Он обругал себя вслух за то, что забыл о ней.
— Элинор! — воскликнул Иэн, уже оставив вопрос о Джеффри. — Что вы имеете в виду, сказав, что забыли об Элинор?
— А как, вы думаете, я оказался здесь? — спросил в ответ Ллевелин, поспешно выходя из палатки Гвенвинвина, которую победители приспособили для своих нужд. — Ваша супруга приехала призвать меня к вам на помощь.
— И вы привели ее на поле боя? — ахнул Иэн. Ллевелин помолчал, раздраженно посмотрев на своего брата по клану.
— Если бы вам удалось остановить ее — иначе, как заперев в темнице, — значит, вы лучший мужчина, чем я. Она сказала, что останется там, в лесу, если все будет нормально…
Объяснять дальше было бессмысленно. Иэн уже кричал, чтобы ему подали лошадь. Беспокойство вселило в его тело, которое уже едва не распадалось от усталости, новые силы.
Ллевелин пожал плечами и вернулся в палатку. Ему нужно еще перевязать свои собственные небольшие царапины, а потом — он довольно улыбнулся — перекинуться парой слов с плененным Гвенвинвином. Он был уже глубоко погружен в эту приятную для него беседу, когда в палатку ворвался какой-то разъяренный сумасшедший, схватил Гвенвинвина за горло и начал душить, одновременно колотя его головой о все твердое, до чего мог дотянуться.
Ллевелин бросился на Иэна, отрывая его от полузадушенной жертвы, и позвал на помощь. В палатку ворвалась полудюжина мужчин, которым общими усилиями удалось оттащить Иэна и удерживать его.
— Где моя жена? — заревел он, когда наконец понял, что не сможет освободиться.
Выражение лица Гвенвинвина убедило Ллевелина, что он ничего не знает о местонахождении Элинор.
— Иэн! — крикнул Ллевелин, вставая между Иэном и Гвенвинвином, и обнял его лицо руками, вынуждая его посмотреть ему в глаза. — Иэн, она же женщина. Наверняка ее напугал бой, и она умчалась в Клиффорд. Успокойтесь. Успокойтесь. Я отправлю людей за нею. Она скоро…
— Я не верю в это. Элинор в испуге убежала? Она бы скорее вступила в бой, чем убежала.
— Зачем мне ваша жена? — сказал Гвенвинвин. — Я не охочусь за женщинами. Король хотел, чтобы вы погибли, и я был очень рад оказать ему услугу. Вас очень не любят, де Випон. Король заплатил за вас очень высокую цену — четыреста наемников на неопределенный срок.
Когда он произносил эти слова, в палатку вошел Солсбери. Он остановился у входа, вдвойне ошеломленный и тем, что услышал, и тем, что увидел. Создавалось впечатление, что он завел людей Элинор в западню — Джон снова обманул его.
— Я сомневаюсь, что вам доведется воспользоваться их услугами, — ответил Иэн и затем раздраженно бросил Лле-велину: — Прикажите своим людям отпустить меня, Ллевелин. Я больше не трону его.
Ллевелин в ответ кивнул, и валлийцы освободили Иэна. Следующим жестом он приказал им покинуть палатку, и Солсбери отступил в сторону, чтобы дать им выйти. Он уже хотел что-то сказать, но Иэн злобно продолжал:
— Моя ссора с королем — это мое дело. Я хочу только, чтобы вы поклялись честью, что в лесах нет ваших людей, которым приказано перехватить мою жену.
— Я готов охотно в этом поклясться и моей честью, и чем вам угодно, — ответил Гвенвинвин и хрипло рассмеялся. — Даже как-то нелепо с вашей стороны требовать от меня подобных уверений. Если бы я знал, что ваша жена спешит на помощь вам с большим отрядом, неужели я бы так плохо подготовился встретить Ллевелина, когда он набросился на меня?
— Иэн, — вмешался в разговор Солсбери. Слова Гвенвинвина окончательно убедили его, и было уже не так важно, в состоянии ли Иэн понять правду, когда услышит ее, — замок закрыт.
— Что? Где сэр Питер?
— Он тут ни при чем. Он спокойно сидит возле палатки с пленными, словно не может решить, должен ли присоединиться к ним. И я не пытался войти — я только заметил, что ворота снова заперты и на стенах стоят люди. Не думаете ли вы, что нам…
Его голос прервался, когда с приглушенным проклятием Иэн метнулся мимо него и снова крикнул, чтобы ему подали лошадь. Солсбери хотел выйти вслед за ним, но Ллевелин поймал его за руку.
— Пусть идет. Бога ради. Я думаю, он только что понял, где искать его драгоценную супругу.
— Но если там кто-то другой…
Солсбери не закончил фразу. Никого другого просто не могло быть, кроме разве что наиболее предприимчивых слуг замка или немногочисленных оставшихся там воинов Гвенвинвина. Ни одна из этих групп не могла угрожать жизни Иэна. Люди Гвенвинвина охотно обменяют замок на собственное освобождение — у них нет другой надежды, — а слуги только обрадуются появлению Иэна. Он посмотрел на Ллевелина.
— Неужели женщина могла… Ллевелин пожал плечами.
— Мои слова насчет того, что она якобы испугалась и убежала, были призваны лишь помешать Иэну убить Гвенвинвина на месте. Просто это было первое, что пришло мне в голову. А вам я скажу без малейших колебаний, что она могла.
Предоставив разрешить все вопросы с Элинор тому, кто был ближе ей по сердцу, Солсбери затем произнес:
— Лорд Ллевелин, вы позволите мне задать несколько вопросов насчет тех четырехсот наемников?
— Пожалуйста!
— Вы узнаете все, что знаю я, за две минуты, если заглянете в мою палатку. Вы найдете там письмо короля, которое привело меня сюда. — Гвенвинвин волчьим оскалом улыбнулся Солсбери и Ллевелину. — Вы выиграли эту битву, милорды, но, возможно, проиграли войну. Королю не понравится то, что здесь произошло.
Прежде чем Солсбери и Ллевелин приступили к чтению письма, Иэн уже был у ворот замка. Ему не потребовалось просить, чтобы его впустили. Люди Элинор, дежурившие на стенах, сразу узнали его лошадь и щит, и ворота перед ним распахнулись. Почти не замедляя скорости, он въехал внутрь, пересек двор, соскочил с седла и вошел в замок. В дверях большого зала он остановился, дыша почти столь же тяжело, как дышал во время боя на стенах.
— Сумасшедшая! — взревел он. — Бешеная сука! Как ты посмела выехать на поле боя! Что ты здесь делаешь?!
Элинор вскочила на ноги со стула, на котором пригрелась возле огня.
— Предатель! Трусливый пес! Мошенник! — заорала она в ответ. — Я-то думала, что еду спасать тебя. А оказалось, что едва успела спасти свою землю!
Иэн онемел от изумления, ошеломленный, правда, не столько тем, что сказала Элинор, — смысл ее слов просто не успел еще пробиться в его рассудок, охваченный бурлящей смесью измождения, ярости и облегчения, — сколько тем фактом, что она вообще повысила на него голос. Это был первый случай за последние семь месяцев, чтобы она ответила ему чем-то, кроме молчания, медоточивых рассуждений или просто извинений. Он двинулся к ней через зал, еще не зная, хочет он обнять ее, чтобы расцеловать или чтобы задушить, но уверенный, что место этой сварливой мегеры было только в его объятиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
— Элинор! — воскликнул Иэн, уже оставив вопрос о Джеффри. — Что вы имеете в виду, сказав, что забыли об Элинор?
— А как, вы думаете, я оказался здесь? — спросил в ответ Ллевелин, поспешно выходя из палатки Гвенвинвина, которую победители приспособили для своих нужд. — Ваша супруга приехала призвать меня к вам на помощь.
— И вы привели ее на поле боя? — ахнул Иэн. Ллевелин помолчал, раздраженно посмотрев на своего брата по клану.
— Если бы вам удалось остановить ее — иначе, как заперев в темнице, — значит, вы лучший мужчина, чем я. Она сказала, что останется там, в лесу, если все будет нормально…
Объяснять дальше было бессмысленно. Иэн уже кричал, чтобы ему подали лошадь. Беспокойство вселило в его тело, которое уже едва не распадалось от усталости, новые силы.
Ллевелин пожал плечами и вернулся в палатку. Ему нужно еще перевязать свои собственные небольшие царапины, а потом — он довольно улыбнулся — перекинуться парой слов с плененным Гвенвинвином. Он был уже глубоко погружен в эту приятную для него беседу, когда в палатку ворвался какой-то разъяренный сумасшедший, схватил Гвенвинвина за горло и начал душить, одновременно колотя его головой о все твердое, до чего мог дотянуться.
Ллевелин бросился на Иэна, отрывая его от полузадушенной жертвы, и позвал на помощь. В палатку ворвалась полудюжина мужчин, которым общими усилиями удалось оттащить Иэна и удерживать его.
— Где моя жена? — заревел он, когда наконец понял, что не сможет освободиться.
Выражение лица Гвенвинвина убедило Ллевелина, что он ничего не знает о местонахождении Элинор.
— Иэн! — крикнул Ллевелин, вставая между Иэном и Гвенвинвином, и обнял его лицо руками, вынуждая его посмотреть ему в глаза. — Иэн, она же женщина. Наверняка ее напугал бой, и она умчалась в Клиффорд. Успокойтесь. Успокойтесь. Я отправлю людей за нею. Она скоро…
— Я не верю в это. Элинор в испуге убежала? Она бы скорее вступила в бой, чем убежала.
— Зачем мне ваша жена? — сказал Гвенвинвин. — Я не охочусь за женщинами. Король хотел, чтобы вы погибли, и я был очень рад оказать ему услугу. Вас очень не любят, де Випон. Король заплатил за вас очень высокую цену — четыреста наемников на неопределенный срок.
Когда он произносил эти слова, в палатку вошел Солсбери. Он остановился у входа, вдвойне ошеломленный и тем, что услышал, и тем, что увидел. Создавалось впечатление, что он завел людей Элинор в западню — Джон снова обманул его.
— Я сомневаюсь, что вам доведется воспользоваться их услугами, — ответил Иэн и затем раздраженно бросил Лле-велину: — Прикажите своим людям отпустить меня, Ллевелин. Я больше не трону его.
Ллевелин в ответ кивнул, и валлийцы освободили Иэна. Следующим жестом он приказал им покинуть палатку, и Солсбери отступил в сторону, чтобы дать им выйти. Он уже хотел что-то сказать, но Иэн злобно продолжал:
— Моя ссора с королем — это мое дело. Я хочу только, чтобы вы поклялись честью, что в лесах нет ваших людей, которым приказано перехватить мою жену.
— Я готов охотно в этом поклясться и моей честью, и чем вам угодно, — ответил Гвенвинвин и хрипло рассмеялся. — Даже как-то нелепо с вашей стороны требовать от меня подобных уверений. Если бы я знал, что ваша жена спешит на помощь вам с большим отрядом, неужели я бы так плохо подготовился встретить Ллевелина, когда он набросился на меня?
— Иэн, — вмешался в разговор Солсбери. Слова Гвенвинвина окончательно убедили его, и было уже не так важно, в состоянии ли Иэн понять правду, когда услышит ее, — замок закрыт.
— Что? Где сэр Питер?
— Он тут ни при чем. Он спокойно сидит возле палатки с пленными, словно не может решить, должен ли присоединиться к ним. И я не пытался войти — я только заметил, что ворота снова заперты и на стенах стоят люди. Не думаете ли вы, что нам…
Его голос прервался, когда с приглушенным проклятием Иэн метнулся мимо него и снова крикнул, чтобы ему подали лошадь. Солсбери хотел выйти вслед за ним, но Ллевелин поймал его за руку.
— Пусть идет. Бога ради. Я думаю, он только что понял, где искать его драгоценную супругу.
— Но если там кто-то другой…
Солсбери не закончил фразу. Никого другого просто не могло быть, кроме разве что наиболее предприимчивых слуг замка или немногочисленных оставшихся там воинов Гвенвинвина. Ни одна из этих групп не могла угрожать жизни Иэна. Люди Гвенвинвина охотно обменяют замок на собственное освобождение — у них нет другой надежды, — а слуги только обрадуются появлению Иэна. Он посмотрел на Ллевелина.
— Неужели женщина могла… Ллевелин пожал плечами.
— Мои слова насчет того, что она якобы испугалась и убежала, были призваны лишь помешать Иэну убить Гвенвинвина на месте. Просто это было первое, что пришло мне в голову. А вам я скажу без малейших колебаний, что она могла.
Предоставив разрешить все вопросы с Элинор тому, кто был ближе ей по сердцу, Солсбери затем произнес:
— Лорд Ллевелин, вы позволите мне задать несколько вопросов насчет тех четырехсот наемников?
— Пожалуйста!
— Вы узнаете все, что знаю я, за две минуты, если заглянете в мою палатку. Вы найдете там письмо короля, которое привело меня сюда. — Гвенвинвин волчьим оскалом улыбнулся Солсбери и Ллевелину. — Вы выиграли эту битву, милорды, но, возможно, проиграли войну. Королю не понравится то, что здесь произошло.
Прежде чем Солсбери и Ллевелин приступили к чтению письма, Иэн уже был у ворот замка. Ему не потребовалось просить, чтобы его впустили. Люди Элинор, дежурившие на стенах, сразу узнали его лошадь и щит, и ворота перед ним распахнулись. Почти не замедляя скорости, он въехал внутрь, пересек двор, соскочил с седла и вошел в замок. В дверях большого зала он остановился, дыша почти столь же тяжело, как дышал во время боя на стенах.
— Сумасшедшая! — взревел он. — Бешеная сука! Как ты посмела выехать на поле боя! Что ты здесь делаешь?!
Элинор вскочила на ноги со стула, на котором пригрелась возле огня.
— Предатель! Трусливый пес! Мошенник! — заорала она в ответ. — Я-то думала, что еду спасать тебя. А оказалось, что едва успела спасти свою землю!
Иэн онемел от изумления, ошеломленный, правда, не столько тем, что сказала Элинор, — смысл ее слов просто не успел еще пробиться в его рассудок, охваченный бурлящей смесью измождения, ярости и облегчения, — сколько тем фактом, что она вообще повысила на него голос. Это был первый случай за последние семь месяцев, чтобы она ответила ему чем-то, кроме молчания, медоточивых рассуждений или просто извинений. Он двинулся к ней через зал, еще не зная, хочет он обнять ее, чтобы расцеловать или чтобы задушить, но уверенный, что место этой сварливой мегеры было только в его объятиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136