Вот что мне рассказал Матюшка Урусов, старший из братьев:
— Барин! Придется тебе накинуть четвертной —
братка угорел в усмерть... Понадеялись мы на пожар с браткой. Ведь оно как бывает? Подожжешь хибару, она и полыхнет. Хозяева первым делом тащат из огня самое дорогое, что есть в доме, — спасают, стало быть.
Так мы и с графским домом сделали. Петрушка — братка мой — подпалил дом с правого угла, а я, само собой, с левого — это для того, чтобы не сразу могли погасить. Тут же в доме суета началась, как только дымком потянуло. Окна, двери все пораспахивали настежь, а нам только этого и надобно. Мы с Петрушкой в дом проникли под видом добровольных помощников. Быстро отыскали хозяйские хоромы по твоей указке, но несколько припозднились. В том помещении уже находились графские люди. Они нас с браткой заподозрили и давай руки вязать. А я этого не люблю! Пришлось нам обороняться. Петрушка хромого дворецкого сразу пришиб, но и сам от кистеня не уберегся. Тут уж я разозлился и так расшвырял пятерых, что они вряд ли теперь подымутся. Только-только я успел схватить с каминной доски наиболее ценные вещи, как потолок затрещал и стал рушиться. Пришлось мне удирать без оглядки, так что и Петрушку в огне оставил. Его, сердешного, даже пожарники не смогли спасти, когда приехали... Судьба! Так что гони, барин, четвертной на помин души братки моего Петрушки!..
Двадцать пять рублей ассигнациями я Матюшке выдал тут же, и он, будучи честным вором, выложил передо мной звезду и крест ордена Святой Анны. Дело и здесь выгорело!..
* * *
...После моего возвращения из Ельца я встретился с Телегиным и обстоятельно обсказал ему то, что там со мной приключилось. Иван Николаевич остался недоволен результатами моей поездки, но мне на это было наплевать. Я все чаще и чаще стал подумывать о том, что пора наконец-то выйти из-под его опеки и начать свое дело. А тут еще и удобный случай подвалил.
Через курьера, проводника международного поезда
Брюссель — Москва, мне передали просьбу французских друзей добыть для их богатенького клиента со-
ветские ордена, чем больше, тем лучше. Разумеется, я
ничего не сказал об этом «спецзаказе» Телегину. Перебьется! А то ведь опять моими руками начнет каштаны из огня таскать. .
Ко времени поступления заказа я имел неплохую Я наводку на квартиру одного отставного генерала, обладавшего большим количеством орденов и медалей. О Эту квартиру мне отдал мой напарник Влад по кличке о Струг. Он прибился ко мне после отсидки — мотал срок в Красноярском крае за квартирные кражи. Взял Ш я его только потому, что к тому времени лишился своего постоянного напарника Витьки-Шприца, убитого по дури в Татарстане. Да и потом, этот Струг неплохо брал квартиры. Право же, у него было чему поучиться даже мне!
Итак, Струг навел меня на квартиру генерала, но брать ее мне пришлось с другим напарником, точнее, напарницей, и вот почему. В самый последний момент Струг куда-то запропастился. Это меня не очень встревожило, поскольку я знал, что мой напарник большой любитель женского пола и в любой момент мог променять серьезное денежное дело на временную связь с какой-нибудь вертихвосткой. Так с ним уже бывало.
Короче говоря, не найдя Струга в условленном месте, я начал подумывать, а не пойти ли на дело в одиночку, как вдруг услышал громкие голоса с кавказским акцентом и истерические женские вопли. Это происходило неподалеку от Павелецкого вокзала, на Шлюзовой набережной. Женский голос мне показался очень знакомым, и я решил взглянуть на то, что там случилось. Каково же было мое изумление, когда я увидел Инну Костомарову, из последних сил отбивавшуюся от двух толстых лысых кавказцев, недвусмысленно пытавшихся запихнуть ее в кабину новенького белого «мерседеса».
«Совсем обнаглели», — подумал я, решив их немного проучить.
Я подбежал к насильникам сзади и тут же врезал первому попавшемуся по подбритому затылку рукояткой пистолета. Второго угостил тем же самым, но только по лбу. Оба сразу же вышли из игры — хлипкие оказались толстяки, они расслабленно растянулись у колес шикарной тачки. Я же, схватив ничего не соображавшую Инну за руку, хотел уже вместе с ней дать деру, но неожиданно заметил четверых амбалов, бегущих к нам со всей мочи со стороны Кожевнического проезда.
«Не удрать!» — промелькнуло у меня в голове. Устраивать перестрелку среди белого дня тоже не лучший выход. И тогда мой взгляд упал на приборный щиток «мерса», в котором торчали ключи. Вот он, выход! ' — Садись в машину! — крикнул я Инне и толкнул ее на заднее сиденье, а сам, быстро обежав машину сзади, прыгнул на водительское сиденье и тут же повернул ключ зажигания.
Мотор завелся почти мгновенно, и я, развернувшись и по дороге сбив подвернувшегося под капот амбала с черными закрученными усами, направил машину в сторону Зацепского вала. Хорошо еще, что эти недоумки не стали стрелять вдогонку...
— Ты как тут очутилась? — спросил я Инну, когда мы оказались далеко от места схватки.
— Я приехала к тебе... — сказала Инна и заплакала.
— Какого дьявола? Ты же не знаешь ни моего адреса, ни где я провожу время... — повернулся я к ней, предварительно остановив машину на Профсоюзной улице, как раз напротив дома отставного генерала.
— Я думала, похожу по улицам, зайду в магазины и в конце концов тебя встречу...
— Дурдом! — усмехнулся я, пересаживаясь на заднее сиденье, поближе к Инне. — Ты хоть понимаешь, как трудно в Москве встретиться? Это ж тебе не Елец!
Инна плакала, и так беззащитно, по-детски, что я не выдержал взятого менторского тона, притянул ее к себе и принялся просто целовать без всяких слов.
Когда у нее высохли слезы, она поведала, что в Москве уже третий день — сбежала из родного дома на следующий день после моего исчезновения, ночует на Павелецком вокзале, а днем гуляет по городу в надежде встретить меня.
— А сегодня утром, — сказала она, — ко мне подошла в зале ожидания какая-то разбитная бабенка и предложила непыльную работенку с хорошим заработком. Я и пошла с ней сюда, а тут эти жирные подонки... «Молодец! — говорят той бабенке. — За такую кралю получишь вторую бутылку «Распутина»!» Такие вот дела..
— Значит, если бы я не оказался рядом... — начал я.
— То меня бы похитили, изнасиловали и, скорее всего, убили, — спокойно сказала Инна. — Но ты всегда ведь будешь оказываться в нужном месте и в нужное время, правда? — Она уже улыбалась.
— Нет, я этого не понимаю! — развел я руками.
— Просто я тебя люблю, — объяснила Инна. — А влюбленным Бог помогает.
— Глупости! — сказал я. — Женский наив! И вообще все это невероятные совпадения!.. Такого со мной еще не бывало...
— Поедем куда-нибудь, — попросила Инна.
И тут мне в голову пришла удачная мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
— Барин! Придется тебе накинуть четвертной —
братка угорел в усмерть... Понадеялись мы на пожар с браткой. Ведь оно как бывает? Подожжешь хибару, она и полыхнет. Хозяева первым делом тащат из огня самое дорогое, что есть в доме, — спасают, стало быть.
Так мы и с графским домом сделали. Петрушка — братка мой — подпалил дом с правого угла, а я, само собой, с левого — это для того, чтобы не сразу могли погасить. Тут же в доме суета началась, как только дымком потянуло. Окна, двери все пораспахивали настежь, а нам только этого и надобно. Мы с Петрушкой в дом проникли под видом добровольных помощников. Быстро отыскали хозяйские хоромы по твоей указке, но несколько припозднились. В том помещении уже находились графские люди. Они нас с браткой заподозрили и давай руки вязать. А я этого не люблю! Пришлось нам обороняться. Петрушка хромого дворецкого сразу пришиб, но и сам от кистеня не уберегся. Тут уж я разозлился и так расшвырял пятерых, что они вряд ли теперь подымутся. Только-только я успел схватить с каминной доски наиболее ценные вещи, как потолок затрещал и стал рушиться. Пришлось мне удирать без оглядки, так что и Петрушку в огне оставил. Его, сердешного, даже пожарники не смогли спасти, когда приехали... Судьба! Так что гони, барин, четвертной на помин души братки моего Петрушки!..
Двадцать пять рублей ассигнациями я Матюшке выдал тут же, и он, будучи честным вором, выложил передо мной звезду и крест ордена Святой Анны. Дело и здесь выгорело!..
* * *
...После моего возвращения из Ельца я встретился с Телегиным и обстоятельно обсказал ему то, что там со мной приключилось. Иван Николаевич остался недоволен результатами моей поездки, но мне на это было наплевать. Я все чаще и чаще стал подумывать о том, что пора наконец-то выйти из-под его опеки и начать свое дело. А тут еще и удобный случай подвалил.
Через курьера, проводника международного поезда
Брюссель — Москва, мне передали просьбу французских друзей добыть для их богатенького клиента со-
ветские ордена, чем больше, тем лучше. Разумеется, я
ничего не сказал об этом «спецзаказе» Телегину. Перебьется! А то ведь опять моими руками начнет каштаны из огня таскать. .
Ко времени поступления заказа я имел неплохую Я наводку на квартиру одного отставного генерала, обладавшего большим количеством орденов и медалей. О Эту квартиру мне отдал мой напарник Влад по кличке о Струг. Он прибился ко мне после отсидки — мотал срок в Красноярском крае за квартирные кражи. Взял Ш я его только потому, что к тому времени лишился своего постоянного напарника Витьки-Шприца, убитого по дури в Татарстане. Да и потом, этот Струг неплохо брал квартиры. Право же, у него было чему поучиться даже мне!
Итак, Струг навел меня на квартиру генерала, но брать ее мне пришлось с другим напарником, точнее, напарницей, и вот почему. В самый последний момент Струг куда-то запропастился. Это меня не очень встревожило, поскольку я знал, что мой напарник большой любитель женского пола и в любой момент мог променять серьезное денежное дело на временную связь с какой-нибудь вертихвосткой. Так с ним уже бывало.
Короче говоря, не найдя Струга в условленном месте, я начал подумывать, а не пойти ли на дело в одиночку, как вдруг услышал громкие голоса с кавказским акцентом и истерические женские вопли. Это происходило неподалеку от Павелецкого вокзала, на Шлюзовой набережной. Женский голос мне показался очень знакомым, и я решил взглянуть на то, что там случилось. Каково же было мое изумление, когда я увидел Инну Костомарову, из последних сил отбивавшуюся от двух толстых лысых кавказцев, недвусмысленно пытавшихся запихнуть ее в кабину новенького белого «мерседеса».
«Совсем обнаглели», — подумал я, решив их немного проучить.
Я подбежал к насильникам сзади и тут же врезал первому попавшемуся по подбритому затылку рукояткой пистолета. Второго угостил тем же самым, но только по лбу. Оба сразу же вышли из игры — хлипкие оказались толстяки, они расслабленно растянулись у колес шикарной тачки. Я же, схватив ничего не соображавшую Инну за руку, хотел уже вместе с ней дать деру, но неожиданно заметил четверых амбалов, бегущих к нам со всей мочи со стороны Кожевнического проезда.
«Не удрать!» — промелькнуло у меня в голове. Устраивать перестрелку среди белого дня тоже не лучший выход. И тогда мой взгляд упал на приборный щиток «мерса», в котором торчали ключи. Вот он, выход! ' — Садись в машину! — крикнул я Инне и толкнул ее на заднее сиденье, а сам, быстро обежав машину сзади, прыгнул на водительское сиденье и тут же повернул ключ зажигания.
Мотор завелся почти мгновенно, и я, развернувшись и по дороге сбив подвернувшегося под капот амбала с черными закрученными усами, направил машину в сторону Зацепского вала. Хорошо еще, что эти недоумки не стали стрелять вдогонку...
— Ты как тут очутилась? — спросил я Инну, когда мы оказались далеко от места схватки.
— Я приехала к тебе... — сказала Инна и заплакала.
— Какого дьявола? Ты же не знаешь ни моего адреса, ни где я провожу время... — повернулся я к ней, предварительно остановив машину на Профсоюзной улице, как раз напротив дома отставного генерала.
— Я думала, похожу по улицам, зайду в магазины и в конце концов тебя встречу...
— Дурдом! — усмехнулся я, пересаживаясь на заднее сиденье, поближе к Инне. — Ты хоть понимаешь, как трудно в Москве встретиться? Это ж тебе не Елец!
Инна плакала, и так беззащитно, по-детски, что я не выдержал взятого менторского тона, притянул ее к себе и принялся просто целовать без всяких слов.
Когда у нее высохли слезы, она поведала, что в Москве уже третий день — сбежала из родного дома на следующий день после моего исчезновения, ночует на Павелецком вокзале, а днем гуляет по городу в надежде встретить меня.
— А сегодня утром, — сказала она, — ко мне подошла в зале ожидания какая-то разбитная бабенка и предложила непыльную работенку с хорошим заработком. Я и пошла с ней сюда, а тут эти жирные подонки... «Молодец! — говорят той бабенке. — За такую кралю получишь вторую бутылку «Распутина»!» Такие вот дела..
— Значит, если бы я не оказался рядом... — начал я.
— То меня бы похитили, изнасиловали и, скорее всего, убили, — спокойно сказала Инна. — Но ты всегда ведь будешь оказываться в нужном месте и в нужное время, правда? — Она уже улыбалась.
— Нет, я этого не понимаю! — развел я руками.
— Просто я тебя люблю, — объяснила Инна. — А влюбленным Бог помогает.
— Глупости! — сказал я. — Женский наив! И вообще все это невероятные совпадения!.. Такого со мной еще не бывало...
— Поедем куда-нибудь, — попросила Инна.
И тут мне в голову пришла удачная мысль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114