ценными картинами испытывал физический и эмоциональный а подъем.
— У близких знакомых фотографа, которого, кстати, прозывают Иннокентий Александрович Серебров, удалось разузнать о примерном местоположении его деревенской берлоги на Рязанщине, — говорил Марадона, не отрывая взгляда от ночного шоссе, освещенного лучами фар «нивы». — В общем, маршрут нас ожидает следующий: едем до столицы нашей Родины, оттуда по Рязанскому шоссе до города Касимова. Это примерно километров триста от Москвы. Посмотри по карте, она в «бардачке».
Я вынул сложенную карту автомобильных дорог России и развернул ее на коленях.
— После Москвы минуем районные центры Егорьевск и Спас-Клепики. Какие места! Заповедные... Кстати, от Москвы до Касимова идет приличное шоссе...
— Нам нужен поселок Груданово, — уточнил Марадона.
— Есть такой! На карте он чуть южнее города Касимова.
— Туда мы и направляемся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114