Ответов на эти вопросы мы не находим. Их сглатывают последняя тьма и последняя тишина уходящей ночи. Мы понимаем одно: Эри Асаи вернулась в свою комнату и в свою постель. Умудрившись не потерять всякую форму в проклятом экране. То ли как-то открыла дверь. То ли нашла еще какой-нибудь выход.
Как бы там ни было — невероятная драма, разыгравшаяся здесь сегодня ночью, похоже, закончилась. Словно завершился какой-то цикл, и все вернулось на круги своя, не оставив в этой реальности ни малейших следов, не произведя никаких перемен. Причины и следствия сплели вокруг нас свою цепь, выдержав строгий баланс между синтезом и распадом. И все это произошло в жуткой трещине между полуночью и рассветом. В черной бездонной пучине, что разверзается перед нами каждую ночь по законам, которые нам неизвестны и против которых мы бессильны. Кого и когда эта бездна проглотит в следующий раз, в каком мире выплюнет — человеку знать не дано.
Эри Асаи спит на своей кровати. Ни облачка на лице. Черные волосы разметались на подушке, словно пригвождая к месту и без того застывшую тишину. Ночь, похоже, и правда подходит к концу. Самая глубокая, самая страшна тьма уже вроде бы отступила.
Или это нам только кажется?
Круглосуточный «7-Илевен». Закинув за плечо футляр с тромбоном, Такахаси придирчиво выбирает себе еду. Завтрак, который он съест поближе к обеду, после того как выспится в своей съемной квартирке. В магазине безлюдно. В динамиках под потолком Сикао Суга наяривает свой «Бомбовый Сок» (Сикао Суга (р. 1966) — идол японской поп-музыки 1990-х гг. «Бомбовый сок» (Бакудан Дзю:су) — суперхит 1998 г.). Такахаси снимает с полки упаковку сэндвичей с тунцом. Затем выбирает пакет молока, проверяет срок годности. Молоко в его жизни выполняет очень важную функцию. Никаких, даже самых мелких небрежностей с молоком допускать нельзя.
И тут почти напротив него, на соседней полке с сырами звонит телефон. Такахаси озадаченно хмурится. Что за растяпа забыл в магазине мобильник? Он машинально оглядывается на кассу, но продавец куда-то исчез — видно, вышел в подсобку. Телефон продолжает звонить. Делать нечего. Такахаси берет в руку серебристый мобильник и нажимает «ОК.».
— Алло! — говорит Такахаси.
— Убегать некуда, — говорит мужской голос в трубке. — Никуда не денешься. Мы тебя из-под земли достанем.
Ровный, бесцветный голос словно декламирует текст, отпечатанный на бумаге заранее. Ни единой эмоции. О чем речь, Такахаси, само собой, не имеет ни малейшего понятия.
— Эй, постойте! — говорит Такахаси уже громче.
Но его слова, похоже, не достигают ничьих ушей. Мужчина в трубке произносит слова так, будто начитывает послание на автоответчик и не собирается ни с кем общаться.
— Мы просто сломаем тебе хребет. Как ты выглядишь, мы уже знаем.
— Эй… Вы там что, серьезно?..
— Никто на свете не мечтает сломать тебе хребет так сильно, как мы.
Не представляя, что на это сказать, Такахаси молчит. От тяжелого футляра затекает плечо и ноет рука.
— Может, ты и забудешь. Но мы не забудем.
— Но я не понимаю, о чем вы! — пытается вставить Такахаси. — Это даже не мой телефон!
— Теперь тебе крышка.
Связь обрывается. Последняя фраза отдается в голове гулким эхом, точно волна, разбившаяся о бетон волнореза. С полминуты Такахаси стоит как вкопанный, уставившись на телефон в руке. Кто такие «мы»? И кому предназначал» звонок? Этого Такахаси, конечно, не знает. Но голос, в трубке был таким неприятным, а слова источали такую ненависть, что парень невольно мотает головой, вытряхивая из правого уха (со шрамом) застрявшее там чужое проклятье. Рука с телефоном одеревенела так, будто стискивала змею.
За одним человеком гоняется сразу несколько, представляет себе Такахаси. И, судя по интонации в трубке, убежать этому одиночке уже не удастся. Где-нибудь когда-нибудь на него нападут со спины и сломают ему позвоночник. Что же с ним будет дальше?
Перестань, успокаивает себя Такахаси. Все это — изнанка жизни огромного города. Беспринципное и кровавое дно, к которому ты, слава богу, не имеешь ни малейшего отношения. Чужой мир, звуки которого ты случайно услышал в чужом телефоне. Потому что всего лишь хотел помочь. Думал, забыл человек телефон и звонит выяснить, где же именно…
Закрыв серебристую «раскладушку», Такахаси кладет мобильник на полку. Точно туда же, откуда взял, — поближе к нарезанному треугольниками «камамберу». С такой игрушкой лучше не забавляться. А еще лучше — отойти от нее совсем. Как можно скорее и как можно дальше. Быстрыми шагами Такахаси подходит к кассе и, вынув из кармана горсть мелочи, расплачивается за сэндвичи и молоко.
Все тот же маленький парк, где собираются кошки. На скамейке сидит Такахаси. Вокруг ни души. Две пары качелей, жухлая листва на земле, тонкий серп луны в небесах. Такахаси достает из кармана мобильник и нажимает кнопки. Номер отеля «Альфавиль». Звонит телефон. На четвертом или пятом звонке Мари открывает глаза. Хмурится, глядит на часы. Привстает в кресле и снимает трубку.
— Алло? — неуверенно произносит Мари.
— Алло, это я. Разбудил? . — Есть немножко, — отвечает Мари. И откашливается, прикрывая трубку ладонью. — Но это не важно. Я тут в кресле задремала…
— Как насчет завтрака? Я же обещал угостить тебя классным омлетом. А не хочешь омлет, там еще много вкусного готовят.
— А твоя репетиция уже закончилась? — спрашивает Мари. И удивляется собственному голосу. Совершенно чужой.
— Закончилась. Я от голода уже совсем скоро помру. А ты?
— А я, если честно, есть не хочу. И еще домой бы пораньше вернуться…
— Ну ладно. Давай хоть до метро тебя провожу. Думаю, первые поезда уже пошли.
— Да здесь до метро три шага. Я и сама дойду…
— Если можно, я хотел еще немного поговорить. Пока до станции дойдем — поболтали бы. Если не помешаю, конечно.
— Да нет, не помешаешь…
— Ну тогда я через десять минут зайду. Нормально?
— Давай, — говорит Мари. Отключившись, Такахаси прячет трубку в карман. Встает со скамейки, потягивается всем телом и задирает голову. В небе, пока еще темном, поблескивает тоненький месяц. С точки зрения огромного мегаполиса, просто удивительно, как такое сокровище болтается всем на обозрение совершенно бесплатно.
— Убегать некуда! — говорит Такахаси месяцу первое, что приходит на ум.
Слова эти, как загадочная метафора, надолго врезались ему в память. Убегать некуда. Может, ты и забудешь, но мы не забудем, — сказал ему голос в трубке. А что если он обращался не к кому-нибудь, а лично к нему? Может, все это не случайно? Может, этот чертов мобильник специально дожидался на полке с сырами, пока он, Такахаси, не окажется рядом? Кто такие «мы»? И чего именно не забудут?
Такахаси закидывает за спину футляр с тромбоном и бредет к «Альфавилю».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36