Херраку не понравились не столько слова, сколько тон юноши. Он погладил пальцами медальон.
— И кошку, — махнул рукой толстяк.
Он стащил деревянный ящичек с опасно пошатнувшейся груды хлама, открыл его и вынул крошечный, скрученный обрезок серебра.
— Это не остановит чародеев, они могут напасть, но проведет тебя через защитные заклятия.
Наклонившись из тени, Аарон выхватил у него амулет.
— И кошку.
Пухлый палец указал на другой ящичек. Амулет и сложенные крюки исчезли в обширной штанине, и юноша торопливо кивнул Херраку.
— Не стоит благодарности, — сухо ответил толстяк тому месту, где только что стоял Аарон.
Он погладил цепь и представил себе лицо его милости, когда тот проснется и обнаружит пропажу. Ходили слухи, будто главный мировой судья, ложась спать, вешает свою цепь — символ должности — на кроватный столбик; это единственное время, когда он ее снимает. Достойная кража, ничего не скажешь!
Выплюнув мокрый конец папиросы, толстяк повесил цепь на шею. Она определенно стоила того, что он за нее отдал. Жаль только, он не увидит лица молодого вора, когда ослабленный крюк отломится и этот нахал рухнет на землю.
— Ничего, — утешил себя толстяк, — если он выживет после падения, я с удовольствием послушаю рассказы о его казни.
Каменная кариатида, за которую держался Аарон, начала согреваться его телом, и из них двоих она выглядела более живой. Сзади лежала Ишия — тихая, как всегда. Впереди, до самого края вулкана, протянулся
дворец, как бы в противовес громаде храма на дальней стороне, освещенного огнем из кратера. Стена вокруг дворца была не больше семи футов высотой — скорее символ, чем настоящая преграда. Над ней, невидимые и легко забываемые, тянулись защитные заклятия придворных чародеев.
Аарон изучал истории всех воров, пытавшихся проникнуть во дворец, как работник изучает свое ремесло. Всегда случалось одно из двух. Или купленный ими амулет подводил, и тогда их уничтожали заклятия, или животные, стерегущие сад по ночам, раздирали их на куски. Конечно, ходили легенды о счастливчиках, которым удалось благополучно вынести столько сокровищ, что их хватило бы на целый дворец. Но правда заключалась в изуродованных телах, безжизненно висевших на воротах в рассветный час, — жуткое предупреждение тем, кто желает попытать счастья.
В отношении заклятий, конечно, придется положиться на амулет Херрака. Юноше не нравилось зависеть от чьей-то власти, но выбора не было. Если он хочет достать изумруд, то должен перелезть через стену. Что касается животных, Аарон предпочитал рисковать с их двуногими собратьями, ибо их чувствами легче манипулировать.
Блуждающий ветерок донес из города запах печеной рыбы и абрикосов. У Аарона заныло в желудке. Вор не помнил, когда в последний раз ел. Времени хватит для еды, когда он получит изумруд.
«Не беспокойся, парень. Ты все равно слишком тощий». В первую очередь он слишком хорошо тренированный — его руки невольно сжались вокруг каменной шеи кариатиды. Голос памяти стал громче с тех пор, как Аарон ушел от толстяка.
«Замолчи, старуха, — приказал он голосу. — Я делаю это ради тебя»»
Он посмотрел на караульный пост, расположенный как раз напротив его кариатиды, украшавшей крышу одноэтажной пристройки к дому герцога Лоуренского. Согласно Королевскому указу ни одно жилище не имело права смотреть на дворец, но герцог был честолюбив и попытался обойти указ: он не стал прорезать окон в стене своей пристройки, выходившей на эту сторону, однако устроил на плоской крыше садовую террасу с прекрасным видом на дворец. Герцог не пережил своей первой вечеринки в садике. Его наследники были не столь честолюбивы и жили дольше. За три поколения только чайки, а теперь и Аарон ходили по этой террасе.
Стражница тем временем подавила зевоту и слегка подвинула арбалет на сгибе локтя.
Скоро.
Он начал разминать мышцы, готовясь к бегу до стены.
Наконец раздались тяжелые хлопки сандалий по булыжнику. Вор слегка наклонился вперед, серебро глаз заблестело меж сузившихся век.
Пора.
Когда стражница вышла, чтобы встретить смену, Аарон пришел в движение. Безмолвной тенью он соскользнул по вычурной каменной резьбе Глупости Герцога, пробежал по булыжнику и прыгнул на дворцовую стену. Мягкие башмаки легко нашли опору на необработанном камне; оттолкнувшись, Аарон перелетел во дворик и бесшумно приземлился на носки. На все ушло меньше минуты — стражники еще даже не успели смениться, — и это была единственная минута, когда они не смотрели на стену.
Юноша прислушался, не грянет ли тревога, но уловил лишь гудение крови в ушах.
Присев в тени, он снял кожаные завязки из-под коленей и сменил башмаки на сандалии. Потом свернул свою маленькую котомку таким образом, чтобы спрятать лямки, и осторожно пробрался вдоль стены дворика к крытой аллее, идущей от ворот, ступая по небольшому углублению, протоптанному в мраморе множеством ног, Аарон дошел до открытой арки, которая вела в главный двор, проверил, что делает внутренний стражник, и смело шагнул на свет.
— Половина удачи, — сказал он однажды Фахарре, — состоит в умении держаться уверенно. Как будто ты имеешь все права делать то, что ты делаешь.
— А другая половина, — фыркнула Фахарра, — иметь больше наглости, чем Девять Наверху.
Демонские крылья взлетели в откровенном изумлении.
— Все Девять? — спросил он и был вознагражден смехом старухи.
Вор был в темно-зеленой ливрее, прихваченной из дома главного судьи вместе с цепью. Эта ливрея так же хорошо смешивалась с тенями, как его обычная черная одежда, но — что еще лучше — она скрывала Аарона и на свету. Даже в этот ночной час между главным судьей и дворцом частенько ходили курьеры.
Стражник во внутренней арке следил за приближением юноши без всякого интереса. Любой, кто идет мимо него, уже прошел ворота и признан безопасным. Он мог бы гораздо лучше провести время, зарывшись лицом в мягкие горы грудей своей Лии. Когда Аарон подошел ближе и его осветили факелы, горевшие по обе стороны караульного поста, стражник на какое-то мгновение удивился, почему главный судья взял к себе на службу чужеземца, но это в конце концов была не его забота…
— Сообщи свое дело, — промямлил он, опуская пику.
— У меня пакет для их королевских высочеств.
К близнецам всегда обращались во множественном числе. Аарон понятия не имел, почему выбрал именно их в качестве мнимых сообщников, но он вспомнил воровку, медленно опускаемую в вулкан…
Пика резко поднялась. Стражник беспокойно подвигал пальцами по древку, порываясь сделать знак Девяти и Одной. Становиться между близнецами и их игрушками всегда было вредно для здоровья.
— Иди прямо до первого поперечного коридора, там поверни налево, пройди четыре коридора, поверни направо, отдай пакет стражнику в конце длинной галереи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80