Я бы хотела быть вашим другом, Леда. Вы не будете против, если я сяду и расскажу вам о вещах, которые вам следовало бы знать?
– Нет, мэм, конечно же, нет.
– Называй меня Тэсс, пожалуйста!
– О, мэм, я сразу не могу. Простите!
Леди Тэсс села на край высокой постели, поставив ноги на маленькую табуретку возле нее, все еще держа щетку мисс Миртл.
– Ну, Сэмьюэл сам никогда не придавал этому значения, так что, я полагаю, здесь все в порядке. Хотя все это делает меня очень старой. Никто не называл меня «леди» первые двадцать лет моей жизни и я думаю, что никто не должен меня так называть до самой смерти.
– Вы совсем не стары, мэм. Тэсс, я имею в виду. Я постараюсь!
– Спасибо. Я уже чувствую себя моложе. – Она покачала головой. – Теперь я хочу рассказать вам о том, что я узнала от моего друга, и вы не должны быть шокированы. Но после моего рассказа забудьте обо всем, думайте только о том, что я скажу.
Леда почувствовала, что краснеет.
– Это о…
– Да, вот о чем. О вас и Сэмьюэле. Леда, не смотрите в сторону, здесь все в порядке. Вы теперь замужняя женщина. В вашей власти доставить наслаждение вашему мужу или сделать его несчастным. Это ваш выбор, но я хочу, чтобы вы выбрали сознательно.
– Нет, мэм, то есть Тэсс.
– Имя моего друга – Махина Фрейзер. Она с Таити. Уверяю вас, Леда, нище так много не говорят о физической любви мужчины и женщины, как на Таити.
– О, – с сомнением откликнулась Леда.
– Слышали вы о Таити? Это остров. Махина рассказала мне это на берегу. У наших ног был горячий песок, наши волосы были распущены, как сейчас у вас. Мужчины – другое дело, но и женщины должны расслабляться, чтобы предаваться любви. Волосы свободны, никаких опасений. – Ее красивые глаза дразняще сузились. – Ну вот, я уже шокирую вас, но мы ведь еще не начали разговор. Вы боитесь Сэмьюэла, Леда?
Вопрос оказался неожиданным и Леда только моргнула.
– Он причинил вам боль? – спросила леди Тэсс осторожно.
Леда посмотрела на свои колени, проведя пальцем по ручке зеркала.
– Да.
– Поверь мне, пожалуйста, поверь, это только временно. Потом боли не будет. Если же она останется, значит, что-то не так. Не забывай об этом. И не позволяй Сэмьюэлу думать иначе. Я опасаюсь. Я скажу тебе, почему. Но сейчас речь о тебе. Я стара, я знаю больше, чем вы оба. Телу девушки надо время, чтобы привыкнуть, и это все связано с раной, с болью и кровью, как всегда. Ты понимаешь?
Леда кивнула.
– Улыбнись мне. Это не страшно. Это очень приятно. У тебя когда-нибудь был теплый песок под пальцами?
– Нет, мэм.
– Думай о чем-либо теплом и роскошном, когда ты рядом с мужчиной. О веере из перьев. О кашемировой шали.
Леда посмотрела на застеленную покрывалом кровать. Быстрый взгляд Тэсс застиг ее. Леда горячо покраснела.
– Ты думаешь о Сэмьюэле? – Тэсс потянулась к ней, как довольное дитя. – Это отлично. А теперь я расскажу тебе, что Махина поведала мне о мужчинах… И это тоже все правда.
Когда леди Тэсс закончила свой рассказ, Леда узнала множество таитянских наименований, выслушала о таких вещах, о существовании которых она и не подозревала, и о таких местах своего тела, которые туманно называла «там». Мисс Миртл давно была бы в глубоком обмороке, еще до того, как леди Тэсс взглянула на Леду и сказала в двадцатый раз:
– Я шокировала вас. Пожалуйста, не смейтесь. На самом деле это все не глупости, это важно знать.
– О боже, – сказала Леда, – постичь все это невозможно.
– Вы постигнете. И не смейтесь, если в какой-то момент все будет не так – вы оскорбите его чувства. Мужчины очень чувствительны. А Сэмьюэл… – она задумалась, вертя щетку в руках, – он не хотел бы, чтобы я сказала, но… – Ее нижняя губа упрямо сжалась. – Но я надоедливая старая леди, которая убеждена, что она лучше других все знает.
Что-то в той осторожности, с которой Тэсс положила щетку на кровать и поднялась, встав на прикроватный табурет, заставило сильнее забиться сердце Леды.
– Все слова, что я вам говорила, – сказала леди Тэсс, – хороши и верны для людей, которые любят друг друга. В браке. Должна тебе сказать, что я была замужем раньше, очень давно, когда была очень молода и чрезвычайно глупа. Брак тот был вскоре аннулирован.
Леда подавила свое удивление, не зная, что сказать.
– Этот мужчина – некий мистер Элиот. Он был ужасен. Меня это терзает до сих пор. Есть люди, которые превращают любовь в нечто страшное. И я не знаю, почему. До сих пор не могу себе объяснить. – Она криво улыбнулась и вздохнула, как будто набираясь сил, чтобы продолжить. – Есть мужчины, которым можно сочувствовать. Есть разные… Одни любят, другие платят женщинам, третьи – мужчинам. А есть мужчины, которые предпочитают детей.
Спина Леды напряглась. Она неотрывно смотрела на эту стройную немолодую женщину, которая с волнением продолжала:
– Когда я в первый раз была в доме мистера Элиота, в мою комнату зашел мальчик лет пяти. Или шести. Я не знаю точно. Это был Сэмьюэл, – ее голос чуть задрожал. – Он был очень послушным, покорным, почти бессловесным. Мистер Элиот связывал ему запястья и бил… Мне трудно это понять, объяснить, больно говорить, но так мистер Элиот получал удовольствие. Когда я попыталась защитить ребенка, он разъярился и запер меня в комнате. Почти весь год я провела взаперти, – дрожь в ее голосе усилилась, но она стояла, гордо выпрямив спину, глядя в угол. – Когда ты считаешь, что все вокруг должно быть логично, понятно, а люди таковы, какими ты их представляешь… А потом… нет, этого забыть нельзя. Я иногда…
Ее голос сорвался. Леда встала, не зная, что делать. Леди Тэсс встретила ее тревожный взгляд. Она улыбнулась, но в ее глазах не было радости.
– И вое изменилось для меня. Мне повезло – у меня были друзья, которые спасли меня, организовали развод, затем появился Гриф. Но я не могла забыть этого малыша. Мы наняли детективов, которые три года искали его. Потом нашли. Там, где детей продают… мужчинам.
Леда тяжело опустилась в кресло.
– Я не хочу, Леда, причинять тебе боль, но я хочу, чтобы ты лучше понимала Сэмыоэла. Ты сказала, что тебе было больно, он напугал тебя тогда, в первый раз, а ты только представь, каково было восьмилетнему мальчику…
Леда опустила лицо в ладони. Она вспомнила о всех тех дарах любви, которые Сэмьюэл так тщательно подбирал для леди Тэсс, а также о серебряной расческе и зеркале. Внезапно она вспомнила о странных кражах. И все поняла. Он не хотел, чтобы те вещи доставались жадной до зрелищ публике.
– Он… замечательный, – сказала Леда.
– Ты так думаешь? – в голосе леди Тэсс прозвучала надежда. – Спасибо. Мне было страшно сказать тебе все это. Я боялась… Но знала, что должна, хотя волновалась, выйдешь ли ты за него замуж.
– Я всегда этого хотела. Я только боялась, что он…
– Но он же женился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
– Нет, мэм, конечно же, нет.
– Называй меня Тэсс, пожалуйста!
– О, мэм, я сразу не могу. Простите!
Леди Тэсс села на край высокой постели, поставив ноги на маленькую табуретку возле нее, все еще держа щетку мисс Миртл.
– Ну, Сэмьюэл сам никогда не придавал этому значения, так что, я полагаю, здесь все в порядке. Хотя все это делает меня очень старой. Никто не называл меня «леди» первые двадцать лет моей жизни и я думаю, что никто не должен меня так называть до самой смерти.
– Вы совсем не стары, мэм. Тэсс, я имею в виду. Я постараюсь!
– Спасибо. Я уже чувствую себя моложе. – Она покачала головой. – Теперь я хочу рассказать вам о том, что я узнала от моего друга, и вы не должны быть шокированы. Но после моего рассказа забудьте обо всем, думайте только о том, что я скажу.
Леда почувствовала, что краснеет.
– Это о…
– Да, вот о чем. О вас и Сэмьюэле. Леда, не смотрите в сторону, здесь все в порядке. Вы теперь замужняя женщина. В вашей власти доставить наслаждение вашему мужу или сделать его несчастным. Это ваш выбор, но я хочу, чтобы вы выбрали сознательно.
– Нет, мэм, то есть Тэсс.
– Имя моего друга – Махина Фрейзер. Она с Таити. Уверяю вас, Леда, нище так много не говорят о физической любви мужчины и женщины, как на Таити.
– О, – с сомнением откликнулась Леда.
– Слышали вы о Таити? Это остров. Махина рассказала мне это на берегу. У наших ног был горячий песок, наши волосы были распущены, как сейчас у вас. Мужчины – другое дело, но и женщины должны расслабляться, чтобы предаваться любви. Волосы свободны, никаких опасений. – Ее красивые глаза дразняще сузились. – Ну вот, я уже шокирую вас, но мы ведь еще не начали разговор. Вы боитесь Сэмьюэла, Леда?
Вопрос оказался неожиданным и Леда только моргнула.
– Он причинил вам боль? – спросила леди Тэсс осторожно.
Леда посмотрела на свои колени, проведя пальцем по ручке зеркала.
– Да.
– Поверь мне, пожалуйста, поверь, это только временно. Потом боли не будет. Если же она останется, значит, что-то не так. Не забывай об этом. И не позволяй Сэмьюэлу думать иначе. Я опасаюсь. Я скажу тебе, почему. Но сейчас речь о тебе. Я стара, я знаю больше, чем вы оба. Телу девушки надо время, чтобы привыкнуть, и это все связано с раной, с болью и кровью, как всегда. Ты понимаешь?
Леда кивнула.
– Улыбнись мне. Это не страшно. Это очень приятно. У тебя когда-нибудь был теплый песок под пальцами?
– Нет, мэм.
– Думай о чем-либо теплом и роскошном, когда ты рядом с мужчиной. О веере из перьев. О кашемировой шали.
Леда посмотрела на застеленную покрывалом кровать. Быстрый взгляд Тэсс застиг ее. Леда горячо покраснела.
– Ты думаешь о Сэмьюэле? – Тэсс потянулась к ней, как довольное дитя. – Это отлично. А теперь я расскажу тебе, что Махина поведала мне о мужчинах… И это тоже все правда.
Когда леди Тэсс закончила свой рассказ, Леда узнала множество таитянских наименований, выслушала о таких вещах, о существовании которых она и не подозревала, и о таких местах своего тела, которые туманно называла «там». Мисс Миртл давно была бы в глубоком обмороке, еще до того, как леди Тэсс взглянула на Леду и сказала в двадцатый раз:
– Я шокировала вас. Пожалуйста, не смейтесь. На самом деле это все не глупости, это важно знать.
– О боже, – сказала Леда, – постичь все это невозможно.
– Вы постигнете. И не смейтесь, если в какой-то момент все будет не так – вы оскорбите его чувства. Мужчины очень чувствительны. А Сэмьюэл… – она задумалась, вертя щетку в руках, – он не хотел бы, чтобы я сказала, но… – Ее нижняя губа упрямо сжалась. – Но я надоедливая старая леди, которая убеждена, что она лучше других все знает.
Что-то в той осторожности, с которой Тэсс положила щетку на кровать и поднялась, встав на прикроватный табурет, заставило сильнее забиться сердце Леды.
– Все слова, что я вам говорила, – сказала леди Тэсс, – хороши и верны для людей, которые любят друг друга. В браке. Должна тебе сказать, что я была замужем раньше, очень давно, когда была очень молода и чрезвычайно глупа. Брак тот был вскоре аннулирован.
Леда подавила свое удивление, не зная, что сказать.
– Этот мужчина – некий мистер Элиот. Он был ужасен. Меня это терзает до сих пор. Есть люди, которые превращают любовь в нечто страшное. И я не знаю, почему. До сих пор не могу себе объяснить. – Она криво улыбнулась и вздохнула, как будто набираясь сил, чтобы продолжить. – Есть мужчины, которым можно сочувствовать. Есть разные… Одни любят, другие платят женщинам, третьи – мужчинам. А есть мужчины, которые предпочитают детей.
Спина Леды напряглась. Она неотрывно смотрела на эту стройную немолодую женщину, которая с волнением продолжала:
– Когда я в первый раз была в доме мистера Элиота, в мою комнату зашел мальчик лет пяти. Или шести. Я не знаю точно. Это был Сэмьюэл, – ее голос чуть задрожал. – Он был очень послушным, покорным, почти бессловесным. Мистер Элиот связывал ему запястья и бил… Мне трудно это понять, объяснить, больно говорить, но так мистер Элиот получал удовольствие. Когда я попыталась защитить ребенка, он разъярился и запер меня в комнате. Почти весь год я провела взаперти, – дрожь в ее голосе усилилась, но она стояла, гордо выпрямив спину, глядя в угол. – Когда ты считаешь, что все вокруг должно быть логично, понятно, а люди таковы, какими ты их представляешь… А потом… нет, этого забыть нельзя. Я иногда…
Ее голос сорвался. Леда встала, не зная, что делать. Леди Тэсс встретила ее тревожный взгляд. Она улыбнулась, но в ее глазах не было радости.
– И вое изменилось для меня. Мне повезло – у меня были друзья, которые спасли меня, организовали развод, затем появился Гриф. Но я не могла забыть этого малыша. Мы наняли детективов, которые три года искали его. Потом нашли. Там, где детей продают… мужчинам.
Леда тяжело опустилась в кресло.
– Я не хочу, Леда, причинять тебе боль, но я хочу, чтобы ты лучше понимала Сэмыоэла. Ты сказала, что тебе было больно, он напугал тебя тогда, в первый раз, а ты только представь, каково было восьмилетнему мальчику…
Леда опустила лицо в ладони. Она вспомнила о всех тех дарах любви, которые Сэмьюэл так тщательно подбирал для леди Тэсс, а также о серебряной расческе и зеркале. Внезапно она вспомнила о странных кражах. И все поняла. Он не хотел, чтобы те вещи доставались жадной до зрелищ публике.
– Он… замечательный, – сказала Леда.
– Ты так думаешь? – в голосе леди Тэсс прозвучала надежда. – Спасибо. Мне было страшно сказать тебе все это. Я боялась… Но знала, что должна, хотя волновалась, выйдешь ли ты за него замуж.
– Я всегда этого хотела. Я только боялась, что он…
– Но он же женился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102