– Зная, что вы играете со мной, я счел разумным заняться Дизаром.
– Рене? – прошептала она.
– Да, сообщение, которое сорвало его с места так спешно, послал я. Когда он добрался до места, его уже ждал Райсшлингер со своими людьми.
– Где он сейчас? Что вы с ним сделали?
– Он застрелился, – ответил Прим. – Очень быстро, в голову, прежде чем мы успели его разоружить. Чтобы защитить вас, как мне кажется. Он, должно быть, знал, что долго в руках Райсшлингера не продержится. У каждого человека есть предел терпения, наступающий рано или поздно. Но это не имеет значения. Наш человек в Лондоне дал нам всю необходимую информацию. Наш «крот» в ИСО. Тот самый доктор Баум, которого, я думаю, вы знаете. Единственной проблемой было то, что он уже какое-то время работал на другую сторону, и я это знал. Видите ли, у меня в Лондоне есть более надежный источник информации.
– Вы лжете, – сказала Женевьева.
– Ваша сестра в данный момент находится в камере на Рэглен-Лейн, 101 в Хэмпстеде. Она, как мне сообщили, совершенно помешалась. Вам хоть это известно?
Ответ вырвался у нее инстинктивно – возмущенный и яростный:
– И это вы, свиньи, сделали ее такой! Она была вашим агентом, а патруль СС надругался над ней. Они разрушили ее, эти звери. Вы знали?
– Это неправда, – сказал он, и на его лице появилось что-то вроде сожаления. – Это были ваши люди.
В наступившей тишине Женевьева застыла от ужаса.
– Что вы имеете в виду? – прошептала она. – Что вы пытаетесь внушить мне?
– Бедная моя Женевьева, – сказал Прим. – Думаю, вам лучше выслушать меня.
Его рассказ в основном совпадал с тем, что Баум сообщил Крэйгу Осборну. Теперь Женевьева узнала правду, настоящую правду о ее сестре, о добром докторе, о приюте Роздена и о Мунро.
Когда Прим замолчал, она какое-то время сидела, вцепившись в подлокотники кресла, потом открыла портсигар и достала сигарету. Удивительно, как эта чертова привычка помогает! Она подошла к сводчатому окну, открыла его и выглянула в дождь. Прим подошел к ней. Женевьева обернулась и встретилась с ним взглядом.
– Почему я должна верить вам? Как вы узнали обо всем?
– Англичане используют двойных агентов, мы тоже. Это игра, в которую играют обе стороны. Как я сказал вам раньше, когда еврейское подполье сообщило Бауму о смерти дочери, он пошел к Мунро. Чтобы не скомпрометировать его в наших глазах, они решили не арестовывать его связную, миссис Фицджеральд. Ей тоже предоставили выбор: либо стать двойным агентом, либо сесть в Тауэр. Естественно, она выбрала первое или, вернее, сделала вид, что выбрала.
– Сделала вид?..
– Миссис Фицджеральд – южноафриканка голландского происхождения и не любит англичан. Ее покойный муж был ирландцем. Он не любил их еще больше и служил в ИРА в 1921 году с Мишелем Коллинзом. Она сделала то, чего хотел от нее Мунро, это так, но бригадир не знал, что у нее есть контакты с ИРА в Лондоне, а они более чем симпатизируют нам. Через них она предупредила нас о ненадежности Баума несколько месяцев назад, поэтому мы знали, что он теперь работает на другую сторону. Он сообщает нам только то, что хочет Мунро, а это означает в даЕ2ом случае, что они хотели, чтобы мы узнали о вас. Всю информацию, которую он нам не передал, миссис Фицджеральд передавала нам через наших друзей в ИРА.
– Что за чушь! – воскликнула Женевьева, но, к ужасу своему, поняла, что он говорит правду.
– Какова была цель вашей засылки? Совещание маршала Роммеля? Планы Атлантического вала? – Он покачал головой: – Вряд ли. Они послали вас сюда, чтобы вас предал Баум, которому, по их мнению, мы до сих пор доверяем.
– Но зачем?!
– Райсшлингеры в этом мире могут обладать большим даром убеждения. Ваши люди надеялись, что вы сломаетесь. Хотели, чтобы вы сломались. Они что-то сказали вам, чтобы вы выдали это, что-то такое, о чем в данный момент вы даже не помните. Но на самом деле это имеет первостепенную важность.
Она вспомнила Крэйга Осборна на «Лили Марлен», снова почувствовала его сильную руку на своей и из последних сил пыталась не поверить Приму. Потом вспомнила Мунро в его кабинете в Холодной гавани, карту на столе, которую он так быстро убрал, позволив ей увидеть районы высадки в день «Д».
Прим очень внимательно наблюдал за ней и теперь улыбнулся:
– Я вижу, что вы вспомнили, верно?
Она кивнула, внезапно почувствовав сильную усталость:
– Да, вы хотели бы знать?
– А вы бы сказали мне?
– Я, скорее всего, не стала бы этого делать, просто на тот случай, если я ошибаюсь. Вы очень эффектно доказали мне, что на нашей стороне есть люди, такие же разложившиеся и нечестные, как вы сами, но я все-таки хочу увидеть нашу победу. Там, откуда я пришла, есть очень хорошие люди, и я не могу смириться с мыслью об СС в Сен-Мартине.
– Хорошо, – сказал Прим. – Именно этого я от вас и ожидал.
Она глубоко вздохнула:
– Что же теперь?
– Вы опять наденете вечернее платье и вернетесь на бал.
Женевьева почувствовала, что у нее начала кружиться голова.
– Вы это серьезно?
– О, вполне. Маршал Роммель отбудет с эскортом через час. Он уедет в Париж ночью. Вы будете среди тех, кто, улыбаясь, пожелает ему счастливого пути. Вы перекинетесь с ним несколькими словами. В общем, обычная чепуха для фотографов. Он благополучно скроется в ночи, а вы, дорогая моя Женевьева, будете продолжать танцевать.
– Жизнь и душа вечеринки?
– Ну конечно. Вы можете, конечно, попытаться исчезнуть – хотя шансы на это у вас ничтожные, – но это будет означать, что вы оставляете графиню в наших руках, а это очень неприятно. Вы следите за моей мыслью?
– О да!
– Значит, между нами установилось полное доверие. – Он поцеловал ей руку. – Я немного влюбился в вас, мне кажется. Самую малость. Вы никогда не были ею, Женевьева. Только самой собою.
– Вы это переживете.
– Конечно. – Он задумался, положив руку на резную ручку двери. – Каждый преодолевает что угодно со временем. Вы это сами для себя откроете.
Он уже открывал дверь, и Женевьева не удержалась:
– Вы действительно думаете, что знали Анн-Мари, не так ли?
Он обернулся, слегка удивленный:
– Анн-Мари? Думаю, в той же мере, что и все остальные.
Ее гнев был теперь настолько велик, что она спросила:
– Говорит ли вам что-нибудь имя Большой Пьер? Он стал вдруг очень спокойным.
– А почему вы об этом спрашиваете?
– Очень важный человек в Сопротивлении, не так ли? Уверена, вы дорого бы дали, чтобы заполучить его. Вас бы сильно удивило, если бы вы узнали, что моя сестра была связана с ним?
Он вдруг ужасно побледнел.
– Да, если быть совершенно откровенным, то удивило бы.
– Вы не смогли задержать убийцу генерала Дитриха. Знаете почему?
– Нет, но у меня такое впечатление, что вы мне сейчас объясните.
– Анн-Мари похитила его из-под носа вашей любимой СС, спрятав под задним сиденьем своего «роллс-ройса».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63