— Я прошу разрешения напомнить господину адмиралy, что количество наших боеприпасов не столь велико, как могло бы быть. Мы израсходовали гораздо больше, чем предполагали, отправляясь сюда. Собственное производство боеприпасов, сообразно намеченному плану, не было развернуто по двум причинам. Во-первых, мы были вынуждены сосредоточить наши силы на ведении боевых действий, а во-вторых, ущерб, причиненный нам тосевитским сопротивлением, оказался значительнее, чем мы ожидали.
Несколько командиров высказались в поддержку Хоррeпa. И вновь перед мысленным взором Атвара пронеслась картина: вот он выпускает последний свой снаряд, а в это время из укрытия выползает еще один танк Больших Уродов.
— Вы хотите сказать, что не в состоянии выполнить новый приказ? — раздраженно, спросил он.
— Нет, господин адмирал, это будет исполнено, — ответил Хорреп. — Но я должен предупредить вас, что такие бомбардировки не могут продолжаться до бесконечности. Я очень сильно надеюсь, что достигнутые результаты будут пропорциональны израсходованным боеприпасам.
«И я тоже надеюсь», — подумал Атвар. Он поблагодарил предусмотрительные души Императоров прошлого, что Раса Привезла на Тосев-3 больше оружия, чем могло бы потребоваться для завоевания полудикарей, которых они рассчитывали здесь встретить. Если бы его подчиненные действовали поспешно, они двигались бы прямиком к бесславному поражению.
С другой стороны, если бы Раса действовала быстрее и высадилась на Тосев-3 несколькими-сотнями лет раньше, Большие Уроды оказались бы куда более легкой добычей, ибо в таком случае у них не было бы времени для развития собственной технологии. Не означало ли это, что здесь поспешность была бы желательной? Чем глубже стараешься вникнуть в какой-нибудь сложный вопрос, тем, как правило, сложнее он становится.
Главнокомандующий с большой неохотой решил пока изъять из будущего приказа пункт об усилении мер против водных судов, в которые Большие Уроды вкладывают столько сил и изобретательности. Поскольку Тосев-3 отличался громадными водными пространствами, местные жители научились намного изощреннее пользоваться имя, чем любые обитатели Империи. Атвар чувствовал, что они достаточно широко применяют водный транспорт, и потому его уничтожение оправдало бы затраченные Расой усилия… Но когда боеприпасов не столько, сколько хотелось бы, их приходится беречь для самых важных целей.
Атвар вздохнул. Когда-то на Родине результаты тестов, определявших его профессиональные склонности, показали, что он мог стать не только способным солдатом, но и не менее способным архитектором. Выбор был за ним. Атвар всегда был идеалистом, всемерно готовым служить Императору и Расе. И только угодив в бездонную трясину, называющуюся завоеванием Тосев-3, он стал всерьез подумывать о том, не был бы, в конце концов, он более счастлив, занимаясь возведением зданий.
Атвар снова вздохнул. Выбор уж давно сделан. И теперь он наилучшим образом должен делать то, что диктуется его выбором. Он сказал:
— Командиры кораблей, я знаю, что эта встреча не до конца удовлетворила вас. Большие Уроды имеют жуткое обыкновение заставлять все, что мы делаем, выглядеть неудовлетворительным. Перед тем как вы вернетесь к своим подчиненным, хочет ли кто-нибудь из вас сказать что-либо еще?
Чаще всего этот формальный вопрос оставался без ответа. Однако на сей раз позволения говорить попросил самец по имени Релек. Когда Атвар позволил, тот промолвил:
— Господин адмирал, мой корабль, «Шестнадцатый Император Осджесс», базируется в восточной части основного континентального массива Тосев-3, на территории империи Больших Уродов, называемой Китай. Недавно значительное число воинов оказались непригодными к несению службы из-за чрезмерного потребления одной местной травы, которая оказала на них зримое возбуждающее действие и привела к появлению пагубной привычки.
— Мой корабль базируется в центре этого континентального массива, и с несколькими моими подчиненными произошло то же самое, — сказал другой командир, которого звали Теттер. — Я думал, я единственный, кто столкнулся с такой проблемой.
— Нет, не единственный, — отозвался Моззтен. Его корабль находился в Соединенных Штатах. — У Больших Уродов эта трава называется… точнее, одно из ее названий — «имбирь». Она оказала вредное действие и на солдат моей команды тоже.
— Я издам общий приказ, однозначно ставящий эту траву под запрет, — объявил Атвар. — Для усиления действия приказа я бы просил каждого командира — особенно тех троих из вас, кто сообщил об этих прецедентах, — издать собственные приказы, силой своих полномочий запретив подчиненным какое бы то ни было употребление этого… имбиря — так вы его назвали?
— Будет исполнено, — хором ответили командиры кораблей.
— Прекрасно, — сказал Атвар. — Хотя бы одна проблема разрешилась.
***
Механик развел измазанными руками и беспомощно покачал головой:
— Я очень извиняюсь, товарищ летчик, но причину неисправности обнаружить не могу. Сдается мне, что не иначе как чертова бабушка запустила свою лапу в ваш мотор.
— Тогда отойди прочь, я сама посмотрю, — сердито бросила Людмила Горбунова.
Ей хотелось вбить хоть немного понимания в этого тупого мужика, но, видно, у него что голова, что задница были одинаково дубовые — сапогом не прошибешь. Жаль, вместо этого олуха рядом с нею нет ее прежнего механика Кати Кузнецовой. Та действительно разбиралась в моторах и бралась устранять неполадки, а не несла всякую ерунду насчет черта и его дурацкой бабушки.
Да и пятицилиндровый мотор Швецова тоже не назовешь самым сложным в мире устройством. Наоборот, он настолько прост, насколько вообще может быть прост мотор, но при этом работает. И отличается надежностью, как все, что не передвигается на четырех ногах.
Внимательно осмотрев мотор, Людмила ясно поняла, что этот идиот механик точно передвигается на четырех ногах. Взявшись за провод, она спросила:
— Не кажется ли тебе, что этот болтающийся провод от свечи зажигания может иметь какое-то отношение к плохой работе двигателя во время последнего полета? Говоря это, она надежно присоединила провод. Механик мотнул головой, словно ее дернули за веревочку:
— Да, товарищ пилот, очень может быть.
Людмила двинулась на него.
— Тогда почему же ты этого не увидел? — пронзительно закричала она.
Жаль, она не мужчина. Людмиле хотелось не кричать, а реветь по-бычьи.
— Простите, товарищ летчик. — Голос механика был смиренным, словно сам он стоял перед попом, поймавшем его на каком-нибудь противном грешке.
— Я пытаюсь. Стараюсь изо всех сил.
Гнев Людмилы разом испарился. Она знала, что парень говорит правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194