вскоре предупреждение будет получено
за барьером Шварцшильда, и появятся подкрепления. Геркулесов труд для
немногочисленного экипажа, и больше, чем всегда, все сожалели об
отсутствии Дважды. Но наконец все было сделано, и корабль Капитана лег на
новый курс для встречи.
Свернувшись в сонный клубок, Капитан обнаружил, что улыбается.
Невеселой улыбкой. Ответ на парадокс, слишком болезненный, чтобы
реагировать по-другому. Он опасался в течение всего разговора с
пленниками, что они придут к одному нежелательному заключению: как только
они узнают, что Убийцы спрятались внутри черной дыры, они легко
заподозрят, что хичи сделали то же самое, и тогда главная тайна расы хичи
будет в опасности.
В опасности! А он сделал гораздо больше, чтобы подвергнуть ее
опасности! Своей властью, без одобрения или запрета свыше, Капитан
разбудил спящий флот и вызвал подкрепления из-за горизонта событий. Тайна
больше не тайна. Через полмиллиона лет хичи снова выходят.
Поскольку Робин, что вполне естественно, был занят другими
проблемами, я не смог обсудить с ним кугельблитц так подробно, как мне
хотелось бы. Статистические данные здесь очень интересны. Температуру
кугельблитца я рассчитал в три миллиона градусов Кельвина, но не это
тревожно. Обеспокоила меня плотность энергии. Плотность энергии излучения
черного тела равна кубу его температуры - это старый закон
Стефана-Больцмана, но число протонов тоже возрастает линейно вместе с
температурой, так что внутри кугельблитца происходит возрастание в
четвертой степени. Один Кельвин - это 4,72 электрон-вольта на литр. А три
миллиона в четвертой степени дают... сейчас посмотрим... примерно
382_320_000_000_000_000_000_000_000 эв/литр. А в этой штуке очень много
литров. И что в этом самое важное? Что вся эта энергия разумна. Это
Убийцы. Целая вселенная их, запрятанная в кугельблитц, ждущая, пока ее
планы созреют. И тогда вселенная будет переделана им в угоду.
24. ГЕОГРАФИЯ НЕБА
Где же я на самом деле был? Потребовалось немало времени, чтобы
ответить на этот вопрос для себя самого, во многом потому что мой учитель
Альберт отверг его как бессмысленный.
- Вопрос "где" - это глупое человеческое предубеждение, Робин, -
сказал он. - Сконцентрируйтесь! Учитесь действовать и чувствовать!
Оставьте философию и метафизику для долгих свободных вечеров с трубкой и
добрым пивом.
- Пиво, Альберт?
Он вздохнул.
- Электронный аналог пива, - язвительно сказал он. - Он совершенно
"реален" для электронного аналога личности. Теперь обратите внимание на
вводы, которые я для вас открываю. Это видеосканирование внутренностей
каюты "Истинной любви".
Я, конечно, послушался. Я не менее Альберта торопился завершить свой
курс обучения, чтобы делать - то, что я могу делать в этом своем новом и
пугающем состоянии. Но в свободные фемтосекунды я не мог не размышлять над
этим вопросом и в конце концов нашел ответ. Где же я на самом деле?
Я на небе.
Подумайте. Большинство особенностей совпадает. Живот у меня больше не
болит - у меня его нет. Я больше не смертен, смерть осталась позади.
Конечно, меня впереди ждет не совсем вечность, но что-то очень к ней
близкое. Мы уже знали, что информация в веерах хичи без сколько-нибудь
заметной деформации способна храниться полмиллиона лет - принадлежавшие
хичи веера по-прежнему действуют, - а это очень много фемтосекунд. Больше
никаких земных забот, вообще никаких забот, кроме тех, что я сам изберу.
Да. Небо.
Вы, вероятно, не верите, потому что трудно себе представить, что
бестелесное собрание единиц информации в веере может иметь в себе что-то
"небесное". Я это знаю, потому что с трудом воспринимаю сам. Но
"реальность" - это субъективное представление. Мы, существа из плоти и
крови, представляем себе "реальность" не непосредственно, а как бы из
вторых или третьих рук, как аналог, нарисованный нашими сенсорными
системами и синапсами головного мозга. Так всегда говорит Альберт. Это
правда - или почти правда - нет, это больше, чем правда в некоторых
отношениях, потому что у нас, бестелесных собраний информации, гораздо
больше "реальностей", чем у вас.
Но если вы по-прежнему мне не верите, я не могу обижаться. Сколько
раз я говорил себе все это, все равно мне трудно было поверить. К тому же
мне никогда не приходило в голову, как ужасно неудобно - в финансовом,
юридическом и многих других отношениях, а не только по отношению к
супружеству - ужасно неудобно быть мертвым.
Вернемся к вопросу, где же я на самом деле. Конечно, дома. Как только
я... гм... умер, Альберт в раскаянии повернул корабль назад. Потребовалось
довольно много времени для возвращения, но я ничем особым не был занят.
Просто учился, как делать вид, что живу, тогда как на самом деле я мертв.
И всю дорогу назад я этому учился, потому что родиться в информационном
веере гораздо труднее, чем старым органическим способом, - мне на самом
деле приходилось совершать что-то, понимаете. Вокруг меня все было гораздо
обширнее. В определенном смысле я был заключен в содержимом
информационного веера хичи с объемом примерно в тысячу кубических
сантиметров, и в этом смысле меня извлекли из гнезда, и пронесли через
таможню, и принесли домой, на Таппаново море, не с большими трудностями,
чем пару туфель. В другом смысле я был больше галактик, потому что в моем
распоряжении была вся информация мира. Быстрее серебряной пули, подвижней
ртути, стремительнее молнии, я мог отправиться куда угодно, куда только
может привести накопленная людьми и хичи информация, а это значит - везде.
Я слушал эдды обитателей грязи с парусника и охотился с первой
исследовательской группой хичи, которые захватили австралопитеков; я
болтал с Мертвецами с Неба Хичи (несчастные маловразумительные калеки, так
плохо в спешке записанные, но все еще помнящие, что это значит - быть
живым). Ну. Неважно, где я побывал. У вас все равно не хватит времени
выслушать. И все это очень легко.
Гораздо сложнее человеческие дела...
К тому времени как мы вернулись на Таппаново море, Эсси смогла
отдохнуть, а у меня было время и возможность попрактиковаться, чтобы
узнавать, что я вижу, и мы оба преодолели травму моей смерти. Не скажу,
что окончательно, но по крайней мере мы смогли поговорить.
Вначале только говорили, потому что я стеснялся показаться своей
дорогой жене в качестве голограммы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
за барьером Шварцшильда, и появятся подкрепления. Геркулесов труд для
немногочисленного экипажа, и больше, чем всегда, все сожалели об
отсутствии Дважды. Но наконец все было сделано, и корабль Капитана лег на
новый курс для встречи.
Свернувшись в сонный клубок, Капитан обнаружил, что улыбается.
Невеселой улыбкой. Ответ на парадокс, слишком болезненный, чтобы
реагировать по-другому. Он опасался в течение всего разговора с
пленниками, что они придут к одному нежелательному заключению: как только
они узнают, что Убийцы спрятались внутри черной дыры, они легко
заподозрят, что хичи сделали то же самое, и тогда главная тайна расы хичи
будет в опасности.
В опасности! А он сделал гораздо больше, чтобы подвергнуть ее
опасности! Своей властью, без одобрения или запрета свыше, Капитан
разбудил спящий флот и вызвал подкрепления из-за горизонта событий. Тайна
больше не тайна. Через полмиллиона лет хичи снова выходят.
Поскольку Робин, что вполне естественно, был занят другими
проблемами, я не смог обсудить с ним кугельблитц так подробно, как мне
хотелось бы. Статистические данные здесь очень интересны. Температуру
кугельблитца я рассчитал в три миллиона градусов Кельвина, но не это
тревожно. Обеспокоила меня плотность энергии. Плотность энергии излучения
черного тела равна кубу его температуры - это старый закон
Стефана-Больцмана, но число протонов тоже возрастает линейно вместе с
температурой, так что внутри кугельблитца происходит возрастание в
четвертой степени. Один Кельвин - это 4,72 электрон-вольта на литр. А три
миллиона в четвертой степени дают... сейчас посмотрим... примерно
382_320_000_000_000_000_000_000_000 эв/литр. А в этой штуке очень много
литров. И что в этом самое важное? Что вся эта энергия разумна. Это
Убийцы. Целая вселенная их, запрятанная в кугельблитц, ждущая, пока ее
планы созреют. И тогда вселенная будет переделана им в угоду.
24. ГЕОГРАФИЯ НЕБА
Где же я на самом деле был? Потребовалось немало времени, чтобы
ответить на этот вопрос для себя самого, во многом потому что мой учитель
Альберт отверг его как бессмысленный.
- Вопрос "где" - это глупое человеческое предубеждение, Робин, -
сказал он. - Сконцентрируйтесь! Учитесь действовать и чувствовать!
Оставьте философию и метафизику для долгих свободных вечеров с трубкой и
добрым пивом.
- Пиво, Альберт?
Он вздохнул.
- Электронный аналог пива, - язвительно сказал он. - Он совершенно
"реален" для электронного аналога личности. Теперь обратите внимание на
вводы, которые я для вас открываю. Это видеосканирование внутренностей
каюты "Истинной любви".
Я, конечно, послушался. Я не менее Альберта торопился завершить свой
курс обучения, чтобы делать - то, что я могу делать в этом своем новом и
пугающем состоянии. Но в свободные фемтосекунды я не мог не размышлять над
этим вопросом и в конце концов нашел ответ. Где же я на самом деле?
Я на небе.
Подумайте. Большинство особенностей совпадает. Живот у меня больше не
болит - у меня его нет. Я больше не смертен, смерть осталась позади.
Конечно, меня впереди ждет не совсем вечность, но что-то очень к ней
близкое. Мы уже знали, что информация в веерах хичи без сколько-нибудь
заметной деформации способна храниться полмиллиона лет - принадлежавшие
хичи веера по-прежнему действуют, - а это очень много фемтосекунд. Больше
никаких земных забот, вообще никаких забот, кроме тех, что я сам изберу.
Да. Небо.
Вы, вероятно, не верите, потому что трудно себе представить, что
бестелесное собрание единиц информации в веере может иметь в себе что-то
"небесное". Я это знаю, потому что с трудом воспринимаю сам. Но
"реальность" - это субъективное представление. Мы, существа из плоти и
крови, представляем себе "реальность" не непосредственно, а как бы из
вторых или третьих рук, как аналог, нарисованный нашими сенсорными
системами и синапсами головного мозга. Так всегда говорит Альберт. Это
правда - или почти правда - нет, это больше, чем правда в некоторых
отношениях, потому что у нас, бестелесных собраний информации, гораздо
больше "реальностей", чем у вас.
Но если вы по-прежнему мне не верите, я не могу обижаться. Сколько
раз я говорил себе все это, все равно мне трудно было поверить. К тому же
мне никогда не приходило в голову, как ужасно неудобно - в финансовом,
юридическом и многих других отношениях, а не только по отношению к
супружеству - ужасно неудобно быть мертвым.
Вернемся к вопросу, где же я на самом деле. Конечно, дома. Как только
я... гм... умер, Альберт в раскаянии повернул корабль назад. Потребовалось
довольно много времени для возвращения, но я ничем особым не был занят.
Просто учился, как делать вид, что живу, тогда как на самом деле я мертв.
И всю дорогу назад я этому учился, потому что родиться в информационном
веере гораздо труднее, чем старым органическим способом, - мне на самом
деле приходилось совершать что-то, понимаете. Вокруг меня все было гораздо
обширнее. В определенном смысле я был заключен в содержимом
информационного веера хичи с объемом примерно в тысячу кубических
сантиметров, и в этом смысле меня извлекли из гнезда, и пронесли через
таможню, и принесли домой, на Таппаново море, не с большими трудностями,
чем пару туфель. В другом смысле я был больше галактик, потому что в моем
распоряжении была вся информация мира. Быстрее серебряной пули, подвижней
ртути, стремительнее молнии, я мог отправиться куда угодно, куда только
может привести накопленная людьми и хичи информация, а это значит - везде.
Я слушал эдды обитателей грязи с парусника и охотился с первой
исследовательской группой хичи, которые захватили австралопитеков; я
болтал с Мертвецами с Неба Хичи (несчастные маловразумительные калеки, так
плохо в спешке записанные, но все еще помнящие, что это значит - быть
живым). Ну. Неважно, где я побывал. У вас все равно не хватит времени
выслушать. И все это очень легко.
Гораздо сложнее человеческие дела...
К тому времени как мы вернулись на Таппаново море, Эсси смогла
отдохнуть, а у меня было время и возможность попрактиковаться, чтобы
узнавать, что я вижу, и мы оба преодолели травму моей смерти. Не скажу,
что окончательно, но по крайней мере мы смогли поговорить.
Вначале только говорили, потому что я стеснялся показаться своей
дорогой жене в качестве голограммы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82