- Эх, мастер! - крикнул он через плечо. - Вот этот мир - мир для нас!
Род ответил слабой улыбкой, когда Большой Том отвернулся и поскакал
впереди Рода, торжествующе, со смехом напевая, хотя и несколько не в тон.
К несчастью, Род не был в состоянии оценить эстетическое качество
рассвета, имея всего около трех часов сна, за последние сорок восемь.
И потом там же была еще и Катарина.
Беседа была краткой и кислой. Она приняла его в палате для аудиенций,
но не отводила глаз от огня, ни разу не взглянув на него. Лицо у нее было
холодным, губы плотно сжаты.
- Я страшусь за моего дядю Логайра, - сказала она. - Вокруг него есть
люди, которые возрадуются, увидев, что герцогом стал его старший сын.
Род ответил в том же жестком формальном тоне.
- Если он умрет - вы потеряете сильнейшего друга среди лордов.
- Я потеряю того, кто мне дорог, - отрезала она. - Меня не волнует
дружба среди лордов, но я очень волнуюсь за своего дядю.
И это, решил Род, было правдой - к ее чести как женщины в ущерб
правительнице.
- Вы, - резюмировала она, - сей же день поскачете на юг в домен
Логайра и присмотрите за тем, чтобы никто не причинил ему вреда.
И это, оставляя в стороне крайне формальное расставание, было все. И
в аду не найдешь такой глупости, как в женщине, которой пренебрегли,
подумал Род. Она отсылала как можно дальше своего самого компетентного
телохранителя.
- Векс?
- Да, Род? - конь повернул голову и посмотрел на своего всадника.
- Векс, я, несомненно, величайший олух из всех рожденных.
- Ты - великий человек, Род, из рода великий людей.
- О, да, я такой великий! Вот я, предположительно превращающий это
королевство в конституционную монархию, и пока я весело скачу на юг,
советники рвут на части любую возможность конституции, в то время как Дом
Хлодвига на грани убийства монарха.
И вот я скачу на юг со слугой, который, вероятно, с радостью воткнет
мне нож меж ребер, если его чувство долга хоть на секунду возьмет верх над
его совестью.
И чего я достиг? Я установил, что в этих местах полно призраков,
эльфов, колдунов, ведьм и множество других чудищ, которые никак не могут
существовать. Я вызвал у тебя пять-шесть припадков, и, чтобы увенчать все
это, прекрасная женщина сделала мне предложение, а я отказал! О, я такой
великий, что просто невероятно! Если бы я был всего лишь чуточку
поэффективней, то сумел бы уж обтяпать это дело Векс, а не лучше бы я
поступил, если бы просто сдался.
В ответ робот начал тихо напевать:
- Я человек постоянной печали, Видел беду я все свои дни...
- А, заткнись!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВЕДЬМА НИЗШЕГО СОСЛОВИЯ
Рассвет нашел их среди покосов, наполовину скошенных и тяжелых от
росы. Род огляделся вокруг с вершины пригорка, рассматривая раскинувшиеся
угодья и аккуратно подстриженные живые изгороди с темнеющими то тут, то
там на фоне восходящего солнца деревьями.
- Большой Том!
Том повернулся в седле и оглянулся, затем натянул поводья своего
коня, когда увидел, что Род остановился.
- Завтрак! - крикнул, спешившись, Род.
Он отвел Векса с дороги к скальному выходу под густой порослью дрока.
Том пожал плечами и завернул коня.
К тому времени, когда Большой Том стреножил своего мерина и пустил
его пастись, Род уже разложил костер и разжег огонь. Великан в изумлении
уставился на него, сотворившего кофейник и сковородку, затем,
повернувшись, удивленно покачал головой и вытер место для сидения на
бревне, ниже по стволу. Он принюхался к запаху жарившейся ветчины,
вздохнул и достал парочку сухарей.
Род, нахмурясь, поднял взгляд и увидел, что Том сидит на мокрой траве
с сухарем и бурдюком эля. Он свел брови и крикнул:
- Эй!
Крик застал Большого Тома посреди глотка, он поперхнулся, закашлялся
и поднял голову.
- А, мастер?
- Моя пища недостаточно хороша для тебя?
Большой Том уставился на него, разинув рот.
- Брось! Иди сюда! - Род нетерпеливо махнул рукой. - И принеси с
собой эти сухари, они хорошо пойдут зажаренные в ветчинном жире.
Большой Том несколько раз открыл и закрыл рот, затем неопределенно
кивнул и встал.
Вода закипела. Род приподнял крышку кофейника и бросил туда пригоршню
молотого кофе. Он поднял взгляд на подошедшего Большого Тома, нахмурившего
лоб и выпучившего глаза.
Уголок рта Рода опустился.
- Ну, чего глядишь? Никогда раньше не видел костра на привале?
- Ты предлагаешь мне есть вместе с моим мастером?
- Это, значит здесь считается каким-то крупным чудом? - нахмурился
Род. - Вот дай-ка хлебнуть из этого бурдюка, ладно?
Дорога-то становится пыльной.
Том кивнул, все еще не сводя глаз с Рода, и протянул бурдюк. Род
отхлебнул, поднял взгляд и нахмурил брови.
- Что случилось, ты что, никогда не видел, как человек пьет? Или я
похож на какое-то чудище?
Рот Тома закрылся, глаза его стали темными и задумчивыми. Затем он
ухмыльнулся, рассмеялся и присел на камень.
- Нет, мастер, нет! Ты просто на редкость хороший человек, и только.
Да, и только!
- Вот так так! - нахмурился Род. - И что же во мне такого редкого?
Том бросил два сухаря на сковородку и, усмехнувшись, поднял взгляд.
- В этой стране, мастер, дворянин не принимает пищу вместе со своим
слугой.
- Ах, это! - отмахнулся Род. - Здесь, на дороге, только ты да я. Так
что мне незачем заниматься этой чепухой.
- Да, - засмеялся Большой Том. - Как я уже сказал, ты - чудесный и
редкий человек.
- И дурак, а? - Род положил два ломтя ветчины на деревянные блюда. -
Полагаю, что есть будем ножами, Том, начинай.
Они ели в молчании. Род хмуро глядел в свою тарелку, Том откинулся
назад и разглядывал местность.
Они находились в начале маленькой долины, заполненной сейчас утренним
туманом - ловушкой для солнечных лучиков. Солнце таилось за живыми
изгородями и золотило туман.
Том усмехнулся, дожевывая, и ткнул большим пальцем сторону долины.
- Это конец радуги, мастер.
- Хм? - вскинул голову Род. Он кисло улыбнулся - это был, в конце
концов, куда больший кувшин с золотом, чем он имел право ожидать.
Том издал рокочущее рыгание и поковырял в зубах кинжалом.
- Золотистый туман, мастер, а в нем могут быть и золотистые девушки.
Род быстро сглотнул и возразил:
- О, нет! В этом путешествии - никаких похождений на стороне, Большой
Том! Мы должны попасть на юг и попасть туда быстро.
- Эх, мастер, - завыл Том в потрясенном протесте. - Какой вред от еще
одного часа или четырех, а? Кроме того, - он выпрямился и, усмехнувшись,
ткнул Рода в ребра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95