Конечно, как можно ближе к королеве.
Он повернулся и медленно направился к кровати королевы. Когда он
подошел ближе к Катарине, цвет рога потемнел до фиолетового.
Катарина в ужасе завороженно уставилась на рог.
Род медленно опустился на колени. Цвет рога потемнел до пурпурного и
начал переходить в черный.
Род откинул простыни и заглянул под кровать. Там, на каменном полу,
курилась жаровня.
Род схватил ее за длинную рукоятку и рванул к себе. Он перевернул рог
над дырочками в крышке - если ему не изменяла память, жаровни обычно
дырочек не имели...
Рог превратился в траурно-черный.
Он поднял взгляд на Катарину. Она закусила зубами костяшки пальцев
правой руки, чтобы не закричать.
Род повернулся, протянув часовому жаровню.
- Возьми это, - приказал он, - и вышвырни в ров.
Часовой выронил копье, взял жаровню и вылетел вон, держа ее как можно
дальше от себя.
Род медленно повернулся к Катарине.
- Мы снова обманули баньши, моя королева.
Рука Катарины, отнятая ею ото рта, дрожала. Затем ее губы плотно
сжались, глаза крепко зажмурились, кулачки стиснулись так сильно, что
костяшки пальцев побледнели.
Затем ее глаза медленно раскрылись, в них был дикий свет, а по губам
скользнула слабая улыбка.
- Мастер Гэллоуглас, останьтесь со мной. Все остальные удалитесь!
Род сглотнул и почувствовал, что у него размякают суставы. В этот миг
она была самой прекрасной женщиной, какую он когда-либо видел.
Гвардейцы, фрейлины и пажи были уже в движении, устремляясь в
зарождающуюся у дверей пробку.
Бром проорал приказ, и пробка не сумела возникнуть. Через тридцать
секунд в комнате остались только королева, Род и Бром О'Берин.
- Бром! - резко скомандовала Катарина, не сводя глаз с Рода, сквозь
ее улыбку начали показываться зубы. - Ты тоже оставь нас.
С миг Бром возмущенно смотрел на нее, затем плечи карлика обвисли и
он тяжело поклонился.
- Хорошо, моя королева.
Дверь тихо закрылась за ним.
Катарина снова медленно откинулась на подушки. Она потянулась с
роскошной ленивой грацией и протянула Роду руку. Стиснувшая его ладонь
рука была очень мягкой.
- Уже дважды ты подарил мне жизнь, мастер Гэллоуглас.
Голос ее был бархатистым мурлыканьем.
- Моя... моя привилегия. Моя королева...
Род выругал себя за то, что был неуклюж, словно подросток, пойманный
за чтением "Фанни Хилл".
Катарина мило нахмурилась, поджав подбородок и коснувшись губ
указательным пальцем.
Затем она улыбнулась и перекатилась на бок. Бархатистый халат
приоткрылся. Тут явно был обычай спать голышом.
"Помни, парень, - сказал себе Род, - ты всего лишь странствующий
коммивояжер. Ты проснешься утром и отправишься дальше в путь. Ты здесь для
того, чтобы продавать демократию, а не ухаживать за королевой. Нечестно
пользоваться тем, что она сейчас тебе благодарна, если ты не собираешься
остаться здесь и воспользоваться этим...
Разве это имеет смысл?"
Катарина играла висевшим нее на шее амулетом. Зубы ее теребили нижнюю
губу. Она оглядела его, словно кошка, прикидывая размер канарейки.
- У солдат со щитами без герба, - произнесла она, - имеется
соответствующая репутация...
Губы ее были влажными и потными.
Род почувствовал, что его губы шевелятся и услышал собственный голос,
произносящий, запинаясь:
- Как... как моя королева алчет исправить неполадки в своей стране,
я... я надеюсь исправить репутацию солдат. Я сделаю... только то, что для
блага Вашего Величества.
На миг, казалось, самая кровь Катарины, должно быть, перестала течь,
так неподвижно она лежала.
Затем ее глаза отвердели, и молчание в комнате растянулось, пока не
стало очень-очень тонким.
Она села, подбирая халат.
- Ты заслуживаешь больших похвал, мастер Гэллоуглас. Я и впрямь
счастлива иметь вокруг себя таких верных слуг.
К ее большой чести, при данных обстоятельствах, - подумал Род, -
служит то, что в ее голосе был только легкий тон насмешливости.
Ее глаза снова встретились с его взглядом.
- Прими благодарность королевы за спасение ее жизни.
Род припал на колено.
- Я и впрямь счастлива, - продолжала Катарина, - что мне верно
служат. Ты подарил мне жизнь, и я думаю, что не многие солдаты дали бы мне
доставку в целости и сохранности, как это сделал ты.
Род отпрянул, как от удара.
Она улыбнулась, на миг ее глаза сверкнули злобой и удовлетворением.
Затем ее взгляд упал на руки.
- А теперь оставьте меня, ибо у меня завтра будет утомительный день и
я должна хорошо использовать эту ночь для сна.
- Как пожелает королева, - невозмутимо ответил Род.
Он поднялся и повернулся к двери. В животе у него кипело от гнева -
гнева на себя. Не ее вина, что он был дураком.
Он закрыл за собой дверь, затем развернулся и всадил кулак в жесткий
камень стены. Нервные окончания его кулака завизжали от мучительной боли.
Он повернулся лицом к коридору, там стоял дрожащий Бром О'Берин со
свекольно-красным лицом.
- Ну, мне опускаться перед тобой на колени? Ты наш новый король?
Гнев, кипевший в животе Рода, выплеснулся на Брома О'Берина. Род
стиснул челюсти, чтобы удержать его внутри, и, сузив глаза, прожег карлика
взглядом.
- Я лучше как-нибудь иначе использую свое время, Бром О'Берин, чем в
попытках обольщать младенцев королевской крови.
Бром уставился на него, ярость и кровь разом схлынули с его лица.
- То правда, - кивая, пробормотал он. - Клянусь всеми святыми, я
верю, что ты полон фурий, кричащее бешенство в мужестве твоем!
Род плотно зажмурил глаза. Его зубы стиснулись настолько, что
возникло ощущение, что вот-вот начнут ломаться.
Что-то должно было сломаться. Непременно, что-то где-то должно было
поддаться.
Откуда-то издалека он услышал слова Брома:
- У него есть для тебя послание от ведьм и колдунов в башне...
Бром смотрел вниз и налево. Последовав за ним взглядом, Род увидел
эльфа, скрестив ноги сидящего у ног карлика.
Пак.
Род выпрямил плечи. Надо было задушить гнев, ему можно будет дать
выход позже. Если ведьмы и колдуны отправили сообщение, оно, вероятно,
было крайне важным.
- Ну, так выкладывай, - буркнул он. - Что за сообщение ты принес?
Но Пак только покачал головой и пробормотал:
- Господи! Какие же дураки эти смертные!
Он отскочил в сторону на долю секунды раньше, чем кулак Рода вонзился
в стену там, где он только что стоял.
Род взвыл от боли и развернулся. Он увидел Пака и снова сделал выпад.
Но Пак сказал "тихо" - и огромное, мохнатое, розовое наполнило
коридор:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95