– Тогда размести где-нибудь группу. Объясни гостям, что это непредвиденные обстоятельства и я приношу им извинения за неудобства. Скажи что угодно, но мне нужна эта вертушка, Морис. Прямо сейчас.
Повесив трубку, Макс достал из кармана маленькую записную книжку и нашел номер телефона своего старого друга, полицейского детектива в отставке. Оставив пять лет назад Нью-Йорк, тот предался своим излюбленным занятиям – живописи, к которой имел очень скромные способности, и еде – своей легендарной страсти. Извинившись за столь поздний звонок, Макс сразу перешел к делу.
– Я отправляюсь на вертолете по маршруту, которым они должны были ехать, – добавил он. – Посмотришь, что можно сделать в том районе вместе с местными властями? Я буду тебе позванивать.
– Сможет он чем-нибудь помочь? Кто это? – спросила Карен, забывая о своей враждебности к Максу.
– Тео – первоклассный детектив, к тому же на ты с половиной французских полицейских. Уж если кто и найдет вашу дочь, так это Тео.
Макс с трудом подавил желание коснуться ее бледной щеки и сказать, что сделает все от него зависящее, только бы найти Элизабет. Все что угодно, лишь бы с лица Карен исчезло это испуганное, затравленное выражение. Однако он только посмотрел на часы.
– Пожалуй, мне пора. Скоро прибудет вертолет.
– Я хочу поехать с вами.
Макс покачал головой:
– Нет, не стоит. В любую минуту здесь может появиться ваша Элизабет. Поэтому вам надо оставаться в городе.
Изо всех сил стараясь сдержать наворачивавшиеся на глаза слезы, Карен кивнула – с одной стороны, ей хотелось принять в поисках дочери самое активное участие, а с другой – она понимала, что Макс прав.
– Вы будете мне звонить?
– Каждый раз, когда буду связываться с Тео. Вы узнаете, где я и с кем мы уже успели переговорить. – Макс крепко сжал ее ладонь, понимая весь ужас и беспомощность Карен и помня то отчаяние, которое охватывает, когда ребенок, собственный ребенок, в опасности. – Положитесь на меня.
– Ну пожалуйста, Элизабет, – попросил Питер, в десятый раз протягивая ей свой носовой платок, – не плачь. Ничего с нами не случится.
– Нет, случится, – просопела в ответ Элизабет. – Мы замерзли, проголодались и одни-одинешеньки – возможно, в сотнях миль от жилья.
Питер улыбнулся.
– Мы в семи милях от Отерива. Утром мы отправимся в деревню. Сейчас, когда туман поднялся, нам может попасться какой-нибудь транспорт. Тогда мы будем спасены задолго до завтрака.
Элизабет завернулась в легкое одеяло, которое у Питера хватило ума захватить с собой.
– Ты уверен, что нам ничто не угрожает?
Подмигнув ей, Питер извлек из кармана брюк шведский армейский нож и помахал им перед лицом Элизабет.
– С ним я не побоюсь никого, даже медведя, если он вдруг подвернется под руку.
Подтянув одеяло к подбородку, Элизабет закатила глаза. Только медведя ей сейчас не хватает…
Сидя рядом с пилотом в пятиместном вертолете «Белка», приписанном компании «Прэгер», Макс вглядывался в ночь. Порой видимость заслоняли клочки легкого тумана. Почти все время им удавалось держаться на высоте чуть меньше трехсот метров, а иногда и ниже. И хотя они преодолели уже двести километров, никаких признаков «пежо» не наблюдалось. В городке Динь пилот ненадолго приземлился, и Макс позвонил Тео, который уже подключил к поискам двадцать пять человек. Затем связался по телефону с Карен.
– Пока – ничего, но я и не ожидал, что они продвинутся так далеко на юг, – сказал он, стараясь казаться как можно более убедительным. – Позвоню через часок или, если мы уже найдем ребят, раньше. Мы обязательно их найдем, – добавил Макс.
Он промолчал о том, что несколько часов назад весь район окутал густой туман. А это означало, что теперь Элизабет и Питер могли оказаться где угодно.
В половине третьего ночи Тео сообщил о том, что накануне днем разыскиваемая машина миновала таможенный пункт за Греноблем. Таможенник сказал, что при таком густом тумане далеко они уехать не могли.
– Прочеши тот участок столько раз, сколько нужно, – приказал Макс пилоту, снова запрыгивая на свое место. – Держи курс на Гренобль, но все время отклоняйся по ту и другую сторону от Национального шоссе – семьдесят пять.
– Насколько далеко углубляться влево и вправо?
Макс взглянул на карту.
– На западе – до Банона, а на востоке – до Кольмара. Будем надеяться, что юные путешественники дальше не забрели.
Было почти четыре утра, когда на одном из ответвлений от шоссе они заметили темный «пежо».
Пилот искусно посадил вертолет на пустое поле футах в тридцати от машины. Макс быстро отстегнул ремень безопасности и, молясь, чтобы парочка оказалась жива и здорова, спрыгнул вниз и побежал к машине.
Измученная, с красными от волнения и бессонницы глазами, Карен не отрывала взгляд от телефона. Только бы он зазвонил… Регулярные звонки Мишеля в каннскую полицию ничего не дали, а Макс не выходил на связь больше часа. Она уже не знала, беспокоиться ей или надеяться.
В четыре двадцать две наконец раздался звонок.
– Мы их нашли, – сообщил Макс.
– Элизабет?.. – с трудом выдавила Карен.
– С ней все отлично. Оба в полном порядке. – И быстро объяснил, что произошло. – Питер повел машину обратно в Монтре. Парень ужасно переживает за последствия своей выходки, ведь директор его школы уже все знает. Мы вылетаем, как только Элизабет позавтракает.
– Спасибо. – У Карен перехватило дыхание, и она сомневалась, услышал ли ее Макс.
– Минуточку, – сказал он. – С вами хочет поговорить ваша дочь.
ГЛАВА 40
– Мадам Гилле очень злится? – спросила Элизабет, как только Карен повесила трубку.
– Она просто в бешенстве. Так же как и я – теперь, когда знаю, что с тобой ничего не случилось. – Удержавшись от того, чтобы в который раз не обнять и не прижать к себе свою маленькую мучительницу, Карен сложила руки на груди. – Ты хоть представляешь, какая паника была в школе из-за твоей выходки? И как перепугалась я?
– Извини. – Элизабет оглядела роскошные апартаменты с таким видом, будто всего лишь опоздала к отбою. – Если бы не этот дурацкий туман, мы успели бы сюда гораздо быстрее, чем нас хватились.
– Возможно. И тем не менее убегать из школы нельзя, а решаться на такую поездку в твоем возрасте – и вовсе безумие.
– Почему? Я уже взрослая. И вполне могу о себе позаботиться. – Девочка вздернула подбородок так, как всегда делала, когда старалась произвести на кого-нибудь впечатление. – Или ты мне не веришь?
– Верю я или нет, не важно. Сейчас не ты задаешь вопросы, а я.
– Разве ты мне не рада?
Карен оставила без внимания обращенную к ней очаровательную улыбку.
– Это тоже к делу не относится. Я хочу знать, понимаешь ли ты всю серьезность своего поступка. Да за такой финт тебя могут исключить из школы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102