Ты меня знаешь, сестренка: я и в детстве не проглотил бы такую
чепуху, шитую белыми нитками. Если бы это и в самом деле был подарок ко
дню рождения, его можно бы было отдать казначею на хранение, и это не
стоило бы им ни гроша. Так вот, я прикинулся дурачком, но при этом изрядно
набил себе цену. И этот идиот заплатил! Он сильно перетрусил - помнишь,
ведь подходила наша очередь на паспортном контроле - и заплатил столько,
сколько я запросил. Потом я просто запихнул коробку в твой чемодан, пока
ты трепалась с дядей Томом, ну а дальше ты все сама видела.
Как только мы оказались на борту, я хотел изъять коробку, но помешала
стюардесса: она чем-то опрыскивала твою каюту. Пришлось поторопиться, а
тут еще пришел дядя Том, чтобы забрать свою трубку. Как бы то ни было, в
первую же ночь я открыл коробку в темноте и со стороны дна. Я уже понял,
что это такое.
- Каким образом?
- Почаще шевели мозгами, сестричка, не жди, пока они вконец
заржавеют. Посуди сама. Сначала они предлагают мне сумму, о которой, как
они полагают, мальчишка и мечтать не может. Я отказываюсь. Тогда они
начинают обильно потеть и увеличивают сумму до тех пор, пока я не нахожу
ее приемлемой. Заметь еще одно: они даже не потрудились сплести сказочку о
том, с какими словами и от чьего имени я должен вручить коробку капитану.
Из этого следует: для них было важно, чтобы эта штуковина попала на
корабль, а что с нею дальше будет - им наплевать. По-моему, не надо быть
семи пядей во лбу, чтобы раскумекать, что к чему.
Поэтому я и открыл коробку. Там оказалась бомба, и часовой механизм
был поставлен на три часа третьего дня полета. БА-БАХ!!!
Я вздрогнула.
- Какой ужас!
- Да, могло получиться не смешно, - согласился Кларк, - если бы я в
самом деле был таким дураком, за какого они меня приняли.
- Но почему они хотели взорвать именно "Трезубец"?
- Кому-то очень не хотелось, чтобы корабль попал на Венеру.
- Почему?
- Сообрази сама. Я уже понял.
- Э-э... ну и что же ты с нею сделал?
- Разобрал на части и оставил у себя. Нельзя сказать заранее, когда
может понадобиться бомба.
Вот и все, что я из него вытянула, оказавшись при этом связанной
страшной клятвой. У меня еще оставалось десятка два вопросов. Была ли
бомба на самом деле? Или я снова осталась в дураках, благодаря таланту
моего братца на ходу придумывать сказки, которые уводят тебя с прямого
пути? А если была, то ГДЕ ОНА ТЕПЕРЬ? Все еще на "Трезубце"? Или прямо
здесь, в номере? Может, в сейфе "Тангейзера"? Возможно, Кларк поручил ее
Жозе, своему личному телохранителю? В тысяче возможных мест по всему
огромному Венусбургу? Или я от волнения просто ошиблась на три килограмма,
а Кларк копался в моих вещах, следуя поганой своей привычке совать нос в
чужие дела? Это ведь его любимое занятие от нечего делать.
Гадать было бесполезно. Поэтому я решила выжать все возможное из
минуты родственной близости, если, конечно, это можно так назвать.
- Здорово, что ты ее нашел, - сказала я. - Но мне больше понравилось,
что ты сотворил с миссис Гарсиа и миссис Роуйер. Герди тоже в восторге.
- Правда?
- Конечно, правда. Ясно, я не сказала, что это твоих рук дело. Можешь
сам рассказать ей, если хочешь.
- Ммм... - на его физиономии появилось выражение неземного
блаженства. - Для подстраховки я сделал еще кое-что: запустил мышь в
постель почтенной миссис Роуйер.
- Кларк, милый, вот здорово! А где ты взял мышь?
- Договорился с корабельным котом.
Боже, как бы мне хотелось жить в симпатичной, нормальной, чуть
глуповатой семье. Как бы мне было легко и приятно. И все же, надо честно
признать, что у Кларка есть кое-какие достоинства.
Впрочем, у меня не было времени скорбеть о душе моего братца:
Венусбург предлагает слишком много развлечений для вполне развившейся
девушки, доселе не изведавшей, что такое шикарная жизнь. А ведь есть еще
Декстер...

Я больше не прокаженная и могу ходить где угодно, даже за городом,
без фильтра-намордника. В нем я похожа на голубоглазую хрюшку. Кстати,
душка Декстер всегда готов сопровождать меня по магазинам. С двумя лишними
руками девушка вполне способна оставить в магазинах Венусбурга капитал
любого банка. Но я веду себя почти разумно и трачу только те деньги,
которые у меня отложены для Венеры. Если бы я была менее строгих правил,
Декстер купил бы все, что мне угодно. Для этого ему достаточно просто
указать пальцем. Он не носит с собой ни наличных, ни чековой книжки; даже
чаевые он дает по какой-то невидимой кредитной системе. Однако я не
позволяю ему покупать мне ничего дороже какого-нибудь затейливого
мороженого. Не стоит менять свой статус почетной гостьи на красивые
шмотки. Но мороженое не может меня скомпрометировать, а за талию
беспокоиться не приходится: я пока от макушки до лодыжек состою из
вогнутостей.
Пробегав целый день со мной по магазинам, Декстер ведет меня в кафе,
где подают хорошее мороженое. Кафе это так же похоже на наш Дворец
Сладостей, как "Трезубец" на пескоход. Он сидит, ковыряя порцию мороженого
с изюмом, и с изумлением смотрит, как я разминаюсь каким-нибудь пустячком,
вроде содовой с клубничным сиропом, потом берусь за нечто серьезное,
созданное шеф-кондитером из мороженого, кремов, сиропов, экзотических
фруктов и, конечно же, орехов, и заканчиваю парой десятков мини-рожков с
различными сортами мороженого, каким-нибудь "Тадж-Махалом" или "Большими
Скалистыми Карамельными Горами".
Бедная Герди! Она сидит на диете все триста шестьдесят пять дней
земного года. Интересно, пойду ли я когда-нибудь на такие жертвы ради
красоты? Или я страшно растолстею, как миссис Грю?
С Декстером мне приходится быть настороже и по другому поводу он
оказался профессором по части обольщения, и у него всегда наготове
какая-нибудь амурно-постельная история. Но в моем возрасте рано еще
становиться Покинутой Девой. Трагедия Ромео и Джульетты не в том, что они
умерли молодыми, а в том, что рефлексы возобладали у них над здравым
смыслом.
Ну мои-то рефлексы в полном порядке и гормональный баланс в норме,
хотя бесплодные увертюры Декстера вызывают у меня приятное чувство где-то
в глубине желудка и подхлестывают обмен веществ. Наверное, мне следовало
бы оскорбиться по поводу его Гнусных Намерений. В Марсополисе я так бы и
сделала, но здесь же Венусбург, и разницу между гнусным предложением и
официальным предложением руки и сердца может уловить только
специалист-семантик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46